Пока страсть спит. Часть 2
по крайней мере, уводить его она не собиралась. Элизабет умоляюще посмотрела на Рафаэля. Как ни странно, но он бросил ей успокаивающий взгляд и ледяным тоном потребовал от Консуэлы:
- Прошу тебя не втягивать эту даму в наши внутренние дела, сеньора. Если уж тебе надо на кого-то излить свой гнев, то пусть это буду я. Она абсолютно ни в чем не виновата, и мне не хотелось бы, чтобы она стала жертвой твоего беспощадного языка.
Консуэла фыркнула с явным неодобрением, но спорить не стала, не удержавшись, однако, от комментария:
- Мне нет дела до твоих шашней, но я не могу позволить бросать тень на мое доброе имя. Если уж ты не можешь обойтись без твоих маленьких шлюх, делай с ними, что хочешь, только не в моем присутствии.
- Консуэла, если ты еще хоть одним словом оскорбишь ее, я сверну твою лебединую шею, которой ты так гордишься.
Его тон не оставлял сомнений в том, что он способен сделать это.
- Ха! Что тебе остается делать - только угрожать мне. Ты был и всегда будешь варваром. Какая трагедия - я, в чьих жилах течет самая древняя и благородная испанская кровь, вынуждена терпеть такого мужа, как ты!
Молча наблюдая за ними обоими, Элизабет поняла, что Консуэла уже не раз бросала подобные упреки в лицо Рафаэлю. Ей стало жалко его. Он уловил жалость в ее глазах, и на его лице дрогнули мускулы.
- Не надо, - сказал он очень тихо, - никогда не надо смотреть на меня так.
Элизабет тут же опустила глаза, не выдержав его стального взгляда. Он ненавидит жалость и того, кто проявляет ее, с болью подумала Элизабет.
- Что здесь происходит, в конце концов? - спросила Стелла очень требовательным тоном. - Я тебя жду, Элизабет, уже сто с лишним лет. Разве служанка не помогла тебе найти наши вещи?
- Помогла. Я искала вместе с ней. Вот они. - Элизабет пыталась понять, многое ли слышала Стелла во время короткой перепалки и что она вообще думает о странном треугольнике, образовавшемся тут.
- О! Добрый вечер, донна Консуэла. Как вам понравился бал? - Стелла старалась быть любезной.
Консуэла бросила на нее злобный взгляд, а поскольку ее вообще нельзя было назвать красивой женщиной - ее портил длинный нос и тонкие губы, - в этот момент она выглядела просто уродиной.
- Я, к сожалению, не знала, что она ваша приятельница, - произнесла Консуэла непримиримо. - Но как бы то ни было, по-моему, на этом балу просто не было невульгарных дам, к тому же они лишены всяких моральных принципов.
- Что вы этим хотите сказать? - Стелла задала вопрос, явно сдерживая вспыхнувшую ярость. Глаза ее при этом сузились.
- Как будто вы не знаете, о чем я говорю? - Консуэла произнесла эти слова с откровенным вызовом. - Не исключаю, что это вы подговорили ее поступить так, чтобы я почувствовала себя униженной.
Стелла сладко улыбнулась:
- О нет, сеньора. Вы вполне в состоянии сделать это собственными силами, зачем же вам было мое содействие? Но я прошу вас избавить Бет от участия в любой ссоре, которую вы затеваете с вашим мужем.
- О, если бы это было в Испании… - Консуэла начала фразу сердитым голосом. Но произнесенное резким тоном приказание Рафаэля; «Заткнись!» - заставило ее замолчать.
Он попросил:
- Стелла, дорогая, пожалуйста, уведи эту малышку отсюда. - А потом, как бы через силу добавил:
- Прошу прощения за все, что здесь произошло.
Желтая, болезненного оттенка кожа Консуэлы покрылась красными пятнами:
- За что это ты извиняешься? Извиняешься перед ними, а не передо мной, твоей законной женой.
Это я требую, чтобы все они попросили прощения именно у меня!
Рафаэль тоже побагровел и произнес ледяным тоном:
- Хватит, Консуэла. Не ухудшай и без того малоприятную ситуацию.
- О! Конечно, чего же мне еще ждать от тебя? Ты не против, когда меня унижают подобным образом, а затем равнодушно смотришь на мой позор и боль. Ты - дикарь, Рафаэль. Грязный, вороватый индеец-дикарь, как и твоя бабушка.
- Остановись, Консуэла, - произнес он очень тихо. - Остановись, пока ты еще можешь владеть собой.
- А что в противном случае? Ты меня убьешь? Тебе очень хотелось бы сделать это, не правда ли? - выкрикнула она истерически. - Я удивляюсь, почему ты до сих пор не нанял кого-нибудь из своих диких собратьев, чтобы рассчитаться со мной.
Серые глаза Рафаэля потемнели от гнева, он протянул руку и с силой сжал запястье Консуэлы.
- Я могу сделать это сам прямо сейчас. Я даже удивляюсь, почему мне это не пришло в голову раньше.
Потом, словно уже не в силах больше переносить ее взгляд и видеть рядом, он отбросил руку Консуэлы и вышел из комнаты…
- Прошу тебя не втягивать эту даму в наши внутренние дела, сеньора. Если уж тебе надо на кого-то излить свой гнев, то пусть это буду я. Она абсолютно ни в чем не виновата, и мне не хотелось бы, чтобы она стала жертвой твоего беспощадного языка.
Консуэла фыркнула с явным неодобрением, но спорить не стала, не удержавшись, однако, от комментария:
- Мне нет дела до твоих шашней, но я не могу позволить бросать тень на мое доброе имя. Если уж ты не можешь обойтись без твоих маленьких шлюх, делай с ними, что хочешь, только не в моем присутствии.
- Консуэла, если ты еще хоть одним словом оскорбишь ее, я сверну твою лебединую шею, которой ты так гордишься.
Его тон не оставлял сомнений в том, что он способен сделать это.
- Ха! Что тебе остается делать - только угрожать мне. Ты был и всегда будешь варваром. Какая трагедия - я, в чьих жилах течет самая древняя и благородная испанская кровь, вынуждена терпеть такого мужа, как ты!
Молча наблюдая за ними обоими, Элизабет поняла, что Консуэла уже не раз бросала подобные упреки в лицо Рафаэлю. Ей стало жалко его. Он уловил жалость в ее глазах, и на его лице дрогнули мускулы.
- Не надо, - сказал он очень тихо, - никогда не надо смотреть на меня так.
Элизабет тут же опустила глаза, не выдержав его стального взгляда. Он ненавидит жалость и того, кто проявляет ее, с болью подумала Элизабет.
- Что здесь происходит, в конце концов? - спросила Стелла очень требовательным тоном. - Я тебя жду, Элизабет, уже сто с лишним лет. Разве служанка не помогла тебе найти наши вещи?
- Помогла. Я искала вместе с ней. Вот они. - Элизабет пыталась понять, многое ли слышала Стелла во время короткой перепалки и что она вообще думает о странном треугольнике, образовавшемся тут.
- О! Добрый вечер, донна Консуэла. Как вам понравился бал? - Стелла старалась быть любезной.
Консуэла бросила на нее злобный взгляд, а поскольку ее вообще нельзя было назвать красивой женщиной - ее портил длинный нос и тонкие губы, - в этот момент она выглядела просто уродиной.
- Я, к сожалению, не знала, что она ваша приятельница, - произнесла Консуэла непримиримо. - Но как бы то ни было, по-моему, на этом балу просто не было невульгарных дам, к тому же они лишены всяких моральных принципов.
- Что вы этим хотите сказать? - Стелла задала вопрос, явно сдерживая вспыхнувшую ярость. Глаза ее при этом сузились.
- Как будто вы не знаете, о чем я говорю? - Консуэла произнесла эти слова с откровенным вызовом. - Не исключаю, что это вы подговорили ее поступить так, чтобы я почувствовала себя униженной.
Стелла сладко улыбнулась:
- О нет, сеньора. Вы вполне в состоянии сделать это собственными силами, зачем же вам было мое содействие? Но я прошу вас избавить Бет от участия в любой ссоре, которую вы затеваете с вашим мужем.
- О, если бы это было в Испании… - Консуэла начала фразу сердитым голосом. Но произнесенное резким тоном приказание Рафаэля; «Заткнись!» - заставило ее замолчать.
Он попросил:
- Стелла, дорогая, пожалуйста, уведи эту малышку отсюда. - А потом, как бы через силу добавил:
- Прошу прощения за все, что здесь произошло.
Желтая, болезненного оттенка кожа Консуэлы покрылась красными пятнами:
- За что это ты извиняешься? Извиняешься перед ними, а не передо мной, твоей законной женой.
Это я требую, чтобы все они попросили прощения именно у меня!
Рафаэль тоже побагровел и произнес ледяным тоном:
- Хватит, Консуэла. Не ухудшай и без того малоприятную ситуацию.
- О! Конечно, чего же мне еще ждать от тебя? Ты не против, когда меня унижают подобным образом, а затем равнодушно смотришь на мой позор и боль. Ты - дикарь, Рафаэль. Грязный, вороватый индеец-дикарь, как и твоя бабушка.
- Остановись, Консуэла, - произнес он очень тихо. - Остановись, пока ты еще можешь владеть собой.
- А что в противном случае? Ты меня убьешь? Тебе очень хотелось бы сделать это, не правда ли? - выкрикнула она истерически. - Я удивляюсь, почему ты до сих пор не нанял кого-нибудь из своих диких собратьев, чтобы рассчитаться со мной.
Серые глаза Рафаэля потемнели от гнева, он протянул руку и с силой сжал запястье Консуэлы.
- Я могу сделать это сам прямо сейчас. Я даже удивляюсь, почему мне это не пришло в голову раньше.
Потом, словно уже не в силах больше переносить ее взгляд и видеть рядом, он отбросил руку Консуэлы и вышел из комнаты…