заняться твоим воспитанием!

Мария молча продолжала лежать на подушках. А Лариса полностью сняла с нее штаны вместе с трусами и села рядом. Затем она начала хлестать попку Марии своей ладошкой. Во время всей экзекуции Мария не произнесла ни слова, только слегка постанывала. Сделав 20 шлепков, Лариса сказала:
- У меня уже рука болит шлепать, Василиса, а ну ты попробуй!

Василиса заняла место Ларисы и продолжила шлепать Марию по попе. Василиса сделала еще 20 шлепков. Лариса, сидевшая на соседней койке сказала:
- Теперь моя очередь! А ну, Маря, ложись-ка ко мне на колени!

Мария встала с кровати и легла животом на колени Ларисы. Ноги и руки Марии продолжали свисать на пол. Лариса снова начала шлепать Марию по попе. После нанесения еще 30 шлепков экзекуция закончилась. Мария встала и принялась одеваться. Медсестры обошли все койки, прощупали все наволочки и пододеяльники, и не обнаружив, ничего интересного, сказали Марии, чтобы та шла на субботник, если, конечно, та не хочет, чтобы они донесли высшему руководству про ее проделки. Мария ушла.
- Выключите капельницу, я больше не могу, - взмолилась Аня. Ее лицо покрылось холодным потом и она начала терять сознание. Медсестры выключили капельницу и дали понюхать ей нашатыря.
- Я же говорила, что не очень хорошо переношу глюкозу, у меня панкреатит, - проговорила Аня.
- А Ирина Петровна знает об этом? – спросила Василиса.
- Да, она в курсе.

Тут в палату вошел Иван Петрович:
- Что здесь происходит, кому плохо?
- Ей, - сказала Василиса, указывая на Аню, - Ирина Петровна назначила ей капельницу с глюкозой, а она плохо ее переносит, поскольку у нее панкреатит.
- Сейчас разберемся, - сказал Иван Петрович и вышел из палаты. Через пять минут он вошел с личным делом Анны Чеховой. Вместе с ним вошла Ирина Петровна. Иван Петрович спросил:
- Вы в курсе, что у Анны Чеховой хронический панкреатит?
- Да, я знаю об этом, - ответила Ирина Петрова.
- А вы в курсе, что глюкозу нельзя капать в таком количестве, поскольку поджелудочная железа не успевает вырабатывать достаточное количество инсулина, чтобы уменьшить концентрацию сахара в крови?
- Я … Я как-то об этом не подумала, - сказала Ирина Петровна.
- Я не держу личное дело всех пациенток в голове. Она мне что-то говорила про это, но я ей не поверила. Пациентки часто обманывают! – стала оправдываться заведующая.
- Значит она еще и предупреждала тебя, а ты все равно никак не прореагировала?! – вскипел Иван Петрович. – Так я хочу видеть вас через 15 минут у себя в кабинете.

Иван Петрович вышел из палаты. За ним вышла Василиса и Ирина Петровна. В палате остались лишь Аня и Лариса.

Первой из субботника пришла Люда. Она весело влетела в палату и рухнула на свою койку. Она сразу обнаружила, что на ее кровати нет подушки, и стала удивленно озираться по сторонам.
- Ты случайно не это ищешь, Людочка, - сказала Лариса, протягивая ей подушку.

Люда взяла подушку руками и продолжала стоять в оцепенении. Лариса достала из кармана обертки от конфет:
- Это тоже твое, не так ли?

Люда грустно опустила глаза. А потом ответила:
- Да, мое.
- Ты знаешь, что в больнице запрещается есть сладкое?
- Да.
- А ты знаешь, что бывает с теми, кто нарушает запреты?
- Да.
- Тогда раздевайся.

Люда не спеша сняла с себя рубашку и штаны.
- Полностью, - скомандовала медсестра.

Люда сняла свои трусики. Из одежды на ней оставались только тапочки.
- Разувайся и становись раком на свою кровать!

Люда разулась и стала раком на свою кровать. Подушки там не было, поэтому Люда прогнулась, выпятив свою попку назад. Лариса подошла к ней, взяла ее тапок и стала обхаживать им попку Люды.

***
- Я думаю, вы прекрасно понимаете Ирина Петровна, что за такое бозалаберное отношение к пациентке должно быть наказание, - сказал Иван Петрович.
- Какое же наказание? – спросила Ирина Петровна.

Иван Петрович показал на свой ремень.
- Какое вы имеете право со мной такое вытворять, - запротестовала Ирина Петровна, - я заведующая отделением, а не какая-нибудь пигалица-медсестра. Есть такой закон?
- Если вы хотите, чтобы наказание прошло законным путем, то юридически это будет выглядеть примерно так: “Неосторожное и халатное отношение к жизни пациентов при выполнении своих служебных обязанностей” или “попытка преднамеренного убийства”. Что вас больше устраивает? По этим двум статьям вы можете лишиться и свободы, а про служебное положение я вообще молчу.
- Но ведь капельницу ставила медсестра.
- Если бы она поставила капельницу по своей инициативе, то она была бы виноватой, а раз капельница назначена вами, то вы несете полную ответственность за происходящее. Вам еще повезло, что пациент выжил.
- Я все понимаю. А что я должна сделать, чтобы это дело осталось между нами?
- Для начала расстегнуть и снять халат.

Ирина Петровна подчинялась. Она расстегнула и сняла халат, при этом оставшись в бюстгальтере, трусиках и чулках.
- Снимите чулки!

Ирина Петровна села на кровать и стала снимать чулки. Сначала левый, потом правый.
- Теперь бюстгальтер.

Ирина Петровна расстегнула и сняла бюстгальтер.
- Теперь трусы.

Заведующая сняла трусы.
- Теперь ложись на кровать животом вниз.

Ирина Петровна легла на кушетку. Иван Петрович подошел к ней и дважды шлепнул ее по попе рукой. Затем снял с себя ремень и начал изо всех сил хлестать ее по заднице. Ирина Петровна невольно вскрикнула.
- Если ты хочешь, чтобы эту сцену увидели медсестры, кричи громче.

Ирина Петровна стала стискивать зубы. В разгар наказания в кабинет заглянула Василиса. Вначале она удивилась, затем все поняла и так, невзначай спросила:
- Иван Петрович, вы сейчас сильно заняты?
- У нас сейчас совещание, а что случилось? – ничуть не смутился главный врач.
- Одной пациентке из 3-ей палаты стало плохо.
- Я сейчас приду.

Василиса вышла. Иван Петрович нанес еще дюжину ударов, натянул ремень, и уходя сказал:
- На этом совещание объявляю закрытым.

Ирина Петровна оделась и вышла из кабинета. Лицо у нее было багровым. Она не знала, что ее бесит сильнее, то что медсестра увидела, как ее – заведующую отделения, ту, которая сама 100 с лишним раз наказывала пациенток, наказывают ремнем, или то, что из-за какой-то малолетней мерзавки ее могли турнуть с работы и устроили порку, как какой-нибудь шлюхе. Она встретила Василису по дороге, но ничего не ответила. Сама не зная почему, она зашла в палату №13.

Ее взору престала, стоящая раком на кровати Люда, которую сзади обхаживала тапком Лариса.
- Что здесь происходит, - спросила Ирина Петровна.
- Да вот, конфеты ела и прятала бумажки в подушке. Вот и решила наказать.
- Правильно, а почему мне не сказали?
- Да у вас были серьезные дела с Иваном Петровичем, не хотелось беспокоить по мелочам.

Лицо Ирины Петровны слегка побагровело, но она сдержалась и спросила:
- В других подушках ничего не нашли?
- Нет больше ничего.
- Ну хорошо. В третьей палате пациентке стало плохо, можете подойти?
- А с ней что делать? – спросила Лариса, указывая на Люду.
- Я добавлю ей еще парочку ударов и присоединюсь к вам.

Ирина Петровна подошла к кровати Ани. Капельница еще стояла там. Взяла