груди, значит, две!

Но действия ученика по извращенности превзошли все ожидания. Он попросту запустил руку в ее вырез! Холодея от страха, Мариночка вдруг ощутила горячие мужские пальцы внутри лифчика! Теперь между ними и шелковистой плотью не было никаких препятствий! И ее также сжимали и мяли, словно Антона совершенно не смущало, что он трогает женщину, голую под нижним бельем.

Учительница замерла, не в силах пошевелиться. Она не могла поверить в происходящее. А когда до нее дошло, что ее ученик спокойно и уверенно, словно так и должно быть, совершает с ней бессовестные вещи, она поняла, что сопротивляться поздно. Во-первых, она сама разрешила; а во-вторых, это же могло помочь вырастить настоящего химика!

И Мариночка, едва живая от унижения и смущения, зажмурилась, позволяя ученику забавляться с собственной плотью.

Но это было еще не все! Пальцы парня, грубо исследующие ее тайны, вдруг сомкнулись на соске и жестко его сжали. Сосок отозвался болью и каким-то щемящим наслаждением, продернувшим все тело, вплоть до промежности. Мариночка вскрикнула, но сдавленный в плену беспощадных пальцев, сосок не позволил ей даже подумать о сопротивлении. Как можно сопротивляться, если ее нежный, мягкий, чувствительный бугорок был совершенно безжалостно стиснут Антоном? Да, кстати, мягкий? О, что с ним сделал этот мальчишка? Почему ей вдруг показалось, что его пальцы перекатывают твердую горошину, вместо бархатистого вялого бугорка?

Как в бреду Мариино безропотно позволяла играть со своей грудью, и уже не от нее зависело, когда ученик вдоволь наиграется.

Наконец, Антон вытащил руку из блузки учительницы и протяжно вздохнул:
- Ну, что же, завтра на уроке я исправлю двойку на пятерку. На это вы, Марина Михайловна, меня простимулировали!

Мариночка занятая загадочным поведением своего тела – набухшие соски, томление между ножек и даже какая-то непонятная влажность в трусиках, - не сразу поняла, о чем говорит ученик. А когда поняла – похолодела. Получается, что вот это беспрецедентное обращение с ее телом – только на одну пятерку? На одну??? А она-то решила, что теперь уже заполучила в своем классе красный диплом! С оценкой 5 с плюсом по химии! Ей казалось, что это стоит потисканной груди и сжатого соска… Но, нет! Похоже, ей придется еще раз-другой ублажить своей грудью ученика! А если?... Мысли о большем Мариночка прогнала… Но как оказалось в дальнейшем – зря…

Впрочем, и сейчас для нее не все кончилось. Антон рывком поднял учительницу и провозгласил:
- А теперь наказание за недальновидность!
- Мне стыдно, - пролепетала Мариночка, сама не понимая, что имеет в виду – то ли, что не смогла обычными методами заставить ученика знать выучить предмет, то ли, что позволила ему так обращаться с собой, то ли, что между ее бедер уже полыхает странный пожар…
- Этого мало, Марина Михайловна! Вы должны прочувствовать все свои ошибки в воспитании подрастающего поколения!
- Я готова! – всхлипнула Мариночка, уязвленная в самое сердце упреком, как показалось справедливым.
- Чудесно! – воскликнул Антон. – Тогда поворачивайтесь и наклоняйтесь, обопритесь о стол руками.
- Ты уверен? – решилась Мариночка бросить поверх очечков жалобный взгляд на своего ученика.
- Да! За вас будет отдуваться ваша попочка.
- Моя – что? – не поверила своим ушам учительница, но противиться не посмела, слишком велик был упрек.
- Прогнитесь! – Антон положил ей на спину руку и надавил. Мариночке пришлось отклячить попку, в который раз чуть не умерев от стыда.

Но этого было мало! Мальчишка задрал ей юбочку на бедра, открыв трусики – обычные хлопчатобумажные трусики, скрывавшие все ягодицы полностью. «Как все запущено!» - пробормотал он, но Марина едва ли его услышала – закусив пухлую губку и зажмурившись, она просто оцепенела, потому что поняла, что похожа сейчас на тех шлюх, что видела как-то раз мельком, случайно нажав баннер на литературной страничке, где читала стихи. Они тоже развратно прогибались, показывали свою попку в неестественном виде. Очевидно, мужчинам это должно было нравиться. И теперь она стоит также! И даже ее юбка задрана, как у тех падших девушек!

Между тем, Антон взял с ее стола линейку и вдруг оттянул один конец, а потом отпустил. Линейка шлепнула по тугой попке. Глаза Мариночки распахнулись, а очки чуть съехали по маленькому носику. Во второй раз она ойкнула, совершенно потерянная от своих ощущений. Ее бил по попке линейкой собственный ученик, а она стоит в непристойной позе, с совершенно непотребно задранной юбкой и позволяет ему это! Хуже того, она понимает, что достойна наказания… И даже желает его, потому что оно справедливо! Тем более, что она после этого – просто шлюха, которую можно тискать за сиськи, именно за сиськи, в любое время. После третьего удара Мариночка застонала. От боли или от наслаждения? Она уже не понимала, слыша свист линейки и смачные шлепки. И только поправляла съезжающие на кончик носика очки…

Продолжение следует….