Но, где ж сладить с такой силищей. Указательный палец левой руки достиг цели...
- Не надо! – Дана вздрогнула, и попыталась выворачиваться ещё сильней.
Но распалённый Ашот как будто не замечал её сопротивления. Он начал нежно теребить юный сосок своим указательным пальцем. Затем подключились большой и средний. Дана уткнулась в подушку и тихо просила прекратить. Ей было ужасно стыдно, но вместе с тем так сладостно от этой неотвратимой звериной силы, во власти которой она оказалась. Ашот заметил, что с этого момента сопротивление Даны практически исчезло, а маленький розовый сосочек встал торчком. Продолжая ласкать грудь девочки пальцами, Ашот стал водить кончиком языка по её ушку, и нежно прикусывать мочку. Дана уже ничего не просила, только ещё больше утыкалась в подушку. Правая рука Ашота пролезла под ней, ...и вот уже два беззащитных холмика с маленькими вишенками в полном распоряжении огромного матёрого самца.
Наконец, Ашот рывком развернул Дану на спину. Она пыталась отворачивать голову и не смотреть ему в глаза. А он набросился на сладкие юные сисечки, то втягивая их полностью в рот, то легко подразнивая языком. Взор Даны затуманился. Из полу-прикрытых глаз её уже пробивался «угрюмый, тусклый огонь желанья». Ашот понял, что может делать сейчас с ней всё, что хочет, он начал через шорты массировать сладкую юную киску, не прекращая ласк грудей. Дана беспомощно и безнадёжно пыталась свести ноги, она уже плыла, и её начинала бить сладкая дрожь: «Так, вот это что!». Но в этот момент раздался звонок в дверь. (Продолжение следует).