перед сессиёй. Решив развеяться, отправилась с подружками на дискотеку. Напрыгалась от души. Домой приехала опять последним автобусом. От остановки к дому через пустырь почти бежала - несмотря на длинную шубу, в короткой юбочке было холодно. Как обычно, потуже затянула ремень и ремешки - застежки, в том числе, чтоб не поддувало ветром, и самый нижний, чуть выше колен, который обычно не затягивала, чтобы не мешал ходить. Добралась до дома, вошла в привычно темный подъезд. Уже в коридоре, на полпути к лестнице, ощутила чье-то присутствие. Что делать? Бежать назад? Но в этой толстой, тяжелой шубе даже из подъезда выскочить не успеет. Да если и успеет - толку то? Вокруг пустырь, до автобусной остановки без малого километр, да и последний автобус давно ушёл - сразу же, как она из ...него вышла. Размышляя подобным образом, она продолжала идти вперед, но замедлила шаги. Поджидавший её, видимо уловил разницу в походке, понял, что обнаружен, и пошёл навстречу. Несколько быстрых, широких шагов, и вот уже знакомые сильные руки берут её за шубу на груди, грабастают, выдавливая воздух из легких, поднимают и, встряхивая, несут за лестницу, припечатывают к стене. Крупное мужское тело прижимается к ней, буквально размазывая по стене, губы сливаются в бесконечном поцелуе. Ей не хватает воздуха, кружится голова, мутнеет сознание. Временами приходя в себя, Марина то с ужасом ощущает сквозь свою толстую шубу и овчинный тулуп насильника, как поднимается, наполняясь мощью, мужской половой агрегат, то обнаруживает себя сидящей на батарее и удерживаемой за скомканный в огромный кулак отворот уже расстегнутой шубы, в то время как другую руку мужчина запустил ей под свитер и ласкает, не сильно мнет её маленькие, не требующие бюстгальтера, груди, то, приподняв её над батареей, ловко задирает короткую юбчонку, и одним резким движением рвет на ней колготки и трусики... И каждый раз Марина со страхом и удивлением осознает, что уверенные и властные действия насильника начинают её возбуждать все больше и больше.
Внезапно сознание полностью проясняется, и Марина понимает, что снова висит в воздухе, не сильно прижатая к стене, а стоящий перед ней мужчина держит её на весу за отвороты и, чуть откинувшись назад, медленно опускает её вниз, на торчащий прямо под ней огромный кол. Пытаясь избежать столь страшной "казни", она дергается, но мужчина только лишь сграбастывает, ещё сильнее сжимает её и, прошептав: "Не трепыхайся", начинает опускать её чуть-чуть быстрее. "Казни" не избежать... Толстый, дубовой твердости кол, нет, не кол - настоящее бревно медленно и неотвратимо входит в неё, погружается все глубже и глубже и вдруг начинает выходить из неё: насильник медленно поднимает Марину вверх, почти полностью сняв с "орудия казни". Затем снова, но уже быстрее и глубже, "сажает её на кол", поднимает и опускает, ещё и ещё... И каждый раз Марине кажется, что вот-вот, вот прямо сейчас жуткое "орудие казни" проткнет её насквозь... Так продолжалось долго, очень долго, бесконечно долго... Наконец насильник задрожал, прямо таки забился в конвульсиях, и горячая струя спермы ударила, залила Марине все внутренности. Она снова впала в туманное забытье...
Очнулась, сидя на батарее, уткнувшись лицом в меховой отворот полушубка насильника. Одной рукой он, как всегда, держал её за шубу, другой нежно и ласково гладил по голове, слегка прижимая её к своей твердой груди... Поняв, что Марина очнулась, он чуть сильнее притянул её к себе и так держал, пока она окончательно не пришла в себя. Тогда он отстранил её, обеими руками взял за грудки, не сильно встряхнув, прошептал: "Ты молодец! Сиди тихо и будь умницей. Мы ещё встретимся". И ушёл, растворился в темноте коридора.
Марина посидела ещё немного, ни о чем не думая, выкурила сигарету, спрыгнула с батареи, подобрала разодранные в клочья колготки и трусики (не оставлять же в подъезде - дома выброшу), запахнула шубу и пошла наверх, к лифту. Дома приняла душ и, совсем обессиленная, завалилась спать.
Проснулась на следующий день позже обычного, отдохнувшая и выспавшаяся.
Занятия в институте уже закончились - начиналась сессия - и особо спешить было некуда. По дороге в институт, где ей надо было сдать часть книг в библиотеку и попытаться добыть другие, нужные для предстоящей после сессии подготовке диплома, Марина пыталась осмыслить вчерашнее происшествие. С одной стороны, её откровенно изнасиловали, употребили, не спросив на то её разрешения и согласия. С другой - хоть насильник и овладел ею силой, вел он себя очень порядочно, чуть ли не по джентельменски (она мысленно улыбнулась), не только ни разу не ударив её (этого бы она никому и никогда бы не простила), но и не причинил ей боли. В конце - концов, он же не виноват, что его "мужская гордость" имеет такие размеры, что ею и впрямь можно гордиться! А то, что он таскал и трепал Марину за шубу, за грудки, - так это не страшно, не впервой, ей было вполне удобно висеть в его мощных руках. В конце концов, Марина была вынуждена признаться себе, что хоть она и не испытала оргазма, все же состоявшаяся вчера "казнь" доставила ей немалое удовольствие. А посему не только переживать, но и расстраиваться нет оснований. А если его слова об ещё одной встрече не пустой звук, если он опять подловит её, возьмет за грудки и ...? Ну что ж, что будет то и будет! Она не очень возражает, что бы он ещё раз отодрал её как вчера!
Стесняясь почему-то признаться в этом самой себе, она умышленно засиделась в гостях у подруги и приехала к дому последним автобусом. Но ни в этот, ни в последующие два дня никто её в подъезде не ждал. Решив, что насильник удовлетворился одним разом, или боится снова прийти на место преступления, Марина постаралась выбросить это приключение из головы. И в тот же вечер снова была изнасилована. Как и раньше, насильник подловил её в парадном, сграбастал за шубу, трепкой, поцелуями и ласками довел до умопомрачения и "казнил", посадив на кол. С той лишь разницей, что Марина не пыталась сопротивляться в процессе "казни" и полученное ею наслаждение граничило с оргазмом. Как и прошлый раз, мужчина дождался, пока она придет в себя, и ушёл, предупредив о предстоящей встрече. Которая произошла опять неожиданно - на следующий же день, точнее, вечер. Повторив процедуру "казни", после того, как опять одуревшая и только что испытавшая таки полноценный оргазм Марина пришла в чувство, он придвинул к ней лежавший на батарее сверток и сказал: "Это тебе. Компенсация нанесенного ущерба". И исчез.
Дома, развернув пакет, Марина обнаружила в нем семь пар колготок и трусиков. "Три пары он уже порвал, значит, собирается порвать ещё четыре" - с улыбкой подумала Марина.
Через день он появился снова. Привычно сгреб Марину за грудки, поднял, занес на облюбованное место за лестницей. Но, видимо решив, что жертва смирилась с неизбежностью "казни", не стал долго трепать Марину, а сразу посадил на батарею и, после крепкого, но всего лишь одного поцелуя, начал расстегивать на ней шубу. Когда он расстегнул верхний ремешок шубы, Марина, сама не зная зачем, поддавшись