в рядом стоящее кресло.

Через полчаса терпеливого ожидания, сантехник, никак не ожидавший такого поворота от визита к госпоже... овой, тихонько поскребся ванную.
- Хозяйка, я это... Я понимаю, да только ты... извините Вы, не серчай... те... Вон как обернулось то. Вы бы открыли, я инструмент заберу, а?

Дверь оказалась не запертой.
- Я можно войду, мне инструмент забрать надо.

Не услышав ответа, он все-таки зашел боком в ванную комнату, стараясь не смотреть в джакузи, где свернувшись калачиком, тихонько плакала Виолетта.
- Ну я пойду, извините еще. Пошел я.

Уже выходя из ванной, неожиданно за спиной прозвучал голос Виолетты:
- Подождите, - Виолетта подобралась в джакузи, - не уходите.

Сантехник опустив голову, остался стоять рядом с ванной.
- Отвернитесь, - как только сантехник отвернулся, Виолетта, подобрав разорванный халат, вышла в спальню. Откуда появилась в домашнем костюме, напоминавшем пижаму.
- Пойдемте в гостиную.

Наспех наведя порядок после такого случайного секса, Виолетта кивком головы пригласила сантехника в кресло.
- Как вас зовут?
- Меня то, Толик, - несколько смутившись под взглядом Виолетты, поправился, - Анатолий.

Виолетта взяла из бара початую бутылку рома и налила себе щедрую порцию:
- Вот что Анатолий, - большой глоток, - я хочу, перед Вами извинится, пожалуй, я была с вами несколько груба. Что собственно и привело, ну вы понимаете...

Толик сидел с выпученными глазами и смотрел, как Виолетта хлестает ром. Охренеть, ОНА перед ним извиняется! А он, было, крепко трухнул, госпожа... ова была весьма известным человеком, и чертовки богатой. С него как сошла ярость, вместе со спермой, он быстро смекнул, что за такое может, где-нибудь в речке найдут его бренное холодное тело. И тут оба на, извинения.
- А вы мне ничего не хотите сказать?

Вот пойми эти женщин, чего она услышать то хочет? Толик заерзал в своем кресле:
- Что сказать то?
- Ну например тоже извиниться.
- А ну да, - толик спохватился, - вы извините, что я так... Ну вобщем так себя повел... И... одним словом... Ну вобщем не прав я был... Вот...

Виолетта слушала и смотрела, как свет играет на гранях хрустального бокала:
- Анатолий, теперь, когда мы оба осознали свои ошибки, я думаю, нам стоит поговорить о будущем.

Толик понял, что еще не все закончилось, сюрпризы были впереди. И возможно не очень приятные, пойди разбери этих богатеев.
- Да, да, конечно, только хозяйка... - Виолетта зыркнула на него, - извините Виолетта Арнольдовна, а можно мне тоже выпить? Уж так башка разболелась.

Виолетта обреченно вздохнула и махнула рукой в сторону бара. Толика дважды уговаривать не надо было. Через минуту он занял прежнее место со стаканом коньяка в одной руке и бутылкой в другой. Не хило отхлебнув, Толик был само внимание:
- Я готов.
- Итак, я говорила о будущем. Как вы понимаете, я не могу позволить, что бы происшедшее стало достоянием пьяной болтовни сантехников. Я понятно выражаюсь?
- Виолетта Арнольдовна, дак это понятно, - Толик уже успел выдуть стакан коньяка и без приглашения, налил себе еще один, - мне не понятно, чего Вы опять об меня ноги вытираете?

А знаете, уважаемый читатель, что промелькнуло в глазах Виолетты после этих слов сантехника, не догадываетесь, страх. Она испугалась! Хорошо еще, что Толик этого не заметил. Толик действительно не заметил про скользивший страх в глазах Виолетты, тем не менее он почувствовал другое, с ним хотят договориться, и далеко в этих переговорах он не аутсайдер. Всесильная Виолетта Арнольдовна очень не хотела огласки, лады, мы чего против, договоримся. Вот только Виолетта Арнольдовна даже не подозревала, чего хочет Толик.
- Показалось, я не намеревалась причинить вам неудобства. Так вы согласны обсудить цену вашего молчания?
- Обсудить можно, чего предлагаете то?

Нули в озвученной сумме закрутилась в глазах Толика, как лимончики и всякая прочая дребедень в игровых автоматах, мда, можно и на пенсию уходить. Но Толик сегодня чувствовал азарт, вот бывает такое, знаешь, повезет.
- Вы Виолетта Арнольдовна, будете удивлены, но деньги меня не интересуют.

Виолетта захлопала глазами, интересно, а что ЭТО, сидящее перед ней, может заинтересовать кроме денег?
- Не поняла, вас сумма не устроила?
- От чего же, сумма приличная, чего лукавить. Но у меня есть свое предложение. Вы расскажете мне, почему до сих пор были девственницей.

Проснулась Виолетта Арнольдовна... ова, да как он посмел! Тварь, урод! Мало того влез в её тело, в буквальном смысле, так еще лезет в её душу, сволочь! Едва сдержав себя, хотя сжатые губы и выдали гнев, Виолетта ответила:
- Это предложение, как предмет торга не обсуждается.

Коньяк вновь наполнил опустевший бокал в руках сантехника. Еще как обсуждается, Толик стал стремительно пьянеть:
- Да ладно Вам, я же видел, как вас развезло, я такого возбуждения отродясь не видел. А какая Вы, - глоток коньяка, - мокренькая были, вообще улет.

Последнее слово Толика было сопровождено полетом тяжелого, хрустального бокала, очень метко выпущенного Виолеттой. Что сказать, уважаемый читатель, она боялась, Бог свидетель, страх тискам и сжимал все её внутренности. Но терпеть хамства она не могла, тем более подобной пахабщины.

Так вот, в этот раз ярость Виолетты достигла своей цели, бокал угодил в Толика. Возможно, он и послал бы сантехника в нокаут, попади бокал в голову, а соответственно дал бы возможность ретироваться из квартиры, или по-русски смыться. Но, бокал угодил в руку, сжимающую своего собрата по сервизу, в котором плескался коньяк Толика. Раздался звон, плеск разлитого коньяка и, разумеется, крик сантехника:
- Сука, - мгновенье, и он рядом с Виолеттой.

Не успела Виолетта пикнуть, как её тело в третий раз за сегодняшний вечер приняло положение животом на подлокотнике кресла.
- Надо же, мне вроде как и стыдно стало, а она, - треск штанов провозгласил о том, что их сорвали с Виолетты, - опять выступать.

Виолетта пыталась кричать, она готова была голосить во всю глотку, лишь бы её услышали, лишь бы её избавили от этого КОЗЛА! Самое интересное, что в душе Виолетты ни разу не шелохнулась мысль о том, что она сейчас сама спровоцировала Толика. Он все равно был КОЗЛОМ! Что ей и удалось прокричать, что есть мочи, когда ладонь, прикрывающая её рот, чуть ослабла:
- Козел! Отпусти меня!

Рот вновь был накрыт мужской рукой:
- Козел да, - Толик стоял позади Виолетты и примерялся ко входу пизденки, - козел? Лады, а ты сейчас моей козой станешь. Уж я тебя теперь долго буду ебать, да так, что ты у меня заблеешь блядь.

Член не испытав никаких препятствий, проскользнул внутрь влагалища.
- Твою ж мать, какая же она у тебя тесная, ебу жара... Оф... Уффф... Ну как ты там, козочка? Аххх...

Толик пыхтел, как паровоз. Осознано вставляя член в Виолетту, он не торопился, да к тому же это был второй раз, и он знал, трахать он эту сучку, или как они выяснили козу, он будет долго.
- Опять молчишь, охх... Чего молчишь, спрашиваю?

Одна мелочь толика смущала невыносимо! Какого черта эта мадам никак не реагирует? Хоть бы помычала что-ли, или уже пусть ругалась? А то