грузинской женщине, та бы мигом мне яйца оторвала! А здесь, только тихое бурчанье: «Мне неловко... Я смущенна... «! Э-эх!»

Видя, как почти сорокалетняя горничная беззащитно пошатывается от волнения, он, с необыкновенным наплывом нежности, резко обнял её и крепко поцеловал в щеку!
- Ах, Людочка! - ласково произнес он, чувствуя как небольшие, но довольно упругие горки её груди мягко вдавились в его тело. - Какая вы все-таки необычная женщина!
- Илья... - совсем тяжело выдохнула опешившая Людка. - Что... что вы делаете?! Я же вам в матери гожусь! Прошу вас... Не надо...

«Вот именно!" - только распаляясь, мысленно подтвердил он, и, продолжая касаться губами плотного лица горничной, прижал её к белой кафельной стене.

Она же, в свою очередь, почувствовав низом живота прильнувшую твердь его приличного достоинства, вконец лишилась дара речи, и лишь отрывисто засопела вздувающимися ноздрями круглого носа!
- Вы одинокая красивая женщина, - продолжая расцеловывать её лицо, тихо зашептал Илья. - А я одинокий симпатичный юноша... Мы в полном вправе дарить друг другу радость любви... Сама природа толкает нас на это...

Он попытался поцеловать её толстые губы, но она, с тихим грудным стоном отвернула своё лицо в сторону. Тогда он, ничуть не сбавляя натиска, впился губами в её шею - бархатную подрагивающую шею, втыкаясь лицом в мягкие волны пушистой гривы волос.
- Не н-н-надо! - уже в настоящем отчаянии взревела Людка и... с силой отпихнула его от себя.

Пораженный как её неожиданным мощным воплем, так и дерзким сопротивлением, Илья изумленно уставился на неё!
- Простите меня, но мне надо в туалет... - снова еле слышно произнесла она, сама испугавшись собственной дерзости.
- Но мы и так в туалете! - впервые, чуть ли не с агрессией, процедил он, и не думая уходить.
- Пожалуйста, Илья, выйдите...

Она стояла пред ним с потупленным взглядом и только сопела. Её грудь взволнованно трепетала под темной мантией униформы.

«Мало того, что холодна на эмоции, так ещё и упряма как ослица! - со злостью подумал Илья, подмешивая к грогу страстного возбуждения, пряные добавки жесткости. - Ну, берегись, Людка, теперь я тебе точно вдую по самые гланды!»

Внезапно его осенила одна изощренная идея.
- Нет, Людочка, я никуда не выйду отсюда! - заявил он вслух. - Туалет - это самое интимное место в любом доме. Конечно, после всех спален... Так вот, это интимное место, а как я уже говорил вам, что хочу вас знать гораздо ближе. Однако, за искреннею симпатию к вам и невинные ласки, вы только что ответили грубой дерзостью... Поэтому, как ваш временный хозяин, я невольно вынужден наказать вас за сей нелестный проступок... И, моё наказание таково - вы будете облегчаться прямо при мне!

Не веря услышанному, Людка мгновенно подняла на него свой изумленный взгляд.
- Чего уставились?! - лишь ухмыльнулся он, и тут же зло гаркнул. - Давайте, принимайтесь за дело! К унитазу!

Ещё более расширив глаза, она, будто в приступе задрожала всем телом, но не двинулась с места. Тогда он, видя сиё замешательство, грубо схватил её за покатые плечи и, сам подтолкнул к белому чреву отходника!
- Илья! - с новым отчаяньем вскрикнула зрелая блондинка, уже слезным взором умоляюще глядя на него.
- Давайте, давайте! - бесстрастно произнес он в ответ. - Снимайте штаны, да, при этом, отдерите так юбку, что бы я мог лицезреть ваши роскошные бедра! Давайте, или я сейчас сам задеру, и, кое-чего у вас там пощупаю!

Ещё более всхлипывая, Людка всё же покорилась его желанию - встав у унитаза, она послушно спустила свои трусы (светлая ткань которых сразу соскользнула к её коленям!), приподняла юбку (обнажив крупные белые бедра!) и, в конце концов, уселась на него!
- Умница! - только и причмокнул довольный Илья.

Не отрывая горящего взгляда от её трусов, он, в свою очередь, в один миг избавился от трико, и, с давно вытянутым стояком, вплотную подошел к ней!

Увидев его набухший кровью огромный венозный член, горничная, сначала полыхнула испуганным взором, а затем и вовсе прыснула плачем - беззвучным женским плачем, лишь испуская кристальные струйки слез, да вздрагивая плечами.

Он же, в открытую стоя перед ней с вздутым половым органом, от души наслаждался произведенным унижением - необычным туалетным унижением, которое он впервые в жизни проделывал над взрослой особью прекрасного пола! И... действительно, не прошло и минуты, как под зрелой блондинкой раздалось звонкое полившееся чмоканье - она действительно принялась разряжаться «по-маленькому»!

«Эх, как будто в общаге! - услышав эту «капель», дьявольски воссиял Илья. - Хорошо шмаляет. Словно сучка... Нет, она же взрослая. Скорее, состоявшаяся сука...»

Желая видеть лик своей опорожняющейся «туалетной рабы», он взял её за небольшой подбородок и грозно рявкнул:
- Смотреть на хозяина! Смотреть, говорю!

Насильно обратив к себе крупное моложавое лицо зрелой блондинки, он застал его сильно искаженным от плача: закрытые слезящиеся глаза нервно подрагивали веками; по бледным щекам целыми гроздями текли потоки чистых слез; а большие влажные губы, поджав острые уголки, скорбно преломились по рыбьему.

«Милая, бедная Людка... - с новой внезапной вспышкой нежности подумал Илья, остановив взор на этих спелых устах. - Моя зрелая русалка...»

И, склонившись над ней (так, что копье члена сразу уткнулось ему в живот!), он прикоснулся к её губам в поцелуе - в поцелуе, в коем, мягко замяв подрагивающую прохладу их нежных подушечек, сразу ощутил слезный солоноватый привкус!
- Мм-ххх... - в слабом сопротивлении, пытаясь плотнее зажать свои уста, шумно выдохнула носом Людка.

Однако, он, уткнувшись в её плотный лик, не оторвался от её сжатых лепестков, продолжив настойчиво лобызать и лобызать их.

Вскоре, ещё раз издав из себя беспомощное мычание, горничная все-таки сдалась этому обжигающему напору юной страсти - и, он, сразу ощутив это, победоносно проник языком в заветную полость её рта, в коей, с дурманом опьяняющего удовольствия мгновенно «заработал» по полной!
- Ммммм! - даже невольно замычал Илья, не веря тому, что вновь в своей жизни во всю целует взрослую женщину.

Боясь, что это всего лишь какое-то наваждение, он крепче ухватил Людку за затылок (такой тонкий и шелковистый словно юной девицы!) и более глубоко проник в её широкую ротовую полость: ласково схлестнувшись с её языком, текущий обильною влагой слюнок, он, с новой волной горячего опьянения, убедился, что, да, это вновь свершилось!

И осознание сего - что он снова страстно обменивается слюнями с женщиной, годящейся ему в матери (да ещё к тому же ещё и белокурой!), просто вынесло Илье мозг! И пусть вместе с дикой височной пульсацией он уже своим ликом ощущал некую холодную жесткость её лица, пусть её нос пыхтел на него сильным жаром, а толстые губы и язык грубо сопротивлялись ему - все равно он почувствовал в себе непередаваемый взрыв фонтанирующих ощущений!

С этими захлестывающими мозг чувствами, так и безотрывно целуя сопящую зрелую блондинку (которая с некою судорожностью ещё выплескивала из себя остатки мочи!) он, с невероятною жадностью