здесь нужна была пауза.
- Какая?
- Неприступная.
Теперь она покраснела по-настоящему. Я легонько погладил ее колено.
- Не надо, - прошептала Лидка тихо и положила свою ладонь поверх моей.
- Ну, Лидочка, ну, девочка, - я обнял ее за плечи, притянул к себе, пытаясь поцеловать в губы.
- Пусти, ты с ума сошел, вдруг зайдет кто.
- Люблю тебя, Лидочка, - я, наконец, поймал ее губы, и мы слились в нашем первом поцелуе, таком коротком, но таком сладком.
- Ты что, ты совсем что ли, - бессвязно шептала она, отворачивая от меня свое лицо.
Я сидел, не шевелясь, я по-прежнему держал ее за плечи правой рукой, левая покоилась на ее колене. Несколько секунд мы молчали.
- Я не думал, что я тебе так неприятен.
- С чего ты взял, что ты мне неприятен?
Потомки! Я обращаюсь к вам! Помните, что в любой любовной дуэли есть так называемые ключевые фразы. Смотрите, как изящно я подвел ее к этому важному моменту. Я твердо и уверенно обнимаю ее одной рукой, моя другая рука нежно и, словно рассеяно, поглаживает ее колено, так, что пальцы то и дело исчезают под коричневой кромкой ее форменного школьного платья, я почти дышу ей в шею, но это лишь антураж к главному, а главное в том, что я одной игрой слов заставил ее признаться, что она ко мне неравнодушна, теперь лишь грубость и невежество могут разрушить мои дальнейшие планы.
Но я не буду ни грубым, ни невежественным.
- Лид, если я тебе хоть немного, ну, это... Ну, нравлюсь, что ли, то давай...
- Что? - лицо ее стало совсем пунцовым.
- Будем встречаться. У тебя ведь нет парня? - я вкладывал в голос всю страсть и покорность, на которую был способен.
- Парня, может, и нет, но ты ведь на второй день сбежишь к Томочке?
- Да нет, Лида, нет, ты что, мне не доверяешь?
Я вновь стал искать ее губы, на этот раз она совсем не отворачивалась, я стал заваливать ее на спинку парты, мне безумно захотелось погладить ее ноги, но я победил себя, я сдержался и мысленно отправил похвалу самому себе, сейчас никак нельзя было спешить, нельзя было перегибать палку.
На этот раз я целовал ее долго, я заметил, что она отвечает мне, мой язык скользнул между ее губ, она разжала зубы и, как предвестие всего последующего, я задвигал языком у нее во рту, туда-сюда, легко и нежно, туда-сюда, и еще раз, и еще.
- Зачем ты так делаешь, - почти простонала она, на секунду оторвавшись от моих губ.
- Потому что люблю тебя, разве тебе это не нравится? - прошептал я хрипло.
- Не знаю, я так никогда не целовалась, - простодушно ответила она.
- Лида, знаешь что? - произнес я через минуту.
- Что?
- Хочу попросить тебя об одном.
- О чем?
- Ну, если мы с тобой... То ты не позволяй другим трогать себя на переменке.
- Я и не ...позволяю, - лицо ее вспыхнуло.
- Вот и хорошо.
- А ты к другим тоже не клейся, - прошептала она.
- Конечно, ведь теперь у меня есть только ты.
Я по хозяйски скользнул ладонью вверх по ее ногам, я стал снова целовать ее в губы, радостно отмечая, что она совсем не сопротивляется, дикое желание неожиданно пронзило меня, мои пальцы миновали верхнюю кромку чулка, гладкую ткань тонких штанишек, еще вверх и вот резинка, тут я ощущаю горячую кожу ее живота, мои пальцы-умнички знают свое дело, они проскальзывают под резинку и теперь вниз, но уже по глади ее раскаленного озера, вниз, о, что это за чудо, довольно густые заросли курчавых волосиков, да она уже совсем взрослая, мелькает в моем разгоряченном мозгу, ей, наконец, удается прервать наш поцелуй, она тесно сжимает ноги, пусти, не надо, не надо, она чуть не плачет, и я ее отпускаю.
Из коридора послышался отдаленный, быстро приближающийся шум, урок физры закончился, наш веселый народец метелил в класс. Лидка торопливо приводила себя в порядок.
- Ты хоть бы отвернулся, - прошептала она, пристегивая застежку чулка.
Когда это я успел ее расстегнуть?
- Ты ведь моя девушка, что тут такого? Давай помогу, - я протянул руку.
- Перестань, лучше пересядь к себе, хочешь, чтоб нас засмеяли?
Я еще раз чмокнул Лидку в щечку и пересел на свою парту, это в другом ряду и на две парты сзади.
В следующую минуту дверь распахнулась, в класс ввалился Ванька и прямо с порога заорал:
- Какого ты смылся, мы из-за тебя продули! - набросился он на меня.
- Колено зашиб, - ответил я.
- Колено, колено, - не мог угомониться Ванька, - продули два три!
- Действительно, обидно, ведь выигрывали два ноль.
Я что-то еще отвечал Ваньке, но сам украдкой посматривал на Лидку, она, словно, не замечала нас, знай, пописывала в тетради.
С этого дня началась иная жизнь. Ничего не ведающие парни попытались было по-прежнему зажимать Лидку, но получили такой злобный отпор, что оторопели.
- Лидка дерется, словно озверела, - пожаловался мне Игорь.
На уроке я вдруг чувствовал на себе ее взгляд, я поднял голову и увидел, что она смотрит на меня, поставив на парту маленькое зеркальце.
Я подмигивал ей, она улыбалась, показывала мне язык и зеркальце исчезало.
Мне мучительно захотелось близости с ней.
Я смотрел на ее спину и видел лишь застежку ее форменного, коричневого платья, мне хотелось только одного - расстегнуть ее, дальше будет лифчик, он тоже застегнут на спине, и его я сниму, я раздену ее, я буду долго целовать и гладить ее тело, вот она уже подо мной, отчего она вдруг стала так похожа на Женю?
- Осипов, о чем мечтаем? - физик смотрит на меня, удивленно подняв брови.
- О третьем законе Ньютона, Юрий Иванович.
- О взаимном притяжении тел?
- О нем, родимом.
- Ну, иди к доске.
Физик улыбается. Классный мужик.
На переменках я теперь имел монопольное право прижимать Лидку к стенке, мы стояли друг против дружки, как мартовские кошки, мои руки были уперты в стены по обе стороны от Лидки, я не прикасался к ней, лишь иногда я немного сгибал ногу и толкал своим коленом ее коленку, она, смеясь, толкала меня обратно, она нагибалась, чтобы выскользнуть из кольца моих рук, но не тут-то было, да и она сама, видимо, не сильно хотела вырваться.
Если бы уважаемые члены педсовета услышали, что я ей шептал при этом, меня бы в тот же день исключили из школы и из рядов нашего славного комсомола.
- Лид, смотри, как у меня стоит.
- Ты хам, - смеялась она.
- Ты все же посмотри, это ведь на тебя.
- Брюки порвутся, - прошептала она, скосив вниз глаза.
- Лид, какого цвета у тебя трусики? - продолжал я нагло.
- Никакого, - она краснела.
- Что, забыла одеть, что ли?
- Ага, забыла, - смеялась она.
- А вот сейчас мы проверим, - я опускал руку, делая вид, что собираюсь задрать ее платье.
Она хватала мою руку и между нами начиналась, сладкая, древняя борьба.
К моему удивлению, глядя на нас, класс стал естественным образом разбиваться на пары, коллективные зажималки почти прекратились, зато теперь выяснилось, что в классе катастрофически не хватает углов, где бы могли тихо шептаться и жаться друг к другу определившиеся дуэты.
Мы стали встречаться вечерами. Все проходило почти по одному сценарию.
Я обнимал ее и увлекал в темноту школьного сада, там я почти насильно усаживал ее в траву, я расстегивал ее пальто, я целовал ее губы,