Дорога домой после работы
нет, столовой.
"Слава Богу". Не могу сказать, что я не люблю армян (очень даже уважаю), но, согласитесь, это был бы достаточный повод для удивления. Я включил магнитолу, которую поставил на паузу когда останавливался, чтобы "подхватить" попутчицу.
- Ого, еще и с музыкой! - засмеялась она, - А курить у Вас можно?
- Нужно. - Ответил я, косясь на свою пачку и открывая пепельницу.
Обычно после такого вопроса, что делают? - правильно, закуривают. Так вот, она не закурила. "Черт те что" - подумал я, сам еще не до конца не отойдя от некоторой нереальности происходящего. Или я слишком впечатлительный? "Таааак, ладно"
- Да и еще, - вкрадчиво произнесла она, - нельзя ли остановиться где-нибудь, я бы себе пивка купила. Пива хочется, сил нет.
- Нет проблем, увидим палатку - остановимся. "Так, где там у нас ближайшая будет?"
- Скажите, а какое Ваше любимое блюдо? - Спросил вдруг я - В смысле приготовления?
- Знаешь, - "Дурдом, я с ней на Вы, она со мной - наоборот". - Терпеть не могу готовить. У меня мечта - красивые длинные ногти. Так вот, пока я здесь, мечта эта - неосуществимая.
- А что, вот эти... самоклеющиеся... нельзя одевать?
- Так это же вредно для ногтей, - поучительным тоном произнесла она, - а потом хочется свои длинные иметь. - Ударение на "свои".
- Не в ногтях счастье, - глубокомысленно изрек я, - так все-таки, насчет блюда?
- Поверишь, макароны. Приготовить их так чтобы не слипались, не сваливались. Вот это - кайф. Ой, а что, это уже Белорусский?
- Да, а что?
- Что-то как-то быстро мы до него доехали.
- Нормально доехали, - ответил я, все же польщенный ее непроизвольным (скорее всего) комплиментом моему водительскому мастерству.
- Да нет, я много раз так вот ехала, так мы намного дольше до него добирались.
- Ну, так я же в центре живу, все таки - родные места. Грех не знать.
- Действительно. А насчет ногтей ты зря. Для женщины это важно.
- Могу себе представить.
- Не, я серьезно.
- Верю, верю.
Я взял пачку сигарет и протянул ей.
- Спасибо, у меня свои, - сказала она.
"Интересно, какие?" - подумал я. Но она закуривать даже не собиралась. Дурдом.
- Меня, кстати, Люся зовут. - Неожиданно произнесла она и взглянула на меня. Боковое зрение у меня развито нормально, так что я прочитал вопрос в ее мимике.
- Меня - Мурат.
Фразу "Очень приятно" мы произнесли одновременно. Фу-у-у, это хорошо, на самом деле, что она первая представилась. Терпеть не могу обращаться к незнакомой девушке с каким-нибудь идиотским вопросом типа "Девшка, а как Вас зовут?". От этого вопроса, произнесенного на улице или в каком-нибудь присутственном месте, так и разит банальной пошлостью. И вообще, люблю, когда меня представляют.
- А-а-а, Люся - это, как я понимаю, уменьшительно-ласкательное от Людмила? - задал я вопрос, банальнее которого придумать было сложно.
- Ага, только вот не люблю, когда меня Людмилой называют. Вот когда мне будет за тридцать, тогда буду Людмилой, а так - Люся. Не хочу взрослеть.
- Аналогично, - поддержал я собеседницу, так как сам придерживался такого же мнения. - До восемнадцати хотел взрослеть, а теперь - как отрезало.
- То же самое со мной. Я вот смотрю на наших поварих, которым под сорок - ужас. Я там долго работать не смогу. Из жалости к себе. Ты бы видел их ноги, они все опухшие, вены вздуты... Там ведь все время стоять приходится.
- Слава Богу, что не видел. Не очень аппетитное, наверное, зрелище.
"Ногти-то, действительно, фигня, а вот ноги..." - подумал я и, сам того не
желая, скосил глаза на Люсины коленки. Ноги у нее были потрясные. В меру полные, не костлявые, стройные и длинные. Ну и, естественно, черные чулки (или все-таки колготки?) им придавали еще больше стройности.
- Так все-таки, - я решил переменить тему, - я извиняюсь, много платят-то в столовой Ленинской библиотеки, если не секрет, конечно?
- Сто тридцать рублей в день.
- Угу, мне где-то так же.
- А цены?
- Что это ты так выспрашиваешь, - шутливо удивилась она, - шпион что ли?
- Не, работу ищу, - включаясь в игру, ответил я, - шутка. Просто, понимаешь, я как бы аспирант, диссертацию пишу. Так что, вполне возможно, скоро у Вас объявлюсь. На кафедре все говорят - Ленинка, Ленинка, а я еще ни разу там не был.
- Да ладно, все там будем... - глубокомысленно произнесла Люся и с уважением взглянула на меня.
"Интересно", - подумалось мне вдруг, - "со сколькими аспирантами она знакома?" Судя по ее заинтересованному взгляду, я - первый.
- Вон, магазин, сейчас будем перестраиваться, - ехали мы в левом ряду.
- Ой, а может не надо? - испуганно пролепетала она
- То есть? - Удивился я.
- Столько трудов из-за одной бутылки пива. Машин столько кругом.
- Да ладно, чего уж там .
- Ну, спасибо.
- Не за что.
Остановились.
- Я сумочку с пакетом у тебя оставлю?
- Мне они не помешают.
Вылезала она из машины со всей элегантностью, свойственной женщинам с длинными, стройными ногами. Сначала сжатые ноги вынимаются наружу, ставятся на асфальт, а уже за ними из машины удаляется все остальное. Чертовски привлекательное своей непередаваемой грацией движение. Опять же, аккуратно закрыв дверцу, она легкой походкой, не оборачиваясь, пошла в магазин.
"Ну, барышня", - подумал я, когда дверь магазина закрылась за ней, - " я с Вас, как говорится, валяюсь. Пошла, сумку оставила. Бери - не хочу. Откуда такое доверие? Неужели я так Вас очаровал?... Или просто в сумочке ничего ценного нет? Эх, Люся, Люся..."
Я заглушил мотор, закурил и принялся рассматривать рекламный щит на другой стороне дороги. Ночью, при свете желтых уличных фонарей и собственной подсветки, щиты эти смотрятся совсем по-другому, нежели днем. Ляпотаааа!
Она вернулась минут через пять. Насколько я понял, ни минуты не удивившись тому обстоятельству, что я еще здесь, а не мчусь уже домой, поглядывая довольно на сумочку с пакетиком, ухмыляясь и напевая что-нибудь победное.
- Все, теперь точно - кайф! - Заявила она, улыбаясь - А ты пиво любишь?
- Хм, да как сказать. Отвык уже. Все время за рулем, понимаешь.
- Понимаю. А я - обожаю. Вообще, пью только пиво или водку. Самые натуральные продукты. А всякие там ликеры... там фигня, короче.
Только тут я заметил, что в руке у нее дымится сигарета. Прикурила она
ее, скорее всего, выходя из магазина, так что марку сигарет узнать мне не удалось. Ногти у нее были короткие, аккуратные, накрашенные каким-то темным лаком - в темноте цвет не особенно и различишь.
- А я вот текилу люблю, - признался я.
- Не слабо, - удивилась Люся.
- В смысле?
- Да-а-а, знаешь ли, не дешевое это удовольствие.
- Ну, так я не каждый день-то ее потребляю. Раза два в год.
- Понимаю. Но все-таки...
- Я получаю удовольствие от процесса потребления алкоголя, а не от эффекта, который он производит, - признался я. - А вообще-то обожаю состояние "подвыпивши". "Навеселе", так сказать. А, честно говоря, алкоголь несовместим с двумя занятиями, которые для меня являются наилюбимейшими - вождение машины и занятия любовью.
- Ну, это - смотря сколько выпить, - заявила Люся, - если перебрать, то - какая там любовь. А вот если в меру - даже еще больше хочется.
"Слава Богу". Не могу сказать, что я не люблю армян (очень даже уважаю), но, согласитесь, это был бы достаточный повод для удивления. Я включил магнитолу, которую поставил на паузу когда останавливался, чтобы "подхватить" попутчицу.
- Ого, еще и с музыкой! - засмеялась она, - А курить у Вас можно?
- Нужно. - Ответил я, косясь на свою пачку и открывая пепельницу.
Обычно после такого вопроса, что делают? - правильно, закуривают. Так вот, она не закурила. "Черт те что" - подумал я, сам еще не до конца не отойдя от некоторой нереальности происходящего. Или я слишком впечатлительный? "Таааак, ладно"
- Да и еще, - вкрадчиво произнесла она, - нельзя ли остановиться где-нибудь, я бы себе пивка купила. Пива хочется, сил нет.
- Нет проблем, увидим палатку - остановимся. "Так, где там у нас ближайшая будет?"
- Скажите, а какое Ваше любимое блюдо? - Спросил вдруг я - В смысле приготовления?
- Знаешь, - "Дурдом, я с ней на Вы, она со мной - наоборот". - Терпеть не могу готовить. У меня мечта - красивые длинные ногти. Так вот, пока я здесь, мечта эта - неосуществимая.
- А что, вот эти... самоклеющиеся... нельзя одевать?
- Так это же вредно для ногтей, - поучительным тоном произнесла она, - а потом хочется свои длинные иметь. - Ударение на "свои".
- Не в ногтях счастье, - глубокомысленно изрек я, - так все-таки, насчет блюда?
- Поверишь, макароны. Приготовить их так чтобы не слипались, не сваливались. Вот это - кайф. Ой, а что, это уже Белорусский?
- Да, а что?
- Что-то как-то быстро мы до него доехали.
- Нормально доехали, - ответил я, все же польщенный ее непроизвольным (скорее всего) комплиментом моему водительскому мастерству.
- Да нет, я много раз так вот ехала, так мы намного дольше до него добирались.
- Ну, так я же в центре живу, все таки - родные места. Грех не знать.
- Действительно. А насчет ногтей ты зря. Для женщины это важно.
- Могу себе представить.
- Не, я серьезно.
- Верю, верю.
Я взял пачку сигарет и протянул ей.
- Спасибо, у меня свои, - сказала она.
"Интересно, какие?" - подумал я. Но она закуривать даже не собиралась. Дурдом.
- Меня, кстати, Люся зовут. - Неожиданно произнесла она и взглянула на меня. Боковое зрение у меня развито нормально, так что я прочитал вопрос в ее мимике.
- Меня - Мурат.
Фразу "Очень приятно" мы произнесли одновременно. Фу-у-у, это хорошо, на самом деле, что она первая представилась. Терпеть не могу обращаться к незнакомой девушке с каким-нибудь идиотским вопросом типа "Девшка, а как Вас зовут?". От этого вопроса, произнесенного на улице или в каком-нибудь присутственном месте, так и разит банальной пошлостью. И вообще, люблю, когда меня представляют.
- А-а-а, Люся - это, как я понимаю, уменьшительно-ласкательное от Людмила? - задал я вопрос, банальнее которого придумать было сложно.
- Ага, только вот не люблю, когда меня Людмилой называют. Вот когда мне будет за тридцать, тогда буду Людмилой, а так - Люся. Не хочу взрослеть.
- Аналогично, - поддержал я собеседницу, так как сам придерживался такого же мнения. - До восемнадцати хотел взрослеть, а теперь - как отрезало.
- То же самое со мной. Я вот смотрю на наших поварих, которым под сорок - ужас. Я там долго работать не смогу. Из жалости к себе. Ты бы видел их ноги, они все опухшие, вены вздуты... Там ведь все время стоять приходится.
- Слава Богу, что не видел. Не очень аппетитное, наверное, зрелище.
"Ногти-то, действительно, фигня, а вот ноги..." - подумал я и, сам того не
желая, скосил глаза на Люсины коленки. Ноги у нее были потрясные. В меру полные, не костлявые, стройные и длинные. Ну и, естественно, черные чулки (или все-таки колготки?) им придавали еще больше стройности.
- Так все-таки, - я решил переменить тему, - я извиняюсь, много платят-то в столовой Ленинской библиотеки, если не секрет, конечно?
- Сто тридцать рублей в день.
- Угу, мне где-то так же.
- А цены?
- Что это ты так выспрашиваешь, - шутливо удивилась она, - шпион что ли?
- Не, работу ищу, - включаясь в игру, ответил я, - шутка. Просто, понимаешь, я как бы аспирант, диссертацию пишу. Так что, вполне возможно, скоро у Вас объявлюсь. На кафедре все говорят - Ленинка, Ленинка, а я еще ни разу там не был.
- Да ладно, все там будем... - глубокомысленно произнесла Люся и с уважением взглянула на меня.
"Интересно", - подумалось мне вдруг, - "со сколькими аспирантами она знакома?" Судя по ее заинтересованному взгляду, я - первый.
- Вон, магазин, сейчас будем перестраиваться, - ехали мы в левом ряду.
- Ой, а может не надо? - испуганно пролепетала она
- То есть? - Удивился я.
- Столько трудов из-за одной бутылки пива. Машин столько кругом.
- Да ладно, чего уж там .
- Ну, спасибо.
- Не за что.
Остановились.
- Я сумочку с пакетом у тебя оставлю?
- Мне они не помешают.
Вылезала она из машины со всей элегантностью, свойственной женщинам с длинными, стройными ногами. Сначала сжатые ноги вынимаются наружу, ставятся на асфальт, а уже за ними из машины удаляется все остальное. Чертовски привлекательное своей непередаваемой грацией движение. Опять же, аккуратно закрыв дверцу, она легкой походкой, не оборачиваясь, пошла в магазин.
"Ну, барышня", - подумал я, когда дверь магазина закрылась за ней, - " я с Вас, как говорится, валяюсь. Пошла, сумку оставила. Бери - не хочу. Откуда такое доверие? Неужели я так Вас очаровал?... Или просто в сумочке ничего ценного нет? Эх, Люся, Люся..."
Я заглушил мотор, закурил и принялся рассматривать рекламный щит на другой стороне дороги. Ночью, при свете желтых уличных фонарей и собственной подсветки, щиты эти смотрятся совсем по-другому, нежели днем. Ляпотаааа!
Она вернулась минут через пять. Насколько я понял, ни минуты не удивившись тому обстоятельству, что я еще здесь, а не мчусь уже домой, поглядывая довольно на сумочку с пакетиком, ухмыляясь и напевая что-нибудь победное.
- Все, теперь точно - кайф! - Заявила она, улыбаясь - А ты пиво любишь?
- Хм, да как сказать. Отвык уже. Все время за рулем, понимаешь.
- Понимаю. А я - обожаю. Вообще, пью только пиво или водку. Самые натуральные продукты. А всякие там ликеры... там фигня, короче.
Только тут я заметил, что в руке у нее дымится сигарета. Прикурила она
ее, скорее всего, выходя из магазина, так что марку сигарет узнать мне не удалось. Ногти у нее были короткие, аккуратные, накрашенные каким-то темным лаком - в темноте цвет не особенно и различишь.
- А я вот текилу люблю, - признался я.
- Не слабо, - удивилась Люся.
- В смысле?
- Да-а-а, знаешь ли, не дешевое это удовольствие.
- Ну, так я не каждый день-то ее потребляю. Раза два в год.
- Понимаю. Но все-таки...
- Я получаю удовольствие от процесса потребления алкоголя, а не от эффекта, который он производит, - признался я. - А вообще-то обожаю состояние "подвыпивши". "Навеселе", так сказать. А, честно говоря, алкоголь несовместим с двумя занятиями, которые для меня являются наилюбимейшими - вождение машины и занятия любовью.
- Ну, это - смотря сколько выпить, - заявила Люся, - если перебрать, то - какая там любовь. А вот если в меру - даже еще больше хочется.