Попытка - не пытка
Серега отзыв угрюмо озвучил: «Я не пойду. Ты забыла — сама и иди, выключай свой утюг.» События развиваются по заранее рассчитанному мной плану. Начинаются пререкания: «Ночь, куда я одна, я боюсь!» Хотя идти, если честно, практически некуда, там всего-то через один дом пройти. Но план есть план. Я встреваю: «Да ладно, пойдем я тебя провожу, раз Серега не хочет идти». Разыграли, как по нотам. Моментально подхватившись, я и Маринка чуть не бегом отправляемся «проверять утюг». Едва вошли в их комнатушку, Маринка повалила меня на кровать, и не тратя времени на всякие глупости стала приводить моего солдатика в боевую стойку. Должен без ложной скромности сказать ей это удалось достаточно быстро. Почувствовав в своей руке готовый к работе аппарат, она, не откладывая резину в долгий ящик, оседлала меня и стала заталкивать моего головастика к себе в щель.
Катастрофа! Щелка бритая, но не сегодня, и похоже даже не вчера - колется, зараза — это раз. Никакой смазки в ней нет и в помине - это два. А я возбужден чрезвычайно ее руками, напором, стонами, в конце концов. Того и гляди не выдержу, и начну растрачивать драгоценные силы и разбрасывать семя раньше времени. Решил я притормозить скачки, и буквально силой отлепил ее бритый колобок от своего многострадальца. Пытаюсь напомнить ей ситуацию, про член и такие близкие губы, а она вроде стесняться начала. «Ты что, тогда у меня случайно получилось, я не разу еще не пробовала...» Ну так, говорю, давай, попробуй, а то у меня сухостой, у тебя ни росинки, так и сломать что-нибудь недолго. Она сначала по другому попробовала: ладошкой подержалась за открытую головку, потом языком ладошку лизнула, как бы пробуя на ней вкус члена. Напустила потом слюны в руку и стала осторожненько смазывать весь член. Ну все, думаю, не побывать головушке блудной во прелестном ротике Маринушки. Но не хватило видать в руке слюны, поклонилась голова ее концу моему. «И сказал он: Это хорошо!» Ну может и не сказал, а подумал. И не он, а я...Но, кажется мне, что-то почему-то не все так гладко. Мусолит она член мой абсолютно бездарно, просто старается намочить его, как можно сильнее. Тут уж я сам захотел ситуацию поменять: минет - не минет, а так, "порнография" какая-то! Она еще до такой степени неубедительно стонет, изображая вожделение, что я от удивления весь рот раскрыл - почему, зачем прикидывается? Даже эрекция ослабевать стала. Я испугался, выскочил из ее рта и давай обратно с колобком небритым бодаться. И кажется мне, что это уже не колобок, а лысый ежик. Но все же втёрся я к нему в доверие. руками убедил. Вроде вернулось все на круги своя, в том смысле, что я - в ней, она - на мне, и вот тут уж, все вроде довольны.
У меня мысли в голове, как кони скачут: « Интересно, а что там Серега с моей женой, сладил или нет? ЕЕ перед глазами отчетливо представляю, а вот ЕГО на ней — с трудом. Маринка еще своими фальшивыми стонами отвлекает, сосредоточиться на этих мыслях не дает. «А что, думаю, вдруг он тоже ей показательный минет предложил, а она и согласилась?» Вот это думаю номер будет, мне ведь она в этом отказывает, несмотря на несколько лет совместной жизни! И до того отчетливо все это представил: губы влажные ее, плотно облегающие его обрезанный член, сам член, виденный мною у Сереги раньше, в душевой, и сноровисто снующий от губ до горлышка - туда сюда, туда-сюда, даже вздувающиеся щеки, когда этот член заходит в ее ротик на всю длину, по самые яйца. Все увидел, вплоть до его, Серегиного, излияния, в ее, моей жены, ротик...И глотает она всю его силу, и обессиленый падает Серега...Ситуевина! Но вот что самое странное, не возникло никакой ненависти, даже неприязни, ни к жене, ни к Сереге. Может потому, что я в этот момент в его жене вовсю торчал? И видение это придавало мне такое необычное возбуждение, что я его жену чуть ли не насиловал, рыча совершенно не по человечески? Что-то сложилось, одно к одному, или наоборот, что-то из чего-то вычлось. И вот почему-то все ближе и ближе звоночек, вот он где-то в копчике, вот движется он плавно по трубочке, вот он уже в башне без башки... Ага! Он уже из дырочки, в дырочку же и целится! Только я собрался вытаскивать, тут Маринка - оппа - вцепилась в спину своими полированными ногтищами и громко так стонет прямо в ухо: «Туда, можно туда!» Господи, что ж ты так орешь-то? Я же не глухой, можно и шепотом было. Да мне уже пофигу куда, я собственно и не пойму, от чего кончил: то ли от того, что Маринке вставлял, сил своих не жалея, то ли от видений своих крамольных? Кончал я все таки в нее, очень хорошо кончал, долго лежал не вынимая, чтобы постель не запачкать. Она, продолжая актерствовать, (стерва, с Серегой тоже так наверное притворяется) прижималась ко мне, двигала туловом, дожимала остатки, а после объяснила: беременна третий месяц, (господи, надеюсь от него, в смысле не от господа, а от Сереги) и ничего ей теперь не страшно. Встали, подтерлись, чем нашли — ванны нет, не в раковине же подмываться на ходу. И со спокойной совестью пошли к нашим оставленным половинкам — каждый к своей.
Застали натюрморт: сидят Света с Серегой, фруктами балуются, (яблоками, какие бананы - ананасы в то время) мирно беседуют и совершенно нет возможности определить — было что, или нет. Я, держа перед глазами картинку, самим собой нарисованную, пытаюсь найти хоть какие-то признаки произошедшего минета — и не нахожу! Несмотря на полученное от выдуманной ситуации возбуждение, не меньшее по величине облегчение получаю, когда убеждаюсь в обратном. И все же...Ну-ка, ну-ка, приглядимся...Тааак! Немного напряжены, нервические взгляды и реплики...Несколько наигранное возмущение нашим долгим отсутствием... Хотя отсутствовали мы с Маринкой действительно долго, про выдуманную причину - про утюг - то, так никто из них двоих и не вспомнил! Так может все таки...? И снова неожиданное возбуждение, свербит в заднице, как перед оргазмом. Или когда очень страшно! Нервы на пределе, чувства через край...Сомнения, волнения, угрызения совести (интересно, откуда совесть?) Так и не узнал никто в ту ночь ничего о произошедшем - между мной и Маринкой, между другом и женой моей...Не хватило духу расспрашивать вот так, в лоб. А уже после начались вопросы, похожие на допросы. Первой начала меня пытать конечно жена: "Ну что, Кобелино, (на итальянский, значит, манер) опять сподобился мне рога наставить, еще и другу в душу насрать?
От жены я просто отмахнулся, сказав про отсутствие времени и условий. Дома я предпочитаю,(она-то знает) чтобы было и то, и другое — она и отстала, может и поверила. Сама же, на мои коварные вопросы, отвечала коротко: « САМ ДУРАК!» Ну и конечно, друга я, тайком от обех женщин, пытал: «Ну что, как у вас-то? Как прошло? Понравилось с другой?» Серега краснел, бычился и упирался, твердил, что не было ничего, не смог он позволить себе такое — с женой друга - и все такое. Успокоил, ага. Конечно, я на всякий случай, Маринку тоже, как мог, выгораживал: мол, я хотел, и даже попытался, да вот она не смогла тебе изменить, любит она тебя. Серега, похоже, мне поверил.
Катастрофа! Щелка бритая, но не сегодня, и похоже даже не вчера - колется, зараза — это раз. Никакой смазки в ней нет и в помине - это два. А я возбужден чрезвычайно ее руками, напором, стонами, в конце концов. Того и гляди не выдержу, и начну растрачивать драгоценные силы и разбрасывать семя раньше времени. Решил я притормозить скачки, и буквально силой отлепил ее бритый колобок от своего многострадальца. Пытаюсь напомнить ей ситуацию, про член и такие близкие губы, а она вроде стесняться начала. «Ты что, тогда у меня случайно получилось, я не разу еще не пробовала...» Ну так, говорю, давай, попробуй, а то у меня сухостой, у тебя ни росинки, так и сломать что-нибудь недолго. Она сначала по другому попробовала: ладошкой подержалась за открытую головку, потом языком ладошку лизнула, как бы пробуя на ней вкус члена. Напустила потом слюны в руку и стала осторожненько смазывать весь член. Ну все, думаю, не побывать головушке блудной во прелестном ротике Маринушки. Но не хватило видать в руке слюны, поклонилась голова ее концу моему. «И сказал он: Это хорошо!» Ну может и не сказал, а подумал. И не он, а я...Но, кажется мне, что-то почему-то не все так гладко. Мусолит она член мой абсолютно бездарно, просто старается намочить его, как можно сильнее. Тут уж я сам захотел ситуацию поменять: минет - не минет, а так, "порнография" какая-то! Она еще до такой степени неубедительно стонет, изображая вожделение, что я от удивления весь рот раскрыл - почему, зачем прикидывается? Даже эрекция ослабевать стала. Я испугался, выскочил из ее рта и давай обратно с колобком небритым бодаться. И кажется мне, что это уже не колобок, а лысый ежик. Но все же втёрся я к нему в доверие. руками убедил. Вроде вернулось все на круги своя, в том смысле, что я - в ней, она - на мне, и вот тут уж, все вроде довольны.
У меня мысли в голове, как кони скачут: « Интересно, а что там Серега с моей женой, сладил или нет? ЕЕ перед глазами отчетливо представляю, а вот ЕГО на ней — с трудом. Маринка еще своими фальшивыми стонами отвлекает, сосредоточиться на этих мыслях не дает. «А что, думаю, вдруг он тоже ей показательный минет предложил, а она и согласилась?» Вот это думаю номер будет, мне ведь она в этом отказывает, несмотря на несколько лет совместной жизни! И до того отчетливо все это представил: губы влажные ее, плотно облегающие его обрезанный член, сам член, виденный мною у Сереги раньше, в душевой, и сноровисто снующий от губ до горлышка - туда сюда, туда-сюда, даже вздувающиеся щеки, когда этот член заходит в ее ротик на всю длину, по самые яйца. Все увидел, вплоть до его, Серегиного, излияния, в ее, моей жены, ротик...И глотает она всю его силу, и обессиленый падает Серега...Ситуевина! Но вот что самое странное, не возникло никакой ненависти, даже неприязни, ни к жене, ни к Сереге. Может потому, что я в этот момент в его жене вовсю торчал? И видение это придавало мне такое необычное возбуждение, что я его жену чуть ли не насиловал, рыча совершенно не по человечески? Что-то сложилось, одно к одному, или наоборот, что-то из чего-то вычлось. И вот почему-то все ближе и ближе звоночек, вот он где-то в копчике, вот движется он плавно по трубочке, вот он уже в башне без башки... Ага! Он уже из дырочки, в дырочку же и целится! Только я собрался вытаскивать, тут Маринка - оппа - вцепилась в спину своими полированными ногтищами и громко так стонет прямо в ухо: «Туда, можно туда!» Господи, что ж ты так орешь-то? Я же не глухой, можно и шепотом было. Да мне уже пофигу куда, я собственно и не пойму, от чего кончил: то ли от того, что Маринке вставлял, сил своих не жалея, то ли от видений своих крамольных? Кончал я все таки в нее, очень хорошо кончал, долго лежал не вынимая, чтобы постель не запачкать. Она, продолжая актерствовать, (стерва, с Серегой тоже так наверное притворяется) прижималась ко мне, двигала туловом, дожимала остатки, а после объяснила: беременна третий месяц, (господи, надеюсь от него, в смысле не от господа, а от Сереги) и ничего ей теперь не страшно. Встали, подтерлись, чем нашли — ванны нет, не в раковине же подмываться на ходу. И со спокойной совестью пошли к нашим оставленным половинкам — каждый к своей.
Застали натюрморт: сидят Света с Серегой, фруктами балуются, (яблоками, какие бананы - ананасы в то время) мирно беседуют и совершенно нет возможности определить — было что, или нет. Я, держа перед глазами картинку, самим собой нарисованную, пытаюсь найти хоть какие-то признаки произошедшего минета — и не нахожу! Несмотря на полученное от выдуманной ситуации возбуждение, не меньшее по величине облегчение получаю, когда убеждаюсь в обратном. И все же...Ну-ка, ну-ка, приглядимся...Тааак! Немного напряжены, нервические взгляды и реплики...Несколько наигранное возмущение нашим долгим отсутствием... Хотя отсутствовали мы с Маринкой действительно долго, про выдуманную причину - про утюг - то, так никто из них двоих и не вспомнил! Так может все таки...? И снова неожиданное возбуждение, свербит в заднице, как перед оргазмом. Или когда очень страшно! Нервы на пределе, чувства через край...Сомнения, волнения, угрызения совести (интересно, откуда совесть?) Так и не узнал никто в ту ночь ничего о произошедшем - между мной и Маринкой, между другом и женой моей...Не хватило духу расспрашивать вот так, в лоб. А уже после начались вопросы, похожие на допросы. Первой начала меня пытать конечно жена: "Ну что, Кобелино, (на итальянский, значит, манер) опять сподобился мне рога наставить, еще и другу в душу насрать?
От жены я просто отмахнулся, сказав про отсутствие времени и условий. Дома я предпочитаю,(она-то знает) чтобы было и то, и другое — она и отстала, может и поверила. Сама же, на мои коварные вопросы, отвечала коротко: « САМ ДУРАК!» Ну и конечно, друга я, тайком от обех женщин, пытал: «Ну что, как у вас-то? Как прошло? Понравилось с другой?» Серега краснел, бычился и упирался, твердил, что не было ничего, не смог он позволить себе такое — с женой друга - и все такое. Успокоил, ага. Конечно, я на всякий случай, Маринку тоже, как мог, выгораживал: мол, я хотел, и даже попытался, да вот она не смогла тебе изменить, любит она тебя. Серега, похоже, мне поверил.