Личный враг Бога
него, стоял совершенно неуместный среди подобных монументальных творений стол на изящных ножках, соединенных тончайшим ажурным узором. Наметанный взгляд бывшего вора мигом оценил настоящую его цену – желтоватый металл, из которого тот состоял, был чистейшим золотом! Большое блюдо, стоявшее на нем, было до краев наполнено ягодами и орехами. Угощался ими, зачерпывая из него время от времени своей лапой, Конан потряс головой, пытаясь прогнать наваждение, косматый бурый медведь. Рядом с блюдом находился прозрачный сосуд с темно-красной жидкостью, - скорее всего вином, решил про себя Конан. Зверь наклонился и понюхал его.
– Пелиас! – Неожиданно раздался глухой бас. Врожденный страх перед сверхъестественным наконец проснулся в варваре, и он вжался в стену, мечтая и вовсе слиться с ней. – Почему у тебя никогда нет простой воды? Одним ...глазом он взглянул на Конана.
– Эй, человек!
– Конан! – раздался знакомый голос.
Киммериец вновь выглянул из коридора. Медведь отошел немного в сторону и, повернувшись к гостю лицом, разглядывал его. Оказалось, что все это время он своей спиной скрывал высокого, худого седовласого человека в одеждах ученого. На губах мага играла приветственная улыбка, но темные глаза его, как всегда, нечего не выражали. Тысячи лет практики таинственных обрядов и обретения запретных знаний наложили на него свой отпечаток, и теперь даже самый невнимательный не смог бы принять Пелиаса за обычного человека.
– Извини, что я потревожил тебя столь бесцеремонно, – маг подошел к нему и дружески протянул руку, - но обстоятельства сложились чрезвычайные.
Медленно приходящий в себя Конан машинально пожал ее и тут же, вздрогнув от неожиданности, сорвал предмет, неожиданно оказавшийся у него на голове. Корона Аквилонии? Пока он в недоумении вертел ее в руке, роскошная мантия легла ему на голые плечи, а взглянув вниз, Конан увидел на себе черные штаны и мягкие черные сапоги.
- Ну вот, - удовлетворенно заметил Пелиас. – Теперь вас можно представить друг другу, друзья мои.
Великан киммериец оказался одного роста с грузным медведем, но последний был, по меньшей мере, втрое массивней его. Зверь протянул ему лапу. Конан не без опаски вложил в нее свою ладонь. Пожатие было сильным.
– Друг мой, – продолжил маг, обращаясь к изумленному варвару. – Перед тобой Верховный жрец Митры столь отдаленного от нас мира, что я, право, затрудняюсь описать словами это расстояние.
– Все мы в лапе Света, - возразил ему медведь. Он не раскрывал пасти, однако речь его Конан прекрасно понимал.
– Безусловно, - склонил голову в знак согласия человеческий маг, однако Конана не укрылась мимолетная улыбка, мелькнувшая у него на губах. – Так вот, в своем мире они недавно одержали великую победу, окончательно изгнав из него Сета. Но один из самых верных его слуг ускользнул от возмездия…
– Именно так! – Перебил его медведь. – И Сет заплатил за это немалую цену, ибо он сделал это самовольно, ведь, да будет тебе известно, человек, даже для бога есть предел дозволенного! Конан… Что ж, человек, я почти не разочарован в тебе. Ты, пожалуй, можешь совершить подобное тому, что с таким трудом удалось нам. И Змей, конечно, тоже знает это. Твоя смерть – вот что он потребовал от своего слуги за спасение и тот, поверь, не остановится ни перед чем.
– К счастью, ты не один будешь противостоять ему – возмущенные боги открыли путь на Землю еще троим, оказавшимся в том же месте и в тоже время, что и посланный за тобой убийца.
Пелиас прислушался к чему-то. Конан напряг слух, но ничего не услышал.
- Торопись, - скороговоркой продолжил маг. – Он уже прибыли в город. Счастье, что сейчас поздняя ночь, молюсь, чтобы они прошли к твоему дворцу незамеченными. Встреть их как друзей, все должно совершиться до рассвета, иначе с первыми лучами Солнца Миррар, – это имя твоего врага, – отправится прямиком в ад. Я постараюсь успеть к тебе, чтобы помочь, но.… Очнитесь!
Последнее оба мага прокричали хором. Конан моргнул и увидел перед собой фигуру своего начальника стражи Просперо, стоявшего перед ним в полном вооружении.
– Очнитесь! Мой король! Там у ворот... Там…, - он замолчал в полной растерянности, не в состоянии подобрать слова.
– Просперо, успокойся! – Конан сел в кровати, спустив голые ступни на многоцветный туранский ковер. – Все в порядке. Пропустите их сюда. И удвой стражу на стенах.
Повернувшись к проснувшейся Зенобии, испуганной и готовой заплакать, он нежно обнял ее за плечи и со страстью поцеловал.
– Моя королева, – произнес он, – Нам нужно на время расстаться. Всего на несколько часов.
– Возвращайся скорее, - только и смогла вымолвить она, когда он уже выходил из опочивальни.
– – –
– Где они? – Спросил Конан у сопровождавшего его Просперо, принимая у него ножны и проверяя состояние клинка. Удовлетворительно хмыкнув, киммериец забросил его обратно в ножны. Одет он был в накинутый на голое тело тяжелый халат из верблюжьей шерсти, перетянутый широким поясом с золотым шитьем.
– Мы отвели их в тронный зал….
– Сколько осталось до восхода Солнца?
– Не меньше шести часов, мой повелитель…
Конан неожиданно остановился.
- Неправильно. Раз он так опасен, - пробормотал он про себя. – Просперо! Сними охрану вокруг дворца!
- Но мой король…
- Немедленно! Оставь только дозорных и прикажи ни в коем случае не хвататься за оружие – только наблюдать и докладывать! Мою жену увести за пределы города как можно дальше.
Просперо отсалютовал и скрылся из виду, на ходу отдавая приказы.
Двое побледневших стражников у тронного зала отворили двери и тут же захлопнули их.
«Воины…», - Конан горько усмехнулся, увидев, чем занимаются на роскошном паркете в самом центре его королевства.
Гладкокожий серый гигант с внушительных размеров рогом на носу прижался пахом ко рту покрытого густой серой шерстью, с массивной мордой, существа. Третий, обладатель закрученным в спираль рогом, принадлежащим, по мнению кхитайцев, единорогам, тяжело дыша, и придерживая руками длинный и толстый хвост, наслаждался существом сзади. Видимо, они занимались этим уже давно, потому что, не обращая внимания на вошедшего человека, один из самцов заревел, другой заржал, а самка (у Конана отлегло от сердца) взвыла, выпустив пронзавший ее, должно быть, до легких багровый блестящий член, немедленно начавший поливать ее голову и спину мутными белыми струями.
Единорог, мелко задрожав, плотно прижался к ней, и она сама завращала бедрами, принимая в себя его заряд. Наконец трио распалось, и самка благодарно лизнула каждого из своих любовников.
– Надеюсь, вы простите нас? – Раздался робкий вопрос. Юный единорог смотрел ему прямо в глаза.
Конан пожал плечами.
– Вы же гости.
– Зардок немедленно отправится на…патрулирование. У него…нюх на служителей Сета.
Складывалось ощущение, что он с трудом находит похожие слова в чужом языке. Как и во сне, зверь разговаривал с Конаном, не раскрывая рта.
– Я, – меня зовут Гиноос – сейчас отправлюсь в святилище Митры, - ваши воины укажут мне дорогу? – и попытаюсь найти Миррара, а также воспрепятствовать его…связи со служителями Сета вашего мира. А Линир останется
– Пелиас! – Неожиданно раздался глухой бас. Врожденный страх перед сверхъестественным наконец проснулся в варваре, и он вжался в стену, мечтая и вовсе слиться с ней. – Почему у тебя никогда нет простой воды? Одним ...глазом он взглянул на Конана.
– Эй, человек!
– Конан! – раздался знакомый голос.
Киммериец вновь выглянул из коридора. Медведь отошел немного в сторону и, повернувшись к гостю лицом, разглядывал его. Оказалось, что все это время он своей спиной скрывал высокого, худого седовласого человека в одеждах ученого. На губах мага играла приветственная улыбка, но темные глаза его, как всегда, нечего не выражали. Тысячи лет практики таинственных обрядов и обретения запретных знаний наложили на него свой отпечаток, и теперь даже самый невнимательный не смог бы принять Пелиаса за обычного человека.
– Извини, что я потревожил тебя столь бесцеремонно, – маг подошел к нему и дружески протянул руку, - но обстоятельства сложились чрезвычайные.
Медленно приходящий в себя Конан машинально пожал ее и тут же, вздрогнув от неожиданности, сорвал предмет, неожиданно оказавшийся у него на голове. Корона Аквилонии? Пока он в недоумении вертел ее в руке, роскошная мантия легла ему на голые плечи, а взглянув вниз, Конан увидел на себе черные штаны и мягкие черные сапоги.
- Ну вот, - удовлетворенно заметил Пелиас. – Теперь вас можно представить друг другу, друзья мои.
Великан киммериец оказался одного роста с грузным медведем, но последний был, по меньшей мере, втрое массивней его. Зверь протянул ему лапу. Конан не без опаски вложил в нее свою ладонь. Пожатие было сильным.
– Друг мой, – продолжил маг, обращаясь к изумленному варвару. – Перед тобой Верховный жрец Митры столь отдаленного от нас мира, что я, право, затрудняюсь описать словами это расстояние.
– Все мы в лапе Света, - возразил ему медведь. Он не раскрывал пасти, однако речь его Конан прекрасно понимал.
– Безусловно, - склонил голову в знак согласия человеческий маг, однако Конана не укрылась мимолетная улыбка, мелькнувшая у него на губах. – Так вот, в своем мире они недавно одержали великую победу, окончательно изгнав из него Сета. Но один из самых верных его слуг ускользнул от возмездия…
– Именно так! – Перебил его медведь. – И Сет заплатил за это немалую цену, ибо он сделал это самовольно, ведь, да будет тебе известно, человек, даже для бога есть предел дозволенного! Конан… Что ж, человек, я почти не разочарован в тебе. Ты, пожалуй, можешь совершить подобное тому, что с таким трудом удалось нам. И Змей, конечно, тоже знает это. Твоя смерть – вот что он потребовал от своего слуги за спасение и тот, поверь, не остановится ни перед чем.
– К счастью, ты не один будешь противостоять ему – возмущенные боги открыли путь на Землю еще троим, оказавшимся в том же месте и в тоже время, что и посланный за тобой убийца.
Пелиас прислушался к чему-то. Конан напряг слух, но ничего не услышал.
- Торопись, - скороговоркой продолжил маг. – Он уже прибыли в город. Счастье, что сейчас поздняя ночь, молюсь, чтобы они прошли к твоему дворцу незамеченными. Встреть их как друзей, все должно совершиться до рассвета, иначе с первыми лучами Солнца Миррар, – это имя твоего врага, – отправится прямиком в ад. Я постараюсь успеть к тебе, чтобы помочь, но.… Очнитесь!
Последнее оба мага прокричали хором. Конан моргнул и увидел перед собой фигуру своего начальника стражи Просперо, стоявшего перед ним в полном вооружении.
– Очнитесь! Мой король! Там у ворот... Там…, - он замолчал в полной растерянности, не в состоянии подобрать слова.
– Просперо, успокойся! – Конан сел в кровати, спустив голые ступни на многоцветный туранский ковер. – Все в порядке. Пропустите их сюда. И удвой стражу на стенах.
Повернувшись к проснувшейся Зенобии, испуганной и готовой заплакать, он нежно обнял ее за плечи и со страстью поцеловал.
– Моя королева, – произнес он, – Нам нужно на время расстаться. Всего на несколько часов.
– Возвращайся скорее, - только и смогла вымолвить она, когда он уже выходил из опочивальни.
– – –
– Где они? – Спросил Конан у сопровождавшего его Просперо, принимая у него ножны и проверяя состояние клинка. Удовлетворительно хмыкнув, киммериец забросил его обратно в ножны. Одет он был в накинутый на голое тело тяжелый халат из верблюжьей шерсти, перетянутый широким поясом с золотым шитьем.
– Мы отвели их в тронный зал….
– Сколько осталось до восхода Солнца?
– Не меньше шести часов, мой повелитель…
Конан неожиданно остановился.
- Неправильно. Раз он так опасен, - пробормотал он про себя. – Просперо! Сними охрану вокруг дворца!
- Но мой король…
- Немедленно! Оставь только дозорных и прикажи ни в коем случае не хвататься за оружие – только наблюдать и докладывать! Мою жену увести за пределы города как можно дальше.
Просперо отсалютовал и скрылся из виду, на ходу отдавая приказы.
Двое побледневших стражников у тронного зала отворили двери и тут же захлопнули их.
«Воины…», - Конан горько усмехнулся, увидев, чем занимаются на роскошном паркете в самом центре его королевства.
Гладкокожий серый гигант с внушительных размеров рогом на носу прижался пахом ко рту покрытого густой серой шерстью, с массивной мордой, существа. Третий, обладатель закрученным в спираль рогом, принадлежащим, по мнению кхитайцев, единорогам, тяжело дыша, и придерживая руками длинный и толстый хвост, наслаждался существом сзади. Видимо, они занимались этим уже давно, потому что, не обращая внимания на вошедшего человека, один из самцов заревел, другой заржал, а самка (у Конана отлегло от сердца) взвыла, выпустив пронзавший ее, должно быть, до легких багровый блестящий член, немедленно начавший поливать ее голову и спину мутными белыми струями.
Единорог, мелко задрожав, плотно прижался к ней, и она сама завращала бедрами, принимая в себя его заряд. Наконец трио распалось, и самка благодарно лизнула каждого из своих любовников.
– Надеюсь, вы простите нас? – Раздался робкий вопрос. Юный единорог смотрел ему прямо в глаза.
Конан пожал плечами.
– Вы же гости.
– Зардок немедленно отправится на…патрулирование. У него…нюх на служителей Сета.
Складывалось ощущение, что он с трудом находит похожие слова в чужом языке. Как и во сне, зверь разговаривал с Конаном, не раскрывая рта.
– Я, – меня зовут Гиноос – сейчас отправлюсь в святилище Митры, - ваши воины укажут мне дорогу? – и попытаюсь найти Миррара, а также воспрепятствовать его…связи со служителями Сета вашего мира. А Линир останется