без звука, но её глаза... не превратились из аквамариновых в рыбьи.

Наверно, я-таки, башкой-то повредился - в ней стали странненькие мысли отрастать. К примеру, вот - ночую на зимовке, ворочаюсь на шконке и не спится:
- А жопка у неё - что надо! Жаль, не припомню, каково мне было, когда я отымел её в другую дырку... Лицо красивое, глаза... Да, у неё нет причиндалов, но... Если вдуматься... У баб есть клитор, и если правда то, что я об этом слышал, то... клитор - это тот же член, ну, только очень маленький! Size doesn't matter, господа, если тебе не надо с тыла...

Мы продлолжали заниматься сексом с моим напарником, но это было тщетно. Он был хорош, ласкал меня, как прежде, но я был мёртв. Я умер там, в больнице.

Я был с ребятами в артельном, когда нам почту принесли. Я даже писем-то не ждал, а получил - посылку. Вскрыл ящик и тихонечко присел. Держа почтовый ящик на коленях, я потянул оттуда ЭТО. Оно струилось и сверкало, сияло золотом и рассыпалось. Дурея от волнения и жара, я наклонился и поцеловал эти «абсурдно перерощенные патлы». Рука моя дрожала, я вытащил оттуда карточку и прочитал: «Люби меня». Я подскочил, и с ящиком в обнимку побежал через барак. На улице вскочил в уазик и рванул.

Мне больше никого не надо - я женился. Я трахаю её по несколько раз в день. Я насыщаюсь ею - это счастье. Я удовлетворён. Я снова жив.