Тайга. 2
же смысле? Трахнуть хочешь? Ты, наверное, любишь парней трахать?
Я долго давился ответом. - Ну, да, Петя, было у меня с парнями. Но такого не было, как сейчас. Никогда не думал, что могу ТАК хотеть парня. Я не ласковый, даже скорее жесткий, но - не пойму, почему к тебе тяга такая... нежность что ли! Я не взять тебя хочу, а жить с тобой, обладать, чтобы моим ты был, только моим... и навсегда...
Он долго молчал, уставившись в пол. И не поднимая глаз, сказал: - Ты прости меня, Савельич! Мне с тобой хорошо, надежно, тепло. Давно ни с кем мне не было так по-родственному. Наверное, и ты в жизни одинок, и тебе тоже кто-то рядом нужен. Я рад бы стать таким для тебя. Но не стану. И даже не потому, что люблю свою девушку! А потому, что не могу... не умею и не хочу... ну, в общем - я другой, и таким, как тебе нужно, никогда не буду. А знать и видеть, что ты от этого будешь мучаться - тоже тяжело. Извини, Савельич, не держи на меня зла...
Утром он исчез. Я знал, что он уже не вернется. Сначала ругал себя, что не сдержался, а потом понял - прав он был, дальнейшая жизнь вместе только измучила бы нас обоих. Что толку рвать сердце... Неделя запоя ничего не облегчила, но утвердила в мысли, что больше у меня никого не будет. Трах - трахом, а подпускать к себе никого нельзя. Не то, что я плохой! А то, что я не умею и не готов приобретать и терять.
Я долго давился ответом. - Ну, да, Петя, было у меня с парнями. Но такого не было, как сейчас. Никогда не думал, что могу ТАК хотеть парня. Я не ласковый, даже скорее жесткий, но - не пойму, почему к тебе тяга такая... нежность что ли! Я не взять тебя хочу, а жить с тобой, обладать, чтобы моим ты был, только моим... и навсегда...
Он долго молчал, уставившись в пол. И не поднимая глаз, сказал: - Ты прости меня, Савельич! Мне с тобой хорошо, надежно, тепло. Давно ни с кем мне не было так по-родственному. Наверное, и ты в жизни одинок, и тебе тоже кто-то рядом нужен. Я рад бы стать таким для тебя. Но не стану. И даже не потому, что люблю свою девушку! А потому, что не могу... не умею и не хочу... ну, в общем - я другой, и таким, как тебе нужно, никогда не буду. А знать и видеть, что ты от этого будешь мучаться - тоже тяжело. Извини, Савельич, не держи на меня зла...
Утром он исчез. Я знал, что он уже не вернется. Сначала ругал себя, что не сдержался, а потом понял - прав он был, дальнейшая жизнь вместе только измучила бы нас обоих. Что толку рвать сердце... Неделя запоя ничего не облегчила, но утвердила в мысли, что больше у меня никого не будет. Трах - трахом, а подпускать к себе никого нельзя. Не то, что я плохой! А то, что я не умею и не готов приобретать и терять.