Твоя секретарша
по пьяни, больно, а когда через время решили повторить на трезвую голову, было еще больнее, ну собственно говоря, я даже не дала мужу полностью в себя войти...
- Пожалуйста, я не хочу так.
- Меня мало заботят твои желания.
Раздвигаешь мои ягодицы, массируешь звездочку ануса, вздрагиваю.
- Пожалуйста, не надо так, прошу Вас.
- Перестань скулить, я все равно это сделаю, люблю трахать своих женщин в зад, и тебя тоже буду так трахать.
Что-то холодное коснулось ягодиц, смазка. Обильно намазываешь, раздвигаешь мышцы, вливаешь смазку внутрь.
Я все еще надеюсь на твое милосердие.
- Не надо, прошу вас. Пытаюсь уйти от твоих пальцев.
- Стой смирно.
Придвигаешься ближе, чувствую попой твой вздыбленный член, одеваешь презерватив. Обильно смазываешь, теперь уже себя, касаешься моей дырочки, я вся задрожала, боли не хотелось.
- Попытайся расслабиться.
Легко сказать расслабиться. Начал потихоньку надавливать, головка из-за обилия смазка прошла практически безболезненно, но когда ты продолжил движение стало дико больно, подаюсь вред пытаясь избежать дальнейшего проникновения, но ты крепко держишь меня за бедра и продолжаешь погружаться. Вошел полностью и остановился, давая мне привыкнуть, хотя разве к этому можно привыкнуть, потом начал медленно трахать меня, медленно, но боль возобновилась, со страшной силой...
Я закричала, и опять подалась вперед, не тут-то было, твои руки держали, как в тисках.
- Я не хочу, больно.
Ты только увеличил погружение.
- 0тпустите, мне больно.
- Если ты не прекратишь ерзать и орать, я тебя высеку.
Снова пытаюсь уйти от движений твоего члена в попке и резкой боли, безрезультатно, связанные руки лишают меня манёвра.
Я уже кричу в голос.
- Больно!
Вопли тебя раздражают.
- Идиотка, слов не понимаешь. Вышел из меня, в руках появился ремень.
- И только попробуй пикнуть, в рот кляп затолкаю.
На мою попку посыпались удары, кажется я тебя и правда сильно разозлила своей неуступчивостью, порол ты меня жестко, намного больнее чем-тогда, в первый раз, кожа сразу загорелась огнем. Пытаясь не кричать, я закусила губы, так сильно, что во рту почувствовала привкус крови. Наконец ты остановился, дышишь тяжело.
- Теперь проси, сучка, чтобы я продолжил тебя ебать.
Что за новая унижающая прихоть? Долго раздумывать и колебаться мне не позволил ремень, опять с силой опустившийся на мою попку, я всхлипывая произнесла.
- Д-дмитрий Александрович, пожалуйста, продолжите меня трахать.
- Громко говори, что за лепет, а то, как орать, так во всю глотку, а как просить, так шепотом.
Продолжила уже громче.
- Дмитрий Александрович, пожалуйста, продолжите, меня трахать в попку.
- В зад.
- в зад, - послушно произношу, я и еще раз всхлипываю.
Ремень ты отбросил, снова стал сзади, на этот раз вошел в меня не церемонясь, одним мощным ударом. Я опять вскрикнула, но тут же сжала со всей силы губы, боясь твоего гнева. Дальше просто терпела, терпела и беззвучно ревела. Ты двигался равномерными, глубокими и сильными толчками. Долго, очень долго, почему-то ты все не кончал и не кончал, или сознательно продлевал мои мучения. Постепенно боль стала не такой острой...
Остановился, вышел из моей попки, раздвинул ягодицы, наверное смотришь на расширенную дырочку, колечко ануса пульсирует, сжимаясь и разжимаясь, снова входишь, на этот раз осторожно, наконец задвигался быстро и резко, натягиваешь меня на свой член, а руки крепко сжимают мои истерзанные бедра. Член становится все больше, толчки глубже, наконец, я слышу характерный горловой стон, с которым ты всегда кончаешь, еще несколько толчков и ты остановился. Я вздохнула с облегчением, хотя надо отметить боли уже не было, но и удовольствия тоже, ну может только извращённое возбуждение от осознания, что тебя используют, как хотят, совершенно не считаясь с твоими желаниями.
Повалился набок увлекая меня за собой, тяжело дышишь мне в ухо, вызывая во мне дрожь, тело все так же остро реагирует на тебя, даже после таких издевательств. Ненавижу свое тело.
- Сладкая моя девочка, - жадно целуешь в шейку, вдыхая мой запах.
Слова приятны и прикосновения тоже, но я больше не хочу быть твоей девочкой. Пытаюсь отстраниться, чего ты конечно не позволил.
Шепчу:
- Зачем вы так со мной?
- Как так?
- Жестоко.
- Это все для твоей пользы. Тебя нужно немного воспитать, выдрессировать, чтобы ты стала настоящей секретаршей и женщиной. Скоро ты станешь полностью моей.
Полностью твоей, куда уж полнее, поимел меня, как говорят «во все дыры».
- Развяжите руки, - прошу я, получилось жалобно.
- Не терпится убежать от меня, дурочка, разве ты не этого хотела, всю неделю нарывалась и напрашивалась.
Нет, нет, нет, я хотела совсем другого, хотела страсти, а не жестокости. Руки все же развязал, они занемели, на запястьях четкие следы от веревки, разминаю руки. От притока крови, чувствую покалывания в пальцах. Все тело болит. Совершенно не стесняясь своей наготы, собираю разбросанную повсюду одежду, медленно натягивая ее на себя, и мне плевать на грациозность моих движений. Ты вальяжно раскинулся на диване, внимательно смотришь. От своей бессловесности и беспомощности, от того что я позволяю с собой так обращаться, меня тошнит. Решаюсь, подать голос, получается все так же жалко.
- Я больше н-не хочу, чтобы меня дрессировали,
- Я ваша секретарша, а не сучка.
Как быстро я оказалась в твоих объятьях.
- Хочешь, - шепчешь прямо мне в губы, а потом целуешь, крепко, сладко, так что все вокруг начинает вращаться.
- Хочешь, очень хочешь, и будешь, кем я скажу.
Смотришь на меня, у тебя на лице нежность. Какое опасное оружие твоя нежность, намного опасней, чем жестокость.
- Хочешь, я знаю, просто ты немного обижена на меня.
Ничего не ответила, медленно освобождаюсь из твоих объятий.
Пустил.
- Можешь идти домой. Прими ванну и смажь попку кремом. В следующий раз будет не так больно. Ты еще научишься получать от этого удовольствие.
Следующего раза не будет, не будет, и меня больше никогда здесь не будет. Хотелось выкрикнуть все это тебе в лицо, но зачем, лучше просто уйти.
- Хороших выходных Анюта, в понедельник, как обычно, - последнюю фразу выделил голосом.
Как обычно на коленях, готовая тебя ублажить. Моя улыбка получилась горькой.
- До свидания, Дмитрий Александрович.
- Пожалуйста, я не хочу так.
- Меня мало заботят твои желания.
Раздвигаешь мои ягодицы, массируешь звездочку ануса, вздрагиваю.
- Пожалуйста, не надо так, прошу Вас.
- Перестань скулить, я все равно это сделаю, люблю трахать своих женщин в зад, и тебя тоже буду так трахать.
Что-то холодное коснулось ягодиц, смазка. Обильно намазываешь, раздвигаешь мышцы, вливаешь смазку внутрь.
Я все еще надеюсь на твое милосердие.
- Не надо, прошу вас. Пытаюсь уйти от твоих пальцев.
- Стой смирно.
Придвигаешься ближе, чувствую попой твой вздыбленный член, одеваешь презерватив. Обильно смазываешь, теперь уже себя, касаешься моей дырочки, я вся задрожала, боли не хотелось.
- Попытайся расслабиться.
Легко сказать расслабиться. Начал потихоньку надавливать, головка из-за обилия смазка прошла практически безболезненно, но когда ты продолжил движение стало дико больно, подаюсь вред пытаясь избежать дальнейшего проникновения, но ты крепко держишь меня за бедра и продолжаешь погружаться. Вошел полностью и остановился, давая мне привыкнуть, хотя разве к этому можно привыкнуть, потом начал медленно трахать меня, медленно, но боль возобновилась, со страшной силой...
Я закричала, и опять подалась вперед, не тут-то было, твои руки держали, как в тисках.
- Я не хочу, больно.
Ты только увеличил погружение.
- 0тпустите, мне больно.
- Если ты не прекратишь ерзать и орать, я тебя высеку.
Снова пытаюсь уйти от движений твоего члена в попке и резкой боли, безрезультатно, связанные руки лишают меня манёвра.
Я уже кричу в голос.
- Больно!
Вопли тебя раздражают.
- Идиотка, слов не понимаешь. Вышел из меня, в руках появился ремень.
- И только попробуй пикнуть, в рот кляп затолкаю.
На мою попку посыпались удары, кажется я тебя и правда сильно разозлила своей неуступчивостью, порол ты меня жестко, намного больнее чем-тогда, в первый раз, кожа сразу загорелась огнем. Пытаясь не кричать, я закусила губы, так сильно, что во рту почувствовала привкус крови. Наконец ты остановился, дышишь тяжело.
- Теперь проси, сучка, чтобы я продолжил тебя ебать.
Что за новая унижающая прихоть? Долго раздумывать и колебаться мне не позволил ремень, опять с силой опустившийся на мою попку, я всхлипывая произнесла.
- Д-дмитрий Александрович, пожалуйста, продолжите меня трахать.
- Громко говори, что за лепет, а то, как орать, так во всю глотку, а как просить, так шепотом.
Продолжила уже громче.
- Дмитрий Александрович, пожалуйста, продолжите, меня трахать в попку.
- В зад.
- в зад, - послушно произношу, я и еще раз всхлипываю.
Ремень ты отбросил, снова стал сзади, на этот раз вошел в меня не церемонясь, одним мощным ударом. Я опять вскрикнула, но тут же сжала со всей силы губы, боясь твоего гнева. Дальше просто терпела, терпела и беззвучно ревела. Ты двигался равномерными, глубокими и сильными толчками. Долго, очень долго, почему-то ты все не кончал и не кончал, или сознательно продлевал мои мучения. Постепенно боль стала не такой острой...
Остановился, вышел из моей попки, раздвинул ягодицы, наверное смотришь на расширенную дырочку, колечко ануса пульсирует, сжимаясь и разжимаясь, снова входишь, на этот раз осторожно, наконец задвигался быстро и резко, натягиваешь меня на свой член, а руки крепко сжимают мои истерзанные бедра. Член становится все больше, толчки глубже, наконец, я слышу характерный горловой стон, с которым ты всегда кончаешь, еще несколько толчков и ты остановился. Я вздохнула с облегчением, хотя надо отметить боли уже не было, но и удовольствия тоже, ну может только извращённое возбуждение от осознания, что тебя используют, как хотят, совершенно не считаясь с твоими желаниями.
Повалился набок увлекая меня за собой, тяжело дышишь мне в ухо, вызывая во мне дрожь, тело все так же остро реагирует на тебя, даже после таких издевательств. Ненавижу свое тело.
- Сладкая моя девочка, - жадно целуешь в шейку, вдыхая мой запах.
Слова приятны и прикосновения тоже, но я больше не хочу быть твоей девочкой. Пытаюсь отстраниться, чего ты конечно не позволил.
Шепчу:
- Зачем вы так со мной?
- Как так?
- Жестоко.
- Это все для твоей пользы. Тебя нужно немного воспитать, выдрессировать, чтобы ты стала настоящей секретаршей и женщиной. Скоро ты станешь полностью моей.
Полностью твоей, куда уж полнее, поимел меня, как говорят «во все дыры».
- Развяжите руки, - прошу я, получилось жалобно.
- Не терпится убежать от меня, дурочка, разве ты не этого хотела, всю неделю нарывалась и напрашивалась.
Нет, нет, нет, я хотела совсем другого, хотела страсти, а не жестокости. Руки все же развязал, они занемели, на запястьях четкие следы от веревки, разминаю руки. От притока крови, чувствую покалывания в пальцах. Все тело болит. Совершенно не стесняясь своей наготы, собираю разбросанную повсюду одежду, медленно натягивая ее на себя, и мне плевать на грациозность моих движений. Ты вальяжно раскинулся на диване, внимательно смотришь. От своей бессловесности и беспомощности, от того что я позволяю с собой так обращаться, меня тошнит. Решаюсь, подать голос, получается все так же жалко.
- Я больше н-не хочу, чтобы меня дрессировали,
- Я ваша секретарша, а не сучка.
Как быстро я оказалась в твоих объятьях.
- Хочешь, - шепчешь прямо мне в губы, а потом целуешь, крепко, сладко, так что все вокруг начинает вращаться.
- Хочешь, очень хочешь, и будешь, кем я скажу.
Смотришь на меня, у тебя на лице нежность. Какое опасное оружие твоя нежность, намного опасней, чем жестокость.
- Хочешь, я знаю, просто ты немного обижена на меня.
Ничего не ответила, медленно освобождаюсь из твоих объятий.
Пустил.
- Можешь идти домой. Прими ванну и смажь попку кремом. В следующий раз будет не так больно. Ты еще научишься получать от этого удовольствие.
Следующего раза не будет, не будет, и меня больше никогда здесь не будет. Хотелось выкрикнуть все это тебе в лицо, но зачем, лучше просто уйти.
- Хороших выходных Анюта, в понедельник, как обычно, - последнюю фразу выделил голосом.
Как обычно на коленях, готовая тебя ублажить. Моя улыбка получилась горькой.
- До свидания, Дмитрий Александрович.