Один день моей жизни. Часть 4
Стояли удивительные, волшебные Белые ночи. Когда закат практически без передыху переходил в восход. Вот бы так мужики могли: опал-встал-опал-встал!)))
Машина Степана стояла неподалёку от подъезда. «Интересно: я сегодня вообще спать лягу или- как?» - пронеслось.... нет – протянулось словно резина в уже затуманенном усталостью и всеми стрессами сегодняшнего дня мозгу. Видимо, видок у меня был ещё тот: глаза сто пудов налились кровью: они у меня резали, словно в них насыпали песка.
- Мэм, моя госпожа, умудрившись и за рулём склониться к моим ногам, заводя мотор, прошептал Степан, - ложитесь сзади и поспите немного. Давайте я приготовлю Вам постель.
Я недоумённо посмотрела на него. Вроде не служанка, не горничная... да и что, я мало ему сегодня боли и унижений причинила и сейчас причиняю? Я потянула за конец цепи. Степан немного побледнел – цепь рванула пенис. Побледнел, но не издал ни звука.
- Я не сбегу... верьте мне...куда мне бежать без документов? Всё равно найдут – ещё хуже будет... Но даже если бы не нашли – я не сбегу от Вас, моя госпожа!
«Конечно, не сбежишь! – у тебя такое жильё, дармовые бабки за твоё рабство... А коли сбежишь – ещё неизвестно куда угодишь, и уж точно всё потеряешь», - подумала я, но вслух лишь буркнула, отпустив цепь:
- Стели!
Невольник открыл багажник и достал оттуда подушку, простынь и лёгкий плед: по-видимому спали здесь частенько... Я невольно брезгливо передёрнула плечами – неизвестно кто и с кем спал здесь, на этой вот простыне!
Степан словно прочитал мои мысли:
- Это новые простынь и наволочка. И плед – тоже только куплен.
Принюхавшись, я действительно ощутила запах свежести. Белье приятно шуршало. И манило раздеться догола – таким оно было шелковистым на ощупь... Чем-то напоминало велюр. Но, естественно, не то что до гола, но и до исподнего-то раздеваться было нельзя: как-никак, хоть и через весь город, но не в дачный посёлок отправлялись... Пришлось ограничиться тем, что разулась и сняла джинсы... Дорожные лёгкие штанишки были под ними – я вновь при выходе из дома натянула на себя всё, что было на мне в дороге. Оказалось, что не прогадала. Хотела перекинуть конец цепи через спинку водительского кресла и зафиксировать перед собой – там, сзади, был специальный крючок-карабин для фиксации. Но я побоялась, что Степан свернёт себе шею... Хватит с него пока моих издевательств. Уже свернувшись калачиком и укрывшись пледом, почти засыпая, я вдруг вскочила:
- Степан! А как ты автомобилем управляешь без документов?
- Почему без документов? – удивился тот. – У меня водительские права и документы на машину с собой.
- Фууф...это я уже устала... Всё. Сплю. Разбудишь, как будем подъезжать. Куда-нибудь свернёшь в закоулок – чтобы я себя потом в божеский вид привела.
- Да, мэм. Будет исполнено.
Я в этом ни секунды не сомневалась и спокойно провалилась в сон.
Спалось сладко и покойно. Как дома. Мягкое сиденье, лёгкий уютный плед...почти неощутимое покачивание при езде... И полный покой в многочисленных пробках... Стёпа включил еле слышимую музыку. Такую интимную...почти осязаемую...шелестящую... Снился вишнёвый сад в кипельном белом цвету. Май...аромат цветов и трели соловья из ближайших кустов сирени чувствовались так явственно, что я решила, что не сплю. А всё это происходит со мной наяву. Приоткрыла в полусне один глаз - стоим в очередной пробке. В салоне аромат вишнёвого цветущего сада с тонкой едва уловимой ноткой сирени... Стёпка, паразит, распылил освежитель воздуха и включил в плеере записи звуков живой природы! Я довольно ухмыльнулась как Чеширский кот и вновь впала в сладостное забытьё.
Проснулась от того, что почувствовала на своих стопах поцелуи Степана. Он стоял возле открытой со стороны моих ног задней дверцы нашего авто на коленях на асфальте и лобызал их, нежно, словно лепестками роз, касаясь моих ног. Он, как и обещал, заехал в глухой переулок и начал меня таким образом будить.
Первым рефлексом было дать пяткой в лоб. В прямом смысле. Вовремя одумалась и сменила гнев на милость, протянув правую, которая лежала сверху, ногу, вперёд и провела большим пальцем ему по губам. Эротично так получилось! Невольник не сдержался, обхватил обеими руками ногу и припал к пальцам страстным поцелуем. Я со сна была доброй – засунула их ему рот и промурлыкала:
- Соси!
Что Степан и проделал с видимым удовольствием и большим умением. Когда я решила, что правой ноге уже достаточно его ласк, резко её вырвала и подсунула взамен левую... Всё повторилось с точностью. Хоть хронометром время засекай.
- Достаточно. Свободен, - вырывая из пересохшего уже рта раба свою ногу, смилостивилась я. - Попей минералки и дай мне. ,
Он налил в пластиковый стаканчик прохладной – из сумки-холодильника – воды и протянул его мне, уже сидящей на сиденье. С удовольствием напившись, с трудом удержалась от соблазна плюнуть в стакан и заставить выпить плевок Степана. Всё же безнаказанность развращает... Но в последнюю минуту решила, сто такой «милостью» удостою Дениса – не всё же ему уриной будет лечиться!
- Себе налей не забудь!!
- Да, мэм! Благодарю Вас, мэм!!
Напился и Степан. Почувствовав, что смерть от жажды мне не угрожает, я наконец-то достала из сумки свою косметичку и начала приводить себя в порядок, ещё не обувшись.
Когда моя морда лица была приведена в боевой вид, я вновь позвала Стёпу:
- Обуй меня!
Он вновь подошёл к правой задней дверце «Опеля». Взял из салона мои балетки и, опустившись на колени, стал ждать. Обувшись, я с его помощью вылезла из машины, расправила крылышки, потянувшись. Стёпа в это время убрал постель в багажник. Мы были готовы на последний отрезок пути до конторы.
Ехать оставалось недолго. Повернув раз пять то налево, то направо по узким, почти европейским, улочкам, мы подкатили к ничем не отличавшемуся от соседних зданий, практически незаметному от угла улицы мышиному цвета четырёхэтажному зданию.
- Наша контора, мэм, - низко склонившись в почтительном поклоне, сказал раб.
Он помог мне выйти из машины. Пока он закрывал дверцы, я успела вытащить конец его привязи наружу. Он подошёл ко мне и опустился на колени в позе повиновения. Я протянула руку. Стёпа, не поднимая головы, вложил мне в неё конец цепи. Я, сделав большой замах, так, чтобы при наблюдении в камеру создалось впечатление сильного удара, слегка хлестнула его по спине – свою порцию он уже сегодня получил... Хлестнув, я потянула его за ошейник вверх. Невольник встал, не смея поднять головы.
- Вперёд! Веди меня!
Мой будущий муж собрался вновь опуститься на колени: по-видимому, хотел произвести впечатление и проползти на них расстояние до парадного входа!
- Встань! Ты что – на Голгофу взбираешься? Не переигрывай! Пошли!
И мы пошли.
Подойдя к двери, Стёпа распахнул её передо мной, пропустив меня вперёд, в результате чего я едва не свернула ему шею. дернув за цепь, проходя мимо него. Наконец мы в холле. В окошке дежурки то ли швейцар, то ли привратник – позже оказалось, что это – охранник, старший по смене. Мы поравнялись с ним.
Машина Степана стояла неподалёку от подъезда. «Интересно: я сегодня вообще спать лягу или- как?» - пронеслось.... нет – протянулось словно резина в уже затуманенном усталостью и всеми стрессами сегодняшнего дня мозгу. Видимо, видок у меня был ещё тот: глаза сто пудов налились кровью: они у меня резали, словно в них насыпали песка.
- Мэм, моя госпожа, умудрившись и за рулём склониться к моим ногам, заводя мотор, прошептал Степан, - ложитесь сзади и поспите немного. Давайте я приготовлю Вам постель.
Я недоумённо посмотрела на него. Вроде не служанка, не горничная... да и что, я мало ему сегодня боли и унижений причинила и сейчас причиняю? Я потянула за конец цепи. Степан немного побледнел – цепь рванула пенис. Побледнел, но не издал ни звука.
- Я не сбегу... верьте мне...куда мне бежать без документов? Всё равно найдут – ещё хуже будет... Но даже если бы не нашли – я не сбегу от Вас, моя госпожа!
«Конечно, не сбежишь! – у тебя такое жильё, дармовые бабки за твоё рабство... А коли сбежишь – ещё неизвестно куда угодишь, и уж точно всё потеряешь», - подумала я, но вслух лишь буркнула, отпустив цепь:
- Стели!
Невольник открыл багажник и достал оттуда подушку, простынь и лёгкий плед: по-видимому спали здесь частенько... Я невольно брезгливо передёрнула плечами – неизвестно кто и с кем спал здесь, на этой вот простыне!
Степан словно прочитал мои мысли:
- Это новые простынь и наволочка. И плед – тоже только куплен.
Принюхавшись, я действительно ощутила запах свежести. Белье приятно шуршало. И манило раздеться догола – таким оно было шелковистым на ощупь... Чем-то напоминало велюр. Но, естественно, не то что до гола, но и до исподнего-то раздеваться было нельзя: как-никак, хоть и через весь город, но не в дачный посёлок отправлялись... Пришлось ограничиться тем, что разулась и сняла джинсы... Дорожные лёгкие штанишки были под ними – я вновь при выходе из дома натянула на себя всё, что было на мне в дороге. Оказалось, что не прогадала. Хотела перекинуть конец цепи через спинку водительского кресла и зафиксировать перед собой – там, сзади, был специальный крючок-карабин для фиксации. Но я побоялась, что Степан свернёт себе шею... Хватит с него пока моих издевательств. Уже свернувшись калачиком и укрывшись пледом, почти засыпая, я вдруг вскочила:
- Степан! А как ты автомобилем управляешь без документов?
- Почему без документов? – удивился тот. – У меня водительские права и документы на машину с собой.
- Фууф...это я уже устала... Всё. Сплю. Разбудишь, как будем подъезжать. Куда-нибудь свернёшь в закоулок – чтобы я себя потом в божеский вид привела.
- Да, мэм. Будет исполнено.
Я в этом ни секунды не сомневалась и спокойно провалилась в сон.
Спалось сладко и покойно. Как дома. Мягкое сиденье, лёгкий уютный плед...почти неощутимое покачивание при езде... И полный покой в многочисленных пробках... Стёпа включил еле слышимую музыку. Такую интимную...почти осязаемую...шелестящую... Снился вишнёвый сад в кипельном белом цвету. Май...аромат цветов и трели соловья из ближайших кустов сирени чувствовались так явственно, что я решила, что не сплю. А всё это происходит со мной наяву. Приоткрыла в полусне один глаз - стоим в очередной пробке. В салоне аромат вишнёвого цветущего сада с тонкой едва уловимой ноткой сирени... Стёпка, паразит, распылил освежитель воздуха и включил в плеере записи звуков живой природы! Я довольно ухмыльнулась как Чеширский кот и вновь впала в сладостное забытьё.
Проснулась от того, что почувствовала на своих стопах поцелуи Степана. Он стоял возле открытой со стороны моих ног задней дверцы нашего авто на коленях на асфальте и лобызал их, нежно, словно лепестками роз, касаясь моих ног. Он, как и обещал, заехал в глухой переулок и начал меня таким образом будить.
Первым рефлексом было дать пяткой в лоб. В прямом смысле. Вовремя одумалась и сменила гнев на милость, протянув правую, которая лежала сверху, ногу, вперёд и провела большим пальцем ему по губам. Эротично так получилось! Невольник не сдержался, обхватил обеими руками ногу и припал к пальцам страстным поцелуем. Я со сна была доброй – засунула их ему рот и промурлыкала:
- Соси!
Что Степан и проделал с видимым удовольствием и большим умением. Когда я решила, что правой ноге уже достаточно его ласк, резко её вырвала и подсунула взамен левую... Всё повторилось с точностью. Хоть хронометром время засекай.
- Достаточно. Свободен, - вырывая из пересохшего уже рта раба свою ногу, смилостивилась я. - Попей минералки и дай мне. ,
Он налил в пластиковый стаканчик прохладной – из сумки-холодильника – воды и протянул его мне, уже сидящей на сиденье. С удовольствием напившись, с трудом удержалась от соблазна плюнуть в стакан и заставить выпить плевок Степана. Всё же безнаказанность развращает... Но в последнюю минуту решила, сто такой «милостью» удостою Дениса – не всё же ему уриной будет лечиться!
- Себе налей не забудь!!
- Да, мэм! Благодарю Вас, мэм!!
Напился и Степан. Почувствовав, что смерть от жажды мне не угрожает, я наконец-то достала из сумки свою косметичку и начала приводить себя в порядок, ещё не обувшись.
Когда моя морда лица была приведена в боевой вид, я вновь позвала Стёпу:
- Обуй меня!
Он вновь подошёл к правой задней дверце «Опеля». Взял из салона мои балетки и, опустившись на колени, стал ждать. Обувшись, я с его помощью вылезла из машины, расправила крылышки, потянувшись. Стёпа в это время убрал постель в багажник. Мы были готовы на последний отрезок пути до конторы.
Ехать оставалось недолго. Повернув раз пять то налево, то направо по узким, почти европейским, улочкам, мы подкатили к ничем не отличавшемуся от соседних зданий, практически незаметному от угла улицы мышиному цвета четырёхэтажному зданию.
- Наша контора, мэм, - низко склонившись в почтительном поклоне, сказал раб.
Он помог мне выйти из машины. Пока он закрывал дверцы, я успела вытащить конец его привязи наружу. Он подошёл ко мне и опустился на колени в позе повиновения. Я протянула руку. Стёпа, не поднимая головы, вложил мне в неё конец цепи. Я, сделав большой замах, так, чтобы при наблюдении в камеру создалось впечатление сильного удара, слегка хлестнула его по спине – свою порцию он уже сегодня получил... Хлестнув, я потянула его за ошейник вверх. Невольник встал, не смея поднять головы.
- Вперёд! Веди меня!
Мой будущий муж собрался вновь опуститься на колени: по-видимому, хотел произвести впечатление и проползти на них расстояние до парадного входа!
- Встань! Ты что – на Голгофу взбираешься? Не переигрывай! Пошли!
И мы пошли.
Подойдя к двери, Стёпа распахнул её передо мной, пропустив меня вперёд, в результате чего я едва не свернула ему шею. дернув за цепь, проходя мимо него. Наконец мы в холле. В окошке дежурки то ли швейцар, то ли привратник – позже оказалось, что это – охранник, старший по смене. Мы поравнялись с ним.