Развела дурочку. Часть 3
как в седьмом классе Антоха Скляров, проиграв какой-то спор, топал по этой лестнице с лыжами на ногах. Одну лыжу он в итоге сломал, но оттого имел еще больший успех у зрителей. Никто и не думал над ним издеваться, было просто весело, и ему самому тоже. Какие все нормальные были тогда. Будто нарочно последний школьный год самый худший - чтобы все воспоминания испортились.
Набраться бы наглости и свернуть вправо, к мальчикам, - там, в конце концов, трое таких, кому она ничего нового не покажет; вот Теряха бы точно нашла, что такого сказать, чтобы остальные даже и не думали пошло шутить, дотрагиваться и всякое прочее. Да что там, надо было просто взять и прогулять, как Теряха. Где ее, кстати, потом искать-то?
Никаких коридоров, никаких факелов, увы, - вот она, дверь. Над Анютой не принялись издеваться с порога: уже хорошо.
Наверное, стоило бы самой сказать что-нибудь непринужденное - типа: «ложись, я один большой прыщ и я сейчас лопну!» - но она постеснялась. Вдруг не вспомнят вообще, к чему это, и выйдет еще ужаснее, чем позавчера.
Анюта продолжала медлить. Расстегивая пуговицу за пуговицей, она боязливо вслушивалась в галдеж, пыталась разобрать все разговоры сразу. Вместо отупляющей нервозности, с которой она сюда шла, было уже сердцебиение и сухость во рту. Анюта даже боялась, что сейчас каким-нибудь немыслимым образом станет всем известно про нее и Теряху. Или уже всем известно. Нет, не может быть, тогда бы ей точно не дали спокойно переодеваться у стеночки.
Вся атмосфера раздевалки, парфюмерно-телесная, звонко-матерная, будто неприятно намекала, что совершенно исключительные обстоятельства Анютиного знакомства с небритым лобком одноклассницы, раз уж на то пошло, не единственные возможные. Странно, как много начинаешь об этом думать без всякого желания продолжать в том же духе. А тут еще этот дурацкий сон. И дурацкая мысль, промелькнувшая вчера, когда Анюта поднималась обратно на историю - что лучше б на месте Теряхи была Оксана Авилова. Та, что все это в прошлый раз начала. Длинноногая, темно-рыжая, вся какая-то комсомолка, хотя Анюта плохо себе представляла, что это такое. Она - на месте Теряхи? Как такое могло прийти в голову?
Астартин. Все остальное лишнее. Потом можно будет сказать себе: это не я, это та Степанкова, что была с прыщиками.
Всё, пуговицы кончились. Теперь, наоборот, надо быстро. С другой стороны, если слишком быстро - привлечешь к себе внимание.
- Ё-моё... - вдруг громко сказала Авилова за спиной. Анюта вздрогнула и уронила футболку. Пронеслось в голове, что, может быть, астартин уже начал действовать - как-нибудь резко, в течение дня, и спина у нее уже совершенно без прыщиков, чему Оксана и поражается. Но нет, глупость.
Анюта развернулась, попутно натягивая спортивный верх. Хоть какой-то маневр, для собственного успокоения.
Да, ё-моё. Ёмче не скажешь. Вся раздевалка, кое-кто еще в лифчике и трусах, застыла, взирая на аномальное явление.
- Давно не бывала я в этом вашем борделе, - театрально проговорила Теряха, закрывая за собой дверь, и Анюта глупейшим образом заржала в голос.
- Так ты у него ключ выпросила?
Настроение после физкультуры было приподнятым. И к Теряхе невозможно было не испытывать благодарности. Ведь она ради Анюты пришла, чтобы отвлечь на себя внимание и удерживать его все полтора часа. Проявив непривычную разговорчивость, она поведала толпившимся в середине спортзала, что обычай прыгать через козла появился у древних критян, причем козел тогда был настоящий, особенной длиннорогой породы, и сам норовил подскочить и боднуть прыгуна в неприятное место. Или прыгунью. Под конец урока все уже перешучивались про «древних кретин». Затем Теряха заявила, что переодеваться обратно ей лень, и вообще она устала «смертельно, чудовищно». По ней хорошо было видно, что это чистое симулянтство.
При всех они не сказали друг другу ни слова, а теперь, на лестнице, Теряха быстро оказалась такой же, как вчера и позавчера, только еще нахальнее и непредсказуемее.
- Нет, - ответила она. - Я выпросила разрешения выебать девочку его указкой. То есть нет, я, конечно, культурно сказала «трахнуть». Пожаловалась, что мне негде и нечем, а он единственный человек, который, возможно, поймет. Ключ как бы прилагается.
- Так вот ты с кем... - ухмыльнулась Анюта.
- Анечка, мне необязательно, - презрительно сказала Теряха. - Я его просто радую. Единственная среди всего этого... он как-то длинно по-английски выразился.
Все они столько о себе воображают, эти умные и необычные. Сама туда же, «в этом вашем борделе». Не засмейся тогда Анюта - как оказалось, заразительно, - эта шуточка могла бы и боком выйти.
Теряха забежала вперед на разведку - не бродит ли поблизости техничка или еще кто. Убедившись, что этаж чист, она отперла дверь и юркнула в кабинет. Анюта, наблюдавшая из-за угла, прокралась следом. Теряха зашторивала окна; затем вернулась к двери и повернула ключ. Анюта ждала чего-нибудь в обычном ее духе - шлепка между ног, или уже чего откровеннее, но у Теряхи был такой вид, словно ей не до этого.
- Раздевайся обратно, - сказала она, присаживаясь на стол мистера Федоренко. - Догола.
От мысли запустить в Теряху лифчиком Анюта отказалась. Вообще Теряхина внезапная серьезность как-то ей не нравилась. Но все равно было как-то приятно после всех нервов в раздевалке снимать с себя все еще раз - в совершенно неположенном месте, где, однако, ничего не грозило. Даже если нагрянет техничка, она не сумеет открыть своим ключом снаружи - а Теряха что-нибудь да придумает, в этом можно было не сомневаться. В худшем случае придется прятаться под учительским столом. Это уже прогресс по сравнению с прошлым разом.
Прикольно быть голой в классе. Даже с прыщиками. Даже в слегка несвежем послефизкультурном виде, пахнучи дезодорантом. Даже при том, что с ней собирались сделать: по крайней мере в этом был какой-то интерес к Анютиному телу, а не к собственным ощущениям в области трусов и самолюбия.
Теряха встала и взяла из-под доски указку с округлой деревянной ручкой.
- Тонковата, - сказала Анюта развязно.
- Ну да, не швабра. Со шваброносицей я тебе просто так не подружусь.
Теряха села обратно на стол и вытащила что-то из кармана. Хех, презерватив. Гигиена всегда и во всем. А вот открыть ей что-то не удается.
- Дай я, - сказала Анюта, подошла ближе и, быстро управившись с распаковкой и раскатыванием, умудренно заметила: - Указка, по ходу, резиной будет пахнуть.
- Пофиг. Да, кстати, лизать тебе ничего не придется. Нам обеим, по-моему, это как-то ничего особо не дает.
- Э-э-э...
- Ах ну да, астартин. - Теряха усмехнулась. - Скажи, ты хоть в интернете что-нибудь про него искала?
- Искала, - сказала Анюта. - Ничего. В регионе какие-то форумы выскочили.
- Ну да, Астарта - это мой ник. Я уже два года на разных форумах хуйню пишу и прусь с того, как все верят. Взрослые люди. Спасибо говорят, и что результаты чувствуются.
- Какую... хуйню? - спросила Анюта.
- Да безвредную в общем-то. Возле чая в пакетиках нельзя класть мобильник,
Набраться бы наглости и свернуть вправо, к мальчикам, - там, в конце концов, трое таких, кому она ничего нового не покажет; вот Теряха бы точно нашла, что такого сказать, чтобы остальные даже и не думали пошло шутить, дотрагиваться и всякое прочее. Да что там, надо было просто взять и прогулять, как Теряха. Где ее, кстати, потом искать-то?
Никаких коридоров, никаких факелов, увы, - вот она, дверь. Над Анютой не принялись издеваться с порога: уже хорошо.
Наверное, стоило бы самой сказать что-нибудь непринужденное - типа: «ложись, я один большой прыщ и я сейчас лопну!» - но она постеснялась. Вдруг не вспомнят вообще, к чему это, и выйдет еще ужаснее, чем позавчера.
Анюта продолжала медлить. Расстегивая пуговицу за пуговицей, она боязливо вслушивалась в галдеж, пыталась разобрать все разговоры сразу. Вместо отупляющей нервозности, с которой она сюда шла, было уже сердцебиение и сухость во рту. Анюта даже боялась, что сейчас каким-нибудь немыслимым образом станет всем известно про нее и Теряху. Или уже всем известно. Нет, не может быть, тогда бы ей точно не дали спокойно переодеваться у стеночки.
Вся атмосфера раздевалки, парфюмерно-телесная, звонко-матерная, будто неприятно намекала, что совершенно исключительные обстоятельства Анютиного знакомства с небритым лобком одноклассницы, раз уж на то пошло, не единственные возможные. Странно, как много начинаешь об этом думать без всякого желания продолжать в том же духе. А тут еще этот дурацкий сон. И дурацкая мысль, промелькнувшая вчера, когда Анюта поднималась обратно на историю - что лучше б на месте Теряхи была Оксана Авилова. Та, что все это в прошлый раз начала. Длинноногая, темно-рыжая, вся какая-то комсомолка, хотя Анюта плохо себе представляла, что это такое. Она - на месте Теряхи? Как такое могло прийти в голову?
Астартин. Все остальное лишнее. Потом можно будет сказать себе: это не я, это та Степанкова, что была с прыщиками.
Всё, пуговицы кончились. Теперь, наоборот, надо быстро. С другой стороны, если слишком быстро - привлечешь к себе внимание.
- Ё-моё... - вдруг громко сказала Авилова за спиной. Анюта вздрогнула и уронила футболку. Пронеслось в голове, что, может быть, астартин уже начал действовать - как-нибудь резко, в течение дня, и спина у нее уже совершенно без прыщиков, чему Оксана и поражается. Но нет, глупость.
Анюта развернулась, попутно натягивая спортивный верх. Хоть какой-то маневр, для собственного успокоения.
Да, ё-моё. Ёмче не скажешь. Вся раздевалка, кое-кто еще в лифчике и трусах, застыла, взирая на аномальное явление.
- Давно не бывала я в этом вашем борделе, - театрально проговорила Теряха, закрывая за собой дверь, и Анюта глупейшим образом заржала в голос.
- Так ты у него ключ выпросила?
Настроение после физкультуры было приподнятым. И к Теряхе невозможно было не испытывать благодарности. Ведь она ради Анюты пришла, чтобы отвлечь на себя внимание и удерживать его все полтора часа. Проявив непривычную разговорчивость, она поведала толпившимся в середине спортзала, что обычай прыгать через козла появился у древних критян, причем козел тогда был настоящий, особенной длиннорогой породы, и сам норовил подскочить и боднуть прыгуна в неприятное место. Или прыгунью. Под конец урока все уже перешучивались про «древних кретин». Затем Теряха заявила, что переодеваться обратно ей лень, и вообще она устала «смертельно, чудовищно». По ней хорошо было видно, что это чистое симулянтство.
При всех они не сказали друг другу ни слова, а теперь, на лестнице, Теряха быстро оказалась такой же, как вчера и позавчера, только еще нахальнее и непредсказуемее.
- Нет, - ответила она. - Я выпросила разрешения выебать девочку его указкой. То есть нет, я, конечно, культурно сказала «трахнуть». Пожаловалась, что мне негде и нечем, а он единственный человек, который, возможно, поймет. Ключ как бы прилагается.
- Так вот ты с кем... - ухмыльнулась Анюта.
- Анечка, мне необязательно, - презрительно сказала Теряха. - Я его просто радую. Единственная среди всего этого... он как-то длинно по-английски выразился.
Все они столько о себе воображают, эти умные и необычные. Сама туда же, «в этом вашем борделе». Не засмейся тогда Анюта - как оказалось, заразительно, - эта шуточка могла бы и боком выйти.
Теряха забежала вперед на разведку - не бродит ли поблизости техничка или еще кто. Убедившись, что этаж чист, она отперла дверь и юркнула в кабинет. Анюта, наблюдавшая из-за угла, прокралась следом. Теряха зашторивала окна; затем вернулась к двери и повернула ключ. Анюта ждала чего-нибудь в обычном ее духе - шлепка между ног, или уже чего откровеннее, но у Теряхи был такой вид, словно ей не до этого.
- Раздевайся обратно, - сказала она, присаживаясь на стол мистера Федоренко. - Догола.
От мысли запустить в Теряху лифчиком Анюта отказалась. Вообще Теряхина внезапная серьезность как-то ей не нравилась. Но все равно было как-то приятно после всех нервов в раздевалке снимать с себя все еще раз - в совершенно неположенном месте, где, однако, ничего не грозило. Даже если нагрянет техничка, она не сумеет открыть своим ключом снаружи - а Теряха что-нибудь да придумает, в этом можно было не сомневаться. В худшем случае придется прятаться под учительским столом. Это уже прогресс по сравнению с прошлым разом.
Прикольно быть голой в классе. Даже с прыщиками. Даже в слегка несвежем послефизкультурном виде, пахнучи дезодорантом. Даже при том, что с ней собирались сделать: по крайней мере в этом был какой-то интерес к Анютиному телу, а не к собственным ощущениям в области трусов и самолюбия.
Теряха встала и взяла из-под доски указку с округлой деревянной ручкой.
- Тонковата, - сказала Анюта развязно.
- Ну да, не швабра. Со шваброносицей я тебе просто так не подружусь.
Теряха села обратно на стол и вытащила что-то из кармана. Хех, презерватив. Гигиена всегда и во всем. А вот открыть ей что-то не удается.
- Дай я, - сказала Анюта, подошла ближе и, быстро управившись с распаковкой и раскатыванием, умудренно заметила: - Указка, по ходу, резиной будет пахнуть.
- Пофиг. Да, кстати, лизать тебе ничего не придется. Нам обеим, по-моему, это как-то ничего особо не дает.
- Э-э-э...
- Ах ну да, астартин. - Теряха усмехнулась. - Скажи, ты хоть в интернете что-нибудь про него искала?
- Искала, - сказала Анюта. - Ничего. В регионе какие-то форумы выскочили.
- Ну да, Астарта - это мой ник. Я уже два года на разных форумах хуйню пишу и прусь с того, как все верят. Взрослые люди. Спасибо говорят, и что результаты чувствуются.
- Какую... хуйню? - спросила Анюта.
- Да безвредную в общем-то. Возле чая в пакетиках нельзя класть мобильник,