Допрос: постскриптум
Хотелось крикнуть: «Эй! Что вы себе позволяете?!», но она лишь сильнее сжала дурно пахнущую ткань, выжав порцию мочи своим ротиком. Она надеялась только что дверь действительно закрылась и сейчас никто не войдет, что бы увидеть ее унижение!
Своей многострадальной попой, Оля почувствовала, что до нее снова домогаются. Чувствительной в таком состоянии к каждому дуновению кожей, она почувствовала влажный долгий поцелуй, когда кто-то язычком начал играл в ее владениях. Влага и огонь встретились поглощая друг-друга. Словно лепестки сакуры бесчисленные поцелуи принялись покрывать выжженные холмы наслаждения, возвращая в них реки желания. Оля наконец расслабилась, разрешив себе просто получить удовольствие, и лишь по инерции продолжала всхлипывать.
Стальная кромка уперлась в ее попу заставив снова сжаться. Скальпель спустился в ущелье между дольками ягодиц начав движение вниз. Огибая сфинктер он добрался до ее киски плашмя пройдя по влажным складкам. Проникнув под блузку, он принялся яростно кромсать оставшуюся одежду изнутри, так что на мгновение Оля испугалась, что он сделает ей сейчас кесарево сечение. Не теряя времени, с Оли стали стаскивать оставшуюся видимость одежды, пока она не осталась в одном лифчике и в чулочках которые в силу ситуации, следовало бы уже давно снять из-за случившего с ними неприглядного вида. Лоскутки пошли в дело связав ей руки в запястьях. Перед лицом снова возник скальпель. Он опустился ей на шею передавая ей разящий от него холод так, что Оля снова начала дрожать. Скальпель царапая кожу медленно пополз к ее левой груди, отчего у Оли прокатилась первая волна внизу живота. Ах, черт! Ноги сами разъехались в стороны, а тело выгнуло вверх! Скальпель взобрался на грудь, начав щекочущее движение взад-вперед, а Олю тем временем накрывало одной волной за другой, обнаженные бедра терлись одна об другую и в глазах стояла какая-то пелена. «Черт! Да трахни ты меня уже!», - хотелось ей выкрикнуть, но кляп заглушил ее возглас. Скальпель нырнул под кружева и вынырнул разорвав ткань. Затем еще, еще, она вырезал окружность вокруг ее соска. Сталь нырнула под ткань еще раз и повстречавшись с бархатной кожей отставил глубокий разрез, из которого сразу хлынула кровь, впитываясь в кружева, окрашивая белые лепестки роз в багрово-красные.
Олю подбросило как от взрыва вверх. Спину выгнуло, пальцы скрючило, широко-раскрытые глаза застыли стеклянным взором. Из-за рта спустилась струйка слюны. Она вырвалась из чужих рук покатившись в сторону, живот ее беспрестанно сокращался играя с ней словно с щепкой брошенной в штормовые волны, которую кидало во все стороны света, а потом все-таки накрыв тяжелой волной. Она то сжималась в клубок от выгибалась как струна, пока не замерла с бессмысленным взглядом. Последнее, что она помнила, был блеск иглы от шприца, с размаху вошедшей ей прямо в сосок левой груди.
Когда она очнулась, то обнаружила, что лежала абсолютно голой на полу своего кабинета. На пол была подложена какая-то ткань, но сама она была привязана руками к ножке рабочего стола, а ноги были просто связаны в лодыжках и коленях. Из нее вынули дурно пахнущий кляп, а верхом на ней восседала девушка.
- Как ты сюда попала? Было же закрыто - решила поинтересоваться нагая, но все еще хозяйка кабинета.
- Универсальная карта, - ответила Вика показывая пластик.
- Утащила у кого-то из обслуживающего персонала. Давно еще.
- И... ты... не пользовалась ею раньше конечно же? - медленно спросила Оля, наблюдая в полумраке как девушка вращает тазом над ее животиком, перекатываясь с бедра на бедро.
- Твои шкафчики были очень удобны, для...
- Для?...
- ... наблюдения за твоими сеансами мастурбациями, конечно же!
- Ты! - выкрикнула Оля.
Ей так хотелось шлепнуть или больно ущипнуть подругу, что она на время забыла о своем положении. Вика подождала когда приступ наигранного гнева сойдет на нет.
- Не представляешь как мне хотелось рядом с тобой, тогда.
Вика зажгла на полу маленькую свечку, и достала из стерильного набора блестящую иглу. В воздухе запало свечным стеарином. Кончиком иглы она уколола левый сосок Оли.
- Не больно?
Оля помотала головой, припоминая иглу шприца уколовшую ее в грудь. Вика плотно обхватила, но не сдавливая, левую грудь и иглой начала прокалывать сосок у самого основания. У Оли возникло чувство похожее на ощущение от бор-машинки в зубном кабинете. При этом на уровне тактильных ощущений было несколько странно чувствовать как игла покалывает сосок и при этом не чувствовать боли. Очень странно. Вика убрала иглу и язычком слизала выступившие капельки крови. Затем она взяла со стола маленькую коробочку и раскрыла ее достав одно колечко в форме буквы V с перекладинкой и сняв застежку, продела в сосок.
- Будет болеть какое-то время, - поморщившись предупредила Вика.
- Переживу. - ответила Оля любуясь новым украшением в дрожащем свете свечи.
- Все-таки, на какой-то момент, мне показалось, что кое-что было лишним, - попыталась она пожаловаться на маленькую импровизацию подруги.
- Трусики?
Оля кивнула.
- Это было довольно мерзко.
Вика пожала плечами.
- А я чуть не кончила, заталкивая их в тебя, - призналась она задумчиво, вспоминая тот момент.
- А если я что-нибудь такое выкину?
- Сделай одолжение! - засмеявшись выкрикнула Вика. И затем наклонившись лицом к только что сделанному украшению, лизнув колечко продолжила:
- Я очень, очень, плохая девочка.
Будто в подтверждении своих слов она, пританцовывая верхом на связанной подруге, принялась медленно снимать с себя одежду. Напевая одними губами какой-то ритм и раскачиваясь в позе наездницы, Вика расстегивала пуговки на сорочке, одну за другой, обнажая сначала своей животик, затем кружевной бюстгальтер, затем сбросив сорочку она обнажила линию плеч. В подтверждении слов о «плохой девочке» красноречиво свидетельствовали многочисленные синяки на ее теле. Оля не могла смотреть на нее без слез. Заведя руки за спину, Вика расстегнула застежки бюстгальтера, обнажив грудь. Покачиваясь, соски словно поприветствовали Олю. Повернувшись к ней спиной, Вика исполняла дразнящий танец играя короткой юбкой «шотландкой» перед носом связанной Оли. Оставшись в одних стрингах, Вика попой уперлась практически в самый нос подруги. И та воочию увидала насколько заводили ее трусики во рту подруги. Вика погасила свечу и в ее руке снова мелькнул скальпель. Оля моргнуть не успела, как у нее во рту оказался скальпель обращенный режущей кромкой наружу.
- Иногда, мне снятся странные сны, - прошептала Вика, запуская пальцы в волосы Оли.
- Иногда, они настолько сильные, что ощущаю будто это происходило на самом деле, - продолжала девушка своими трусиками прижимаясь к самому острию.
Оля хотела что-то пробормотать, она зашевелила языком и скальпель покачнулся разрезав несколько волокон на трусиках перед ее глазами. Казалось, что их белая ткань светилась в темноте, и она видела как расползаются в стороны перерезанные волокна и на их месте проступает чувствительная девичья полоть. «Что, что она нахер делает?» - промелькнуло
Своей многострадальной попой, Оля почувствовала, что до нее снова домогаются. Чувствительной в таком состоянии к каждому дуновению кожей, она почувствовала влажный долгий поцелуй, когда кто-то язычком начал играл в ее владениях. Влага и огонь встретились поглощая друг-друга. Словно лепестки сакуры бесчисленные поцелуи принялись покрывать выжженные холмы наслаждения, возвращая в них реки желания. Оля наконец расслабилась, разрешив себе просто получить удовольствие, и лишь по инерции продолжала всхлипывать.
Стальная кромка уперлась в ее попу заставив снова сжаться. Скальпель спустился в ущелье между дольками ягодиц начав движение вниз. Огибая сфинктер он добрался до ее киски плашмя пройдя по влажным складкам. Проникнув под блузку, он принялся яростно кромсать оставшуюся одежду изнутри, так что на мгновение Оля испугалась, что он сделает ей сейчас кесарево сечение. Не теряя времени, с Оли стали стаскивать оставшуюся видимость одежды, пока она не осталась в одном лифчике и в чулочках которые в силу ситуации, следовало бы уже давно снять из-за случившего с ними неприглядного вида. Лоскутки пошли в дело связав ей руки в запястьях. Перед лицом снова возник скальпель. Он опустился ей на шею передавая ей разящий от него холод так, что Оля снова начала дрожать. Скальпель царапая кожу медленно пополз к ее левой груди, отчего у Оли прокатилась первая волна внизу живота. Ах, черт! Ноги сами разъехались в стороны, а тело выгнуло вверх! Скальпель взобрался на грудь, начав щекочущее движение взад-вперед, а Олю тем временем накрывало одной волной за другой, обнаженные бедра терлись одна об другую и в глазах стояла какая-то пелена. «Черт! Да трахни ты меня уже!», - хотелось ей выкрикнуть, но кляп заглушил ее возглас. Скальпель нырнул под кружева и вынырнул разорвав ткань. Затем еще, еще, она вырезал окружность вокруг ее соска. Сталь нырнула под ткань еще раз и повстречавшись с бархатной кожей отставил глубокий разрез, из которого сразу хлынула кровь, впитываясь в кружева, окрашивая белые лепестки роз в багрово-красные.
Олю подбросило как от взрыва вверх. Спину выгнуло, пальцы скрючило, широко-раскрытые глаза застыли стеклянным взором. Из-за рта спустилась струйка слюны. Она вырвалась из чужих рук покатившись в сторону, живот ее беспрестанно сокращался играя с ней словно с щепкой брошенной в штормовые волны, которую кидало во все стороны света, а потом все-таки накрыв тяжелой волной. Она то сжималась в клубок от выгибалась как струна, пока не замерла с бессмысленным взглядом. Последнее, что она помнила, был блеск иглы от шприца, с размаху вошедшей ей прямо в сосок левой груди.
Когда она очнулась, то обнаружила, что лежала абсолютно голой на полу своего кабинета. На пол была подложена какая-то ткань, но сама она была привязана руками к ножке рабочего стола, а ноги были просто связаны в лодыжках и коленях. Из нее вынули дурно пахнущий кляп, а верхом на ней восседала девушка.
- Как ты сюда попала? Было же закрыто - решила поинтересоваться нагая, но все еще хозяйка кабинета.
- Универсальная карта, - ответила Вика показывая пластик.
- Утащила у кого-то из обслуживающего персонала. Давно еще.
- И... ты... не пользовалась ею раньше конечно же? - медленно спросила Оля, наблюдая в полумраке как девушка вращает тазом над ее животиком, перекатываясь с бедра на бедро.
- Твои шкафчики были очень удобны, для...
- Для?...
- ... наблюдения за твоими сеансами мастурбациями, конечно же!
- Ты! - выкрикнула Оля.
Ей так хотелось шлепнуть или больно ущипнуть подругу, что она на время забыла о своем положении. Вика подождала когда приступ наигранного гнева сойдет на нет.
- Не представляешь как мне хотелось рядом с тобой, тогда.
Вика зажгла на полу маленькую свечку, и достала из стерильного набора блестящую иглу. В воздухе запало свечным стеарином. Кончиком иглы она уколола левый сосок Оли.
- Не больно?
Оля помотала головой, припоминая иглу шприца уколовшую ее в грудь. Вика плотно обхватила, но не сдавливая, левую грудь и иглой начала прокалывать сосок у самого основания. У Оли возникло чувство похожее на ощущение от бор-машинки в зубном кабинете. При этом на уровне тактильных ощущений было несколько странно чувствовать как игла покалывает сосок и при этом не чувствовать боли. Очень странно. Вика убрала иглу и язычком слизала выступившие капельки крови. Затем она взяла со стола маленькую коробочку и раскрыла ее достав одно колечко в форме буквы V с перекладинкой и сняв застежку, продела в сосок.
- Будет болеть какое-то время, - поморщившись предупредила Вика.
- Переживу. - ответила Оля любуясь новым украшением в дрожащем свете свечи.
- Все-таки, на какой-то момент, мне показалось, что кое-что было лишним, - попыталась она пожаловаться на маленькую импровизацию подруги.
- Трусики?
Оля кивнула.
- Это было довольно мерзко.
Вика пожала плечами.
- А я чуть не кончила, заталкивая их в тебя, - призналась она задумчиво, вспоминая тот момент.
- А если я что-нибудь такое выкину?
- Сделай одолжение! - засмеявшись выкрикнула Вика. И затем наклонившись лицом к только что сделанному украшению, лизнув колечко продолжила:
- Я очень, очень, плохая девочка.
Будто в подтверждении своих слов она, пританцовывая верхом на связанной подруге, принялась медленно снимать с себя одежду. Напевая одними губами какой-то ритм и раскачиваясь в позе наездницы, Вика расстегивала пуговки на сорочке, одну за другой, обнажая сначала своей животик, затем кружевной бюстгальтер, затем сбросив сорочку она обнажила линию плеч. В подтверждении слов о «плохой девочке» красноречиво свидетельствовали многочисленные синяки на ее теле. Оля не могла смотреть на нее без слез. Заведя руки за спину, Вика расстегнула застежки бюстгальтера, обнажив грудь. Покачиваясь, соски словно поприветствовали Олю. Повернувшись к ней спиной, Вика исполняла дразнящий танец играя короткой юбкой «шотландкой» перед носом связанной Оли. Оставшись в одних стрингах, Вика попой уперлась практически в самый нос подруги. И та воочию увидала насколько заводили ее трусики во рту подруги. Вика погасила свечу и в ее руке снова мелькнул скальпель. Оля моргнуть не успела, как у нее во рту оказался скальпель обращенный режущей кромкой наружу.
- Иногда, мне снятся странные сны, - прошептала Вика, запуская пальцы в волосы Оли.
- Иногда, они настолько сильные, что ощущаю будто это происходило на самом деле, - продолжала девушка своими трусиками прижимаясь к самому острию.
Оля хотела что-то пробормотать, она зашевелила языком и скальпель покачнулся разрезав несколько волокон на трусиках перед ее глазами. Казалось, что их белая ткань светилась в темноте, и она видела как расползаются в стороны перерезанные волокна и на их месте проступает чувствительная девичья полоть. «Что, что она нахер делает?» - промелькнуло