Двоюродный брат
Мы пересекли огород и вскоре уже шли по лесной дороге. Мой член постоянно покачивался так вальяжно и тяжело при каждом шаге, а брат посматривал то на него то на дорогу. Погуляв с полчаса, я развязал и убрал шнурки, так как член уже стал синеть.
- Хочешь попробовать – спросил я у Кольки.
- Нет, я боюсь – ответил он.
- Ну смотри.
Немного погуляв, я снова решил перетянуть. Сесть в лесу было негде и я решил стоя навалившись на дерево спиной. Колька стоял и смотрел за каждым моим движением. А когда осталось только затянуть узел, я сказал.
- Может, поможешь, а то вроде занозу засадил, тянуть больно.
- Давай – ответил он и взяв за концы шнурок стал тянуть в разные стороны затягивая узел всё туже и туже.
- Не больно – спросил он.
- Нет, тяни сильнее – ответил я.
Тогда он, взяв поудобнее концы шнурка, стал тянуть изо всех сил, даже лицо покраснело, а член в месте перетяжки сжался аж вдове и стал таким тонким.
- Так нормально – спросил он.
- Ага – ответил я.
Колька завязал второй узел и отошёл в сторону и со стороны посмотрел на творение своих рук. Тогда он впервые прикоснулся слегка к моему члену. Я был просто счастлив, и было так здорово. Мы шли домой и болтали, а член то и дело шлёпался, то по ногам, то по животу.
- А тебе точно не больно – снова спросил Колька.
- Нет, я тебе уже сказал об этом – ответил я.
- И часто ты так перевязываешь? – спросил он.
- Когда есть желание это сделать. Всяко бывает – ответил я.
- А долго так можешь ходить – снова спросил он.
- Где то около часа или полутора часов – ответил я.
Мы шли и разговаривали, и я отвечал на интересующие Кольку вопросы, а их у него было много. Между делом он всё время посматривал на мой уже начинающий синеть член и яйца и сказал.
- Серёга, он у тебя потемнел.
Я улыбнулся и рассмеявшись объяснил, что так всегда бывает и мы пошли дальше. Когда подходили к дому, мы осмотрелись по сторонам и прячась в камышах без проблем забежали в свой огород и потом попали во двор. Там я и развязал шнурки с уже изрядно посиневшего члена и яичек. Колька наблюдал за мной и как только я убрал руку, он тут же ойкнул.
- Что такое – спросил я.
- У тебя на письке синях. Вот такой – и он сделал из пальцев круг диаметром сантиметра три и показал мне. Я наклонил голову и посмотрел. Синяк был и не очень то уж и страшный. Я уже и не помню, сколько их у меня было.
- Это пустяк, через несколько дней и следа не останется от него – сказал я.
- А тебе не больно его – спросил брат.
- Синяк что ль? Нет конечно – ответил я.
После этого раза мы стали каждый день, пока мои родители были на работе, уходить голышом в лес и так бегать, как когда то жили первобытные индейцы, и изучать близлежащие леса и перелески. Кольке понравилось перетягивать мне член и яйца и я сам, провоцируя его в данной ситуации, просил помочь мне в этом. Он с неимоверной щепетильностью обматывал и член, и мошонку у самого основания, и потом завязывал узлы. Колька был небольшого роста, но коренастого телосложения, не то, что я выше его на голову и худощавый, как верста Коломенская. Силёнка хоть и небольшая, но в руках у него была, и этого хватало, чтоб туго затягивать шнурки и завязывать узел, сдавливая мошонку и член в месте перетягивания на столько, сколько это было возможно.
Конечно, он не мог чувствовать то, что ощущал я и делал это так, словно боялся что если развяжется узел, то это будет что то такое непростительное. Сам же я перетягивая себе член или яйца, не мог туго затянуть. Срабатывал инстинкт самосохранения, и потом я чувствовал хоть чуть-чуть болевые ощущения и не мог затянуть туже. Колька же ничего этого не чувствовал и не знал даже на собственном примере, что при этом можно чувствовать и ощущать, так как никогда этого не делал и поэтому завязывал по привычке, словно мешок наполненный картошкой или ещё чем то, чтоб не просыпался. А потом я сам ему сказал, чтоб он затягивал потуже и поэтому, наблюдая за ним, старался терпеть и это мне легко удавалось.
После того, как Колька заканчивал и прятал оставшиеся кончики от шнурков, мы просто бегали и болтали о всякой ерунде и это отвлекало меня от того что мой перетянутый член торчит и качается и синеет, что происходило и с моими яйцами. Иногда даже доходило до того, что я или Колька случайно ударяя по моему члену во время игры или бега, и я не ощущал этого удара. Член уже начинал неметь и я переставал чувствовать и приходилось быстро развязывать всё и освободив член, массировать его пока не восстановится кровообращение. Одним словом я просто дрочил его, разгоняя застоявшуюся в нём кровь. Да и Колька тоже часто при мне дрочил свой член, и мы делали это друг перед другом уже не стесняясь.
И вот как то вечером мои родители позвали нас и объявили.
- Мы завтра едем в гости на юбилей в город и вернёмся только послезавтра ближе к вечеру. Вы остаётесь на домах. Вот список всего, что вам нужно сделать - и отец подал мне бумагу, в которой было больше десятка перечисленных пунктов наших дел.
- Хорошо, мы всё сделаем, можете не волноваться – ответил я.
Мама приготовила нам еду на два дня и поставила в холодильник и велела нам не голодать, а есть вовремя. Мы пообещали и ушли в свою комнату и полушёпотом, пока родители не спали, стали придумывать, чем себя занять это время. Мы оставались дома одни.
Утром я проснулся раньше обычного и слышал, как родители собирались и тихо ушли, чтоб нас не разбудить. Как только скрипнула калитка и следом за ней задвижка, я встал и голышом выбежал в комнату и выглянул в окно. Отец и мама уже были далеко и шли в сторону остановки. Я ещё некоторое время наблюдал, и как только отошёл автобус, и на остановке никого не было видно, я выбежал голым во двор и стал прыгать и веселиться. Услышав меня, вышел Колька с торчащим писюном.
- Ты что шумишь – спросил он.
- Мы одни – ответил я тихо, чтоб случайно никто с улицы не услышал нас.
Быстро перекусив и сделав первые по списку дела, мы голышом побежали на озеро и стали к вечеру таскать воду. Наполнив обе бочки, мы упали на траву во дворе и раскинув руки и ноги в стороны выдохнули и я спросил.
- Ну что, в лес идём?
- Ага – ответил Колька.
Я достал шнурки и стал копаться, делая вид, что перетягиваю, и что-то у меня не получается.
- Помочь – спросил Колька.
- Давай, у тебя лучше выходит – сказал я.
Колька улыбнулся и присел рядом.
- Как, потуже и по слабже – спросил он.
- Как хочешь, мне всё равно – ответил я.
Колька так ловко стал оборачивать шнурок вокруг мошонки и завязывать узел за узлом, сдавливая всё туже и туже, и вот мои яйца уже оттянулись от тела сантиметров на десять, и кожа на них так натянулась, что готова вот-вот лопнуть. Заправив кончики, он перешёл к члену, и так же точно и быстро перетянул его у самого основания, затянув со всей силы, сколько мог. Я понял, что он это сделал специально, чтоб проверить меня. Сколько я смогу вытерпеть и сказал.
- Ну что, пошли.
- Айда – весело ответил я и мы, пробравшись к озеру, уже через 10 минут бегали по лесу.
Несколько часов мы бегали и прятались
- Хочешь попробовать – спросил я у Кольки.
- Нет, я боюсь – ответил он.
- Ну смотри.
Немного погуляв, я снова решил перетянуть. Сесть в лесу было негде и я решил стоя навалившись на дерево спиной. Колька стоял и смотрел за каждым моим движением. А когда осталось только затянуть узел, я сказал.
- Может, поможешь, а то вроде занозу засадил, тянуть больно.
- Давай – ответил он и взяв за концы шнурок стал тянуть в разные стороны затягивая узел всё туже и туже.
- Не больно – спросил он.
- Нет, тяни сильнее – ответил я.
Тогда он, взяв поудобнее концы шнурка, стал тянуть изо всех сил, даже лицо покраснело, а член в месте перетяжки сжался аж вдове и стал таким тонким.
- Так нормально – спросил он.
- Ага – ответил я.
Колька завязал второй узел и отошёл в сторону и со стороны посмотрел на творение своих рук. Тогда он впервые прикоснулся слегка к моему члену. Я был просто счастлив, и было так здорово. Мы шли домой и болтали, а член то и дело шлёпался, то по ногам, то по животу.
- А тебе точно не больно – снова спросил Колька.
- Нет, я тебе уже сказал об этом – ответил я.
- И часто ты так перевязываешь? – спросил он.
- Когда есть желание это сделать. Всяко бывает – ответил я.
- А долго так можешь ходить – снова спросил он.
- Где то около часа или полутора часов – ответил я.
Мы шли и разговаривали, и я отвечал на интересующие Кольку вопросы, а их у него было много. Между делом он всё время посматривал на мой уже начинающий синеть член и яйца и сказал.
- Серёга, он у тебя потемнел.
Я улыбнулся и рассмеявшись объяснил, что так всегда бывает и мы пошли дальше. Когда подходили к дому, мы осмотрелись по сторонам и прячась в камышах без проблем забежали в свой огород и потом попали во двор. Там я и развязал шнурки с уже изрядно посиневшего члена и яичек. Колька наблюдал за мной и как только я убрал руку, он тут же ойкнул.
- Что такое – спросил я.
- У тебя на письке синях. Вот такой – и он сделал из пальцев круг диаметром сантиметра три и показал мне. Я наклонил голову и посмотрел. Синяк был и не очень то уж и страшный. Я уже и не помню, сколько их у меня было.
- Это пустяк, через несколько дней и следа не останется от него – сказал я.
- А тебе не больно его – спросил брат.
- Синяк что ль? Нет конечно – ответил я.
После этого раза мы стали каждый день, пока мои родители были на работе, уходить голышом в лес и так бегать, как когда то жили первобытные индейцы, и изучать близлежащие леса и перелески. Кольке понравилось перетягивать мне член и яйца и я сам, провоцируя его в данной ситуации, просил помочь мне в этом. Он с неимоверной щепетильностью обматывал и член, и мошонку у самого основания, и потом завязывал узлы. Колька был небольшого роста, но коренастого телосложения, не то, что я выше его на голову и худощавый, как верста Коломенская. Силёнка хоть и небольшая, но в руках у него была, и этого хватало, чтоб туго затягивать шнурки и завязывать узел, сдавливая мошонку и член в месте перетягивания на столько, сколько это было возможно.
Конечно, он не мог чувствовать то, что ощущал я и делал это так, словно боялся что если развяжется узел, то это будет что то такое непростительное. Сам же я перетягивая себе член или яйца, не мог туго затянуть. Срабатывал инстинкт самосохранения, и потом я чувствовал хоть чуть-чуть болевые ощущения и не мог затянуть туже. Колька же ничего этого не чувствовал и не знал даже на собственном примере, что при этом можно чувствовать и ощущать, так как никогда этого не делал и поэтому завязывал по привычке, словно мешок наполненный картошкой или ещё чем то, чтоб не просыпался. А потом я сам ему сказал, чтоб он затягивал потуже и поэтому, наблюдая за ним, старался терпеть и это мне легко удавалось.
После того, как Колька заканчивал и прятал оставшиеся кончики от шнурков, мы просто бегали и болтали о всякой ерунде и это отвлекало меня от того что мой перетянутый член торчит и качается и синеет, что происходило и с моими яйцами. Иногда даже доходило до того, что я или Колька случайно ударяя по моему члену во время игры или бега, и я не ощущал этого удара. Член уже начинал неметь и я переставал чувствовать и приходилось быстро развязывать всё и освободив член, массировать его пока не восстановится кровообращение. Одним словом я просто дрочил его, разгоняя застоявшуюся в нём кровь. Да и Колька тоже часто при мне дрочил свой член, и мы делали это друг перед другом уже не стесняясь.
И вот как то вечером мои родители позвали нас и объявили.
- Мы завтра едем в гости на юбилей в город и вернёмся только послезавтра ближе к вечеру. Вы остаётесь на домах. Вот список всего, что вам нужно сделать - и отец подал мне бумагу, в которой было больше десятка перечисленных пунктов наших дел.
- Хорошо, мы всё сделаем, можете не волноваться – ответил я.
Мама приготовила нам еду на два дня и поставила в холодильник и велела нам не голодать, а есть вовремя. Мы пообещали и ушли в свою комнату и полушёпотом, пока родители не спали, стали придумывать, чем себя занять это время. Мы оставались дома одни.
Утром я проснулся раньше обычного и слышал, как родители собирались и тихо ушли, чтоб нас не разбудить. Как только скрипнула калитка и следом за ней задвижка, я встал и голышом выбежал в комнату и выглянул в окно. Отец и мама уже были далеко и шли в сторону остановки. Я ещё некоторое время наблюдал, и как только отошёл автобус, и на остановке никого не было видно, я выбежал голым во двор и стал прыгать и веселиться. Услышав меня, вышел Колька с торчащим писюном.
- Ты что шумишь – спросил он.
- Мы одни – ответил я тихо, чтоб случайно никто с улицы не услышал нас.
Быстро перекусив и сделав первые по списку дела, мы голышом побежали на озеро и стали к вечеру таскать воду. Наполнив обе бочки, мы упали на траву во дворе и раскинув руки и ноги в стороны выдохнули и я спросил.
- Ну что, в лес идём?
- Ага – ответил Колька.
Я достал шнурки и стал копаться, делая вид, что перетягиваю, и что-то у меня не получается.
- Помочь – спросил Колька.
- Давай, у тебя лучше выходит – сказал я.
Колька улыбнулся и присел рядом.
- Как, потуже и по слабже – спросил он.
- Как хочешь, мне всё равно – ответил я.
Колька так ловко стал оборачивать шнурок вокруг мошонки и завязывать узел за узлом, сдавливая всё туже и туже, и вот мои яйца уже оттянулись от тела сантиметров на десять, и кожа на них так натянулась, что готова вот-вот лопнуть. Заправив кончики, он перешёл к члену, и так же точно и быстро перетянул его у самого основания, затянув со всей силы, сколько мог. Я понял, что он это сделал специально, чтоб проверить меня. Сколько я смогу вытерпеть и сказал.
- Ну что, пошли.
- Айда – весело ответил я и мы, пробравшись к озеру, уже через 10 минут бегали по лесу.
Несколько часов мы бегали и прятались