Исповедь дрянного мальчишки. Часть 5
твой кутак... твой очен красивай кутак...можно ишо поиграт... да... - не дожидаясь согласия, стянул мои трусы, и снова взял в рот мой уже опавший член.
На этот раз, несмотря на все его старания, он продолжал висеть. Тогда он наслюнявил свой палец и засунул его мне в анус. Я вздрогнул от неожиданной боли и попытался освободиться от пальца, но старик стал водить им в моей прямой кишке, надавливая на заветную точку, и мой член снова встал. Он продолжил его сосать, подрачивая и заглатывая его почти целиком. Я же безнадежно опаздывал на тренировку и думал, когда все это кончится. Неожиданно бабай сказал:
- Выиби мой жопа!
- Мне надо на тренировку. Я опаздываю, - оторопело стал отказываться я.
- Ладна... я дам ишо три рубли...
Я заколебался, но прикинув, что мне стоит заработать еще трешку, сказал:
- Деньги вперед!
Старик достал еще одну трехрублевку и положил ее мне в нагрудный карман. Затем снял брюки и аккуратно повесил их на стоящие рядом бетонные плиты. И остался в мятом пиджаке и опрелых застиранных сатиновых трусах, которые когда-то были черными, а сейчас стали белесо-серого цвета. На ногах у него были резиновые галоши, одетые на грязно-серые линялые носки. Мне стало противно.
- Твой кутак... мой жопа суй... да...- попытался проинструктировать меня старик, но я, несмотря на свой юный возраст, давно прекрасно знал, что такое «выибить жопа».
Бабай спустил трусы, нагнулся буквой «Г», опершись руками на штабель плит и оголив свою тощую старческую задницу. Складка между его ягодиц разгладилась от нагибания, и моему взору открылось весьма немалое очко темно-шоколадного цвета, поросшее редкой седой волосней. Я, стараясь не смотреть на все это безобразие и не прикасаться руками, пристроившись сзади, сразу воткнул в его анус свой член, который был щедро смочен слюнями старика. Мой писюн, хотя тоже весьма немаленький, что называется, пролетел со свистом. Видимо, за долгую жизнь старика там побывало множество членов, и его дупло было изрядно раздолблено. Дрючил я его довольно долго, закрыв глаза и представляя акт то с Агзамом, то с его мамой, то с одноклассницей Гулей, но все равно никак не мог кончить, несмотря на все мои сексуальные фантазии. Облегание члена было неплотным, а дряблые ягодицы старика тряслись как холодец, и при ударе об мои бедра издавали громкие хлопки. Наконец я кончил, вытащил член из стариковской жопы и вытер его о тренировочные штаны, которые я достал из спортивной сумки. В сумке было еще полотенце, но я побрезговал вытирать им член после бабая. Стал надевать брюки, собираясь поскорее слинять из этого места. Однако старик не унимался:
- Мни бил так хорошо... да...мой кутак встал, и я хочу канчать... - он стал рукой гладить свой член.
- Можно... я тиби ибу... да... - бабай говорил с сильным акцентом, и я не сразу понял его, а как понял – так обалдел и посмотрел на старика как на умалишенного. Он не отставал:
- Дениг дам... дай мине шэст рубли...я дам тиби дисятка... да...
Я был культурно воспитан и вместо того, чтобы послать старика куда подальше, сказал:
- Нет! Не могу! Я опаздываю!
- Ладна... дам десит рубли... и ёбить твой жопа... да... - предложил бабай.
Я задумался: десять рублей мне бы не помешали – за день будет 16 рублей – можно купить кожаный мяч за девять и две модельки машинок за три пятьдесят.
- Или возми мой кутак рот... да... - продолжал он.
- За десять рублей?
- Да, - бабай положил червонец мне в карман.
Я решил: десять рублей – это десять рублей, и что мне стоит зажмуриться и взять в рот, тем более я не целка, можно и не до конца – просто взять в рот и немного подержав, выплюнуть, старик уедет в свой кишлак, и никто об этом никогда не узнает. Зато у меня будет вместо шести рублей шестнадцать, а это больше, чем мои родители вместе зарабатывают за день.
Я натянул брюки, нехотя присел на корточки и увидел перед собой гениталии старика во всей красе. Хотя кожа на его теле была слегка смугловатая, но на половых органах она была гораздо темнее, темно-коричневого, а на мошонке и самом члене почти черного цвета. Его пенис был короче и тоньше моего, сантиметров 13-14 в длину, обрезанный, с головкой чуть светлее, чем кожа члена, светло-шоколадного цвета. Зато мошонка имела весьма безобразный вид: огромная, но пустая, свисала почти до середины бедер, на дне ее болтались маленькие шарики-яички. Все это хозяйство было покрыто редкой седой волосней, которая когда-то была побрита, но сейчас успела слегка отрасти.
Мне стало совсем противно, но делать нечего – я взял его член в руку и, закрыв глаза, положил в рот. Удивительно, но вкуса пениса я почти не почувствовал, зато запах, исходящий от гениталий старика был мерзкий, не похожий ни на что, мне показалось, что так пахнет старость. Хоть бабай и говорил, что его «кутак встал», но он все равно был каким-то мягким и дряблым. Подержав его во рту несколько секунд, я уже намеривался выплюнуть его, но не тут-то было: каким-то чувством дед почувствовал мое намерение и, схватив железной хваткой одной рукой мою челюсть, другой мой затылок, начал активно сношать меня в рот. Хотя член старика был не очень большой, но он с огромной амплитудой и скоростью залетал в рот, достигая горла, вызывая рвотный рефлекс, а его яйца бились об мой подбородок и шею. Отросшие волосы на лобке больно кололи и царапали мой нос. Я пытался вырваться, но бесполезно, его хватка и амплитуда фрикций были достойны молодого спортсмена.
Я чувствовал, как стариковский член в моем рту твердеет и увеличивается в размере, продолжая долбить моё нёбо и глотку. Рот мой был полон слюней и слизи, которая стекала по подбородку, изрядно смочив его лобок и мошонку, из глаз текли слёзы, было трудно дышать.
Не знаю, сколько долбил меня дед, мне показалось, что целую вечность. От сидения на корточках затекли ноги. Наконец-то он устал и вытащил член из моего рта, не ослабляя, однако, хватки головы.
- Я кончит не могу... давай ёбить твой жопа... да...- предложил старик.
- Нет! Ты что, обалдел?! - возмутился я, перейдя на «ты».
- Я тиби дениг дал... да... нада кончит... давай!
- Ты и так долго ебал меня в рот. Что теперь ты за эти деньги будешь меня ебать во все дыры до утра! Отпусти, мне надо на тренировку! – возмущаясь, стал вырываться я.
- Давай... ишо чирвониц... да... и ёбить твой жопа, - сказал он, отпуская мою голову.
Я встал, вытер полотенцем губы и подбородок, и хотел было уходить, но вновь меня обуяла алчность. Если к 16 рублям прибавить еще 10, то будет 26 рублей, а это целый капитал, и я могу купить предел моих тогдашних мечтаний – футбольный мяч «Artek», который стоил 25 рублей.
- Ладно, давай десять рублей, - согласился я, стараясь не смотреть на старика.
Дед, видимо, предложил такие деньги для красного словца, не собираясь мне их давать.
- Эта многа... да...мини столька нет... давай пять... да... - стал торговаться бабай.
Я стал застегивать сумку, с твердым намереньем уйти. У старика в яйцах, видимо, свербило, но было жалко денег. Он колебался: в конце концов, основной инстинкт переборол жадность.
- Ты красивий
На этот раз, несмотря на все его старания, он продолжал висеть. Тогда он наслюнявил свой палец и засунул его мне в анус. Я вздрогнул от неожиданной боли и попытался освободиться от пальца, но старик стал водить им в моей прямой кишке, надавливая на заветную точку, и мой член снова встал. Он продолжил его сосать, подрачивая и заглатывая его почти целиком. Я же безнадежно опаздывал на тренировку и думал, когда все это кончится. Неожиданно бабай сказал:
- Выиби мой жопа!
- Мне надо на тренировку. Я опаздываю, - оторопело стал отказываться я.
- Ладна... я дам ишо три рубли...
Я заколебался, но прикинув, что мне стоит заработать еще трешку, сказал:
- Деньги вперед!
Старик достал еще одну трехрублевку и положил ее мне в нагрудный карман. Затем снял брюки и аккуратно повесил их на стоящие рядом бетонные плиты. И остался в мятом пиджаке и опрелых застиранных сатиновых трусах, которые когда-то были черными, а сейчас стали белесо-серого цвета. На ногах у него были резиновые галоши, одетые на грязно-серые линялые носки. Мне стало противно.
- Твой кутак... мой жопа суй... да...- попытался проинструктировать меня старик, но я, несмотря на свой юный возраст, давно прекрасно знал, что такое «выибить жопа».
Бабай спустил трусы, нагнулся буквой «Г», опершись руками на штабель плит и оголив свою тощую старческую задницу. Складка между его ягодиц разгладилась от нагибания, и моему взору открылось весьма немалое очко темно-шоколадного цвета, поросшее редкой седой волосней. Я, стараясь не смотреть на все это безобразие и не прикасаться руками, пристроившись сзади, сразу воткнул в его анус свой член, который был щедро смочен слюнями старика. Мой писюн, хотя тоже весьма немаленький, что называется, пролетел со свистом. Видимо, за долгую жизнь старика там побывало множество членов, и его дупло было изрядно раздолблено. Дрючил я его довольно долго, закрыв глаза и представляя акт то с Агзамом, то с его мамой, то с одноклассницей Гулей, но все равно никак не мог кончить, несмотря на все мои сексуальные фантазии. Облегание члена было неплотным, а дряблые ягодицы старика тряслись как холодец, и при ударе об мои бедра издавали громкие хлопки. Наконец я кончил, вытащил член из стариковской жопы и вытер его о тренировочные штаны, которые я достал из спортивной сумки. В сумке было еще полотенце, но я побрезговал вытирать им член после бабая. Стал надевать брюки, собираясь поскорее слинять из этого места. Однако старик не унимался:
- Мни бил так хорошо... да...мой кутак встал, и я хочу канчать... - он стал рукой гладить свой член.
- Можно... я тиби ибу... да... - бабай говорил с сильным акцентом, и я не сразу понял его, а как понял – так обалдел и посмотрел на старика как на умалишенного. Он не отставал:
- Дениг дам... дай мине шэст рубли...я дам тиби дисятка... да...
Я был культурно воспитан и вместо того, чтобы послать старика куда подальше, сказал:
- Нет! Не могу! Я опаздываю!
- Ладна... дам десит рубли... и ёбить твой жопа... да... - предложил бабай.
Я задумался: десять рублей мне бы не помешали – за день будет 16 рублей – можно купить кожаный мяч за девять и две модельки машинок за три пятьдесят.
- Или возми мой кутак рот... да... - продолжал он.
- За десять рублей?
- Да, - бабай положил червонец мне в карман.
Я решил: десять рублей – это десять рублей, и что мне стоит зажмуриться и взять в рот, тем более я не целка, можно и не до конца – просто взять в рот и немного подержав, выплюнуть, старик уедет в свой кишлак, и никто об этом никогда не узнает. Зато у меня будет вместо шести рублей шестнадцать, а это больше, чем мои родители вместе зарабатывают за день.
Я натянул брюки, нехотя присел на корточки и увидел перед собой гениталии старика во всей красе. Хотя кожа на его теле была слегка смугловатая, но на половых органах она была гораздо темнее, темно-коричневого, а на мошонке и самом члене почти черного цвета. Его пенис был короче и тоньше моего, сантиметров 13-14 в длину, обрезанный, с головкой чуть светлее, чем кожа члена, светло-шоколадного цвета. Зато мошонка имела весьма безобразный вид: огромная, но пустая, свисала почти до середины бедер, на дне ее болтались маленькие шарики-яички. Все это хозяйство было покрыто редкой седой волосней, которая когда-то была побрита, но сейчас успела слегка отрасти.
Мне стало совсем противно, но делать нечего – я взял его член в руку и, закрыв глаза, положил в рот. Удивительно, но вкуса пениса я почти не почувствовал, зато запах, исходящий от гениталий старика был мерзкий, не похожий ни на что, мне показалось, что так пахнет старость. Хоть бабай и говорил, что его «кутак встал», но он все равно был каким-то мягким и дряблым. Подержав его во рту несколько секунд, я уже намеривался выплюнуть его, но не тут-то было: каким-то чувством дед почувствовал мое намерение и, схватив железной хваткой одной рукой мою челюсть, другой мой затылок, начал активно сношать меня в рот. Хотя член старика был не очень большой, но он с огромной амплитудой и скоростью залетал в рот, достигая горла, вызывая рвотный рефлекс, а его яйца бились об мой подбородок и шею. Отросшие волосы на лобке больно кололи и царапали мой нос. Я пытался вырваться, но бесполезно, его хватка и амплитуда фрикций были достойны молодого спортсмена.
Я чувствовал, как стариковский член в моем рту твердеет и увеличивается в размере, продолжая долбить моё нёбо и глотку. Рот мой был полон слюней и слизи, которая стекала по подбородку, изрядно смочив его лобок и мошонку, из глаз текли слёзы, было трудно дышать.
Не знаю, сколько долбил меня дед, мне показалось, что целую вечность. От сидения на корточках затекли ноги. Наконец-то он устал и вытащил член из моего рта, не ослабляя, однако, хватки головы.
- Я кончит не могу... давай ёбить твой жопа... да...- предложил старик.
- Нет! Ты что, обалдел?! - возмутился я, перейдя на «ты».
- Я тиби дениг дал... да... нада кончит... давай!
- Ты и так долго ебал меня в рот. Что теперь ты за эти деньги будешь меня ебать во все дыры до утра! Отпусти, мне надо на тренировку! – возмущаясь, стал вырываться я.
- Давай... ишо чирвониц... да... и ёбить твой жопа, - сказал он, отпуская мою голову.
Я встал, вытер полотенцем губы и подбородок, и хотел было уходить, но вновь меня обуяла алчность. Если к 16 рублям прибавить еще 10, то будет 26 рублей, а это целый капитал, и я могу купить предел моих тогдашних мечтаний – футбольный мяч «Artek», который стоил 25 рублей.
- Ладно, давай десять рублей, - согласился я, стараясь не смотреть на старика.
Дед, видимо, предложил такие деньги для красного словца, не собираясь мне их давать.
- Эта многа... да...мини столька нет... давай пять... да... - стал торговаться бабай.
Я стал застегивать сумку, с твердым намереньем уйти. У старика в яйцах, видимо, свербило, но было жалко денег. Он колебался: в конце концов, основной инстинкт переборол жадность.
- Ты красивий