В плену у сумасбродных свингеров. Часть 1
Нет, не подумайте, я не трус. Но тут, от такой неприкрытой наглости и такого напора, будто, в ступор впал. Я будто, не мог поверить, что это всё происходит на самом деле. Какой-то дикий сюрреализм. Никогда ни с чем подобным в реальности я не сталкивался. Городок наш тихий спокойный. У нас рядовая драка на дискотеке, - это уже событие всегородского масштаба. А тут...
А мама гневно развернулась к обидчику:
- Да, что вы себе позволяете!! Мерзавцы!!
Все трое опять заржали. Легко, непринуждённо.
- Стой, тётя, не кипятись, - Коля как-то хитро подался к матери всем своим телом. Мама испуганно шарахнулась назад. Но в этом то и была задумка. Сзади стоял третий. Он легко, даже играючи, поймал своими лапами запястья матери и так же легко свёл её руки ей за спину..
- Не надо, - жалобно всхлипнула мама.
Мама попыталась высвободиться, но крепыш сзади без малейших для себя усилий, легко удерживал ее за сведённые вместе локти, кроме того, ещё и прижимая тело матери к себе.
- Отпустите, - запричитала мама, - да, что же вы делаете?
- Приручаем, - осклабился Макс, - дай, мы тебя потрогаем... От тебя ж не убудет, дура. Может ещё и не подойдёшь... У нас СТРОГИЙ отбор.
Он вплотную, наклонился к матери, едва не касаясь щекой её лица, и запросто положил свою лапу на ее грудь...
- Лучше расслабься и получай удовольствие, Лизонька... От тебя тут ни хрена уже не зависит..
Я видел как его рука требовательно так, по хозяйски тискала податливую мамину грудь, сдавливая ее у основания, он легонько мял ее, сильными пальцами через ткань нащупывая сосок. Через мгновение его рука накрыла и вторую мамину грудь.
Грудь моей мамы была роскошной Да. Никаким другим словом её дыньки и не опишешь... Она была довольно большой и упругой, полный третий размер. С годами грудь стала провисать, но это именно и делала ее роскошной.
Так продолжалось несколько секунд. Макс даже восхищённо зацокал языком.
- Да, пустите же, я закричу! - уже порядком струхнувшая мама, залепетала в полном отчаянии, продолжая всем телом изгибаться и рваться из крепко державших её сзади рук.
- А вот это зря, - лапавший ее Макс, вдруг неуловимым движением залепил ей резкую пощёчину. Не сильно. Скорее для урока, чем для боли, - а вот это зря... Иначе, мне придётся тебя немного поучить. А это будет больно, Лизонька! Ведь ты же не хочешь, чтобы тебе было больно, Лизонька, а?!
Вот тут меня, словно, окатило ледяным душем. Я ещё колебался пару секунд. Не, не колебался даже, а прикидывал кого из этих троих ударить первым. Понятное дело, надо того, что держал мою мать.
Я молча ринулся на него, одним прыжком, прямо через костёр. Он и понять ничего не успел, как мой кулак врезался ему в голову, сбоку. Я в ухо целил, но промахнулся. Понятное, естественно, дело, - что куда мне, пацану, против троих взрослых горилл. Но так-то, я боксом уже три года занимался.
Скорее от неожиданности, но он отпустил маму, замотал головой.
- Беги, мама!!, - заорал я, бросаясь на Макса.
Наверное, это был единственный шанс. Пока эти будут дубасить меня. Ну, хотя бы с полминуты. Мама успеет убежать.
Я так и не понял, как это случилось. Просто... БАЦ... И я лежу на спине, в башке гудит, а в глазах аж потемнело. Какое-то время я вообще не мог врубиться, что вокруг меня вообще происходит.
А мама... Вместо того, чтобы убежать, - бросилась ко мне. Рыдает.
Эти трое опять ржут. Тот, который Коля, поставил мне ногу на грудь и сильно давил. Эт он мне, походу, и звезданул так..
- Живой, Дроныч?, - усмехнулся Макс, - а пацанчик-то, красавчик! Ёпта, прикинь, он только момента ждал...
Значит, третьего, которого я сейчас ударил, его Андреем зовут, отстранённо подумал я. Мама стояла рядом со мной на коленях. Плакала. Что-то там лепетала. Гладила моё лицо.
- Не бейте его, не бейте! Не надо... Пожалуйста, не бейте..
Макс схватил её косу в охапку и рывком поставил на ноги. Мама аж вскрикнула.
- Не будем, Лизонька, - ласково улыбнулся он ей, - да только и ты будь паинькой. Ласковой будь и нежной. А то порежем твоего сынишку на ремни. Усекла?, - он, как в плохом театре, скорчил маме страшную рожу и весело громко загоготал. Укурен он что ли был? Или по жизни такой, ударенный об асфальт?
Мама не в силах, сквозь рыдания что-то сказать, только торопливо закивала головой.
Но этот самый Макс, одной рукой всё так же сжимая мать за косу, второй рукой схватил её за подбородок и резко поднял её лицо к себе.
- Рот, мля, открыла! - рявкнул он так, что у мамы от испуга на миг подкосились колени, - ну!
И не дожидаясь, пока мама послушается его или не послушается, он сложил пальцы свободной руки вместе, кроме большого, и бесцеремонно стал засовать их маме в рот. Рукой, что держала маму за волосы, он буквально насаживал маму на свои пальцы. На какое-то время мамины глаза стали прямо-таки безумными! Ну, ещё бы. Мама, пожалуй, просто охренела от такого обращения. Незнакомый мужик пытался засунуть, в прямом смысле этого слова, свою ладонь ей в рот.
- Да, шире, рот открывай, мля!, - снова рявкнул на неё Макс. Его пальцы, уже почти целиком исчезли в мамином насильно широком разверзнутом ротике. Мама давилась, с шумом втягивала воздух, а из глаз аж брызнули слёзы.
- Только укуси меня, Елизавета Николаевна!, - громко прошептал ей Макс, - я те все зубы враз повышибаю к едрёной фене!
Какое-то время он так и держал свои пальцы и полладони вот так вот, глубоко, чуть ли не в горле у мамы.
Маму, по видимому, от этого страшно мутило. Бедняжке маме, пришлось запрокинуть голову назад, словно цапле, глотающей большую лягушку, чтобы окончательно не подавиться. Макс милостиво разрешил ей это сделать. Так, что теперь его рука входила в рот матери, едва ли не верикально.
Но затем Макс стал медленно, водить пальцами туда-сюда, имитируя...
... ну, тут сразу ясно, что он имитировал! Но в любом случае, маме стало хоть немного полегче, когда он на коротенькое мгновение вытаскивал из её рта свои пальцы.
- Мля... , - неподдельно восхищённо протянул Макс, - ни хера себя, полруки заглотила! Как удав! И даже не блеванула! Рабочий ебальник...
- Да. Но тут дело больше в глотке, - авторитетно поправил его со знанием дела Колян, - но в любом случае, с таким ртом, Елизавета Николаевна, тебе бы миньетчицей трудиться в Москве. Уже бы миллионы заработала..
- Типа гробит, добрая женщина свой талант?. - хмыкнул Дроны, - а Макс ей, в натуре, глаза открыл?
И все трое опять с готовностью громко заражали. Кроме меня и мамы. Мне, в общем-то, было не до смеха. А мама, если бы и хотела посмеяться их кретинскими шуточкам, то никак не смогла бы это сделать физически. Макс продолжала, крепко держа её за волосы, медленно вгонять до самого горла в мамин рот и высовывать обратно свои пальцы.
- Мальчики... Мальчики... Ну, на секунду Вас оставить нельзя! Ну, что тут у Вас опять?
Тот, который Коля, всё давил мне тяжёлой подошвой на грудь и я только и мог, что повернуть на этот голос свою голову.
- Ой, Свет, млять, ну, наконец-то... Где тебя носит?, - Макс отпустил маму,
А мама гневно развернулась к обидчику:
- Да, что вы себе позволяете!! Мерзавцы!!
Все трое опять заржали. Легко, непринуждённо.
- Стой, тётя, не кипятись, - Коля как-то хитро подался к матери всем своим телом. Мама испуганно шарахнулась назад. Но в этом то и была задумка. Сзади стоял третий. Он легко, даже играючи, поймал своими лапами запястья матери и так же легко свёл её руки ей за спину..
- Не надо, - жалобно всхлипнула мама.
Мама попыталась высвободиться, но крепыш сзади без малейших для себя усилий, легко удерживал ее за сведённые вместе локти, кроме того, ещё и прижимая тело матери к себе.
- Отпустите, - запричитала мама, - да, что же вы делаете?
- Приручаем, - осклабился Макс, - дай, мы тебя потрогаем... От тебя ж не убудет, дура. Может ещё и не подойдёшь... У нас СТРОГИЙ отбор.
Он вплотную, наклонился к матери, едва не касаясь щекой её лица, и запросто положил свою лапу на ее грудь...
- Лучше расслабься и получай удовольствие, Лизонька... От тебя тут ни хрена уже не зависит..
Я видел как его рука требовательно так, по хозяйски тискала податливую мамину грудь, сдавливая ее у основания, он легонько мял ее, сильными пальцами через ткань нащупывая сосок. Через мгновение его рука накрыла и вторую мамину грудь.
Грудь моей мамы была роскошной Да. Никаким другим словом её дыньки и не опишешь... Она была довольно большой и упругой, полный третий размер. С годами грудь стала провисать, но это именно и делала ее роскошной.
Так продолжалось несколько секунд. Макс даже восхищённо зацокал языком.
- Да, пустите же, я закричу! - уже порядком струхнувшая мама, залепетала в полном отчаянии, продолжая всем телом изгибаться и рваться из крепко державших её сзади рук.
- А вот это зря, - лапавший ее Макс, вдруг неуловимым движением залепил ей резкую пощёчину. Не сильно. Скорее для урока, чем для боли, - а вот это зря... Иначе, мне придётся тебя немного поучить. А это будет больно, Лизонька! Ведь ты же не хочешь, чтобы тебе было больно, Лизонька, а?!
Вот тут меня, словно, окатило ледяным душем. Я ещё колебался пару секунд. Не, не колебался даже, а прикидывал кого из этих троих ударить первым. Понятное дело, надо того, что держал мою мать.
Я молча ринулся на него, одним прыжком, прямо через костёр. Он и понять ничего не успел, как мой кулак врезался ему в голову, сбоку. Я в ухо целил, но промахнулся. Понятное, естественно, дело, - что куда мне, пацану, против троих взрослых горилл. Но так-то, я боксом уже три года занимался.
Скорее от неожиданности, но он отпустил маму, замотал головой.
- Беги, мама!!, - заорал я, бросаясь на Макса.
Наверное, это был единственный шанс. Пока эти будут дубасить меня. Ну, хотя бы с полминуты. Мама успеет убежать.
Я так и не понял, как это случилось. Просто... БАЦ... И я лежу на спине, в башке гудит, а в глазах аж потемнело. Какое-то время я вообще не мог врубиться, что вокруг меня вообще происходит.
А мама... Вместо того, чтобы убежать, - бросилась ко мне. Рыдает.
Эти трое опять ржут. Тот, который Коля, поставил мне ногу на грудь и сильно давил. Эт он мне, походу, и звезданул так..
- Живой, Дроныч?, - усмехнулся Макс, - а пацанчик-то, красавчик! Ёпта, прикинь, он только момента ждал...
Значит, третьего, которого я сейчас ударил, его Андреем зовут, отстранённо подумал я. Мама стояла рядом со мной на коленях. Плакала. Что-то там лепетала. Гладила моё лицо.
- Не бейте его, не бейте! Не надо... Пожалуйста, не бейте..
Макс схватил её косу в охапку и рывком поставил на ноги. Мама аж вскрикнула.
- Не будем, Лизонька, - ласково улыбнулся он ей, - да только и ты будь паинькой. Ласковой будь и нежной. А то порежем твоего сынишку на ремни. Усекла?, - он, как в плохом театре, скорчил маме страшную рожу и весело громко загоготал. Укурен он что ли был? Или по жизни такой, ударенный об асфальт?
Мама не в силах, сквозь рыдания что-то сказать, только торопливо закивала головой.
Но этот самый Макс, одной рукой всё так же сжимая мать за косу, второй рукой схватил её за подбородок и резко поднял её лицо к себе.
- Рот, мля, открыла! - рявкнул он так, что у мамы от испуга на миг подкосились колени, - ну!
И не дожидаясь, пока мама послушается его или не послушается, он сложил пальцы свободной руки вместе, кроме большого, и бесцеремонно стал засовать их маме в рот. Рукой, что держала маму за волосы, он буквально насаживал маму на свои пальцы. На какое-то время мамины глаза стали прямо-таки безумными! Ну, ещё бы. Мама, пожалуй, просто охренела от такого обращения. Незнакомый мужик пытался засунуть, в прямом смысле этого слова, свою ладонь ей в рот.
- Да, шире, рот открывай, мля!, - снова рявкнул на неё Макс. Его пальцы, уже почти целиком исчезли в мамином насильно широком разверзнутом ротике. Мама давилась, с шумом втягивала воздух, а из глаз аж брызнули слёзы.
- Только укуси меня, Елизавета Николаевна!, - громко прошептал ей Макс, - я те все зубы враз повышибаю к едрёной фене!
Какое-то время он так и держал свои пальцы и полладони вот так вот, глубоко, чуть ли не в горле у мамы.
Маму, по видимому, от этого страшно мутило. Бедняжке маме, пришлось запрокинуть голову назад, словно цапле, глотающей большую лягушку, чтобы окончательно не подавиться. Макс милостиво разрешил ей это сделать. Так, что теперь его рука входила в рот матери, едва ли не верикально.
Но затем Макс стал медленно, водить пальцами туда-сюда, имитируя...
... ну, тут сразу ясно, что он имитировал! Но в любом случае, маме стало хоть немного полегче, когда он на коротенькое мгновение вытаскивал из её рта свои пальцы.
- Мля... , - неподдельно восхищённо протянул Макс, - ни хера себя, полруки заглотила! Как удав! И даже не блеванула! Рабочий ебальник...
- Да. Но тут дело больше в глотке, - авторитетно поправил его со знанием дела Колян, - но в любом случае, с таким ртом, Елизавета Николаевна, тебе бы миньетчицей трудиться в Москве. Уже бы миллионы заработала..
- Типа гробит, добрая женщина свой талант?. - хмыкнул Дроны, - а Макс ей, в натуре, глаза открыл?
И все трое опять с готовностью громко заражали. Кроме меня и мамы. Мне, в общем-то, было не до смеха. А мама, если бы и хотела посмеяться их кретинскими шуточкам, то никак не смогла бы это сделать физически. Макс продолжала, крепко держа её за волосы, медленно вгонять до самого горла в мамин рот и высовывать обратно свои пальцы.
- Мальчики... Мальчики... Ну, на секунду Вас оставить нельзя! Ну, что тут у Вас опять?
Тот, который Коля, всё давил мне тяжёлой подошвой на грудь и я только и мог, что повернуть на этот голос свою голову.
- Ой, Свет, млять, ну, наконец-то... Где тебя носит?, - Макс отпустил маму,