Соблазнитель. Окончание.
Покупки.
За окном был темно-серый день. Такой же, каким было утро. Впрочем, поверхность луж рябил только ветер - точек дождя видно не было.
Каково Серегиным родителям в такую погоду на даче? Закрывать летнюю хибару на зиму в таких условиях невозможно. Делать что-либо в саду или огороде - тоже. Машины нет, выбраться можно только вечерней электричкой. Телевизионный кабель не проведен. Об интернете в тех краях и не слыхали. В рассохшейся тумбочке лежат журналы из прошлого века. На покосившейся полке стоят растрепанные детские сказки, оставшиеся с тех времен, когда ими развлекали Сереженьку. На столе бубнит радиоприемник. Тоска...
Хорошо еще, что они не знают, что их сын тут вытворяет. С ума бы сошли...
Я потрогал свою развешанную на батарее куртку. Она была противно влажная. Туфли тоже. И носки.
Может, и правда - обойдемся без вспомогательных средств? Найду где-нибудь в углу бутылку подсолнечного масла и...
Меня передернуло.
Я вынул кошелек из противно-мокрого кармана куртки, вышел в прихожую и, не особенно колеблясь и уж точно не испытывая угрызений совести, обул Серегины туфли. Блин, маленькие. К счастью, рядом стояли другие, побольше. Его отца, наверное. И куртка мне подошла только та, что явно была не с плеча Серого.
Вход в аптеку был совсем рядом, между парадными, и я кое-как протиснулся к нему, ни разу по-настоящему не вступив в лужу.
И только войдя внутрь, я понял, что совершил ошибку.
Стоило перед выходом зайти в туалет. Едва мой член опал, вернувшись в привычное состояние мягкого отросточка, в мочевом пузыре поднялось некое ощущение, требовавшее немедленных действий. Я переминался с ноги на ногу, пытаясь сдержать неудержимое, рвавшееся наружу нетерпеливо и беспардонно.
Когда одна из женщин, бродивших в зале аптеки, вдруг пристально на меня посмотрела, я с ужасом понял, что, к тому же, я еще и умыться и почистить зубы позабыл! От меня наверняка исходил специфический запах спермы и мужского члена. Не говоря уж о том, что где-то на лице могла застрять кудряшка с Серегиного лобка. И не одна.
Пританцовывая и при этом параноидально отворачиваясь от людей, я подошел к окошку.
По ту сторону прилавка стояла молоденькая девушка, видно, недавняя выпускница фармучилища. Красивое личика, стройная фигурка, холмики грудей на белом халате. Я мгновенно представил, как мог бы раздеть ее, повернуть спиной и войти сзади... Или нет, трахнуть на весу, спереди, стоя, с ее ногами, обвившими поясницу...
Я невольно улыбнулся. Только что я отсосал у другого парня, теперь готовлюсь взять его в зад, а иди ж ты, мысленно трахаю первую попавшуюся девушку. Загадочная мужская душа!
Перед мысленным взором встало обнаженное тонкое тело Сережи, и я почувствовал угрызения совести.
- Презервативы, - мрачно буркнул я девушке, старательно отворачивая от нее лицо.
- Какие? - девушка улыбалась. - Есть три разных размера, а среди них - с рельефными профилями или без. И, конечно, разные вкусы. Упаковки по три и десять штук...
- Обычные, на три... - я остановился и поправился, - ...десять.
Зачем мне десять штук? Трахну Сережу в попу - и все! Тут и одного было бы достаточно!
Но я тут же понял, что это я гусарствую перед прекрасной аптекаршей.
- А размер? - улыбка девушки стала шире.
Охо-хо, вам интересно, какого размера у меня член!
- Не знаю, - буркнул я.
Шах!
- Скажем, средний? - предположила аптекарша.
Гарде!
И тут я понял, что она девственница! Уж не знаю, по каким признакам я это определяю, но пока что никогда не ошибался. Ну, кроме совершенно дикого прокола в самый первый раз...
Я промолчал.
На прилавке появилась яркая пачка презервативов.
- И любрикант, - пробормотал я.
Девушка удивилась, но положила передо мной тюбик. На нем было крупно написано: «Вагинальный гель».
Вагинальный? А он подходит?
- Ректальный, - выдавил я из себя.
- Анальный, - автоматически поправила аптекарша, но улыбку свою при этом потеряла. Внимательно посмотрела на меня и вздохнула. Забрала с прилавка тюбик и положила другой. На ее лице, будто буквами, было написано: такой парень - и голубой!
- Нет, мне и тот, и другой, - нашелся я.
На лице девушки разочарование сменилось удивлением, а потом и пониманием. Наверняка она решила, что я размечтался о долгом, полном секса вечере с любимой девушкой с траханием «во все дыры». В принципе, не так уж она и ошиблась... Только сексом я сейчас занимался не с девушкой, а с парнем...
Схватив пакет с покупками, я выбежал из аптеки. Чувствуя, что давление в мочевом пузыре уже превосходит всяческие болевые пороги, я промчался по лужам, не глядя, какой они глубины, влетел в подъезд, взбежал по лестнице и ворвался в коридор Серегиной квартиры.
Из ванной доносился шум душа. Я, пританцовывая, заглянул в комнату. Разложенный диван, конечно, был пуст. Я бросил на него пакет, и побежал в туалет.
С полминуты я блаженствовал, избавляясь от лишнего груза. Потом хотел было, как всегда, просто заправить член в трусы и застегнуться, но тут почему-то оглянулся в поисках туалетной бумаги. Мне вдруг стало важно промокнуть кончик. Гомосексуализм, как выяснилось, способствует аккуратности.
Впрочем, Сережка - живой человек, и ему, конечно, будет приятнее, если я буду чуть чище. Ну, хотя бы, относительно.
Я оттянул кожицу на члене, обнажая головку. Она вся была покрыта смегмой. Смазка была довольно обильной, прозрачной и пока без запаха, но я был рад, что додумался сюда заглянуть. Идея про туалетную бумагу оказалась не такой уж и плохой, хоть и отдавала манерностью и жеманством. Я промокнул смазку. Потом обтер новым кусочком бумаги уже чистую головку.
Несколько мгновений размышлял, что еще я мог забыть сделать. Вспомнил - зубы. Мы ведь будем целоваться! Я наспех застегнул джинсы и выбежал из туалета.
Ванная все еще была заперта.
Я пошел на кухню и стал полоскать рот под краном. Умыл лицо и шею. Вспомнил про член, расстегнул джинсы и приспустил трусы. Головка после вытираний салфеткой выглядела чистой. Но черт его знает... Я стал смачивать пальцы водой из-под крана и протирать ее. Отчего-то решив, что этого мало, снял джинсы и трусы, намылил весь член и кожу вокруг мылом, лежавшим около раковины, и, изогнувшись самым невероятным способом, смыл все это, обильно выливая на себя пригоршни воды. У раковины осталась внушительная лужа, но я был доволен. Вытираться пришлось кухонным полотенцем. Потом понял, что я наделал, и тут же принялся его стирать. Осознал, что делаю это голым и бросился одевать трусы и джинсы. Поскользнулся на луже и схватился за тряпку - вытирать ее. Бросил и все-таки натянул джинсы. Потом решил снять футболку. Стал обтираться водой из-под крана. В основном в подмышках. Их помыть лишним не бывает...
Уже заканчивая, вдруг уголком глаза заметил какое-то движение. Резко повернулся. На кухне стоял Сережа. Прислонился плечом к дверному косяку и смотрел на меня.
Сергей был нагим, только бедра обмотал полотенцем. Кожа раскраснелась от горячей воды. Влажные волосы торчали во все стороны. Выжившие
За окном был темно-серый день. Такой же, каким было утро. Впрочем, поверхность луж рябил только ветер - точек дождя видно не было.
Каково Серегиным родителям в такую погоду на даче? Закрывать летнюю хибару на зиму в таких условиях невозможно. Делать что-либо в саду или огороде - тоже. Машины нет, выбраться можно только вечерней электричкой. Телевизионный кабель не проведен. Об интернете в тех краях и не слыхали. В рассохшейся тумбочке лежат журналы из прошлого века. На покосившейся полке стоят растрепанные детские сказки, оставшиеся с тех времен, когда ими развлекали Сереженьку. На столе бубнит радиоприемник. Тоска...
Хорошо еще, что они не знают, что их сын тут вытворяет. С ума бы сошли...
Я потрогал свою развешанную на батарее куртку. Она была противно влажная. Туфли тоже. И носки.
Может, и правда - обойдемся без вспомогательных средств? Найду где-нибудь в углу бутылку подсолнечного масла и...
Меня передернуло.
Я вынул кошелек из противно-мокрого кармана куртки, вышел в прихожую и, не особенно колеблясь и уж точно не испытывая угрызений совести, обул Серегины туфли. Блин, маленькие. К счастью, рядом стояли другие, побольше. Его отца, наверное. И куртка мне подошла только та, что явно была не с плеча Серого.
Вход в аптеку был совсем рядом, между парадными, и я кое-как протиснулся к нему, ни разу по-настоящему не вступив в лужу.
И только войдя внутрь, я понял, что совершил ошибку.
Стоило перед выходом зайти в туалет. Едва мой член опал, вернувшись в привычное состояние мягкого отросточка, в мочевом пузыре поднялось некое ощущение, требовавшее немедленных действий. Я переминался с ноги на ногу, пытаясь сдержать неудержимое, рвавшееся наружу нетерпеливо и беспардонно.
Когда одна из женщин, бродивших в зале аптеки, вдруг пристально на меня посмотрела, я с ужасом понял, что, к тому же, я еще и умыться и почистить зубы позабыл! От меня наверняка исходил специфический запах спермы и мужского члена. Не говоря уж о том, что где-то на лице могла застрять кудряшка с Серегиного лобка. И не одна.
Пританцовывая и при этом параноидально отворачиваясь от людей, я подошел к окошку.
По ту сторону прилавка стояла молоденькая девушка, видно, недавняя выпускница фармучилища. Красивое личика, стройная фигурка, холмики грудей на белом халате. Я мгновенно представил, как мог бы раздеть ее, повернуть спиной и войти сзади... Или нет, трахнуть на весу, спереди, стоя, с ее ногами, обвившими поясницу...
Я невольно улыбнулся. Только что я отсосал у другого парня, теперь готовлюсь взять его в зад, а иди ж ты, мысленно трахаю первую попавшуюся девушку. Загадочная мужская душа!
Перед мысленным взором встало обнаженное тонкое тело Сережи, и я почувствовал угрызения совести.
- Презервативы, - мрачно буркнул я девушке, старательно отворачивая от нее лицо.
- Какие? - девушка улыбалась. - Есть три разных размера, а среди них - с рельефными профилями или без. И, конечно, разные вкусы. Упаковки по три и десять штук...
- Обычные, на три... - я остановился и поправился, - ...десять.
Зачем мне десять штук? Трахну Сережу в попу - и все! Тут и одного было бы достаточно!
Но я тут же понял, что это я гусарствую перед прекрасной аптекаршей.
- А размер? - улыбка девушки стала шире.
Охо-хо, вам интересно, какого размера у меня член!
- Не знаю, - буркнул я.
Шах!
- Скажем, средний? - предположила аптекарша.
Гарде!
И тут я понял, что она девственница! Уж не знаю, по каким признакам я это определяю, но пока что никогда не ошибался. Ну, кроме совершенно дикого прокола в самый первый раз...
Я промолчал.
На прилавке появилась яркая пачка презервативов.
- И любрикант, - пробормотал я.
Девушка удивилась, но положила передо мной тюбик. На нем было крупно написано: «Вагинальный гель».
Вагинальный? А он подходит?
- Ректальный, - выдавил я из себя.
- Анальный, - автоматически поправила аптекарша, но улыбку свою при этом потеряла. Внимательно посмотрела на меня и вздохнула. Забрала с прилавка тюбик и положила другой. На ее лице, будто буквами, было написано: такой парень - и голубой!
- Нет, мне и тот, и другой, - нашелся я.
На лице девушки разочарование сменилось удивлением, а потом и пониманием. Наверняка она решила, что я размечтался о долгом, полном секса вечере с любимой девушкой с траханием «во все дыры». В принципе, не так уж она и ошиблась... Только сексом я сейчас занимался не с девушкой, а с парнем...
Схватив пакет с покупками, я выбежал из аптеки. Чувствуя, что давление в мочевом пузыре уже превосходит всяческие болевые пороги, я промчался по лужам, не глядя, какой они глубины, влетел в подъезд, взбежал по лестнице и ворвался в коридор Серегиной квартиры.
Из ванной доносился шум душа. Я, пританцовывая, заглянул в комнату. Разложенный диван, конечно, был пуст. Я бросил на него пакет, и побежал в туалет.
С полминуты я блаженствовал, избавляясь от лишнего груза. Потом хотел было, как всегда, просто заправить член в трусы и застегнуться, но тут почему-то оглянулся в поисках туалетной бумаги. Мне вдруг стало важно промокнуть кончик. Гомосексуализм, как выяснилось, способствует аккуратности.
Впрочем, Сережка - живой человек, и ему, конечно, будет приятнее, если я буду чуть чище. Ну, хотя бы, относительно.
Я оттянул кожицу на члене, обнажая головку. Она вся была покрыта смегмой. Смазка была довольно обильной, прозрачной и пока без запаха, но я был рад, что додумался сюда заглянуть. Идея про туалетную бумагу оказалась не такой уж и плохой, хоть и отдавала манерностью и жеманством. Я промокнул смазку. Потом обтер новым кусочком бумаги уже чистую головку.
Несколько мгновений размышлял, что еще я мог забыть сделать. Вспомнил - зубы. Мы ведь будем целоваться! Я наспех застегнул джинсы и выбежал из туалета.
Ванная все еще была заперта.
Я пошел на кухню и стал полоскать рот под краном. Умыл лицо и шею. Вспомнил про член, расстегнул джинсы и приспустил трусы. Головка после вытираний салфеткой выглядела чистой. Но черт его знает... Я стал смачивать пальцы водой из-под крана и протирать ее. Отчего-то решив, что этого мало, снял джинсы и трусы, намылил весь член и кожу вокруг мылом, лежавшим около раковины, и, изогнувшись самым невероятным способом, смыл все это, обильно выливая на себя пригоршни воды. У раковины осталась внушительная лужа, но я был доволен. Вытираться пришлось кухонным полотенцем. Потом понял, что я наделал, и тут же принялся его стирать. Осознал, что делаю это голым и бросился одевать трусы и джинсы. Поскользнулся на луже и схватился за тряпку - вытирать ее. Бросил и все-таки натянул джинсы. Потом решил снять футболку. Стал обтираться водой из-под крана. В основном в подмышках. Их помыть лишним не бывает...
Уже заканчивая, вдруг уголком глаза заметил какое-то движение. Резко повернулся. На кухне стоял Сережа. Прислонился плечом к дверному косяку и смотрел на меня.
Сергей был нагим, только бедра обмотал полотенцем. Кожа раскраснелась от горячей воды. Влажные волосы торчали во все стороны. Выжившие