Рассказы Бабы Матрены. Купальская ночь или на чем Земля держится
- Баба Матрена, расскажи сказку.
- Катька, все ни как не уймешься! Пошла бы лучше на танцы, там парни тебе такие «сказки» расскажут, ноги не смогешь свести..
- Мне интересно, как ты рассказываешь... Так внутри сладко становится..
- Ага... а в трусах, поди, мокро!
- Есть немного... Ну, пожалуйста! Я тебе чего хошь сделаю!
- Воды в баню наноси!
- Договорились!
- Ну, девка, слушай...
.. Было это летом, в канун Ивана Купала. Жила-была девка, Маруся. Любо-дорого на нее смотреть. Идет по деревне, все на неё оглядываются, какая животина бежит, к ней ластится. Така краса!
Послал отец Марусю в кузницу, коня подковать. Отвязала Маруся коня и пошла в конец деревни, где кузница стояла. Настала и ее последняя очередь в кузню войти. Вошла, объяснила, что отец велел сделать.
Выслушал ее кузнец, а сам в бочке моется, голый по пояс.
Надо сказать, он мужчина бравый, статный. Говорит, чтобы она коня помыла. Дал ведро и мочало, а сам лег на топчан и глядит хитро.
Вот девушка стала коня того мыть, по бокам водить. Живот там, ноги... Как вдруг конь выпустил наружу своё естество и захрапел!
Смутилась Маруся, покраснела, но мыть не перестала. А кузнец знай, смеется, говорит и «орудие помой, а то ковать не буду»..
Пришлось девке дрын в руку взять и водой его ополаскивать... И так ей вдруг это понравилось - водить руками по этой штуковине, что почувствовала Маруся жар нестерпимый между ног и что-то вроде по ногам потекло, а виду не подает, стесняется да руками водит. Палка у коня толстая, с руку. Цветом розовая и черная. И лосниться. Залюбовалась Маруся конским естеством. Гладит её, сжимает. Забыла, зачем пришла.
А кузнец подошел к ней сзади и ухватил ее ручищами, да к себе прижал и в шею целует. Трясется крупной дрожью и тащит ее на топчан. Лежит Маруся, глаза прикрыла, а он порты опустил, а между ног у него така палка, как у коня того! Сама тоже подол задирает. Но кузнец ей ету палку к губам подставил и давай водить туда-сюда. Маруся рот и открыла. А кузнецу только этого и надо было. Он елду свою в рот девке и дал. «Соси, говорит, девка, леденец». Обслюнявила девка сику, намяла руками, облизала сверху до низу и муди в рту подержала. А самой приятно! Между ног у нее уже так склизко сделалось, что колени вместе не свести. Задрал ей кузнец ноги и вставил орудие своё. А Маруся аж сама надевается на етот штырь и стонет, как плачет, меж ног уже чавкает и хлюпает. По ляжкам течет. От всего этого кузнец ярится, а тут взял ее на руки и опять сверху насадил на елду. Она его за шею руками держит и подпрыгивает. Долго ли коротко ли, упала она на топчан, а кузнец пустил ей на живот струю густую белую и рядом прилег. Помолчал, глаза прикрыв. Спрашивает:
- Ты Маруся, когда перестала девкой-то быть?
- На сенокосе было, два лета назад.
- Один раз что ль?
- Да какое - один раз! Я и со счету сбилась. - Засмущалась девушка и в плечо мужику уткнулась. А у самой глаза лукавые!
- Ну, расскажи, как было то в первый раз..
- Как у всех. Так и было..
- А что за парень? Знаю его?
- Может и знаешь...
- Ну, давай рассказывай - кузнец обнял её сзади и прижался к спине. И руками титьки мнет легонько и между ног шарит, сику тревожит..
- Были мы на сенокосе. Я на стогу стояла и сено принимала. Парни внизу мне охапки набрасывали. А жарко было. Я взяла, да подол стала подвертывать. Смотрю парни как-то быстрей стали работать и замолчали. Только сопят. А тут роздых наступил. Ко мне подошел дядька Нил и в сторонку отвел за скирду. И говорит: «Маруська, ты так всех парней загонишь»... А я, говорю, ни кого не загоняла... «Это твоя писюрка, вот эта парней загоняла» И хвать меня между ног и держит!"Ты юбку задрала, они и увидели твоё богатство... » А у меня голова закружилась. Так приятно вдруг стало. Дядька свой палец мне прям в дырку сует и шебуршит там туда-сюда.
А вечером он меня позвал, мол, пойдем, сено посмотрим, как лежит. Только вышли от стана, он меня обнял и целовать стал и руками под юбку.
- Не могу, Марусенька, больше... весь измаялся, дай разок. Хоть на половинку.
Уложил на спину и впихнул. Но не долго охаживал. Пролился на меня. Но не отпускает. Отдохнул самую малость и на меня взобрался опять. И давай протыкать меня... Я потом в реке помылась, всплакнула. Вот так весь сенокос с ним любились..
- И что больше ни кого и не было? - шепчет в ухо кузнец, а сам палец в нутро девке глубоко вставляет...
- Было, конечно... Тут по осени проводы были в армию. Ну и я пошла тож. Все выпили хорошо и танцевать пошли. Меня Мишка Солдат весь вечер тискал. И под столом под юбку лазил, пальцы вставлял куда следовает, а потом и не следовает..
- В задницу что ль?
- Ага..
- Вот сладострастник какой! - прошептал кузнец и прижался к Марусиному гузну.
- Он меня и в сенях лапал, и в другую комнату заводил. Как с ума сошел. А потом даже завел за хлев, наклонил мою голову вниз и давай меня в рот еть. А у него такой большой кол меж ног, что в рот не помещался..
Когда ушли все, он меня на лавке разложил и как вставил! Я думала, тресну пополам. А нет, выдержала сика, растянулась. Он еще хотел, чтоб я сверху села, но не умела тогда еще.
Тут Маруся почувствовала, что кузнец опять силен. В булочки стал тыкать поленом своим, а пальцами дырочку в заду раззадоривать. А как дырка размякла, послюнявил и сунул промеж булочек. Поначалу тихонько, а потом во всю силу.
- А у тебя, Маруся, тут уже бывали..
- Ага, захаживали..
После всего, кузнец Марусю сам вымыл в тазу. Ноги, зад и промеж ног тож.
- Ты, Маруся, завтра заходи за конем своим все готово будет.
На следующий день отец Марусю не пустил в кузню. Долго прокопалась. Сиди, мол, лучше дома. Помогай по хозяйству. А сам пошел за конем.
Вздохнула Маруся и принялась за работу - кур накормила, воды наносила. Тут отец вернулся. Коня в стойло завел. Принеси, говорит, овса, сена, а сам пошел по делам. Принесла она все. Стоит, смотрит, как конь ест, а все думает о кузнеце. Прислонилась к шее и гриву теребит. И вдруг чувствует, что кто-то ее в зад толкнул. Оборачивается и видит, что конь своей елдой ей в зад тыкается... Как увидела, так зарделась вся. Схватила ведро, ополоснула и давай штуку эту в руках сжимать. Конь ногами переступает, ржет тихонько. Маруся быстро во двор выскочила, глянула, есть ли кто и обратно в стойло. Прикрыла дверь, подошла к коню, юбку сняла и рукой направляет змея этого прям себе меж ног. Тыкает, а он не влезает в норку-то. Большой очень. А девка уж разволновалась и страсть как хочется эту штуку в себя запихнуть. Изловчилась, встала задом к коню, и тут дело сладилось - проскользнул змей в мокрую норку на вершок. Вскрикнула Маруся по первости, а потом вроде и ни чего - сладко стало, во всем теле судорога прошла. Вздохнула девка, да пошла помылась. Принялась опять хозяйством заниматься. Двор вымела. Стала кур загонять в сарай, а тут пес их дворовый стал бегать за ней и радостно лаять. Поймал она его, пошла на цепь сажать. Только завела за сарай, пес ей под юбку - прыг, и прям в волосатый бугорок нос упер и давай лизать. Маруся
- Катька, все ни как не уймешься! Пошла бы лучше на танцы, там парни тебе такие «сказки» расскажут, ноги не смогешь свести..
- Мне интересно, как ты рассказываешь... Так внутри сладко становится..
- Ага... а в трусах, поди, мокро!
- Есть немного... Ну, пожалуйста! Я тебе чего хошь сделаю!
- Воды в баню наноси!
- Договорились!
- Ну, девка, слушай...
.. Было это летом, в канун Ивана Купала. Жила-была девка, Маруся. Любо-дорого на нее смотреть. Идет по деревне, все на неё оглядываются, какая животина бежит, к ней ластится. Така краса!
Послал отец Марусю в кузницу, коня подковать. Отвязала Маруся коня и пошла в конец деревни, где кузница стояла. Настала и ее последняя очередь в кузню войти. Вошла, объяснила, что отец велел сделать.
Выслушал ее кузнец, а сам в бочке моется, голый по пояс.
Надо сказать, он мужчина бравый, статный. Говорит, чтобы она коня помыла. Дал ведро и мочало, а сам лег на топчан и глядит хитро.
Вот девушка стала коня того мыть, по бокам водить. Живот там, ноги... Как вдруг конь выпустил наружу своё естество и захрапел!
Смутилась Маруся, покраснела, но мыть не перестала. А кузнец знай, смеется, говорит и «орудие помой, а то ковать не буду»..
Пришлось девке дрын в руку взять и водой его ополаскивать... И так ей вдруг это понравилось - водить руками по этой штуковине, что почувствовала Маруся жар нестерпимый между ног и что-то вроде по ногам потекло, а виду не подает, стесняется да руками водит. Палка у коня толстая, с руку. Цветом розовая и черная. И лосниться. Залюбовалась Маруся конским естеством. Гладит её, сжимает. Забыла, зачем пришла.
А кузнец подошел к ней сзади и ухватил ее ручищами, да к себе прижал и в шею целует. Трясется крупной дрожью и тащит ее на топчан. Лежит Маруся, глаза прикрыла, а он порты опустил, а между ног у него така палка, как у коня того! Сама тоже подол задирает. Но кузнец ей ету палку к губам подставил и давай водить туда-сюда. Маруся рот и открыла. А кузнецу только этого и надо было. Он елду свою в рот девке и дал. «Соси, говорит, девка, леденец». Обслюнявила девка сику, намяла руками, облизала сверху до низу и муди в рту подержала. А самой приятно! Между ног у нее уже так склизко сделалось, что колени вместе не свести. Задрал ей кузнец ноги и вставил орудие своё. А Маруся аж сама надевается на етот штырь и стонет, как плачет, меж ног уже чавкает и хлюпает. По ляжкам течет. От всего этого кузнец ярится, а тут взял ее на руки и опять сверху насадил на елду. Она его за шею руками держит и подпрыгивает. Долго ли коротко ли, упала она на топчан, а кузнец пустил ей на живот струю густую белую и рядом прилег. Помолчал, глаза прикрыв. Спрашивает:
- Ты Маруся, когда перестала девкой-то быть?
- На сенокосе было, два лета назад.
- Один раз что ль?
- Да какое - один раз! Я и со счету сбилась. - Засмущалась девушка и в плечо мужику уткнулась. А у самой глаза лукавые!
- Ну, расскажи, как было то в первый раз..
- Как у всех. Так и было..
- А что за парень? Знаю его?
- Может и знаешь...
- Ну, давай рассказывай - кузнец обнял её сзади и прижался к спине. И руками титьки мнет легонько и между ног шарит, сику тревожит..
- Были мы на сенокосе. Я на стогу стояла и сено принимала. Парни внизу мне охапки набрасывали. А жарко было. Я взяла, да подол стала подвертывать. Смотрю парни как-то быстрей стали работать и замолчали. Только сопят. А тут роздых наступил. Ко мне подошел дядька Нил и в сторонку отвел за скирду. И говорит: «Маруська, ты так всех парней загонишь»... А я, говорю, ни кого не загоняла... «Это твоя писюрка, вот эта парней загоняла» И хвать меня между ног и держит!"Ты юбку задрала, они и увидели твоё богатство... » А у меня голова закружилась. Так приятно вдруг стало. Дядька свой палец мне прям в дырку сует и шебуршит там туда-сюда.
А вечером он меня позвал, мол, пойдем, сено посмотрим, как лежит. Только вышли от стана, он меня обнял и целовать стал и руками под юбку.
- Не могу, Марусенька, больше... весь измаялся, дай разок. Хоть на половинку.
Уложил на спину и впихнул. Но не долго охаживал. Пролился на меня. Но не отпускает. Отдохнул самую малость и на меня взобрался опять. И давай протыкать меня... Я потом в реке помылась, всплакнула. Вот так весь сенокос с ним любились..
- И что больше ни кого и не было? - шепчет в ухо кузнец, а сам палец в нутро девке глубоко вставляет...
- Было, конечно... Тут по осени проводы были в армию. Ну и я пошла тож. Все выпили хорошо и танцевать пошли. Меня Мишка Солдат весь вечер тискал. И под столом под юбку лазил, пальцы вставлял куда следовает, а потом и не следовает..
- В задницу что ль?
- Ага..
- Вот сладострастник какой! - прошептал кузнец и прижался к Марусиному гузну.
- Он меня и в сенях лапал, и в другую комнату заводил. Как с ума сошел. А потом даже завел за хлев, наклонил мою голову вниз и давай меня в рот еть. А у него такой большой кол меж ног, что в рот не помещался..
Когда ушли все, он меня на лавке разложил и как вставил! Я думала, тресну пополам. А нет, выдержала сика, растянулась. Он еще хотел, чтоб я сверху села, но не умела тогда еще.
Тут Маруся почувствовала, что кузнец опять силен. В булочки стал тыкать поленом своим, а пальцами дырочку в заду раззадоривать. А как дырка размякла, послюнявил и сунул промеж булочек. Поначалу тихонько, а потом во всю силу.
- А у тебя, Маруся, тут уже бывали..
- Ага, захаживали..
После всего, кузнец Марусю сам вымыл в тазу. Ноги, зад и промеж ног тож.
- Ты, Маруся, завтра заходи за конем своим все готово будет.
На следующий день отец Марусю не пустил в кузню. Долго прокопалась. Сиди, мол, лучше дома. Помогай по хозяйству. А сам пошел за конем.
Вздохнула Маруся и принялась за работу - кур накормила, воды наносила. Тут отец вернулся. Коня в стойло завел. Принеси, говорит, овса, сена, а сам пошел по делам. Принесла она все. Стоит, смотрит, как конь ест, а все думает о кузнеце. Прислонилась к шее и гриву теребит. И вдруг чувствует, что кто-то ее в зад толкнул. Оборачивается и видит, что конь своей елдой ей в зад тыкается... Как увидела, так зарделась вся. Схватила ведро, ополоснула и давай штуку эту в руках сжимать. Конь ногами переступает, ржет тихонько. Маруся быстро во двор выскочила, глянула, есть ли кто и обратно в стойло. Прикрыла дверь, подошла к коню, юбку сняла и рукой направляет змея этого прям себе меж ног. Тыкает, а он не влезает в норку-то. Большой очень. А девка уж разволновалась и страсть как хочется эту штуку в себя запихнуть. Изловчилась, встала задом к коню, и тут дело сладилось - проскользнул змей в мокрую норку на вершок. Вскрикнула Маруся по первости, а потом вроде и ни чего - сладко стало, во всем теле судорога прошла. Вздохнула девка, да пошла помылась. Принялась опять хозяйством заниматься. Двор вымела. Стала кур загонять в сарай, а тут пес их дворовый стал бегать за ней и радостно лаять. Поймал она его, пошла на цепь сажать. Только завела за сарай, пес ей под юбку - прыг, и прям в волосатый бугорок нос упер и давай лизать. Маруся