Фантастические, эротические приключения Зойки и Юрчика. Глава 1
и встала прямо передо мной.
— А трогать можно везде? — Сильно надеясь на положительный ответ, спросил непорочный юноша.
— Конечно! — улыбнулась рыжеволосая дева, — у нас, у тараканов, отличная от человечачьей, мораль.
Получив позволение, не стал долго раздумывать и, запихнув свою скромность куда подальше, возложил свои грубые мужские длани на тёплые, мягкие, гладкие, податливые, груди девушки. Мурашки тут же оккупировали мою спину, я возбудился во всех местах.
— Опачькииии! — удивилась и немного возмутилась она, но ладони не сбросила, — спрашивал про рученьки и ноженьки, а ухватился сразу за сиськи.
— Тебе жалко, что ли? — залыбился индивид, — мне же надо разобраться со свойствами метафорической деформации в моём положении.
— Нет, ни сколечко, просто неожиданно, — ответила Зойка и, вдруг чмокнула меня прямо в губы.
Разряд сильного эротического тока пронзил всё моё тело. Я почувствовал, как её губы, а не жвалы прикоснулись к моим. Это было потрясающе. Чмок длился совсем недолго, но мне удалось почувствовать сладость и теплоту её губ. Убрав руки с её сисек, прижался всем своим телом к телу женщины, впитывая своей душой все вибрации от теплоты, мягкости и гладкости кожи. Мои руки копались в густом лесе её волос. Отбросив волосы в сторону, стал шаробориться по её лебединой шейке. На пути следования попалась спина. Это совершенство женской природы мной было изглажено вдоль и поперёк. Добравшись, наконец, до талии, подивился её узости и крепости. Внизу меня ждала безумная радость.
Девица, в эти моменты, моих телодвижений, не оставалась безучастной. Она тяжело дышала, то с силой прижималась ко мне, то прогибала назад своё изумительное тело, позволяя влюблённому, бросать ручное ощупывание, и поласкать губами и языком божественные груди. Нализавшись и нацеловавшись вволю, я всё же продолжил исследование её прекрасной попоньки. Тут девушка, не выдержав, более таких любовных издевательств над своим организмом, застонала и завыла, словно новогодняя белка, нашедшая гору орехов.
— Сдаётся мне, что тебя не интересуют особенности метафорической деформации, — немного успокоившись, сказала Зойка, — Юрчик, признавайся: Ты хочешь меня отдрюкать? Я права?!
С сожалением освободив божественное творение из своих рук, я просто кивнул, признавая её правоту.
— Так зачем же дело стало? — подивилась моя будущая любовница, — давай прямо здесь и сейчас.
Затем она, развернув своё царственное тело, сильно согнулась, на прямо стоящих ногах, почти касаясь головой травы. Поза была настоль необычной, что назвать её раковой, я бы не смог. Божественная прелесть имела в своих священных недрах два бриллианта. Один был огранён в форме маленькой звёздочки, другой же был обрамлён симпатичными розовыми лепестками, созданными по прихоти матушки природы. Лепестки призывно бякали, словно крылышки фантастической бабочки, призывая меня не к дрюканью, нет. Это слово, казалось мне похабным, коробящим мой слух. Они призывали меня к фантастической любви.
Мой член яростно рвался в любовный бой. К счастью он был всего лишь частью моего тела, поэтому взяв на себя управление: осторожно и ласково провёл им по прелестным губкам любимой, едва касаясь сладкого бугорочка. Буря восторга прошла волной по телу женщины. Её ножки, затанцевали любовный танец, страстно двигая попоньку в предвкушении ещё не произошедшего. Её любовная чаша быстро переполнилась от едва заметных касаний. Я как мог, отдалял торжественный момент. Сок любви аккуратным ручейком вытек из чаши. Больше ждать никто был не намерен. Я совершил поступок, достойный не мальчика, но мужа. Крепко ухватив её бёдра обеими руками, с силой вогнал своего воина в сосуд сладострастия. Женщина ойкнула от неожиданности, затем замычала, будто корова, объедающаяся вкусным клевером
— М-м-м-мммммааааа! Юрчик, Юрчик! Давай! Ещё глубже, сильнее! — выплёвывая каждое слово по мере моих движений, она, ко всему прочему, не оставаясь безучастной, тааааак двигала своим задом, что я чувствовал, что недолго осталось до завершения.
— Зойка, Зойка, Зойка! Зоооооечькааааахахах, — завыл я не по тараканьи, а вполне по человечачьи.
Девушка тоже закричала, знаменуя приход оргазма, правда обошлось без имён, но она протяжно завывала, произнося всего лишь одну букву: «а»
— Странно, — после всего случившегося, сказал я, — она у тебя такая нежная, ровненькая, розовенькая, как майский цветок, а внутри так тесно и узко. Совсем не похоже на разъёбанную дыру.
— Фуууух, — фыркнула Зойка, — с чего ты это взял? Ты у меня первый.
— А почему крови не было? — усомнился в её правдивости.
— Ну, если считать, сколько дилдо побывало у меня там, то далеко не первый, — рассмеялась она, — или вы человеки никогда не занимаетесь мастурбацией? Расскажи о себе, честно и откровенно, и если да, то, какие предметы ты использовал для этого.
— Никакие, — смутился от таких откровенных вопросов её любовник, — рукой — больше ничем.
— Покажи, — приготовившись к откровенному сексуальному просмотру, попросила моя любовница, ласково поглаживая свои лепестки.
Мы были одни на этом цветущем поле. Не слышен был вой ветра, пение птиц. «Отчего не показать?», — подумалось мне. Взяв в ладонь свой уже обмякший член, я стал двигать по нему рукой. Иногда быстро, чаще равномерно, любуясь при этом прелестями своей желанной. Кроме того меня сильно возбуждало то, как она делала — это с собой.
Бывшему девственнику в моём лице никогда раньше не приходилось видеть такое. А участвовать в эротическом театре двух актёров тем более.
Доведись кому-то посмотреть на это со стороны, однообразные движения мужчины, вряд ли можно было назвать, поэзией любви. Если они и возбуждали смотревшую на это женщину, то лишь потому, что она представляла за место руки свою вагину, или то, что может последовать вскоре за этим. Совсем по-иному выглядело то, как это с собой делала Зойка. Это была симфония страсти. Сначала она медленно зарождалась, будто буря... Девушка ласково проводила своим указательным пальчиком сверху, поглаживая свой сладкий бугорок, пройдя почти весь путь, пальчик изгибался в позе страсти и погружался вовнутрь её щёлочки. Затем погрузив его к себе в премиленький ротик с приятной улыбкой, она его посасывала и продолжала музицировать.
Но вот, будто мощным аккордом грянула буря. Её пальчик распрямился и, уже ладонь двигалась с огромной скоростью, поглаживая полностью её цветок, но обходясь без погружения. В то же самое время, левая рука женщины, играла на скрипках грудей. Она так страстно теребила свои соски по переменке, что я ускорил свой бег.
При этом она сильно скривилась в гримасе экстаза и повторяла синхронно с каждым движением:
— Ах-ах-ах-ах-ах...
Внезапно Зойка убрала обе руки со своего прекрасного тела и, уже левой рукой чуть погрузив в свой музыкальный инструмент четыре пальца, стала наигрывать эротическую мелодию. Теперь настала очередь фортепиано. Другая рука тут же подключилась к проигрыванию музыкальной композиции. Исполнительница запрокинула голову назад из её горла
— А трогать можно везде? — Сильно надеясь на положительный ответ, спросил непорочный юноша.
— Конечно! — улыбнулась рыжеволосая дева, — у нас, у тараканов, отличная от человечачьей, мораль.
Получив позволение, не стал долго раздумывать и, запихнув свою скромность куда подальше, возложил свои грубые мужские длани на тёплые, мягкие, гладкие, податливые, груди девушки. Мурашки тут же оккупировали мою спину, я возбудился во всех местах.
— Опачькииии! — удивилась и немного возмутилась она, но ладони не сбросила, — спрашивал про рученьки и ноженьки, а ухватился сразу за сиськи.
— Тебе жалко, что ли? — залыбился индивид, — мне же надо разобраться со свойствами метафорической деформации в моём положении.
— Нет, ни сколечко, просто неожиданно, — ответила Зойка и, вдруг чмокнула меня прямо в губы.
Разряд сильного эротического тока пронзил всё моё тело. Я почувствовал, как её губы, а не жвалы прикоснулись к моим. Это было потрясающе. Чмок длился совсем недолго, но мне удалось почувствовать сладость и теплоту её губ. Убрав руки с её сисек, прижался всем своим телом к телу женщины, впитывая своей душой все вибрации от теплоты, мягкости и гладкости кожи. Мои руки копались в густом лесе её волос. Отбросив волосы в сторону, стал шаробориться по её лебединой шейке. На пути следования попалась спина. Это совершенство женской природы мной было изглажено вдоль и поперёк. Добравшись, наконец, до талии, подивился её узости и крепости. Внизу меня ждала безумная радость.
Девица, в эти моменты, моих телодвижений, не оставалась безучастной. Она тяжело дышала, то с силой прижималась ко мне, то прогибала назад своё изумительное тело, позволяя влюблённому, бросать ручное ощупывание, и поласкать губами и языком божественные груди. Нализавшись и нацеловавшись вволю, я всё же продолжил исследование её прекрасной попоньки. Тут девушка, не выдержав, более таких любовных издевательств над своим организмом, застонала и завыла, словно новогодняя белка, нашедшая гору орехов.
— Сдаётся мне, что тебя не интересуют особенности метафорической деформации, — немного успокоившись, сказала Зойка, — Юрчик, признавайся: Ты хочешь меня отдрюкать? Я права?!
С сожалением освободив божественное творение из своих рук, я просто кивнул, признавая её правоту.
— Так зачем же дело стало? — подивилась моя будущая любовница, — давай прямо здесь и сейчас.
Затем она, развернув своё царственное тело, сильно согнулась, на прямо стоящих ногах, почти касаясь головой травы. Поза была настоль необычной, что назвать её раковой, я бы не смог. Божественная прелесть имела в своих священных недрах два бриллианта. Один был огранён в форме маленькой звёздочки, другой же был обрамлён симпатичными розовыми лепестками, созданными по прихоти матушки природы. Лепестки призывно бякали, словно крылышки фантастической бабочки, призывая меня не к дрюканью, нет. Это слово, казалось мне похабным, коробящим мой слух. Они призывали меня к фантастической любви.
Мой член яростно рвался в любовный бой. К счастью он был всего лишь частью моего тела, поэтому взяв на себя управление: осторожно и ласково провёл им по прелестным губкам любимой, едва касаясь сладкого бугорочка. Буря восторга прошла волной по телу женщины. Её ножки, затанцевали любовный танец, страстно двигая попоньку в предвкушении ещё не произошедшего. Её любовная чаша быстро переполнилась от едва заметных касаний. Я как мог, отдалял торжественный момент. Сок любви аккуратным ручейком вытек из чаши. Больше ждать никто был не намерен. Я совершил поступок, достойный не мальчика, но мужа. Крепко ухватив её бёдра обеими руками, с силой вогнал своего воина в сосуд сладострастия. Женщина ойкнула от неожиданности, затем замычала, будто корова, объедающаяся вкусным клевером
— М-м-м-мммммааааа! Юрчик, Юрчик! Давай! Ещё глубже, сильнее! — выплёвывая каждое слово по мере моих движений, она, ко всему прочему, не оставаясь безучастной, тааааак двигала своим задом, что я чувствовал, что недолго осталось до завершения.
— Зойка, Зойка, Зойка! Зоооооечькааааахахах, — завыл я не по тараканьи, а вполне по человечачьи.
Девушка тоже закричала, знаменуя приход оргазма, правда обошлось без имён, но она протяжно завывала, произнося всего лишь одну букву: «а»
— Странно, — после всего случившегося, сказал я, — она у тебя такая нежная, ровненькая, розовенькая, как майский цветок, а внутри так тесно и узко. Совсем не похоже на разъёбанную дыру.
— Фуууух, — фыркнула Зойка, — с чего ты это взял? Ты у меня первый.
— А почему крови не было? — усомнился в её правдивости.
— Ну, если считать, сколько дилдо побывало у меня там, то далеко не первый, — рассмеялась она, — или вы человеки никогда не занимаетесь мастурбацией? Расскажи о себе, честно и откровенно, и если да, то, какие предметы ты использовал для этого.
— Никакие, — смутился от таких откровенных вопросов её любовник, — рукой — больше ничем.
— Покажи, — приготовившись к откровенному сексуальному просмотру, попросила моя любовница, ласково поглаживая свои лепестки.
Мы были одни на этом цветущем поле. Не слышен был вой ветра, пение птиц. «Отчего не показать?», — подумалось мне. Взяв в ладонь свой уже обмякший член, я стал двигать по нему рукой. Иногда быстро, чаще равномерно, любуясь при этом прелестями своей желанной. Кроме того меня сильно возбуждало то, как она делала — это с собой.
Бывшему девственнику в моём лице никогда раньше не приходилось видеть такое. А участвовать в эротическом театре двух актёров тем более.
Доведись кому-то посмотреть на это со стороны, однообразные движения мужчины, вряд ли можно было назвать, поэзией любви. Если они и возбуждали смотревшую на это женщину, то лишь потому, что она представляла за место руки свою вагину, или то, что может последовать вскоре за этим. Совсем по-иному выглядело то, как это с собой делала Зойка. Это была симфония страсти. Сначала она медленно зарождалась, будто буря... Девушка ласково проводила своим указательным пальчиком сверху, поглаживая свой сладкий бугорок, пройдя почти весь путь, пальчик изгибался в позе страсти и погружался вовнутрь её щёлочки. Затем погрузив его к себе в премиленький ротик с приятной улыбкой, она его посасывала и продолжала музицировать.
Но вот, будто мощным аккордом грянула буря. Её пальчик распрямился и, уже ладонь двигалась с огромной скоростью, поглаживая полностью её цветок, но обходясь без погружения. В то же самое время, левая рука женщины, играла на скрипках грудей. Она так страстно теребила свои соски по переменке, что я ускорил свой бег.
При этом она сильно скривилась в гримасе экстаза и повторяла синхронно с каждым движением:
— Ах-ах-ах-ах-ах...
Внезапно Зойка убрала обе руки со своего прекрасного тела и, уже левой рукой чуть погрузив в свой музыкальный инструмент четыре пальца, стала наигрывать эротическую мелодию. Теперь настала очередь фортепиано. Другая рука тут же подключилась к проигрыванию музыкальной композиции. Исполнительница запрокинула голову назад из её горла