Необычная поездка. Часть 2
Но боялась она не своего Хозяина, а своих представлений о том, что будет дальше. Когда она опустила глаза её била дрожь.
Он смотрел и наблюдал за реакцией своей мазочки. В тот момент, когда она сдалась и отвела взгляд, Он решил добить её окончательно прикоснувшись одной такой колючей веткой к её груди.
Она смогла только пискнуть со страха.
А за окном дождь не переставая барабанил по крыше, оконному стеклу, так же мирно потрескивали дрова в камине. С одной стороны — идеальный и уютный вечер, а с другой — игра жестокого Властелина со своей рабыней.
Колючие шипы царапали нежную кожу груди, оставляя белые полосы. Она чувствовала, будто её сейчас раздерут на части дикие кошки, на глазах блестели слёзы, но тело реагировало по-особенному.
Оно только больше возбуждалось, соски предательски затвердели, когда по ним резанули шипы, причинив жуткую боль. Но мазочка не закричала, нет, она смотрела прямо на своего мучителя... и были в этом взгляде написаны самые разнообразные чувства, от страдания и до любви, наслаждения.
Его руки — они и только они могут подарить ей такое блаженство от боли, только в них она всегда хочет раствориться. Сильные, властные, руки, от них, как от Его глаз, исходит какая-то неведомая сила, которая парализует всяческую способность к сопротивлению, муки от которых хочется принять.
Мастер положил свои свежие орудия пыток на столик, сам же заставил свою девочку подняться, потянув её за волосы. Он обнимал её... обнимал с такой нежностью и заботой, будто маленькую дочку. Гладил её по голове, волосам. Его поцелуи были покровительственными, мягкими и тёплыми. Хозяин мягко массировал её исцарапанные груди, от чего она поплыла. Он отстегнул цепь, она с глухим звуком упала на пол.
— Моя девочка, — шептал Он, — Сейчас ты узнаешь настоящую боль.
Мастер мягко подтолкнул её к креслу, в котором сам не так давно сидел. Она всё поняла, встала на колени на кресле, упёршись лицом в спинку.
— Значит так, я сейчас отстегну твои руки, в одну из них ты возьмёшь пластмассовый шарик, если он выпадет из руки, значит, сессия окончена. Выпавший шарик равно — стоп-слово. Всё поняла?
Мазочка кивнула.
Хозяин отстегнул от ошейника наручи, достал из сумки маленький шарик для пинг понга и протянул своей девочке, та сжала его в своей бледной ручке. Зато как ей сейчас было хорошо! Цепь не давит, руки свободны.
Пока её любимый садист доставал из сумки свои плети и раскладывал на столике, она смогла немного отдохнуть, размять руки. Из-за кляпа во рту она не могла нормально сглатывать слюну, потому эта самая слюна начала капать на кресло, её грудь.
— Ну что, поехали, — холодным тоном произнёс Мастер и первый удар флогером обрушился на спину женщины.
Это было приятно, похоже на массаж. Она замурлыкала от удовольствия, словно кошечка, прогнувшись.
Ритмичными ударами Мастер разогревал спину и попку своей подопечной. Это были несильные удары, даже ласкающие, приятно разгоняющие кровь по телу. Мазочка продолжала мурлыкать и постанывать от удовольствия, прогибая спинку, когда тяжёлый флогер опускался на её попку.
Видя такую недвусмысленную реакцию, Он заставил её расставить ноги, врезав по бёдрам сзади, и несколько раз прошёлся с силой плёткой по её возбуждённой промежности.
Она вскрикнула, но от нескрываемого наслаждения. Хлёсткие концы флогера причиняли сладкую боль, ложась на губки и клитор.
Мастер перестал пороть. Он отложил плеть и провёл рукой вдоль её спины, погладил попку. Девочка подалась навстречу Его руке. Она чувствовала в Его руках такую энергетику, мощь, власть, её накрыла волна дикого возбуждения, прерывисто дыша она вся дрожала и сгорала от желания секса и боли.
Он не мог этого не заметить, но сделал вид, что Ему до этого дела нет. Он взял в руку кошку. Конечно это была не та кошка, которой пороли провинившихся моряков, в те времена вместо кисточек на концах были острые крюки. Но кошка Мастера была всё-таки дикой. Лёгкая, с девятью тонкими плетёными хвостами, которые могли жалить очень сильно и очень больно. И свою мазочку Мастер жалеть не собирался.
Он начал резко и сильно. Её стоны и мурлыканье переходили в лёгкий крик. Но именно в такие моменты, когда становились больно и нестерпимо больно, она чувствовала своего Хозяина очень остро, чувствовала спиной, видела Его каким-то непонятным образом, чутьём.
Ей стало жарко. Её жар и Его будто соединились, оба они, что Хозяин, что Его рабыня будто погрузились в другую реальность.
Несколько ударов кошкой в полную силу и Она закричала. Закричала от боли. Но Он знал, что как раз сейчас останавливаться нельзя.
Он снова гладит её, её разгорячённая кожа реагирует на малейшее прикосновение, сейчас же рука Мастера заставляла всё её тело трепетать, вздрагивать. Ей было щекотно и приятно.
Вслед за кошкой в руке садиста оказался снейк. Он был чёрно-белый, очень гибкий, словно змея, тонкий, как кнут. Это уже была тяжёлая артиллерия. Начинать с лёгкого Мастер и не думал, Он нанёс первый удар в полную силу.
Мазочка сильно закричала. Адская боль пронзила её спину, на глазах выступили слёзы, но она не хотела чтобы всё прекратилось, вместо этого ожидала второй удар, который последовал очень быстро. Он был такой же сильный и обжигающий.
У неё закружилась голова, слёзы сами полились из глаз, она ощутимо покачивалась стоя на коленях в кресле.
Снова удар. Вскрик. Вот они моменты! Он чувствовал, как разгорается внутри огонь, Он упивался её болью, собственной властью над ней. И она это чувствовала, сквозь слёзы слабо улыбнулась в спинку кресла. Это была сладостная улыбка удовлетворённой женщины.
— Не смей мне улететь, — услышала на приказ.
Вместо снейка Он взял флогер из ременной кожи, толстый и жёсткий. Чтобы она не ушла в свою нирвану раньше времени Он решил пороть не очень сильно, потому бил на сильно, но ей и этого было достаточно чтобы дать волю слезам.
Удары сыпались на её тело один за другим, без передышки. Она вся горела от боли, возбуждения.
И вдруг Мастер остановился. Обошёл кресло, взял её лицо в руки, утирая большими пальцами слёзы. Он внимательно и нежно смотрел в её глаза. Когда она немного успокоилась Он сказал:
— А теперь приготовься. Сегодня будет кровь.
Она всё поняла. Настало время боярышника. Невольно сжалась от страха. Он это заметил.
— Не надо напрягаться, расслабься полностью, иначе будет только хуже для тебя, я тебя сильно порежу шипами.
Да всё она понимала, но как справиться со страхом? Невероятным усилием воли, заставила себя хотя бы расслабить ягодицы.
Лёгкие, удары колючей веткой заставили её завопить не то от страха, не то от боли. Скорее всего, и от одного, и от другого. Было чувство, что это розги, но розги с шипами, которые царапали и впивались в кожу. Но пока никакой крови.
Мастер и сам понимал, что если сейчас нанести сильный удар, то игре конец. Он методично пытал свою девочку, дразнил, заставлял нервничать и не спешил.
Она уже не кричала, только жалобно стонала и плакала. Её слёзы дарили Ему наслаждение, поддерживая
Он смотрел и наблюдал за реакцией своей мазочки. В тот момент, когда она сдалась и отвела взгляд, Он решил добить её окончательно прикоснувшись одной такой колючей веткой к её груди.
Она смогла только пискнуть со страха.
А за окном дождь не переставая барабанил по крыше, оконному стеклу, так же мирно потрескивали дрова в камине. С одной стороны — идеальный и уютный вечер, а с другой — игра жестокого Властелина со своей рабыней.
Колючие шипы царапали нежную кожу груди, оставляя белые полосы. Она чувствовала, будто её сейчас раздерут на части дикие кошки, на глазах блестели слёзы, но тело реагировало по-особенному.
Оно только больше возбуждалось, соски предательски затвердели, когда по ним резанули шипы, причинив жуткую боль. Но мазочка не закричала, нет, она смотрела прямо на своего мучителя... и были в этом взгляде написаны самые разнообразные чувства, от страдания и до любви, наслаждения.
Его руки — они и только они могут подарить ей такое блаженство от боли, только в них она всегда хочет раствориться. Сильные, властные, руки, от них, как от Его глаз, исходит какая-то неведомая сила, которая парализует всяческую способность к сопротивлению, муки от которых хочется принять.
Мастер положил свои свежие орудия пыток на столик, сам же заставил свою девочку подняться, потянув её за волосы. Он обнимал её... обнимал с такой нежностью и заботой, будто маленькую дочку. Гладил её по голове, волосам. Его поцелуи были покровительственными, мягкими и тёплыми. Хозяин мягко массировал её исцарапанные груди, от чего она поплыла. Он отстегнул цепь, она с глухим звуком упала на пол.
— Моя девочка, — шептал Он, — Сейчас ты узнаешь настоящую боль.
Мастер мягко подтолкнул её к креслу, в котором сам не так давно сидел. Она всё поняла, встала на колени на кресле, упёршись лицом в спинку.
— Значит так, я сейчас отстегну твои руки, в одну из них ты возьмёшь пластмассовый шарик, если он выпадет из руки, значит, сессия окончена. Выпавший шарик равно — стоп-слово. Всё поняла?
Мазочка кивнула.
Хозяин отстегнул от ошейника наручи, достал из сумки маленький шарик для пинг понга и протянул своей девочке, та сжала его в своей бледной ручке. Зато как ей сейчас было хорошо! Цепь не давит, руки свободны.
Пока её любимый садист доставал из сумки свои плети и раскладывал на столике, она смогла немного отдохнуть, размять руки. Из-за кляпа во рту она не могла нормально сглатывать слюну, потому эта самая слюна начала капать на кресло, её грудь.
— Ну что, поехали, — холодным тоном произнёс Мастер и первый удар флогером обрушился на спину женщины.
Это было приятно, похоже на массаж. Она замурлыкала от удовольствия, словно кошечка, прогнувшись.
Ритмичными ударами Мастер разогревал спину и попку своей подопечной. Это были несильные удары, даже ласкающие, приятно разгоняющие кровь по телу. Мазочка продолжала мурлыкать и постанывать от удовольствия, прогибая спинку, когда тяжёлый флогер опускался на её попку.
Видя такую недвусмысленную реакцию, Он заставил её расставить ноги, врезав по бёдрам сзади, и несколько раз прошёлся с силой плёткой по её возбуждённой промежности.
Она вскрикнула, но от нескрываемого наслаждения. Хлёсткие концы флогера причиняли сладкую боль, ложась на губки и клитор.
Мастер перестал пороть. Он отложил плеть и провёл рукой вдоль её спины, погладил попку. Девочка подалась навстречу Его руке. Она чувствовала в Его руках такую энергетику, мощь, власть, её накрыла волна дикого возбуждения, прерывисто дыша она вся дрожала и сгорала от желания секса и боли.
Он не мог этого не заметить, но сделал вид, что Ему до этого дела нет. Он взял в руку кошку. Конечно это была не та кошка, которой пороли провинившихся моряков, в те времена вместо кисточек на концах были острые крюки. Но кошка Мастера была всё-таки дикой. Лёгкая, с девятью тонкими плетёными хвостами, которые могли жалить очень сильно и очень больно. И свою мазочку Мастер жалеть не собирался.
Он начал резко и сильно. Её стоны и мурлыканье переходили в лёгкий крик. Но именно в такие моменты, когда становились больно и нестерпимо больно, она чувствовала своего Хозяина очень остро, чувствовала спиной, видела Его каким-то непонятным образом, чутьём.
Ей стало жарко. Её жар и Его будто соединились, оба они, что Хозяин, что Его рабыня будто погрузились в другую реальность.
Несколько ударов кошкой в полную силу и Она закричала. Закричала от боли. Но Он знал, что как раз сейчас останавливаться нельзя.
Он снова гладит её, её разгорячённая кожа реагирует на малейшее прикосновение, сейчас же рука Мастера заставляла всё её тело трепетать, вздрагивать. Ей было щекотно и приятно.
Вслед за кошкой в руке садиста оказался снейк. Он был чёрно-белый, очень гибкий, словно змея, тонкий, как кнут. Это уже была тяжёлая артиллерия. Начинать с лёгкого Мастер и не думал, Он нанёс первый удар в полную силу.
Мазочка сильно закричала. Адская боль пронзила её спину, на глазах выступили слёзы, но она не хотела чтобы всё прекратилось, вместо этого ожидала второй удар, который последовал очень быстро. Он был такой же сильный и обжигающий.
У неё закружилась голова, слёзы сами полились из глаз, она ощутимо покачивалась стоя на коленях в кресле.
Снова удар. Вскрик. Вот они моменты! Он чувствовал, как разгорается внутри огонь, Он упивался её болью, собственной властью над ней. И она это чувствовала, сквозь слёзы слабо улыбнулась в спинку кресла. Это была сладостная улыбка удовлетворённой женщины.
— Не смей мне улететь, — услышала на приказ.
Вместо снейка Он взял флогер из ременной кожи, толстый и жёсткий. Чтобы она не ушла в свою нирвану раньше времени Он решил пороть не очень сильно, потому бил на сильно, но ей и этого было достаточно чтобы дать волю слезам.
Удары сыпались на её тело один за другим, без передышки. Она вся горела от боли, возбуждения.
И вдруг Мастер остановился. Обошёл кресло, взял её лицо в руки, утирая большими пальцами слёзы. Он внимательно и нежно смотрел в её глаза. Когда она немного успокоилась Он сказал:
— А теперь приготовься. Сегодня будет кровь.
Она всё поняла. Настало время боярышника. Невольно сжалась от страха. Он это заметил.
— Не надо напрягаться, расслабься полностью, иначе будет только хуже для тебя, я тебя сильно порежу шипами.
Да всё она понимала, но как справиться со страхом? Невероятным усилием воли, заставила себя хотя бы расслабить ягодицы.
Лёгкие, удары колючей веткой заставили её завопить не то от страха, не то от боли. Скорее всего, и от одного, и от другого. Было чувство, что это розги, но розги с шипами, которые царапали и впивались в кожу. Но пока никакой крови.
Мастер и сам понимал, что если сейчас нанести сильный удар, то игре конец. Он методично пытал свою девочку, дразнил, заставлял нервничать и не спешил.
Она уже не кричала, только жалобно стонала и плакала. Её слёзы дарили Ему наслаждение, поддерживая