Комиссия
ответила она.
— И все же постарайтесь.
Со своей стороны я тоже решил ей помочь, начав массировать вход в ее заднюю дырочку. В какой-то момент я понял, что сфинктер уже не так напряжен, и одним движением ввел палец внутрь на всю глубину. Анжела охнула и инстинктивно отстранилась вперед. Но я повторил рукой это движение, оставшись внутри. Перчатка скрадывала ощущения, но даже сквозь резину я чувствовал легкую ребристость кишки и внутренний жар. Я задержался в этом положении на несколько долгих секунд. Причем мне пришлось выдержать внутреннюю борьбу. Мне захотелось немедленно снять штаны, и ворваться в это тугое отверстие уже другой частью тела, но я сумел удержаться от этого рискованного шага. Когда же я начал вынимать палец, попка Анжелы тоже двинулась назад, словно женщина не хотела разрывать контакт. Черт, неужели ей нравится?! С сожалением выдернув «зонд», я стянул перчатку и бросил ее в стоящую рядом урну.
— Вот и все. Осталось последнее.
— Давайте уже быстрее!, — нетерпеливо выкрикнула Анжела.
— Конечно. Сейчас другую руку подготовлю.
Но гелем пользоваться я не стал. Мне хотелось проверить свою догадку. И я не ошибся. Два пальца проникли в вагину проверяющей легко и непринужденно, так как естественной смазки там было уже предостаточно. Анжела Игоревна возбудилась от этой унизительной процедуры! Какой позор! И самым приятным для меня было, что она знает, что я знаю об этом! Ведь она не могла не видеть, что тюбик остался в нише!
Я мог бы трахнуть эту похотливую сучку прямо сейчас. Взять ее раком в ее мокрую от желания дырочку! Она потрепыхалась бы для приличия, но вскоре, уверен, сама начала бы мне подмахивать! А потом еще и просить в голос, чтобы я имел ее резче и глубже. Но я знал, что позже она отрезвеет, и ничто не помешает ей обвинить меня в изнасиловании. Поэтому я не стал ее трогать. Вынул пальцы, отвернулся в сторону и коротко сказал:
— Это все. Можете быть свободны.
Но история на этом далеко не закончилась. Спустя минут 40 я сидел в своем кабинете и просматривал получившееся видео, чтобы отправить его Петрухе. В дверь постучались, я разрешил войти, и передо мной появилась Анжела Игоревна собственной персоной. Вид у нее был вполне миролюбивый и даже немного виноватый.
— Сергей Валерьевич, зашла вот к Вам попрощаться и... извиниться за свое поведение.
— Вам не за что извиняться. Я понимаю Вашу реакцию. Но и Вы меня поймите...
— Я понимаю! У Вас инструкция, обязанности. — перебила она, — Поэтому и пришла. Хочу расстаться мирно.
— Я на Вас не в обиде.
Она медленно подошла ближе и села передо мной на угол стола, опустив одну ножку так, что из-под юбки показался ажурный край ее черных чулок.
— Знаете, — томно сказала она, — То, что произошло там, в досмотровой... Это было так волнующе. Чувствовать себя во власти мужчины, ощущать его прикосновения.
— Э-э, — опешил я, — Я на это несколько иначе смотрю.
— Я подумала... До самолета еще есть время, и мы могли бы...
Она обворожительно улыбнулась и начала медленно расстегивать перед моими глазами блузку.
— Я и сейчас очень волнуюсь, — ворковала Анжела, — смотрите...
Она взяла мою руку и положила ее себе на грудь чуть выше края бюстгальтера.
— ... Как бьется, слышите?
Эта сучка меня откровенно соблазняла! Но что-то в ее поведении было неестественным. И через несколько секунд я понял, что. Анжела вдруг сжала мою руку и резко рванула вниз. Затрещал лифчик, обнажая одну грудь. Полетели на пол еще не расстегнутые пуговки блузки.
— Помоги-ите!!!, — заорала женщина, одновременно свободной рукой вцепившись мне в щеку, оцарапав ее длинными острыми коготками. Затем она бросилась вперед, как тигрица. Навалилась на меня своим телом, убрала руку со щеки и рванула в сторону край юбки. Снова треск ткани и новый, еще более истошный крик:
— Не-е-е-т! Не хочу-у!!!
Распахнулась дверь, и в кабинет, словно фурии, влетели ее помощницы со смартфонами наперевес, на ходу снимая представшую им картину маслом. Я оттолкнул Анжелу. Та упала на ковер, раскинув и заголив ноги, сверкая своими белоснежными атласными трусиками. Судорожно прикрыла наготу руками и начала стенать.
— Что здесь творится?!, — с фальшивым гневом в голосе заорала Катерина.
— Он хотел ее изнасиловать!!, — вторила ей Светлана.
Актрисы из них были никудышные, и я громко рассмеялся. Все трое мигом смолкли. Не знаю, какой реакции они от меня ожидали, но точно не смеха.
— Отличный спектакль!, — подавив смех похвалил я, — Только мы такое уже проходили. Милочки, да я на подставах собаку съел, еще когда вы букетики учителям в младших классах носили. Я 20 лет в органах отслужил и такое видел, что ваше представление — это просто детский утренник.
— У нас запись!, — истерично закричала Анжела.
— У меня тоже, красавица. Камеры здесь и здесь, — я показал пальцем, — И Ваше милое шоу с обнажением превосходно записалось в HD-качестве с первой секунды. Да еще и со звуком. Стерео, между прочим. Своими действиями Вы нарушили как минимум 2 статьи уголовного кодекса, не говоря уж о кодексе поведения, принятом в нашей компании.
«Жертва насилия» мигом сникла, закрыла лицо руками и... зарыдала, как плаксивая девчонка. Я же обратился к ее подельницам.
— А вы, глупые, чего у нее на поводу пошли? Своей головы нет? С такой причиной увольнения, боюсь, вас и уборщицами не везде возьмут. Все что могу для вас сделать — это не докладывать начальству о вашей роли в этом спектакле. А уж как вы Анжелу Игоревну уговорите вас не сдавать — это ваше дело. Только, чую я, она на вас и постарается все свалить. Но уж тут я бессилен. Забирайте ее и марш отсюда!!!, — рявнкул я на прощанье.
Женщины подхватили свою начальницу под руки и запинаясь покинули кабинет. А я решил отправить Скоморохову еще один занятный видос.
* * *
Месяца через 3 я получил распоряжение Генерального срочно явиться в Москву, в центральный офис. И никаких объяснений. Встретившая в аэропорту машина, отвезла меня в хороший отель, а затем в нашу штаб-квартиру. Всю дорогу от Томска я ломал голову о причинах вызова, но причин не находил. А на мои звонки Петруха упорно не отвечал. Зато он лично встретил меня в своей огромной приемной с распростертыми объятиями. Потом мы пили коньяк в его кабинете и делились новостями, не относящимися к работе.
Зная характер шефа, я с расспросами не лез. Сам все расскажет, когда посчитает нужным. Наконец, он решил, что достаточно потомил меня, и начал:
— Хотел, Серега, лично тебя поблагодарить за твой подарок.
— Ты о чем?, — не врубился я
— Презент роскошный. Настолько, что я себя в долгу перед тобой чувствую. А я, сам знаешь, долги всегда возвращаю. Как Ланнистеры, ха! Ну, догадываешься?
Я помотал головой.
— Да я об Анжеле! Ты же ее тайные пристрастия вскрыл. Да еще и на блюдечке ее мне подал, благодаря тому компромату с изнасилованием. В общем, прессанул я ее хорошенько после ее возвращения. Она поерепенилась для вида, конечно, но... Наша Анжела Игоревна умная девочка, и решение приняла правильное.
— И все же постарайтесь.
Со своей стороны я тоже решил ей помочь, начав массировать вход в ее заднюю дырочку. В какой-то момент я понял, что сфинктер уже не так напряжен, и одним движением ввел палец внутрь на всю глубину. Анжела охнула и инстинктивно отстранилась вперед. Но я повторил рукой это движение, оставшись внутри. Перчатка скрадывала ощущения, но даже сквозь резину я чувствовал легкую ребристость кишки и внутренний жар. Я задержался в этом положении на несколько долгих секунд. Причем мне пришлось выдержать внутреннюю борьбу. Мне захотелось немедленно снять штаны, и ворваться в это тугое отверстие уже другой частью тела, но я сумел удержаться от этого рискованного шага. Когда же я начал вынимать палец, попка Анжелы тоже двинулась назад, словно женщина не хотела разрывать контакт. Черт, неужели ей нравится?! С сожалением выдернув «зонд», я стянул перчатку и бросил ее в стоящую рядом урну.
— Вот и все. Осталось последнее.
— Давайте уже быстрее!, — нетерпеливо выкрикнула Анжела.
— Конечно. Сейчас другую руку подготовлю.
Но гелем пользоваться я не стал. Мне хотелось проверить свою догадку. И я не ошибся. Два пальца проникли в вагину проверяющей легко и непринужденно, так как естественной смазки там было уже предостаточно. Анжела Игоревна возбудилась от этой унизительной процедуры! Какой позор! И самым приятным для меня было, что она знает, что я знаю об этом! Ведь она не могла не видеть, что тюбик остался в нише!
Я мог бы трахнуть эту похотливую сучку прямо сейчас. Взять ее раком в ее мокрую от желания дырочку! Она потрепыхалась бы для приличия, но вскоре, уверен, сама начала бы мне подмахивать! А потом еще и просить в голос, чтобы я имел ее резче и глубже. Но я знал, что позже она отрезвеет, и ничто не помешает ей обвинить меня в изнасиловании. Поэтому я не стал ее трогать. Вынул пальцы, отвернулся в сторону и коротко сказал:
— Это все. Можете быть свободны.
Но история на этом далеко не закончилась. Спустя минут 40 я сидел в своем кабинете и просматривал получившееся видео, чтобы отправить его Петрухе. В дверь постучались, я разрешил войти, и передо мной появилась Анжела Игоревна собственной персоной. Вид у нее был вполне миролюбивый и даже немного виноватый.
— Сергей Валерьевич, зашла вот к Вам попрощаться и... извиниться за свое поведение.
— Вам не за что извиняться. Я понимаю Вашу реакцию. Но и Вы меня поймите...
— Я понимаю! У Вас инструкция, обязанности. — перебила она, — Поэтому и пришла. Хочу расстаться мирно.
— Я на Вас не в обиде.
Она медленно подошла ближе и села передо мной на угол стола, опустив одну ножку так, что из-под юбки показался ажурный край ее черных чулок.
— Знаете, — томно сказала она, — То, что произошло там, в досмотровой... Это было так волнующе. Чувствовать себя во власти мужчины, ощущать его прикосновения.
— Э-э, — опешил я, — Я на это несколько иначе смотрю.
— Я подумала... До самолета еще есть время, и мы могли бы...
Она обворожительно улыбнулась и начала медленно расстегивать перед моими глазами блузку.
— Я и сейчас очень волнуюсь, — ворковала Анжела, — смотрите...
Она взяла мою руку и положила ее себе на грудь чуть выше края бюстгальтера.
— ... Как бьется, слышите?
Эта сучка меня откровенно соблазняла! Но что-то в ее поведении было неестественным. И через несколько секунд я понял, что. Анжела вдруг сжала мою руку и резко рванула вниз. Затрещал лифчик, обнажая одну грудь. Полетели на пол еще не расстегнутые пуговки блузки.
— Помоги-ите!!!, — заорала женщина, одновременно свободной рукой вцепившись мне в щеку, оцарапав ее длинными острыми коготками. Затем она бросилась вперед, как тигрица. Навалилась на меня своим телом, убрала руку со щеки и рванула в сторону край юбки. Снова треск ткани и новый, еще более истошный крик:
— Не-е-е-т! Не хочу-у!!!
Распахнулась дверь, и в кабинет, словно фурии, влетели ее помощницы со смартфонами наперевес, на ходу снимая представшую им картину маслом. Я оттолкнул Анжелу. Та упала на ковер, раскинув и заголив ноги, сверкая своими белоснежными атласными трусиками. Судорожно прикрыла наготу руками и начала стенать.
— Что здесь творится?!, — с фальшивым гневом в голосе заорала Катерина.
— Он хотел ее изнасиловать!!, — вторила ей Светлана.
Актрисы из них были никудышные, и я громко рассмеялся. Все трое мигом смолкли. Не знаю, какой реакции они от меня ожидали, но точно не смеха.
— Отличный спектакль!, — подавив смех похвалил я, — Только мы такое уже проходили. Милочки, да я на подставах собаку съел, еще когда вы букетики учителям в младших классах носили. Я 20 лет в органах отслужил и такое видел, что ваше представление — это просто детский утренник.
— У нас запись!, — истерично закричала Анжела.
— У меня тоже, красавица. Камеры здесь и здесь, — я показал пальцем, — И Ваше милое шоу с обнажением превосходно записалось в HD-качестве с первой секунды. Да еще и со звуком. Стерео, между прочим. Своими действиями Вы нарушили как минимум 2 статьи уголовного кодекса, не говоря уж о кодексе поведения, принятом в нашей компании.
«Жертва насилия» мигом сникла, закрыла лицо руками и... зарыдала, как плаксивая девчонка. Я же обратился к ее подельницам.
— А вы, глупые, чего у нее на поводу пошли? Своей головы нет? С такой причиной увольнения, боюсь, вас и уборщицами не везде возьмут. Все что могу для вас сделать — это не докладывать начальству о вашей роли в этом спектакле. А уж как вы Анжелу Игоревну уговорите вас не сдавать — это ваше дело. Только, чую я, она на вас и постарается все свалить. Но уж тут я бессилен. Забирайте ее и марш отсюда!!!, — рявнкул я на прощанье.
Женщины подхватили свою начальницу под руки и запинаясь покинули кабинет. А я решил отправить Скоморохову еще один занятный видос.
* * *
Месяца через 3 я получил распоряжение Генерального срочно явиться в Москву, в центральный офис. И никаких объяснений. Встретившая в аэропорту машина, отвезла меня в хороший отель, а затем в нашу штаб-квартиру. Всю дорогу от Томска я ломал голову о причинах вызова, но причин не находил. А на мои звонки Петруха упорно не отвечал. Зато он лично встретил меня в своей огромной приемной с распростертыми объятиями. Потом мы пили коньяк в его кабинете и делились новостями, не относящимися к работе.
Зная характер шефа, я с расспросами не лез. Сам все расскажет, когда посчитает нужным. Наконец, он решил, что достаточно потомил меня, и начал:
— Хотел, Серега, лично тебя поблагодарить за твой подарок.
— Ты о чем?, — не врубился я
— Презент роскошный. Настолько, что я себя в долгу перед тобой чувствую. А я, сам знаешь, долги всегда возвращаю. Как Ланнистеры, ха! Ну, догадываешься?
Я помотал головой.
— Да я об Анжеле! Ты же ее тайные пристрастия вскрыл. Да еще и на блюдечке ее мне подал, благодаря тому компромату с изнасилованием. В общем, прессанул я ее хорошенько после ее возвращения. Она поерепенилась для вида, конечно, но... Наша Анжела Игоревна умная девочка, и решение приняла правильное.