Сон разума. Часть 2
отказывались уходить. То, что произошло вчера, уже нельзя было назвать «случайностью». Также как и то, что сегодня Оля впервые под удивленными взглядами одногрупников села не рядом с Игорем, а почти на другом конце аудитории. Или то, что путь до вуза на машине Игоря, обычно полный шуткам и дружескими подколками, они проделали в полном молчании.
А в довершение ко всему она весь день чувствовала на себе два перекрещивающихся взгляда: недоумевающий и обиженный — своего парня (бывшего? настоящего?) и внимательный, обжигающий — Волкова. Последний беспокоил особенно сильно: так смотрит хищник на пытающуюся убежать добычу. А еще отчаянно хотелось избежать стычки двух поклонников, после которой один из них рисковал отправится в морг, второй — в тюрьму. Значит, надо как-то распутать окончательно запутавшиеся отношения. Вот только что-то подсказывало — говорить с Волковым бесполезно. Парень не примет отказа: он просто оторвет конкуренту голову. Это одновременно и пугало, ... и даровало странное чувство легкости.
— Олененок, нам надо поговорить! — Игорь перехватил ее после занятий и быстро утащил в машину. Но даже здесь, в уютном салоне, в котором девушка столько раз ездила вместе со своим парнем и даже несколько раз занималась любовью, Оля чувствовала тяжелый, выжидающий взгляд Сергея. Казалось, он преследовал ее везде.
— Скажи, что происходит.
— Игорь, ... — девушка застыла, не зная как продолжить, и в конце концов смогла лишь выдавить, — Прости меня, ладно? Я... сама не знаю, что происходит. Но нам надо расстаться.
— Из-за этой гориллы, да?! — на парня было страшно смотреть, — Оля, какого черта? Он тебя заставил? Если это так, то я...
— Нет! — Ольга сама не знала, что придало ее голосу твердость: страх за Игоря или обида за Сергея, — Меня никто не заставлял! Просто... так получилось. Игорь, я виновата перед тобой, ты ничем этого не заслужил. Можешь меня ненавидеть и презирать, если хочешь.
— Может, и хочу, — парень устало потер виски, — Но не могу. Оль, я тебя люблю, и это ничего не изменит. И когда твое это... помешательство пройдет — ты поймешь, что тоже меня любишь. Пойми, у тебя с этим уродом нет ничего, совсем ничего общего! А мы с тобой — как две половинки целого. Просто помни, что я буду ждать. И... и все пойму.
— Спасибо, — так плохо девушке не было никогда. Уж лучше бы он кричал, или даже ударил.
— А теперь — отвези меня домой.
Уже у самого дома Игорь поцеловал ее. Поцеловал так, как делал сотни раз до этого: нежно, мягко. Его поцелуй был приятным, ... но зажечь в теле девушки безумное пламя он не смог.
***
— С Игорем ты больше не встречаешься. И общение с ним сведи до минимума, — Сергей вошел в квартиру своей обычной походкой, так похожей на поступь огромного, ловкого хищника, но Оля сразу же ощутила бушующий внутри парня гнев.
«Он что, знает, что Игорек меня поцеловал. ?» — внутри все сжалось от страха, как у ребенка, пойманного за чем-то запретным, — «А вообще, какого черта?! Ведь это я Игорю с ним изменяю, а не наоборот!»
— А тебе не кажется, что...
— Не кажется, — Сергей легко оторвал ее от пола, занес в комнату и усадил в кресло. Руки парня легли на подлокотники, отрезая все пути к отступлению, а склоненное вниз лицо оказалось прямо напротив слегка побледневшего Олиного личика.
— Для непонятливых повторяю второй и последний раз. Увижу его рядом с тобой — сверну гребаному педоэльфу шею и скажу, что так и было.
— Вот значит как? — в душе девушки боролись между собой злость, страх и странное удовлетворение, — А он, между прочим, сказал, что готов ждать, пока я не сделаю выбор! Что он любит меня, и все поймет! А еще сказал...
— Мне плевать! — от негромкого хриплого рыка по телу Ольги пошла дрожь. Кажется, еще немного, и в устремленных на нее черных глазах появятся отблески адского пламени.
— Мне плевать, что он сказал. Пусть играет в благородство, если хочет. Его проблемы. Я же играть в эти игры не собираюсь.
— Ты... ты... животное! — странно, но страх и гнев начали куда-то улетучиваться, а вот удовлетворение — нарастало, плавно превращаясь в приятную тяжесть внизу живота.
— Животное, — парень, казалось, тоже немного успокоился, — Пусть так. Но за свою женщину я горло кому хочешь перегрызу. Имей это ввиду.
— Ладо, — Оля не удержавшись, протянула руки и попытался пальчиками разгладить гневные складки на лице Сергея, — Я сделаю как ты хочешь. Все, что ты хочешь...
Огонь в глазах парня вспыхнул ярче, но в нем больше не было злости. Он по прежнему обжигал, но Ольге это нравилось.
— Знаешь... — дыхание парня стало хриплым, — Тебе лучше прекратить так делать.
— Почему это? — Олины пальчики бездумно блуждали по его лицу. Странно, неужели раньше Сергей казался ей некрасивым? Где были ее глаза...
— Остановишься вовремя — спасешь одну девушку от изнасилования.
Убрав пальчики, девушка наклонилась ближе и провела язычком по губам Сергея.
— А если девушка не хочет, чтобы ее спасали?
Отодвинуться обратно ей не дали. Поцелуй парня был страстным, почти жестоким, и Оля почувствовала, что задыхается. Откуда-то издалека донесся звук рвущейся ткани и отлетающих пуговиц. «Моя любимая блузка! Ты за это ответишь!» — последняя связанная мысль промелькнула и исчезла, сметенная девятым валом болезненного наслаждения.
Путь до спальни девушка не запомнила, но когда Сергей буквально бросил ее на постель, они оба уже были обнажены. Сжав в широкой ладони оба тонких запястья, Сергей завел Олины руки над головой. Лежа сейчас, обездвиженная и беспомощная перед возбужденным мужчиной, девушка чувствовала себя как никогда уязвимой, ... и в то же время могущественной. Да, Сергей не остановится сейчас, даже если она попросит, но ведь это она довела его до этого, заставила желать себя до потери рассудка.
В этот раз не было ни взаимных ласк, ни нежных прикосновений: член Сергея вошел в нее одним мощным толчком достигнув дна. Оля закричала, сама не зная, чего чувствует больше — боли или удовольствия, и можно ли их сейчас разделить. Сергей входил в нее в диком темпе, каждый раз почти выходя, но тут же вновь врываясь внутрь, заставляя сходить с ума от удовольствия. Ее первый оргазм лишь подстегнул парня, и вынырнув из омута, Оля поняла, что ее руки ее уже никто не держит, а ладони Сергея то ли ласкают, то ли мучают ее податливое тело, заставляя еще сильнее раскрываться навстречу его грубому вторжению.
Почувствовав, как пальцы мужчины буквально впиваются в ягодицы, заставляя двигаться навстречу пронзающему ее члену, Оля обняла Сергея и с удовольствием ощутила, как ее острые ногти оставляют на спине парня алые полосы, словно рисуя особую метку «Мое! Не прикасаться!». Почувствовав боль, Сергей зарычал, и вошел особенно глубоко, вновь унеся девушку на вершину.
Кажется прошла вечность, прежде чем они наконец, расцепились, совершенно измученные, опустошенные и довольные. Оля попыталась оценить ущерб: губы опухли от поцелуев, на груди, на бедрах, на ягодицах, на запястьях — везде виднелись ясные следы мужских рук.
А в довершение ко всему она весь день чувствовала на себе два перекрещивающихся взгляда: недоумевающий и обиженный — своего парня (бывшего? настоящего?) и внимательный, обжигающий — Волкова. Последний беспокоил особенно сильно: так смотрит хищник на пытающуюся убежать добычу. А еще отчаянно хотелось избежать стычки двух поклонников, после которой один из них рисковал отправится в морг, второй — в тюрьму. Значит, надо как-то распутать окончательно запутавшиеся отношения. Вот только что-то подсказывало — говорить с Волковым бесполезно. Парень не примет отказа: он просто оторвет конкуренту голову. Это одновременно и пугало, ... и даровало странное чувство легкости.
— Олененок, нам надо поговорить! — Игорь перехватил ее после занятий и быстро утащил в машину. Но даже здесь, в уютном салоне, в котором девушка столько раз ездила вместе со своим парнем и даже несколько раз занималась любовью, Оля чувствовала тяжелый, выжидающий взгляд Сергея. Казалось, он преследовал ее везде.
— Скажи, что происходит.
— Игорь, ... — девушка застыла, не зная как продолжить, и в конце концов смогла лишь выдавить, — Прости меня, ладно? Я... сама не знаю, что происходит. Но нам надо расстаться.
— Из-за этой гориллы, да?! — на парня было страшно смотреть, — Оля, какого черта? Он тебя заставил? Если это так, то я...
— Нет! — Ольга сама не знала, что придало ее голосу твердость: страх за Игоря или обида за Сергея, — Меня никто не заставлял! Просто... так получилось. Игорь, я виновата перед тобой, ты ничем этого не заслужил. Можешь меня ненавидеть и презирать, если хочешь.
— Может, и хочу, — парень устало потер виски, — Но не могу. Оль, я тебя люблю, и это ничего не изменит. И когда твое это... помешательство пройдет — ты поймешь, что тоже меня любишь. Пойми, у тебя с этим уродом нет ничего, совсем ничего общего! А мы с тобой — как две половинки целого. Просто помни, что я буду ждать. И... и все пойму.
— Спасибо, — так плохо девушке не было никогда. Уж лучше бы он кричал, или даже ударил.
— А теперь — отвези меня домой.
Уже у самого дома Игорь поцеловал ее. Поцеловал так, как делал сотни раз до этого: нежно, мягко. Его поцелуй был приятным, ... но зажечь в теле девушки безумное пламя он не смог.
***
— С Игорем ты больше не встречаешься. И общение с ним сведи до минимума, — Сергей вошел в квартиру своей обычной походкой, так похожей на поступь огромного, ловкого хищника, но Оля сразу же ощутила бушующий внутри парня гнев.
«Он что, знает, что Игорек меня поцеловал. ?» — внутри все сжалось от страха, как у ребенка, пойманного за чем-то запретным, — «А вообще, какого черта?! Ведь это я Игорю с ним изменяю, а не наоборот!»
— А тебе не кажется, что...
— Не кажется, — Сергей легко оторвал ее от пола, занес в комнату и усадил в кресло. Руки парня легли на подлокотники, отрезая все пути к отступлению, а склоненное вниз лицо оказалось прямо напротив слегка побледневшего Олиного личика.
— Для непонятливых повторяю второй и последний раз. Увижу его рядом с тобой — сверну гребаному педоэльфу шею и скажу, что так и было.
— Вот значит как? — в душе девушки боролись между собой злость, страх и странное удовлетворение, — А он, между прочим, сказал, что готов ждать, пока я не сделаю выбор! Что он любит меня, и все поймет! А еще сказал...
— Мне плевать! — от негромкого хриплого рыка по телу Ольги пошла дрожь. Кажется, еще немного, и в устремленных на нее черных глазах появятся отблески адского пламени.
— Мне плевать, что он сказал. Пусть играет в благородство, если хочет. Его проблемы. Я же играть в эти игры не собираюсь.
— Ты... ты... животное! — странно, но страх и гнев начали куда-то улетучиваться, а вот удовлетворение — нарастало, плавно превращаясь в приятную тяжесть внизу живота.
— Животное, — парень, казалось, тоже немного успокоился, — Пусть так. Но за свою женщину я горло кому хочешь перегрызу. Имей это ввиду.
— Ладо, — Оля не удержавшись, протянула руки и попытался пальчиками разгладить гневные складки на лице Сергея, — Я сделаю как ты хочешь. Все, что ты хочешь...
Огонь в глазах парня вспыхнул ярче, но в нем больше не было злости. Он по прежнему обжигал, но Ольге это нравилось.
— Знаешь... — дыхание парня стало хриплым, — Тебе лучше прекратить так делать.
— Почему это? — Олины пальчики бездумно блуждали по его лицу. Странно, неужели раньше Сергей казался ей некрасивым? Где были ее глаза...
— Остановишься вовремя — спасешь одну девушку от изнасилования.
Убрав пальчики, девушка наклонилась ближе и провела язычком по губам Сергея.
— А если девушка не хочет, чтобы ее спасали?
Отодвинуться обратно ей не дали. Поцелуй парня был страстным, почти жестоким, и Оля почувствовала, что задыхается. Откуда-то издалека донесся звук рвущейся ткани и отлетающих пуговиц. «Моя любимая блузка! Ты за это ответишь!» — последняя связанная мысль промелькнула и исчезла, сметенная девятым валом болезненного наслаждения.
Путь до спальни девушка не запомнила, но когда Сергей буквально бросил ее на постель, они оба уже были обнажены. Сжав в широкой ладони оба тонких запястья, Сергей завел Олины руки над головой. Лежа сейчас, обездвиженная и беспомощная перед возбужденным мужчиной, девушка чувствовала себя как никогда уязвимой, ... и в то же время могущественной. Да, Сергей не остановится сейчас, даже если она попросит, но ведь это она довела его до этого, заставила желать себя до потери рассудка.
В этот раз не было ни взаимных ласк, ни нежных прикосновений: член Сергея вошел в нее одним мощным толчком достигнув дна. Оля закричала, сама не зная, чего чувствует больше — боли или удовольствия, и можно ли их сейчас разделить. Сергей входил в нее в диком темпе, каждый раз почти выходя, но тут же вновь врываясь внутрь, заставляя сходить с ума от удовольствия. Ее первый оргазм лишь подстегнул парня, и вынырнув из омута, Оля поняла, что ее руки ее уже никто не держит, а ладони Сергея то ли ласкают, то ли мучают ее податливое тело, заставляя еще сильнее раскрываться навстречу его грубому вторжению.
Почувствовав, как пальцы мужчины буквально впиваются в ягодицы, заставляя двигаться навстречу пронзающему ее члену, Оля обняла Сергея и с удовольствием ощутила, как ее острые ногти оставляют на спине парня алые полосы, словно рисуя особую метку «Мое! Не прикасаться!». Почувствовав боль, Сергей зарычал, и вошел особенно глубоко, вновь унеся девушку на вершину.
Кажется прошла вечность, прежде чем они наконец, расцепились, совершенно измученные, опустошенные и довольные. Оля попыталась оценить ущерб: губы опухли от поцелуев, на груди, на бедрах, на ягодицах, на запястьях — везде виднелись ясные следы мужских рук.