Alexisverse. Часть 2
но с каким-то незнакомым акцентом). — Просто... это стекло устойчиво к ударам микрометеоритов? Конечно, строители станции должны были знать, что они делают...
Кирилл сперва удивлённо моргнул, а потом он всё понял и широко заулыбался.
— Вы с Тау, верно? Можете не беспокоиться: здесь не бывает таких метеоритных дождей, как у вас, — он помнил, что система Тау Кита была сильно «замусорена» осколками камня и льда, и падение метеоритов там было привычным зрелищем. — Этой системе уже одиннадцать миллиардов лет, все метеориты, которые могли куда-то упасть, уже упали.
— Ах, да, верно, — девушка засмеялась в ответ. — Да, я с Тау... я первый раз оказалась в другой звёздной системе. Ну, если не считать Эридана — мой корабль только ненадолго останавливался там по пути с Тау.
— Я примерно так и понял, — улыбнулся Кирилл. — А я с Марса... ну, это в Солнечной системе, там, где Земля, — поспешил пояснить он: Кирилл уже успел убедиться, что большинство инопланетян, конечно же, не знает наперечёт всех планет Солнечной системы (и — что слегка обидно — не отвечает «Ого!», когда ты говоришь им, что закончил Университет Марсополиса). — Я тоже раньше никогда не был в других системах. Меня Кирилл зовут, — улыбнувшись, представил он.
— Меня зовут Кирас, — улыбнувшись в ответ, назвала себя таукитянка — её имя (с ударением на первом слоге) звучало немного непривычно для земного уха. — У нас, оказывается, немного похожие имена, — девушка засмеялась. — Я биолог, окончила... — она назвала какое-то учебное заведение, название которого Кирилл не расслышал как следует, и которое ничего ему не говорило. — А вы?
— А я геолог, — ответил Кирилл девушке (которую он про себя успел прозвать Кирой). — Хотите, я покажу вам, что здесь где, ну и вообще помогу освоиться? — предложил он даже быстрее, чем успел подумать, что Кира на первый взгляд вполне ничего... и она женщина-таукитянка, а не сирианец-гермафродит, что большой плюс. — Помочь вам донести часть сумок? — спросил он, указывая на довольно внушительный багаж таукитянки.
На секунду в глазах Киры промелькнуло лёгкое удивление, и Кирилл, спохватившись, поспешил пояснить:
— Ну, мне кажется, они у вас очень тяжёлые? — про себя он успел подумать, что среди таукитян, где женщины физически сильнее мужчин, нет этого «джентльменского» обычая, свойственного землянам, и что Кира, наверное, на самом деле даже сильнее него: Кирилл ведь вырос на Марсе, при гравитации ниже земной... но девушке, наверное, всё равно было бы тяжело нести весь свой багаж.
— Не откажусь, — наконец, улыбнулась в ответ Кира и, сняв с плеча сумку на длинном ремне, протянула её Кириллу. — И от первого, и от второго.
— Тогда пойдём, — улыбнулся юноша и, повесив сумку на плечо, повёл девушку за собой.
***
С тех пор, как Кира прибыла на Тиад, прошёл уже примерно месяц... впрочем, трудно было сказать точно, какие сейчас число и месяц по земному календарю: Тиад жил по своему собственному времени, основанному на сирианском календаре, а Солнечная система осталась за дюжину световых лет отсюда. Кирилл успел узнать у девушки, что она проходила стажировку на планете, на таукитянском языке называвшейся Бакка, — второй планете в системе Тау Кита, на которой существовала жизнь. Бакка была гораздо более жаркой планетой, чем Земля, и жизнь на ней была совсем непохожа на земную — Кира в своём учебной заведении изучала именно жизнь на таких неземлеподобных планетах (какой и был Ингем). Кирилл активно старался помогать таукитянке освоиться на новом месте — поскольку он сам поселился на Тиаде сравнительно недавно, он хорошо помнил, что поначалу вызывало сложности у него самого. (Например, то, что продолжительность суток здесь ни такая, как на Земле, и ни такая, как на Тау, и даже для отсчёта времени используются сирианские единицы — приходилось приучать себя измерять время в них). Впрочем, конечно, Кира и Кирилл были родом из разных звёздных систем, и иногда непривычными для них оказывались разные вещи. Вдобавок, Кирилл, видя в Кире девушку, считал её «слабым полом» и постоянно предлагал ей помощь, а сама Кира, будучи таукитянкой, считала слабым полом его самого и проявляла по отношению к нему то, что Кирилл про себя называл «материнским инстинктом»... Впрочем, это столкновение направленной друг на друга заботы чаще вызывало у молодых людей смех, чем неловкость, а то, что они инстинктивно были готовы придти друг другу на помощь, только сближало их.
Что доставляло Кире особенно сильные неудобства, так это то, что к ней проявляли интерес молодые учёные-сирианки. Сирианцы, имевшие только один пол и внешне похожие на женщин (выше ростом и более крепкого сложения, чем большинство землянок), мужчин-землян зачастую вообще не воспринимали как сексуально привлекательных, а вот таукитянка Кира, похожая на сирианцев внешне, воспринималась ими как «своя». И молодые сирианки, работавшие в системе Каптейна, уже пытались оказывать Кире знаки внимания — со свойственной сирианцам раскрепощённостью, вгонявшей Киру в краску. Она старалась держаться от них на некотором расстоянии... и закономерно оказывалась ближе к Кириллу.
Они жили в секторе, предназначенном специально для инопланетян, то есть не-сирианцев: здесь жили земляне, таукитяне и даже несколько геминианцев, прилетевших с Проциона, и альчибианцев с Центавра. (Когда Кирилл впервые узнал, что для не-сирианцев на Тиаде выделен отдельный сектор, ему это тогда показалось проявлением расизма — но когда выяснилось, что в «сирианских» секторах нет отдельных душевых и туалетов для мужчин и женщин, он переменил своё мнение). Оба были заняты работой, и встречались, может быть, не так часто, как им хотелось бы, но регулярно связывались через внутреннюю сеть станции, а Кирилл не забывал напоминать девушке, что если ей нужна будет помощь, она всегда может к нему обратиться.
В тот день Кирилл, войдя в столовую, где обедали работники станции (находившиеся на полном государственном содержании, разумеется), привычно оглянувшись по сторонам, увидел Киру и помахал ей рукой — но таукитянка не заметила его, сидя с угрюмым видом, и на лице девушки парень с удивлением увидел синяк под глазом. Кирилл сразу же поспешил к столику, за которым сидела Кира.
— Привет. К тебе можно? — спросил он перед тем, как поставить свой поднос с едой на стол. — Что случилось?
— Привет — садись, конечно, — Кира слабо улыбнулась, и юноша наконец-то поставил поднос на стол и сел сам. — Я тут... подралась с одной новенькой, недавно с Сириуса прилетела. Некоторые сирианцы не понимают слова «нет»...
— Она к тебе приставала? — спросил Кирилл.
— Она меня схватила за... в общем, за, — мрачно ответила Кира. — Ну я и вспылила — врезала ей по лицу. А она — на меня, и... в общем, нас разнимали, а мне потом долго читали лекцию о правильном поведении... как будто это я в этом была виновата.
— Да, сирианцы — они такие... — понимающе кивнул Кирилл. — Честно говоря, когда я впервые узнал, что получил распределение на Каптейн, я
Кирилл сперва удивлённо моргнул, а потом он всё понял и широко заулыбался.
— Вы с Тау, верно? Можете не беспокоиться: здесь не бывает таких метеоритных дождей, как у вас, — он помнил, что система Тау Кита была сильно «замусорена» осколками камня и льда, и падение метеоритов там было привычным зрелищем. — Этой системе уже одиннадцать миллиардов лет, все метеориты, которые могли куда-то упасть, уже упали.
— Ах, да, верно, — девушка засмеялась в ответ. — Да, я с Тау... я первый раз оказалась в другой звёздной системе. Ну, если не считать Эридана — мой корабль только ненадолго останавливался там по пути с Тау.
— Я примерно так и понял, — улыбнулся Кирилл. — А я с Марса... ну, это в Солнечной системе, там, где Земля, — поспешил пояснить он: Кирилл уже успел убедиться, что большинство инопланетян, конечно же, не знает наперечёт всех планет Солнечной системы (и — что слегка обидно — не отвечает «Ого!», когда ты говоришь им, что закончил Университет Марсополиса). — Я тоже раньше никогда не был в других системах. Меня Кирилл зовут, — улыбнувшись, представил он.
— Меня зовут Кирас, — улыбнувшись в ответ, назвала себя таукитянка — её имя (с ударением на первом слоге) звучало немного непривычно для земного уха. — У нас, оказывается, немного похожие имена, — девушка засмеялась. — Я биолог, окончила... — она назвала какое-то учебное заведение, название которого Кирилл не расслышал как следует, и которое ничего ему не говорило. — А вы?
— А я геолог, — ответил Кирилл девушке (которую он про себя успел прозвать Кирой). — Хотите, я покажу вам, что здесь где, ну и вообще помогу освоиться? — предложил он даже быстрее, чем успел подумать, что Кира на первый взгляд вполне ничего... и она женщина-таукитянка, а не сирианец-гермафродит, что большой плюс. — Помочь вам донести часть сумок? — спросил он, указывая на довольно внушительный багаж таукитянки.
На секунду в глазах Киры промелькнуло лёгкое удивление, и Кирилл, спохватившись, поспешил пояснить:
— Ну, мне кажется, они у вас очень тяжёлые? — про себя он успел подумать, что среди таукитян, где женщины физически сильнее мужчин, нет этого «джентльменского» обычая, свойственного землянам, и что Кира, наверное, на самом деле даже сильнее него: Кирилл ведь вырос на Марсе, при гравитации ниже земной... но девушке, наверное, всё равно было бы тяжело нести весь свой багаж.
— Не откажусь, — наконец, улыбнулась в ответ Кира и, сняв с плеча сумку на длинном ремне, протянула её Кириллу. — И от первого, и от второго.
— Тогда пойдём, — улыбнулся юноша и, повесив сумку на плечо, повёл девушку за собой.
***
С тех пор, как Кира прибыла на Тиад, прошёл уже примерно месяц... впрочем, трудно было сказать точно, какие сейчас число и месяц по земному календарю: Тиад жил по своему собственному времени, основанному на сирианском календаре, а Солнечная система осталась за дюжину световых лет отсюда. Кирилл успел узнать у девушки, что она проходила стажировку на планете, на таукитянском языке называвшейся Бакка, — второй планете в системе Тау Кита, на которой существовала жизнь. Бакка была гораздо более жаркой планетой, чем Земля, и жизнь на ней была совсем непохожа на земную — Кира в своём учебной заведении изучала именно жизнь на таких неземлеподобных планетах (какой и был Ингем). Кирилл активно старался помогать таукитянке освоиться на новом месте — поскольку он сам поселился на Тиаде сравнительно недавно, он хорошо помнил, что поначалу вызывало сложности у него самого. (Например, то, что продолжительность суток здесь ни такая, как на Земле, и ни такая, как на Тау, и даже для отсчёта времени используются сирианские единицы — приходилось приучать себя измерять время в них). Впрочем, конечно, Кира и Кирилл были родом из разных звёздных систем, и иногда непривычными для них оказывались разные вещи. Вдобавок, Кирилл, видя в Кире девушку, считал её «слабым полом» и постоянно предлагал ей помощь, а сама Кира, будучи таукитянкой, считала слабым полом его самого и проявляла по отношению к нему то, что Кирилл про себя называл «материнским инстинктом»... Впрочем, это столкновение направленной друг на друга заботы чаще вызывало у молодых людей смех, чем неловкость, а то, что они инстинктивно были готовы придти друг другу на помощь, только сближало их.
Что доставляло Кире особенно сильные неудобства, так это то, что к ней проявляли интерес молодые учёные-сирианки. Сирианцы, имевшие только один пол и внешне похожие на женщин (выше ростом и более крепкого сложения, чем большинство землянок), мужчин-землян зачастую вообще не воспринимали как сексуально привлекательных, а вот таукитянка Кира, похожая на сирианцев внешне, воспринималась ими как «своя». И молодые сирианки, работавшие в системе Каптейна, уже пытались оказывать Кире знаки внимания — со свойственной сирианцам раскрепощённостью, вгонявшей Киру в краску. Она старалась держаться от них на некотором расстоянии... и закономерно оказывалась ближе к Кириллу.
Они жили в секторе, предназначенном специально для инопланетян, то есть не-сирианцев: здесь жили земляне, таукитяне и даже несколько геминианцев, прилетевших с Проциона, и альчибианцев с Центавра. (Когда Кирилл впервые узнал, что для не-сирианцев на Тиаде выделен отдельный сектор, ему это тогда показалось проявлением расизма — но когда выяснилось, что в «сирианских» секторах нет отдельных душевых и туалетов для мужчин и женщин, он переменил своё мнение). Оба были заняты работой, и встречались, может быть, не так часто, как им хотелось бы, но регулярно связывались через внутреннюю сеть станции, а Кирилл не забывал напоминать девушке, что если ей нужна будет помощь, она всегда может к нему обратиться.
В тот день Кирилл, войдя в столовую, где обедали работники станции (находившиеся на полном государственном содержании, разумеется), привычно оглянувшись по сторонам, увидел Киру и помахал ей рукой — но таукитянка не заметила его, сидя с угрюмым видом, и на лице девушки парень с удивлением увидел синяк под глазом. Кирилл сразу же поспешил к столику, за которым сидела Кира.
— Привет. К тебе можно? — спросил он перед тем, как поставить свой поднос с едой на стол. — Что случилось?
— Привет — садись, конечно, — Кира слабо улыбнулась, и юноша наконец-то поставил поднос на стол и сел сам. — Я тут... подралась с одной новенькой, недавно с Сириуса прилетела. Некоторые сирианцы не понимают слова «нет»...
— Она к тебе приставала? — спросил Кирилл.
— Она меня схватила за... в общем, за, — мрачно ответила Кира. — Ну я и вспылила — врезала ей по лицу. А она — на меня, и... в общем, нас разнимали, а мне потом долго читали лекцию о правильном поведении... как будто это я в этом была виновата.
— Да, сирианцы — они такие... — понимающе кивнул Кирилл. — Честно говоря, когда я впервые узнал, что получил распределение на Каптейн, я