Исповедь Незнакомки. Часть 1
— мелькает у меня, и я опять кричу, представляя, что будет, когда он, овладеет мной.
Я живу только ощущениями. То, что бьётся сейчас во мне, преобладает над всеми чувствами. Такого у меня ещё никогда не было. Я вдруг ясно понимаю:
— Та жизнь, за которую я цеплялась, там дома закончена! Раз и навсегда. Что будет впереди — не знаю, да и не хочу знать.
Я поняла одну истину: «Важно здесь и сейчас и то хорошее что было, а остальное... То, что впереди создаём мы сами, и потом расхлёбываем... «. Мне вдруг стало жаль себя, так поздно осознавшую это. Егора, моего уже бывшего мужа, возможно, так никогда и не познающего это, и я заплакала. Слезы катились из моих глаз. Я не осознанно прижималась к тому островку безопасности, какой познала впервые, к Славе... А он обнимал меня и успокаивал, ласково говоря что-то поглаживая волосы.
Уже успокаиваясь, я стала понимать, что он говорит:
— Всё закончилось, милая! Я нашёл тебя, и мы никогда не расстанемся. Ты моя и только моя, и я не хочу, не желаю знать, кем ты была в той прошлой жизни.
— Почему? — нашла силы прошептать я.
— А зачем встаёт солнце, почему падает тьма? — вопросом на вопрос ответил он мне, — мы две половинки одного целого. Порознь мы никто, а вместе мы вся вселенная! Любая сила, любое начинание подвластно нам... И ты родишь мне сына... Нет много сыновей!
— И дочку, я хочу дочку!
— И дочку! Обязательно! У нас будет дочка! — шептал он между поцелуями.
— Но ведь ты даже не знаешь, кто я?! А я не понимаю кто ты! Большой, сильный! Медведь, а не человек...
— Ну, меня так и называют дома... Иногда! — послышалась нотка гордости в его словах.
— А где твой дом? Расскажи... Я хочу знать...
Он замер, как бы набирая воздуха, а я сквозь залитые слезами глаза смотрела на него.
— Мой дом... Он там! — это прозвучало так гордо, — в Сибири, среди бескрайних лесов, прозрачных и быстрых рек. Я добрый хозяин того места... Егерь, ну лесник. А дом он давно ждёт именно тебя! Я его построил сам! Валил вековые сосны... Собирал мох... Делал тёс для крыши... Я полагал, что найду тебя, только не знал когда... И вот нашёл!
Вдруг его тональность изменилась:
— Ведь ты поедешь со мной? Ко мне, — он перевёл дыхание и поправился, — к нам домой?!
Что я могла ответить? Вариантов много, и один из них — я заплакала... Заплакала от радости, щенячьего чувства восторга и обретённой защищенности от этого сумасшедшего мира, непоколебимой уверенности в будущем. Нет, я не была восторженной девчонкой, представляющей всё в розовом цвете. Я знала, как будет трудно, но понимала — вместе с ним, этим русским медведем, с моим Вячеславом! Мы преодолеем всё.
— Да, — тихо сказала я.
Он улыбнулся, и я опять увидела того мальчишку около моря.
— Громче, — попросил он.
— Да, милый, — сказала я громче, — я поеду с тобой, я нарожаю тебе детей и мы будем жить вместе там... Среди полей, лесов и рек...
Его поцелуй прервал моё красноречие, и мы занялись первой совместной задачей — зачатием ребенка. Именно этим, а не простым и пустым по своей сути сексом...
— 6 —
Он бережно раздел меня, а я помогла раздеться ему. И мы любили друг друга. Прямо там на берегу... И мягкий обкатанный морем песок был нам периной. Он входил в меня, и мы были единым целым. Его мощные движения возносили нас на вершину мира, потом мы падали вниз... и начинали всё сначала! И когда он излился в меня, я каким-то необъяснимым образом знала: «Всё получилось! У нас будет маленький. Не суть важно кто: мальчик или девочка. Но будет!».
А потом мы купались голышом в море, и он опять брал то, что так долго искал. Мы были ненасытны в своих желаниях и подкрепляли их действием.
Уставшие и довольные, мы возвращались из этого забега. Я надела только платье, а он и вовсе шел в одних плавках. По пути домой подобрали брошенные мокасины, так и валяющиеся на берегу... Мы не пошли на танцы, а пошли в бунгало. Мы опять хотели друг друга...
— 7 -
И только на железнодорожном вокзале, я вспомнила про Егора и, забежав на почту, отправила телеграмму: «Уходя, уходи. Нельзя склеить разбитое счастье. Пойми и прощай!». И мы, обнявшись, пошли к своему вагону, глядя друг на друга ненасытными глазами. Впереди был долгий путь... И ещё вся жизнь! Счастливая и трудная.
Я живу только ощущениями. То, что бьётся сейчас во мне, преобладает над всеми чувствами. Такого у меня ещё никогда не было. Я вдруг ясно понимаю:
— Та жизнь, за которую я цеплялась, там дома закончена! Раз и навсегда. Что будет впереди — не знаю, да и не хочу знать.
Я поняла одну истину: «Важно здесь и сейчас и то хорошее что было, а остальное... То, что впереди создаём мы сами, и потом расхлёбываем... «. Мне вдруг стало жаль себя, так поздно осознавшую это. Егора, моего уже бывшего мужа, возможно, так никогда и не познающего это, и я заплакала. Слезы катились из моих глаз. Я не осознанно прижималась к тому островку безопасности, какой познала впервые, к Славе... А он обнимал меня и успокаивал, ласково говоря что-то поглаживая волосы.
Уже успокаиваясь, я стала понимать, что он говорит:
— Всё закончилось, милая! Я нашёл тебя, и мы никогда не расстанемся. Ты моя и только моя, и я не хочу, не желаю знать, кем ты была в той прошлой жизни.
— Почему? — нашла силы прошептать я.
— А зачем встаёт солнце, почему падает тьма? — вопросом на вопрос ответил он мне, — мы две половинки одного целого. Порознь мы никто, а вместе мы вся вселенная! Любая сила, любое начинание подвластно нам... И ты родишь мне сына... Нет много сыновей!
— И дочку, я хочу дочку!
— И дочку! Обязательно! У нас будет дочка! — шептал он между поцелуями.
— Но ведь ты даже не знаешь, кто я?! А я не понимаю кто ты! Большой, сильный! Медведь, а не человек...
— Ну, меня так и называют дома... Иногда! — послышалась нотка гордости в его словах.
— А где твой дом? Расскажи... Я хочу знать...
Он замер, как бы набирая воздуха, а я сквозь залитые слезами глаза смотрела на него.
— Мой дом... Он там! — это прозвучало так гордо, — в Сибири, среди бескрайних лесов, прозрачных и быстрых рек. Я добрый хозяин того места... Егерь, ну лесник. А дом он давно ждёт именно тебя! Я его построил сам! Валил вековые сосны... Собирал мох... Делал тёс для крыши... Я полагал, что найду тебя, только не знал когда... И вот нашёл!
Вдруг его тональность изменилась:
— Ведь ты поедешь со мной? Ко мне, — он перевёл дыхание и поправился, — к нам домой?!
Что я могла ответить? Вариантов много, и один из них — я заплакала... Заплакала от радости, щенячьего чувства восторга и обретённой защищенности от этого сумасшедшего мира, непоколебимой уверенности в будущем. Нет, я не была восторженной девчонкой, представляющей всё в розовом цвете. Я знала, как будет трудно, но понимала — вместе с ним, этим русским медведем, с моим Вячеславом! Мы преодолеем всё.
— Да, — тихо сказала я.
Он улыбнулся, и я опять увидела того мальчишку около моря.
— Громче, — попросил он.
— Да, милый, — сказала я громче, — я поеду с тобой, я нарожаю тебе детей и мы будем жить вместе там... Среди полей, лесов и рек...
Его поцелуй прервал моё красноречие, и мы занялись первой совместной задачей — зачатием ребенка. Именно этим, а не простым и пустым по своей сути сексом...
— 6 —
Он бережно раздел меня, а я помогла раздеться ему. И мы любили друг друга. Прямо там на берегу... И мягкий обкатанный морем песок был нам периной. Он входил в меня, и мы были единым целым. Его мощные движения возносили нас на вершину мира, потом мы падали вниз... и начинали всё сначала! И когда он излился в меня, я каким-то необъяснимым образом знала: «Всё получилось! У нас будет маленький. Не суть важно кто: мальчик или девочка. Но будет!».
А потом мы купались голышом в море, и он опять брал то, что так долго искал. Мы были ненасытны в своих желаниях и подкрепляли их действием.
Уставшие и довольные, мы возвращались из этого забега. Я надела только платье, а он и вовсе шел в одних плавках. По пути домой подобрали брошенные мокасины, так и валяющиеся на берегу... Мы не пошли на танцы, а пошли в бунгало. Мы опять хотели друг друга...
— 7 -
И только на железнодорожном вокзале, я вспомнила про Егора и, забежав на почту, отправила телеграмму: «Уходя, уходи. Нельзя склеить разбитое счастье. Пойми и прощай!». И мы, обнявшись, пошли к своему вагону, глядя друг на друга ненасытными глазами. Впереди был долгий путь... И ещё вся жизнь! Счастливая и трудная.