Дом госпожи Ноэль. Глава 2
ее ногам, и на этот раз Ноэль допустила его к телу.
Трепетно покрывая их сквозь кружева влажными и жаркими поцелуями, Оноре почувствовал как от нового прилива возбуждения, все продолжавший расти, член уперся в его собственный живот, сочась смазкой. Ноэль же, взяв свой бокал вина, сделала глоток, от которого тело приятно залилось теплом, особенно в лоне, и, поднеся его к ноге, облизываемой Оноре, наклонила вниз. Струйка вина потекла по ней прямо к набухшим губам, и он принялся послушно слизывать ее.
— Нравится?
— Да, госпожа Ноэль.
— Что именно? Вино или лизать ноги своей госпожи?
— Ноги моей госпожи, — не задумываясь, ответил Оноре. — Они прекрасны!
— Правда?! — сердито спросила Ноэль, грубо хватая Оноре за член и сжимая его в руке, от чего Оноре издал возбужденный сон. — А по этому не скажешь! Или он всегда такой маленький?
— Нет! Он станет больше, клянусь!
— Когда?! — требовательно сжала Ноэль еще крепче. — Знаешь ведь, что твоя госпожа не может ждать вечно!
— Прошу, накажите меня за это! — умоляюще воскликнул Оноре.
— Ты просто отвратителен, — скривилась она, толкая его обратно на пол и взяв бокал вина с белладонной, наклонила над ним: — Пей, и чтобы ни капли не упало мимо, ясно? От этого вина ты скорее окрепнешь.
— Да, госпожа Ноэль.
Открыв рот под багровую струю, Оноре стал послушно пить все, как велела Ноэль, она же не могла сдержать довольной улыбки в предвкушении его скорого перевозбуждения.
— Теперь ублажи свою госпожу, как следует, — приказала Ноэль, беря бутылку вина и расшнуровывая свой корсет спереди. — И чтобы ни капли мимо.
Струйка вина упала на белоснежную кожу и стремительно побежала по ключице к полной груди, заливая твердый сосок, от него вниз по животу и вновь по ноге. Бросившись жадно слизывать вино, Оноре, страстными поцелуями, стал подниматься вверх, обдавая кожу горячим дыханием и заставляя Ноэль чувствовать подступающее возбуждение и возрастающее напряжение между ног. Когда же губы, наконец, сомкнулись на ее соске, заключая в сладкий плен, то она невольно сжала мышцы и прижалась к его твердому паху. Расценив это как одобрение, Оноре прижался к Ноэль еще сильнее, вдавливая в стол, и, облизав сосок, слегка куснул и потянул на себя.
— Аааа, — простонала Ноэль от удовольствия, ее лоно возбужденно напряглось еще сильнее, и, оставив бутылку, она, взяв Оноре за волосы, выгнулась вперед, не давая оставить эту ласку.
Медленно обведя сосок обжигающим языком, он лизнул самый его кончик, заставляя Ноэль снова застонать, и, облизнув свои пересохшие губы, пустил на него слюну. От этого она застонала еще громче, и Оноре еще раз обвел ее сосок языком, затем, покусывая. Накрыв его губами и поиграв языком, он пустил больше слюней, облизывая и снова играя, в то время как Ноэль, тяжело дыша от возбуждения, томительно потерялась о его пах своей щелочкой, разделявшей еще больше набухшие от желания губы. Однако едва почувствовав, как из лона засочилась влага, Ноэль приподняла бедра и, сев на стол, отстранилась от него. Выгнув спину, она облизала два своих пальца, смазывая слюной, и стала теребить сосок второй груди, чувствуя как течет все сильнее, и при мысли об этом, сжав грудь, склонилась к ней, жадно облизывая. При виде этой ласки самой себя, Оноре вжался в стенку стола скованным брюками членом, запульсировавшим еще сильнее, и издал возбужденный стон:
— Аааа.
— Потрись им, — вдруг приказала Ноэль, сжимая сосок до боли и сама вжимаясь раскрывшимися губами в столешницу. — Тебе нравится? — спросила она, когда Оноре послушно сделал поступательное движение, трахая стол.
— Да, но...
— Теперь потрись яичками.
— Да... Аааа, — простонал Оноре, вжимаясь ими в твердую стенку, а затем чувствуя как чресла накатывает новая волна возбуждения. — И все же, госпожа...
— Трись о стол снова, — жестко приказала Ноэль. — И продолжай ублажать меня... и не вздумай кончить так быстро.
Послушно кивнув, Оноре склонился к груди, что она до этого ласкала сама и, пустив слюни, медленно облизал, представляя, что это ее мокрый клитор. Ноэль же, грубо теребя вторую грудь и томно трясь текущей щелочкой о стол, расплылась в довольной улыбке, когда Оноре застонал, сам трясь членом и яичками о стенку стола.
— Тебе нравится?
— Да... Аааа.
— Что именно? Ублажать свою госпожу? Или трахать стол? Или быть сучкой, без права кончить, когда захочется?
— Мммм... Мне нравится все, моя госпожа... Аааа.
— Не кончай там! — строго напомнила Ноэль.
— Да.
— Теперь, иди сюда, — взяв Оноре за еще больше набухший и затвердевший член, Ноэль обошла так стол и, снова толкнув его на пол, сама села в большое кресло, в котором, придя, застала Оноре. — Ублажай, — коротко приказала она, ставя одну ногу ему на плечо и открывая мокрые набухшие губы с затвердевшим, дрожащим от возбуждения, клитором и лоном, сочащимся смазкой, уже текшей по внутренней стороне бедер и дырочке попки.
— Госпожа, — взволнованно выдохнул Оноре.
При виде этого его член бешено запульсировал, зарвавшись из брюк, и ему отчаянно захотелось отыметь ее или хотя бы подрочить.
Читая его мысли, Ноэль довольно улыбнулась и ступней второй ноги потерла его член сквозь ткань брюк. Поддавшись вперед, Онорэ принялся тереться о ее стопу, стоня от удовольствия.
— Прошу, госпожа, — прошептала он, упираясь все еще заключенной в ткань головкой члена в ступню Ноэль, — возьми его хотя бы двумя ногами.
Но, насмешливо улыбнувшись, Ноэль вместо этого, отняв ногу, схватила Оноре за волосы и притянула к себе, приказывая:
— Нет уж, раб, лижы, трахай языком и отсоси у меня, как последняя сучка, понял? И возможно тогда, я позволю тебе тереться членом о ступни своей госпожи.
— Д-да, госпожа Ноэль.
Облизнув губы, Оноре послушно прильнул к текущей Ноэль, медленно проводя влажным языком по ее губам, пробуя на вкус. Затем проникнув между губ, он поцеловал их, посасывая, и причмокивая посасосал снова, заставляя Ноэль потечь еще сильнее. Напрягши бедра, она поддалась вперед и вжала его голову в свои губы, и язык Оноре скользнул в дырочку ее лона, вырывая из нее стон наслаждения. Задвигав языком внутри, при этом посасывая губы, он, и сам застонав, вжался яичками в пол. От возбуждения член так и пульсировал, заставляя его двигать бедрами, словно трахая кого-то. Но на самом деле трахали его, двигая бедрами на встречу языку и, сжимая внутренние мышцы, выпуская влагу.
— Отсосие его! — услышал Оноре приказ и тут же жадно вцепился в клитор Ноэль, не маленькую горошинку желания, но большую горошину, набухшую и затвердевшую, как его член.
Поиграв с возбужденным клитором языком, Оноре взял его в рот, накрывая губами и плоть у его основания, и начал сосать, двигая головой вверх в низ, как накануне раб отсасывал ему самому. Ноэль же изогнув спину и двигая бедрами, сильнее прижала голову Оноре к себе, издавая сладкие стоны и возбуждаясь еще больше, чувствуя, как истекает смазкой. Машинально вставив два пальчика
Трепетно покрывая их сквозь кружева влажными и жаркими поцелуями, Оноре почувствовал как от нового прилива возбуждения, все продолжавший расти, член уперся в его собственный живот, сочась смазкой. Ноэль же, взяв свой бокал вина, сделала глоток, от которого тело приятно залилось теплом, особенно в лоне, и, поднеся его к ноге, облизываемой Оноре, наклонила вниз. Струйка вина потекла по ней прямо к набухшим губам, и он принялся послушно слизывать ее.
— Нравится?
— Да, госпожа Ноэль.
— Что именно? Вино или лизать ноги своей госпожи?
— Ноги моей госпожи, — не задумываясь, ответил Оноре. — Они прекрасны!
— Правда?! — сердито спросила Ноэль, грубо хватая Оноре за член и сжимая его в руке, от чего Оноре издал возбужденный сон. — А по этому не скажешь! Или он всегда такой маленький?
— Нет! Он станет больше, клянусь!
— Когда?! — требовательно сжала Ноэль еще крепче. — Знаешь ведь, что твоя госпожа не может ждать вечно!
— Прошу, накажите меня за это! — умоляюще воскликнул Оноре.
— Ты просто отвратителен, — скривилась она, толкая его обратно на пол и взяв бокал вина с белладонной, наклонила над ним: — Пей, и чтобы ни капли не упало мимо, ясно? От этого вина ты скорее окрепнешь.
— Да, госпожа Ноэль.
Открыв рот под багровую струю, Оноре стал послушно пить все, как велела Ноэль, она же не могла сдержать довольной улыбки в предвкушении его скорого перевозбуждения.
— Теперь ублажи свою госпожу, как следует, — приказала Ноэль, беря бутылку вина и расшнуровывая свой корсет спереди. — И чтобы ни капли мимо.
Струйка вина упала на белоснежную кожу и стремительно побежала по ключице к полной груди, заливая твердый сосок, от него вниз по животу и вновь по ноге. Бросившись жадно слизывать вино, Оноре, страстными поцелуями, стал подниматься вверх, обдавая кожу горячим дыханием и заставляя Ноэль чувствовать подступающее возбуждение и возрастающее напряжение между ног. Когда же губы, наконец, сомкнулись на ее соске, заключая в сладкий плен, то она невольно сжала мышцы и прижалась к его твердому паху. Расценив это как одобрение, Оноре прижался к Ноэль еще сильнее, вдавливая в стол, и, облизав сосок, слегка куснул и потянул на себя.
— Аааа, — простонала Ноэль от удовольствия, ее лоно возбужденно напряглось еще сильнее, и, оставив бутылку, она, взяв Оноре за волосы, выгнулась вперед, не давая оставить эту ласку.
Медленно обведя сосок обжигающим языком, он лизнул самый его кончик, заставляя Ноэль снова застонать, и, облизнув свои пересохшие губы, пустил на него слюну. От этого она застонала еще громче, и Оноре еще раз обвел ее сосок языком, затем, покусывая. Накрыв его губами и поиграв языком, он пустил больше слюней, облизывая и снова играя, в то время как Ноэль, тяжело дыша от возбуждения, томительно потерялась о его пах своей щелочкой, разделявшей еще больше набухшие от желания губы. Однако едва почувствовав, как из лона засочилась влага, Ноэль приподняла бедра и, сев на стол, отстранилась от него. Выгнув спину, она облизала два своих пальца, смазывая слюной, и стала теребить сосок второй груди, чувствуя как течет все сильнее, и при мысли об этом, сжав грудь, склонилась к ней, жадно облизывая. При виде этой ласки самой себя, Оноре вжался в стенку стола скованным брюками членом, запульсировавшим еще сильнее, и издал возбужденный стон:
— Аааа.
— Потрись им, — вдруг приказала Ноэль, сжимая сосок до боли и сама вжимаясь раскрывшимися губами в столешницу. — Тебе нравится? — спросила она, когда Оноре послушно сделал поступательное движение, трахая стол.
— Да, но...
— Теперь потрись яичками.
— Да... Аааа, — простонал Оноре, вжимаясь ими в твердую стенку, а затем чувствуя как чресла накатывает новая волна возбуждения. — И все же, госпожа...
— Трись о стол снова, — жестко приказала Ноэль. — И продолжай ублажать меня... и не вздумай кончить так быстро.
Послушно кивнув, Оноре склонился к груди, что она до этого ласкала сама и, пустив слюни, медленно облизал, представляя, что это ее мокрый клитор. Ноэль же, грубо теребя вторую грудь и томно трясь текущей щелочкой о стол, расплылась в довольной улыбке, когда Оноре застонал, сам трясь членом и яичками о стенку стола.
— Тебе нравится?
— Да... Аааа.
— Что именно? Ублажать свою госпожу? Или трахать стол? Или быть сучкой, без права кончить, когда захочется?
— Мммм... Мне нравится все, моя госпожа... Аааа.
— Не кончай там! — строго напомнила Ноэль.
— Да.
— Теперь, иди сюда, — взяв Оноре за еще больше набухший и затвердевший член, Ноэль обошла так стол и, снова толкнув его на пол, сама села в большое кресло, в котором, придя, застала Оноре. — Ублажай, — коротко приказала она, ставя одну ногу ему на плечо и открывая мокрые набухшие губы с затвердевшим, дрожащим от возбуждения, клитором и лоном, сочащимся смазкой, уже текшей по внутренней стороне бедер и дырочке попки.
— Госпожа, — взволнованно выдохнул Оноре.
При виде этого его член бешено запульсировал, зарвавшись из брюк, и ему отчаянно захотелось отыметь ее или хотя бы подрочить.
Читая его мысли, Ноэль довольно улыбнулась и ступней второй ноги потерла его член сквозь ткань брюк. Поддавшись вперед, Онорэ принялся тереться о ее стопу, стоня от удовольствия.
— Прошу, госпожа, — прошептала он, упираясь все еще заключенной в ткань головкой члена в ступню Ноэль, — возьми его хотя бы двумя ногами.
Но, насмешливо улыбнувшись, Ноэль вместо этого, отняв ногу, схватила Оноре за волосы и притянула к себе, приказывая:
— Нет уж, раб, лижы, трахай языком и отсоси у меня, как последняя сучка, понял? И возможно тогда, я позволю тебе тереться членом о ступни своей госпожи.
— Д-да, госпожа Ноэль.
Облизнув губы, Оноре послушно прильнул к текущей Ноэль, медленно проводя влажным языком по ее губам, пробуя на вкус. Затем проникнув между губ, он поцеловал их, посасывая, и причмокивая посасосал снова, заставляя Ноэль потечь еще сильнее. Напрягши бедра, она поддалась вперед и вжала его голову в свои губы, и язык Оноре скользнул в дырочку ее лона, вырывая из нее стон наслаждения. Задвигав языком внутри, при этом посасывая губы, он, и сам застонав, вжался яичками в пол. От возбуждения член так и пульсировал, заставляя его двигать бедрами, словно трахая кого-то. Но на самом деле трахали его, двигая бедрами на встречу языку и, сжимая внутренние мышцы, выпуская влагу.
— Отсосие его! — услышал Оноре приказ и тут же жадно вцепился в клитор Ноэль, не маленькую горошинку желания, но большую горошину, набухшую и затвердевшую, как его член.
Поиграв с возбужденным клитором языком, Оноре взял его в рот, накрывая губами и плоть у его основания, и начал сосать, двигая головой вверх в низ, как накануне раб отсасывал ему самому. Ноэль же изогнув спину и двигая бедрами, сильнее прижала голову Оноре к себе, издавая сладкие стоны и возбуждаясь еще больше, чувствуя, как истекает смазкой. Машинально вставив два пальчика