Дота: Ночная схватка. Часть 1
— Сучье отродье! — орал он. — Получите у меня сегодня!
Главарь перевёл взгляд с отступающих на Свена, который стоял с поднятым мечом, лезвие покрыто коричневой кровью, запекающейся от жара, у ног его лежали труппы, многие объяты пламенем, языки которого вздымались, как от доброго костра.
Вывернув руку с неуместной ловкостью, воин добрался до рукояти топора, торчащего из спины, после нескольких рывков лезвие вылезло из брони, с острия полетели капли красной крови. Собрав силы в кулак, Свен с размаху швырнул оружие, топор полетел смазанной полосой на тролля в безрукавке, главарь спокойно выкинул руку вперёд, схватил за ручку, лезвие замерло перед лицом, по металлу продолжала медленно течь кровь, тролль смахнул её языком, зло ухмыльнулся воину, мигом пропал за деревьями.
От нападавших остались разрубленные на кусочки труппы, многие части дымились, некоторые тела умудрились остаться целыми. Между этого месива осторожно ступала девушка, старательно ставя облегающие до коленей сапожки на чистую траву, выше коленей закрывал подол причудливой формы платья, но при движении колыхался и в разрезах было видно слегка загорелую кожу на бёдрах.
Она остановилась перед Свеном на расстоянии вытянутой руки, выглядевшая перед ним совсем ребёнком, о котором и не подумаешь, что может пускать огненные волны. В доспехах воин был на две головы выше её и шире в плечах на столько, что если обнимет — закроет целиком. Даже слегка ссутуленный от усталости, Свен выглядел грозно.
— Кто ты? — спросила девушка ласковым, но будто наполненным треском костра, голосом.
— Рыцарь, — ответил Свен металлическим голосом. Он знал, что его речь и так хриплая, а усиленная звоном брони представляла собой нечто ужасное, при гневном крике некоторые сразу падали замертво.
— А у рыцаря есть имя?
— Свен.
— Меня зовут Лина, — представилась девушка. — А ты не очень многословен, тем более для того, кого только что вырули от опасности.
— Благо... дарю...
Произнёс воин, но от дрогнувшего голоса получилось, будто сказал два слова. Усталость и рана давили тяжким грузом, Свен переставил ноги, но запнулся за обуглившуюся руку, упал на колено с тяжёлым вздохом.
— Это лишнее, — заметила Лина, широко открыла глаза: — Ты ранен?
— Пустяки, — отозвался рыцарь, поднимаясь на ноги, утвердился в стойке.
— У меня дом недалеко, пойдём.
— Нельзя мне в поселения.
— А кто сказал о поселениях? У меня просто дом. Я тебе помогла один раз, помогу второй, отблагодаришь потом.
Последнее сказано такой интонацией, что Свен ошарашенно побрёл за Линой, под металлическими сапогами хрустели, гнулись кости, из ран выдавливалась жидкое месиво. Некоторое время воин не мог себя контролировать, пытаясь уложить в голове, что в хрупком тельце этой маленькой девушки живёт такой командный дух, что противится трудно.
Они вошли за стену леса, Лина шла впереди, Свен находился чуть сзади, потом выбился вбок.
— А ты кто? — нашёлся, что сказать, рыцарь.
— Колдунья огня, — ответила девушка.
— Это я заметил. Но всё же... такая молодая и уже настолько опытная, чтоб жить в отдельности от остальных? Или у вас братство?
— Я самородок.
— И-и... никаких школ? — не поверил воин.
— Никаких, — подтвердила Лина.
Свен пытался разобрать поток информации, который обрушился с каждой секундой сильней да сильней на его голову, болевшую от той же проклятой усталости, но не стоит забывать, как бились по шлему топоры троллей. Хоть за металлической маской было не разобрать выражение лица рыцаря, Лина чувствовала его состояние, потому не задавала вопросов.
Путь продолжался в молчании. Под ногами с неизменным звуком выжимания сока сминалась трава, ветерок качал шумные кроны деревьев, потрескивал сухостой, в отдалении пищали комары, некоторые одиночки осмеливались подлететь к оголённым участкам нежной девичей кожи, но едва успевали сесть на неё — пропадали в мимолётном клубе пламени.
Свен заметил, как впереди между деревьев мелькнул более тёмный оттенок, по мере приближение он убедился, что это стены дома, свет луны обходил их стороной, потому казались черней остальной обстановки. Путники шагнули на опушку, которую практически целиком охватывал дом, если не считать колодца и некоего подобия огорода.
Строение выглядело обычно, по-деревенски, хотя брёвна и доски не успели испортиться временем, влагой, светом солнца, и насекомыми паразитами, оттого Свен сделал вывод, что дом построен недавно, что наталкивало на новые размышления. Хозяйка сказала проходить, распахнула перед воином дверь, гость шагнул первый.
Лина вошла следом, захлопнув дверь, они очутились в непроглядной тьме, но щёлкнули пальцы девушки, как вспыхнули свечи, залив тусклым светом коридор, который через несколько шагов упирался в комнату, так же имел дверной проём в боковой стене, за которым, проходя мимо, Свен разглядел кухню. Комната впереди являлась спальней, одиночная кровать стояла у стены, рядом со столиком под окном, так же в наличии имелся один стул у другой стены. С каким бы пренебрежением к такому месту не отнеслись в городах, здесь, где до ближайшего поселение не известно сколько идти, подобная обстановка выглядела роскошью.
— Повернись ко мне спиной, — сказала колдунья.
Вновь услышав в голосе командные нотки, воин подчинился, не в силах и без желания спорить. Перед девушкой открылась широкая спина в латах из толстого металла, посередине которых, немного в стороне от позвоночника, зияла дыра.
— Вынь меч, я помогу снять доспехи, — опять приказала Лина.
— Ты умеешь? — удивился Свен.
— У меня папа был адмиралом...
— Был?
— Ну, или есть... я точно не знаю... Ладно, не отвлекайся, давай вначале разберёмся с твоей раной.
Снова рыцарь подчинился, через минуту меч в ножнах лежал под стеной, а девушка трудилась над завязками кирасы. Свен поднял руки к шлему, провернув несколько движений, он схватил его за рога, потянул вверх. Со спины Лина увидела, как открылась покрытая короткими чёрными волосами голова на толстой шее, которой позавидовал бы любой бык.
Когда завязки ослабли от махинаций её пальцев, девушка обошла воина, встала перед ним. На неё взглянули чёрные глаза из-под тонких бровей, грубые черты лица не выявляли эмоций, с выдвинутой вперёд челюстью создавался спокойный и грозный образ, только частое дыхание выявляло, насколько воину сейчас не просто.
— Положи на стол, — предложила она.
На этот раз слова на самом деле являлись предложением, командные нотки исчезли. Свен сделал несколько шагов, от которых пошатнулся весь дом, опустил шлем на стол, потом освободил руки от перчаток, наплечников, ослабленная кираса сама слезла с его груди, уместилась рядом со столом на полу. Под металлом находилась то ли рубаха, то ли курточка — Лина не разобрала, но материал был настолько тонким, что удивительно, как не истёрся весь.
Со снятием брони багровое пятно на спине окрасилось свежей алой кровью, видимо, потревожилась застывшая
Главарь перевёл взгляд с отступающих на Свена, который стоял с поднятым мечом, лезвие покрыто коричневой кровью, запекающейся от жара, у ног его лежали труппы, многие объяты пламенем, языки которого вздымались, как от доброго костра.
Вывернув руку с неуместной ловкостью, воин добрался до рукояти топора, торчащего из спины, после нескольких рывков лезвие вылезло из брони, с острия полетели капли красной крови. Собрав силы в кулак, Свен с размаху швырнул оружие, топор полетел смазанной полосой на тролля в безрукавке, главарь спокойно выкинул руку вперёд, схватил за ручку, лезвие замерло перед лицом, по металлу продолжала медленно течь кровь, тролль смахнул её языком, зло ухмыльнулся воину, мигом пропал за деревьями.
От нападавших остались разрубленные на кусочки труппы, многие части дымились, некоторые тела умудрились остаться целыми. Между этого месива осторожно ступала девушка, старательно ставя облегающие до коленей сапожки на чистую траву, выше коленей закрывал подол причудливой формы платья, но при движении колыхался и в разрезах было видно слегка загорелую кожу на бёдрах.
Она остановилась перед Свеном на расстоянии вытянутой руки, выглядевшая перед ним совсем ребёнком, о котором и не подумаешь, что может пускать огненные волны. В доспехах воин был на две головы выше её и шире в плечах на столько, что если обнимет — закроет целиком. Даже слегка ссутуленный от усталости, Свен выглядел грозно.
— Кто ты? — спросила девушка ласковым, но будто наполненным треском костра, голосом.
— Рыцарь, — ответил Свен металлическим голосом. Он знал, что его речь и так хриплая, а усиленная звоном брони представляла собой нечто ужасное, при гневном крике некоторые сразу падали замертво.
— А у рыцаря есть имя?
— Свен.
— Меня зовут Лина, — представилась девушка. — А ты не очень многословен, тем более для того, кого только что вырули от опасности.
— Благо... дарю...
Произнёс воин, но от дрогнувшего голоса получилось, будто сказал два слова. Усталость и рана давили тяжким грузом, Свен переставил ноги, но запнулся за обуглившуюся руку, упал на колено с тяжёлым вздохом.
— Это лишнее, — заметила Лина, широко открыла глаза: — Ты ранен?
— Пустяки, — отозвался рыцарь, поднимаясь на ноги, утвердился в стойке.
— У меня дом недалеко, пойдём.
— Нельзя мне в поселения.
— А кто сказал о поселениях? У меня просто дом. Я тебе помогла один раз, помогу второй, отблагодаришь потом.
Последнее сказано такой интонацией, что Свен ошарашенно побрёл за Линой, под металлическими сапогами хрустели, гнулись кости, из ран выдавливалась жидкое месиво. Некоторое время воин не мог себя контролировать, пытаясь уложить в голове, что в хрупком тельце этой маленькой девушки живёт такой командный дух, что противится трудно.
Они вошли за стену леса, Лина шла впереди, Свен находился чуть сзади, потом выбился вбок.
— А ты кто? — нашёлся, что сказать, рыцарь.
— Колдунья огня, — ответила девушка.
— Это я заметил. Но всё же... такая молодая и уже настолько опытная, чтоб жить в отдельности от остальных? Или у вас братство?
— Я самородок.
— И-и... никаких школ? — не поверил воин.
— Никаких, — подтвердила Лина.
Свен пытался разобрать поток информации, который обрушился с каждой секундой сильней да сильней на его голову, болевшую от той же проклятой усталости, но не стоит забывать, как бились по шлему топоры троллей. Хоть за металлической маской было не разобрать выражение лица рыцаря, Лина чувствовала его состояние, потому не задавала вопросов.
Путь продолжался в молчании. Под ногами с неизменным звуком выжимания сока сминалась трава, ветерок качал шумные кроны деревьев, потрескивал сухостой, в отдалении пищали комары, некоторые одиночки осмеливались подлететь к оголённым участкам нежной девичей кожи, но едва успевали сесть на неё — пропадали в мимолётном клубе пламени.
Свен заметил, как впереди между деревьев мелькнул более тёмный оттенок, по мере приближение он убедился, что это стены дома, свет луны обходил их стороной, потому казались черней остальной обстановки. Путники шагнули на опушку, которую практически целиком охватывал дом, если не считать колодца и некоего подобия огорода.
Строение выглядело обычно, по-деревенски, хотя брёвна и доски не успели испортиться временем, влагой, светом солнца, и насекомыми паразитами, оттого Свен сделал вывод, что дом построен недавно, что наталкивало на новые размышления. Хозяйка сказала проходить, распахнула перед воином дверь, гость шагнул первый.
Лина вошла следом, захлопнув дверь, они очутились в непроглядной тьме, но щёлкнули пальцы девушки, как вспыхнули свечи, залив тусклым светом коридор, который через несколько шагов упирался в комнату, так же имел дверной проём в боковой стене, за которым, проходя мимо, Свен разглядел кухню. Комната впереди являлась спальней, одиночная кровать стояла у стены, рядом со столиком под окном, так же в наличии имелся один стул у другой стены. С каким бы пренебрежением к такому месту не отнеслись в городах, здесь, где до ближайшего поселение не известно сколько идти, подобная обстановка выглядела роскошью.
— Повернись ко мне спиной, — сказала колдунья.
Вновь услышав в голосе командные нотки, воин подчинился, не в силах и без желания спорить. Перед девушкой открылась широкая спина в латах из толстого металла, посередине которых, немного в стороне от позвоночника, зияла дыра.
— Вынь меч, я помогу снять доспехи, — опять приказала Лина.
— Ты умеешь? — удивился Свен.
— У меня папа был адмиралом...
— Был?
— Ну, или есть... я точно не знаю... Ладно, не отвлекайся, давай вначале разберёмся с твоей раной.
Снова рыцарь подчинился, через минуту меч в ножнах лежал под стеной, а девушка трудилась над завязками кирасы. Свен поднял руки к шлему, провернув несколько движений, он схватил его за рога, потянул вверх. Со спины Лина увидела, как открылась покрытая короткими чёрными волосами голова на толстой шее, которой позавидовал бы любой бык.
Когда завязки ослабли от махинаций её пальцев, девушка обошла воина, встала перед ним. На неё взглянули чёрные глаза из-под тонких бровей, грубые черты лица не выявляли эмоций, с выдвинутой вперёд челюстью создавался спокойный и грозный образ, только частое дыхание выявляло, насколько воину сейчас не просто.
— Положи на стол, — предложила она.
На этот раз слова на самом деле являлись предложением, командные нотки исчезли. Свен сделал несколько шагов, от которых пошатнулся весь дом, опустил шлем на стол, потом освободил руки от перчаток, наплечников, ослабленная кираса сама слезла с его груди, уместилась рядом со столом на полу. Под металлом находилась то ли рубаха, то ли курточка — Лина не разобрала, но материал был настолько тонким, что удивительно, как не истёрся весь.
Со снятием брони багровое пятно на спине окрасилось свежей алой кровью, видимо, потревожилась застывшая