История одной семьи. Часть 1
просто сидели дома. Ох, и наслушались они за те дни от меня «плача Ярославны» и прочих слюней! До сих пор перед ними не ловко. Постепенно я начала приходить в себя. Со мной уже можно было пошутить и поговорить на любую тему.,В общем, «лёд тронулся, господа присяжные заседатели», как говаривал товарищ Бендер!
И вот мы подобрались к тому месту, которое является отправной точкой всей истории.
Итак;
В один из дней «дежуранткой» у меня была Машка. Это вообще-то «подружка подружки», но я познакомилась с ней лет за пять до этого и она постепенно из разряда «подружка подружки» перекочевала в разряд «и моя подружка тоже». Так бывает... Она была моя ровесница. Примерно моего роста. Стройная, хотя и вечно борющаяся с излишками веса, которые впрочем не бывали «сильно большими».
Как и большинство женщин... +3—4 кг туда-сюда. У неё была просто роскошная грива (именно грива!) пшеничных волос, которые вились мелким бесом и с которыми было под силу справится только очень опытному парикмахеру. Они сразу выделяли её из толпы и приковывали к ней завистливые взгляды. Она была дамой независимой. Одна растила мальчика. С мужем не прожила и двух лет. Работала в Высшем Арбитражном Суде и обеспечивала не только себя и сына, но и маму, и кучу всякой своей родни. Пару раз она помогала мужу и кое-кому из его друзей выиграть «споры хозяйствующих субъектов». Мужиков-поклонников вокруг неё всегда крутилась уйма. С кем-то у неё доходило до постели, с кем-то нет, но вниманием противоположного пола она точно не была обделена.
Весь вечер мы проговорили с ней о мужиках. Распяли десятки раз их всех, за продажность и не постоянство, за измены и предательства, за нерадивость и двуличие... В общем, обычный бабский трёп. Потом, как это обычно бывает, устыдились самоих себя и начали вспоминать всё хорошее, что было связанно с ними. Незаметно добрались и до секса. Машка призналась, что у неё с юности большие проблемы в постели. Она, практически, не может кончать и было всего пару мужиков, кто мог довести её до оргазма и то исключительно орально. Я в очередной раз поразилась, как причудливо создан женский организм и как сложно порой нам из-за этого бывает!
Я, в свою очередь, тоже поделилась с ней интимными подробностями. Мы достали бутылку Кампари и к часу ночи «накампарились» с ней по полной! Я еле заставила себя принять душ. От приторного ликёра чуть подташнивало и вообще — чувствовала я себя неважнецки. Сил стелить Машке постель не было ни каких и мы улеглись с нею вместе в спальне.
Разговор продолжился, но теперь я, лёжа на пустом семейном ложе, опять ударилась «в пьяные сопли», а Машка бросилась меня утешать. В конце концов я разревелась, как белуга и Машка, сгребя меня в охапку, утешала как могла. Она гладила меня по головке, шептала на ушко слова примирения с ситуацией и ободрения, смахивала с глаз предательские слёзы...
И вот, когда мои рыдания начали постепенно утихать и превращаться всхлипывания, я почувствовала, что Машкины руки как-то странно активны и гладят меня... мммм... не совсем там, где следовало бы. Я подумала, что мне это показалось, но нет — вскоре я почувствовала на своей шее жаркий поцелуй её губ, а правую руку у себя под ночнушкой и не где-нибудь, а на груди.
Я опешила! Мне стало не по себе... Начала перебирать в голове всё, что знаю про однополую любовь и примерять это на то, что происходило между нами. И тут меня из моих раздумий вырвал на свет Машкин голос:
— Солнышко моё! За чем нам эти чёртовы мужики! Я доставлю тебе такое удовольствие, которого ты ещё не испытывала...
Я поняла, что надо что-то предпринять, иначе через пару минут будет уже поздно. Мысли роились в моей нетрезвой голове, как пчёлы в улье. Они ни как не хотели складываться во что-то конкретное, в какое-то решение. Я понимала только, что выхода может быть два:
1. Сказать Маше на прямую, что я «не такая, я жду трамвая» и попросить больше ко мне с этим не приставать. Но так можно было её обидеть, а этого мне не хотелось.
2. Сделать вид, что я пьяна и ни чего не поняла из сказанного ей. Просто отстранится и спать, без всяких особых разговоров и обсуждений.
Второе подходило больше и так я и поступила. Я присела на постели, невзначай освободившись от Машкиных шаловливых ручек, взялась за голову двумя руками и произнесла:
— Боже! Какая я пьяная! И меня тошнит.
Потом вскочила, имитируя приступ рвоты и убежала в ванную. Долго издавала там звуки, подобающие случаю. Дверь я предусмотрительно закрыла и Маше, прибежавшей за мной в след, ни чего не оставалось, как ждать под дверью. Из ванной я вышла качаясь и, пролетев мимо Маши, рухнула, как подкошенная на постель.
Инцендент был исчерпан и до утра Машка ко мне не прикоснулась. Просто обняла меня сзади и заснула...
Утром я сделала вид, что ни чего не помню. Маша осторожно, с помощью наводящих вопросов, пыталась понять, что я помню, а что нет и если помню, то какова моя реакция на произошедшее. Но я твёрдо придерживалась линии «алкогольной амнезии» и на этом все расспросы закончились.
Когда она ушла на работу, первым моим желанием было позвонить кому-то и поделится своим шоком! Меня прям таки распирало от этой новости. Но подумав немного, я поняла, что рассказывать это не стоит даже самой близкой моей подруге, т. к Маша не сделала за всё время нашего знакомства мне ни чего плохого и компрометировать её в чьих-то глазах подло. Я твёрдо решила молчать обо всём, что было этой ночью, хотя язык просто чесался и не давал покоя. В очередной раз я пожалела, что рядом нет мужа, которому я могла безбоязненно доверить всё. От этого опять взгрустнулось...
Я взяла себя в руки и решила, что, во избежании повторения этой ночи, надо не допустить больше визитов Маши и её ночёвок, но для этого надо было «выписать красный свет» сразу всем моим «тимуровкам».
Я собралась с мыслями и стала методично обзванивать всех участниц «гуманитарной помощи» и весёлым голосом уверять их, что я уже совершенно пришла в норму и могу спокойно обходится без непосредственного дежурства у меня дома. Вскоре мне удалось всех убедить и я спокойно, с ощущением выполненного долга, легла спать.
Промежуточные события отмечу «штрихпунктирном», чтобы не утомлять читателей;
Полгода мы балансировали с мужем на грани официального роазвода. Мы не виделись, не общались и всю необходимую информацию доносили друг до друга через кучу посредников в лице друзей, приятелей, знакомых и родственников всех мастей. Через полгода мы случайно (как нам обоим показалось), а на самом деле совсем «не случайно» встретились на дне рождении у одного из друзей семьи, который с начала меня, а потом и мужа клятвенно заверил, что «вторые наши половины» не приглашены и... пригласил нас обоих. Мы просто столкнулись лоб в лоб на веранде Barvikha Luxury Village и нам уже не куда было деться — пришлось поздороваться и заговорить. Весь вечер мы провели по разные стороны стола, но постоянно смотрели друг на друга и поняли, что просто валяли все эти полгода дурака. Короче, мы сошлись и постарались побыстрее забыть о разрыве и житье порознь.
Мы
И вот мы подобрались к тому месту, которое является отправной точкой всей истории.
Итак;
В один из дней «дежуранткой» у меня была Машка. Это вообще-то «подружка подружки», но я познакомилась с ней лет за пять до этого и она постепенно из разряда «подружка подружки» перекочевала в разряд «и моя подружка тоже». Так бывает... Она была моя ровесница. Примерно моего роста. Стройная, хотя и вечно борющаяся с излишками веса, которые впрочем не бывали «сильно большими».
Как и большинство женщин... +3—4 кг туда-сюда. У неё была просто роскошная грива (именно грива!) пшеничных волос, которые вились мелким бесом и с которыми было под силу справится только очень опытному парикмахеру. Они сразу выделяли её из толпы и приковывали к ней завистливые взгляды. Она была дамой независимой. Одна растила мальчика. С мужем не прожила и двух лет. Работала в Высшем Арбитражном Суде и обеспечивала не только себя и сына, но и маму, и кучу всякой своей родни. Пару раз она помогала мужу и кое-кому из его друзей выиграть «споры хозяйствующих субъектов». Мужиков-поклонников вокруг неё всегда крутилась уйма. С кем-то у неё доходило до постели, с кем-то нет, но вниманием противоположного пола она точно не была обделена.
Весь вечер мы проговорили с ней о мужиках. Распяли десятки раз их всех, за продажность и не постоянство, за измены и предательства, за нерадивость и двуличие... В общем, обычный бабский трёп. Потом, как это обычно бывает, устыдились самоих себя и начали вспоминать всё хорошее, что было связанно с ними. Незаметно добрались и до секса. Машка призналась, что у неё с юности большие проблемы в постели. Она, практически, не может кончать и было всего пару мужиков, кто мог довести её до оргазма и то исключительно орально. Я в очередной раз поразилась, как причудливо создан женский организм и как сложно порой нам из-за этого бывает!
Я, в свою очередь, тоже поделилась с ней интимными подробностями. Мы достали бутылку Кампари и к часу ночи «накампарились» с ней по полной! Я еле заставила себя принять душ. От приторного ликёра чуть подташнивало и вообще — чувствовала я себя неважнецки. Сил стелить Машке постель не было ни каких и мы улеглись с нею вместе в спальне.
Разговор продолжился, но теперь я, лёжа на пустом семейном ложе, опять ударилась «в пьяные сопли», а Машка бросилась меня утешать. В конце концов я разревелась, как белуга и Машка, сгребя меня в охапку, утешала как могла. Она гладила меня по головке, шептала на ушко слова примирения с ситуацией и ободрения, смахивала с глаз предательские слёзы...
И вот, когда мои рыдания начали постепенно утихать и превращаться всхлипывания, я почувствовала, что Машкины руки как-то странно активны и гладят меня... мммм... не совсем там, где следовало бы. Я подумала, что мне это показалось, но нет — вскоре я почувствовала на своей шее жаркий поцелуй её губ, а правую руку у себя под ночнушкой и не где-нибудь, а на груди.
Я опешила! Мне стало не по себе... Начала перебирать в голове всё, что знаю про однополую любовь и примерять это на то, что происходило между нами. И тут меня из моих раздумий вырвал на свет Машкин голос:
— Солнышко моё! За чем нам эти чёртовы мужики! Я доставлю тебе такое удовольствие, которого ты ещё не испытывала...
Я поняла, что надо что-то предпринять, иначе через пару минут будет уже поздно. Мысли роились в моей нетрезвой голове, как пчёлы в улье. Они ни как не хотели складываться во что-то конкретное, в какое-то решение. Я понимала только, что выхода может быть два:
1. Сказать Маше на прямую, что я «не такая, я жду трамвая» и попросить больше ко мне с этим не приставать. Но так можно было её обидеть, а этого мне не хотелось.
2. Сделать вид, что я пьяна и ни чего не поняла из сказанного ей. Просто отстранится и спать, без всяких особых разговоров и обсуждений.
Второе подходило больше и так я и поступила. Я присела на постели, невзначай освободившись от Машкиных шаловливых ручек, взялась за голову двумя руками и произнесла:
— Боже! Какая я пьяная! И меня тошнит.
Потом вскочила, имитируя приступ рвоты и убежала в ванную. Долго издавала там звуки, подобающие случаю. Дверь я предусмотрительно закрыла и Маше, прибежавшей за мной в след, ни чего не оставалось, как ждать под дверью. Из ванной я вышла качаясь и, пролетев мимо Маши, рухнула, как подкошенная на постель.
Инцендент был исчерпан и до утра Машка ко мне не прикоснулась. Просто обняла меня сзади и заснула...
Утром я сделала вид, что ни чего не помню. Маша осторожно, с помощью наводящих вопросов, пыталась понять, что я помню, а что нет и если помню, то какова моя реакция на произошедшее. Но я твёрдо придерживалась линии «алкогольной амнезии» и на этом все расспросы закончились.
Когда она ушла на работу, первым моим желанием было позвонить кому-то и поделится своим шоком! Меня прям таки распирало от этой новости. Но подумав немного, я поняла, что рассказывать это не стоит даже самой близкой моей подруге, т. к Маша не сделала за всё время нашего знакомства мне ни чего плохого и компрометировать её в чьих-то глазах подло. Я твёрдо решила молчать обо всём, что было этой ночью, хотя язык просто чесался и не давал покоя. В очередной раз я пожалела, что рядом нет мужа, которому я могла безбоязненно доверить всё. От этого опять взгрустнулось...
Я взяла себя в руки и решила, что, во избежании повторения этой ночи, надо не допустить больше визитов Маши и её ночёвок, но для этого надо было «выписать красный свет» сразу всем моим «тимуровкам».
Я собралась с мыслями и стала методично обзванивать всех участниц «гуманитарной помощи» и весёлым голосом уверять их, что я уже совершенно пришла в норму и могу спокойно обходится без непосредственного дежурства у меня дома. Вскоре мне удалось всех убедить и я спокойно, с ощущением выполненного долга, легла спать.
Промежуточные события отмечу «штрихпунктирном», чтобы не утомлять читателей;
Полгода мы балансировали с мужем на грани официального роазвода. Мы не виделись, не общались и всю необходимую информацию доносили друг до друга через кучу посредников в лице друзей, приятелей, знакомых и родственников всех мастей. Через полгода мы случайно (как нам обоим показалось), а на самом деле совсем «не случайно» встретились на дне рождении у одного из друзей семьи, который с начала меня, а потом и мужа клятвенно заверил, что «вторые наши половины» не приглашены и... пригласил нас обоих. Мы просто столкнулись лоб в лоб на веранде Barvikha Luxury Village и нам уже не куда было деться — пришлось поздороваться и заговорить. Весь вечер мы провели по разные стороны стола, но постоянно смотрели друг на друга и поняли, что просто валяли все эти полгода дурака. Короче, мы сошлись и постарались побыстрее забыть о разрыве и житье порознь.
Мы