яички языком, как бы извиняясь за причинённую боль. Снова погружаю твой член себе в рот. И сосу, пока не чувствую второй пик. В этот раз я уже чуть-чуть сжимаю твой ствол. И устраняюсь.

Ты снова разочарован. Всё идёт не так, как бы ты хотел. Но сам этот факт уже приносит мне удовольствие. Хотя, мои яички уже ноют от боли. Мои трусы все вымокли от смазки, а пульсация в члене, кажется, затмевает бешеное биение сердца. Я пытаюсь поправить член, опустить его в штанину, не касаясь его руками. Но елозя, я слишком резко задеваю ногой раскалённую головку. Кажется, что ногу обжигает, при этом, я с трудом подавляю оргазм. Если бы мой разум так легко не мог перекинуться далеко отсюда, я бы не смог сдержаться. Но умение контролировать собственные мысли почти никогда меня не подводило. И часто спасало в этих мрачных стенах посреди Годриковой лощины. Я боюсь, что испытаю оргазм, даже не прикасаясь к члену. Но отгоняю эту мысль, зная, что она лишь приблизит этот момент.

Мы целуемся, страстно, жарко. Наши губы и языки ласкают лица друг друга. Наши руки сплетаются, бродят в волосах, ощупывают тела. Ты пытаешься залезть мне под свитер, но я вовсе встаю. Теперь я в ярде от тебя. На твоём лице детская обида и бешеная ярость одновременно. И страх. Сильнейший сковывающий страх. Но я быстро беру тебя за бёдра. Ты понимаешь, что я хочу сделать. И подчиняешься. Ты боишься меня, хотя всегда скрываешь это. Но в такой момент наслаждения ты не в силах скрыть что-либо.

Я переворачиваю тебя на живот. Руками на твоих бёдрах направляю тебя, указывая, что тебе нужно делать. И вот ты уже стоишь передо мной на коленях. Из-за того, что ты на кровати, а я на коленях на полу, моё лицо должно было оказаться ниже, чем нужно. Но мой рост мне помог. Я вижу твои прекрасные ягодицы. Алебастровые половинки, кажется, без единого волоска. Я ласкаю их руками, иногда стискивая и сжимая. Нежная кожа, под которой упругие мышцы. Я знаю, ты хочешь, чтобы я шлёпнул тебя. Но я не могу. Я позволяю себе лишь слегка ущипнуть тебя несколько раз. И тут же покрываю яркие красные следы поцелуями, зализываю языком. Я перевожу взгляд с одной ягодицы на вторую. Любуюсь ими. И чувствую сильное желание. Но ещё борюсь с ним.

И, переводя взгляд справа налево, я останавливаю его посередине. Розовое колечко ануса, ярким пятном выделялось бы на белой коже, если бы не чёрные жесткие волоски, обрамляющие его. Я целую тебя вокруг этого колечка. Потом провожу языком по нему самому. Целую в самый центр. И, не прерывая поцелуя, начинаю теребить его языком. Ты сладостно стонешь. Мой язык медленно, но уверенно пробивается всё глубже и глубже. Твои стоны становятся всё громче и громче. Я ввожу язык полностью, и начинаю ласкать им тебя изнутри. Мой член пульсирует, гудит, подрагивает в своей тканевой клети. Я невероятно сильно хочу тебя. Хочу взять тебя прямо сейчас. Быстро, резко, грубо. Но не могу такого себе разрешить. И я опять уношу свой разум. Мои мысли скитаются где-то в дали меньше секунды, но этого хватает мне, чтобы немного успокоиться.

Ты стонешь с каждым выдохом. Так сладко, так призывно. И я стремлюсь своими губами к твоим. Стремлюсь передать тебе твой сладкий вкус. Я сразу же понял, что ожидая именно этой встречи со мной, ты подготовился, как мог. И как бы глубоко не проникал я в твою плоть, как бы глубоко не впускал тебя в себя, я не почувствую и тени грязи. Твоя чистоплотность всегда поражала меня. Как и твоя ненависть к «грязнокровкам». Я перегибаюсь через твою спину. Моя ширинка упирается в тебя. Мой стоящий член упирается прямо в твой сфинктер. И войти ему не дают лишь два плотных слоя ткани. Мне кажется, что ещё секунда, и я услышу треск ткани, разрываемой под натиском моего возбуждения. Твои глаза закрыты. Своими губами ты ищешь мои, и я даю их тебе. Во время поцелуя, я снова переворачиваю тебя на спину.

Мы лежим друг на друге. Мой член упирается в твою ногу. И ты начинаешь двигать ею, чувствуя это. Я быстро устраняюсь. Ты пытаешься издать вздох разочарования, но его заглушает стон блаженства. Я погружаю твою горячую плоть в свой рот. Ты блаженно стонешь, и я сам поражаюсь своему умению. Как и у тебя, у меня это первый раз. Хотя, у нас у обоих уже были девушки. Но ты сам признался, потупив глаза, что у тебя никогда ничего не было с другим парнем, когда я заговорил на эту тему. Наша с тобой дружба поражает. Мы лучшие друзья, и заклятые соперники. Мы вечно пытаемся превзойти друг друга, но всегда помогаем друг другу. Сходимся в целях, но разнимся в путях к ним. И впервые за многие сотни лет лучший чародей за историю Гриффиндора и лучший маг Дурмстранга находятся в одной комнате, не пытаясь убить друг друга. О нашей связи, будь это единственный раз, или пускай это повторится сотни, тысячи раз, мы не расскажем никому.

Я почти довожу тебя до оргазма. Уже в третий раз. И в третий раз не даю тебе возможности получить разрядку. Я спускаюсь к твоим ногам, и снова беру тебя за бёдра. Ты также молча понимаешь, что я хочу, чтобы ты снова принял ту же позу. Я не знаю, что будет с моей сестрой. Сумеем ли мы найти Дары Смерти. Как повернётся наша жизнь? Куда разведут нас жизненные пути? Действительно ли это наш единственный раз? Мы начали... нет, я начал это не сговариваясь. Да, мы говорили о подобном. О том, что у маглов за подобное сажают за решётку, и даже вешают. Но с самого начала я увидел, что ты хочешь того же. Ты снова открыт передо мной. И мне снова приходится подавлять свои желания. Я ласкаю тебя языком. Снова перегибаюсь через тебя, чтобы ты облизал мои пальцы. С самого начала мы не сказали друг другу ни слова. Ты обсасываешь мои пальцы, увлажняя их своей слюной. Но я не спешу возвращаться. Я целую твою спину. Сильную, крепкую, гибкую. Спускаюсь поцелуями по позвоночнику до самого копчика. И замечаю, что мои пальцы уже высохли. Я сам облизываю их. Облизываю колечко твоего сфинктера, слегка входя внутрь языком, и раздвигая его. Твой сфинктер напряжён, и я боюсь, что причиню тебе боль. Я аккуратно со страхом начинаю вводить в тебя свой указательный палец.

Я, на удивление легко, вхожу. Видимо, ты уже достаточно возбудился для этого. Стон наслаждения подтверждает мои догадки. С такой же аккуратностью я ввожу второй палец. Ты тяжело вздыхаешь от боли. Я останавливаюсь. Когда я чувствую, что ты расслабился, я ввожу палец почти до конца. Третий палец входит с огромным трудом. Ты стонешь, скрывая боль. Внутри тебя горячо и узко. Я с горечью понимаю, что сам сейчас не смогу войти в тебя. И мне придётся довольствоваться лишь пальцами внутри твоей манящей сладкой плоти. Но у меня остаётся надежда, что пальцы смогут подготовить тебя к моему члену. И мы, наконец, сможем полностью слиться воедино.

Чтобы тебе было приятно, я языком начинаю ласкать твои яички. Мои пальцы медленно скользят в тебе. Ты стонешь. Я не могу понять: от боли, или от удовольствия. Я изгибаю пальцы вниз, и чувствую под ними жёсткую мышцу простаты. Теперь, кроме движений, я ещё и глажу её. Твой член начинает пульсировать сильнее прежнего. За несколько минут, он начинает