свой нос в коленки и тихо всхлипнул. Я понимал, что нужно собираться и уходить, ведь совсем скоро будет следующая пара, и тогда хлынет, точно необузданная горная лавина, толпа студентов. Но вот только со своим стояком, даже будучи втоптанным грязь, я не мог справиться. Мой член все еще был взвинчен, и горел, испытывая нужду в разрядке. Мне еще повезло, что в отличие от многих университетов нашего города, этот имеет отдельный мужской и женский душ. Поэтому, я не видел иной альтернативы, чтобы не отправиться туда.
Я взял свое пушистое полотенце из шкафчика и, избавившись от лишней одежды, зашел в кабинку. Развинтив краны, я включил воду погорячее, от которой вовсю валил пар. Так я надеялся избавиться от полученного стресса и хоть немного расслабиться. Мой пенис все еще стоял торчком и никак не желал успокаиваться. Я с какой-то скорбью и сожалением прислонил к нему ладонь, и, сомкнув ее в плотное кольцо, начал двигаться, стимулируя эрекцию. Подушечками пальцев я прощупал бугристость ствола из-за множественных раздувшихся венок. Мой «младший» желал Азазеля так же сильно, как и я сам, и я понимал его лучше, чем кто-либо другой. Но по воле судьбы мы остались с ним вновь наедине, чтобы утешить друг друга. Смешно, не правда ли... Тем временем я наяривал, словно безумный, вкладывая в каждый толчок всю свою страсть вперемешку с обидой и злобой. Складывалось впечатление, что меня обделили, будто маленького мальчика, которому не достался чупа-чупс, потому что у него много сестер, которым все родительское внимание достается в первую очередь. Это угнетало и убивало одновременно. Азазель был так близко, он прикасался ко мне, окружая меня теплом и лаской. Он так же хотел меня. Я чувствовал это, всем своим естеством, но почему же все так закончилось? И я как последний лох, стою тут и мастурбирую на его образ, настойчиво всплывающий в моем воображении. Я просто жалок. Я как поломойная тряпка, еще швабры не хватает, распустил тут нюни, твою мать. Если он считает меня не заслуживающим его персоны, тогда... Тогда я сделаю все, чтобы доказать обратное. Да, у меня уже зреет один план, подобно семечке в подсолнухе. Я всего-навсего... найду себе полового партнера. Или даже несколько. Я же молокосос. Неумеха. Буду оттачивать свое мастерство до пика совершенства. До идеала. Как того желает его высочество Азазель. И уж тогда-то я тебя точно поимею. Сзади. Или в рот, а может быть во все перечисленные отверстия. И не думай, что я сдамся, я добьюсь своего любой ценой. Сдохну, сука, но трахну тебя. Понял? Понял, мразь? Не угомонюсь, пока не трахну.

Теперь я остервенело долбился в руку, будто отшлифовывая и без того гладкий ствол, неизбежно приближая себя к оргазму. Еще чуть-чуть и от такого усердия, с которым я ублажал свой член, наработаю мозоли, но мне было до глубины души похрен. Меня не колыхнуло даже то, что в коридоре уже слышались многочисленные голоса студентов, девчачьи крики, верещание, бестолковые разговоры. Усилив хватку, я удвоил темп, приглушенно скуля и резко выдыхая через нос. Последние несколько рывков, я конвульсивно содрогнулся и, подавляя крик, обильно излился себе в ладонь. Мои ноги вмиг стали ватными и, опираясь о холодную стену, я осел на пол, провожая глазами исчезающую в круглом сливе вязкую жидкость.
...Даже не знаю с чего начать свою историю о сексуальных путешествиях. Допустим, что я пустился во все тяжкие, вступая в половые связи с кем попало. Конечно, в этом есть своя доля правды, однако ситуация выглядела несколько иначе.
Свой первый секс я помню довольно смутно. Не самый удачный опыт. Тогда я на всю ночь решил зависнуть в клубе, балуясь алкогольными напитками и заводя новые знакомства. В основном они все заканчивалось типичной повседневной беседой. Однако, один парень, невысокий коренастый брюнет, все-таки положил на меня глаз. Он флиртовал со мной, спрашивал про мое хобби (будто это и, правда, его интересовало. Как же), обнимал за талию, гладил мой живот под рубашкой, позволяя себе больше дозволенного. Мне сначала было противно, и я даже отпихивал его пару раз, конструктивно объясняя ему значение такого популярного термина как «личное пространство». Но когда мои мозги всосали пятый по счету бокал виски, я стал послушным и покладистым, и уже сам беспринципно лез на рожон за поцелуем. Что было дальше я в полном неведении. Я проснулся в своей кровати с ноющей задницей и раскалывающейся головой, будто ею я пытался снести стены. К счастью, дома никого не было, поскольку чуть позже я обнаружил синяки на своих запястьях, которые могли свидетельствовать о том, что меня связывали. Или приковывали наручниками к спинке кровати. Возможно, к батарее. Кто знает. В моей башке творился полный кавардак, будто сам Мамай там побывал. Поэтому, я прекратил искать причины появления этих отметин и поспешил позаботиться о них до возвращения матери. Смазав специальным лечебным кремом, я аккуратно их забинтовал. В свое оправдание я сослался на легкие растяжения после игры с мячом. Хвала богам, синие полоски сошли довольно быстро, не оставив даже крупицы намека о себе.

После второго похождения я вообще стал опасаться, что меня затащат в какой-нибудь темный безлюдный переулок, изнасилуют и убьют. Или наоборот будут глумиться над моим трупом. Поскольку один подозрительный тип (хотя на тот момент таковым я его не считал), напоил меня до усрачки, то есть так, что без посторонней помощи я не мог даже самостоятельно сходить в туалет. Хоть в штаны, сука, ссы. Но это было еще полбеды. Почему я помню тот день? Да просто потому, что он не просто врезался в мою память на всю оставшуюся мою скудную жизнь, а причинил мне физический и моральный ущерб, нанеся моей шаткой психике глубокие раны, которые я до сих пор зализываю. Этот жирный кабан (да, он весил кило эдак на 50 больше меня, но будучи под шафе я этого не замечал) хоть и с моего соглашения привез меня к себе домой. Ведь я все-таки предпочитаю трахаться с комфортом в кровати, а не в тесной запертой кабинке, где воняет каким-нибудь дерьмом или блевотой. И, завалив меня на постель, точно мешок с картошкой, стал силком скидывать с меня одежду, даже не приготовив заранее лубрикант. По всей видимости, ублюдок надеялся засунуть в меня свой огромный толстый член без смазки и доставить мне удовольствие, раздирая в мясо мой задний проход. Я, естественно, стал отмахиваться, отбиваться, вырываться, закидывая его предметами, попадавшимися мне под руку. Один раз чем-то весомым я залепил ему в висок, из которого тут же хлынула кровь. Но это животное шло напролом, будто ледокол или бронированный танк, тряся перед моим лицом своим истекающим, как во время половодье, членом. Я метко пнул ему пяткой в подбородок, сбросив его с кровати. И, в чем был одет, в ужасе ринулся к двери, пока тот пытался подняться, кряхтя и болтая своими конечностями, точно беспомощный жук. Преодолев два этажа лестничного проема, я выскочил на улицу и, добежав до ближайшей остановки, вызвал такси. До дома я добрался благополучно, но после этого случая я стал запрашивать абсолютно у всех