Но я тебя хочу, и ты сейчас станешь девкой! Моей девкой!
У него даже пропало дыхание. Он молча смотрел на меня, и мне впервые стало не по себе от того, что я предаю! Предаю веру этого парня в то, что можно в этой жизни хоть во что-то и в кого-то верить. Он ткнулся лицом в ватник.
- Ладно. Если тебе это так нужно. Только не надо грубо. У меня не было этого ни с кем. Я и не умею. Ты сам.
Да, парень, я все сделаю как надо. Только тому, кто слышит нас, должно казаться, что я тебя насилую. Потерпи. Будет больше шума, чем реальной грубости. Не могу я тебе всего сказать. Он безропотно дал стащить с себя штаны. От одной этой процедуры и от предвкушения того, что должно случиться, член задеревенел. Да, нужно сделать все ласково! Но как? Меня трясло! Я ставил его раком, а он не понимал, чего я от него хочу.
- Не выламывайся, шлюха! - орал я, а в ухо ему шептал: - Раздвинь задницу, малыш, иначе больно будет! Кое-как на полголовки мне удалось втиснуться в его зад. Спасло то, что смазка обильно выделялась. Дальше было не пройти! Он сжался и тихо выл.
- Ну, пожалуйста, расслабься, я должен тебя трахнуть! Помоги мне! - я шипел ему в ухо, все больше распаляясь и злясь, что ничего не выходит.
- Грязная потаскуха. Нравится, что тебя трахают? - Я шумел, что было силы, а сам старался хоть как-то войти в него. Он сопротивлялся, уворачивался, но на меня опять накатило, понесло, опять ушел контроль, и все стало, как в жизни - я стал реально насиловать. Резким толчком я вогнал член на половину длины. Парень дернулся, замычал, а я, вынув член почти полностью, повторно вогнал его целиком. Он грохнулся на живот, вцепился в ватник, задеревенел, а я, обхватив его за живот, метался на его спине, все больше теряя рассудок. Краем глаза я видел, как рожа Брута втиснулась в шалаш, но то, что он видел - он должен был увидеть!
Я продолжал врываться в податливое тело, которое перестало сопротивляться вторжению, и уже ничто не могло меня остановить:
- Бл$дь, сучка! На - тебе! На! На!
Парень перестал сжиматься, и мы вместе с ним неумолимо неслись к кульминации. С диким ревом я ворвался в него последний раз, вжался, застыл, и резкими толчками стал заполнять его нутро семенем. Привел меня в себя срывающийся голос Брута: - И что же мы теперь жрать станем?
- Ладно тебе, не вопи! Не знаю, что на меня нашло. Как-то само собой получилось. Пошли отсюда! - Я вытолкал его из шалаша.
- Бугор, ты рехнулся! Да, нам теперь ни за что не дойти! А может - х$й с ними, с правилами да законами? Может все же и опущенного сожрем?
-Нет, никогда! И тебе не дам! Как-нибудь выживем! - Я глядел в сторону, боясь, что Брут догадается, зачем я опустил парня.
- А-а-а! - Брут в сердцах пнул ногой по пню. - Ну, сука! Ладно, если уж не сожрать - то хоть оттрахать его как следует! - он резко рванул к шалашу.
- Стой! Он, наверное, весь в крови! У него это в первый раз было! - Я дернул Брута за рукав, но он резко обернулся: - Не трогает! Хоть в крови, хоть в сперме - я трахну его сейчас! - Он нырнул внутрь шалаша.
У меня все похолодело. Я знал, что закон на его стороне - после того, как я, старший, опустил новичка, пользоваться им может и он. Я не мог нарушать ЭТОТ закон! Но там лежал МОЙ парень, и сейчас ЕГО будет насиловать и терзать Брут. Я со всей силы вогнал кулак в дерево. Он МОЙ! МОЙ! Из шалаша раздался сдавленный крик: - Кусаться вздумала, шлюха? Я урою тебя, сволочь! - Потом резкий удар, еще один. Кровь ударила мне в голову. Одним рывком я вырвал Брута из шалаша: - Пошел вон!
Тот медленно поднялся, сузил глаза:
- Что-то с головой у тебя стало твориться, бугор! Он - мой, и ты это знаешь! Ты уже испортил эту корову, а теперь законы нарушаешь! Да и бугор ты только там, на зоне. А здесь нас двое, и лучше бы тебе не перечить мне! - Он медленно достал нож. - Не советую!
Я знал, что ножом он орудует мастерски, и знал, что мне придется нелегко. Но решиться все должно именно сейчас - вместе нам дальше не жить! Парня я ему не отдам! Я достал финку.
- Ого! Потягаться решил? Ну, что же, флаг в руки! - Он двинулся ко мне, кошачьим шагом, а я ждал его, следя за каждым его движением. Поймал он меня на своем коронном обманном движении слева снизу. Я поддался, и тут же получил справа кулаком в лоб. Потемнело в глазах, и я пропустил тычок ножом в плечо! Хреново! Так он меня доконает. Краем глаза я видел то, чего не мог видеть Брут! И не должен был увидеть! Я как сумасшедший махал финкой, отгоняя его, а главное, отвлекая его внимание. Он щерился, все плотнее надвигался на меня, но вдруг обмяк, зашатался и рухнул на колени. Второй удар пришелся точно по затылку, и Брут упал на спину и затих.
Парень стоял сзади, крепко сжимая в руке полено и, не отрываясь, глядел на тело Брута. Его трясло. Я быстро пощупал пульс - Брут был мертв. Что ж, такая судьба у тебя - погибнуть посреди тайги от руки новичка! Я потряс молодого, приводя его в чувство: - Надо делать отсюда ноги! Давай, собирайся! И мы ушли. В сторону солнца. Я знал, что там, с Брутом, закончилась моя прежняя жизнь. И знал, с кем и ради кого будет новая!