статьи-заметки, и получалось, что его недолгое траханье с первым секретарём горкома молодёжи тоже было не извращением, а вариантом нормы: с регулярностью раз в неделю секретарь зазывал его к себе в квартиру, и... зачем секретарь звал Гоблина, было понятно: они, ничуть не стесняясь друг друга, деловито раздевались догола, секретарь сосал у Гоблина член, делая это умело, с видимым наслаждением... потом, не давая Гоблину кончить в рот, он поворачивался к Гоблину задом, становясь раком, или ложился на спину, вскидывая вверх разведённые в стороны ноги, и Гоблин так же умело, с нескрываемым наслаждением натягивал молодёжного секретаря в зад - ебал его в жопу, энергично двигая бёдрами, сладострастно сопя, сладостно содрогаясь, - хорошо им было обоим - как каким-нибудь полководцам... и что его, секретаря этого, дёрнуло лезть на малолетка - в пионерском лагере? Ведь жизнь - вся жизнь! - Гоблина от той секретарской несдержанности пошла-потекла по иному руслу... вспоминал Гоблин свой давний страх, леденящий, почти животный, заставивший его в одночасье пересмотреть свою сексуальную всеядность, и - не верилось ему, что так сильно можно было перепугаться... а ведь перепугался, ещё как перепугался! Как откровения, читал Гоблин в разных газетах-журналах статьи об однополом сексе - и всё становилось для него "с головы на ноги", - по мере того, как расконвоированная память, ничего не утратившая и не растерявшая за прошедшие десятилетия, щедро возвращала Гоблину часть его собственной - молодой - жизни, Гоблин всё чаще и чаще стал ловить себя на мысли, что он мог бы ещё раз... ну, то есть, мог бы ещё раз попробовать то, что он делал когда-то; однополый секс уже не считался ни извращением, ни преступлением - и, вспоминая гибкое тело младшего лейтенанта, уже не Гоблин, а Гоблин Никандрович всё чаще и чаще ловил себя на мысли, что располневшей, расплывавшейся по постели Дульсинеи ему было явно недостаточно, - в глубине души Гоблину ...Никандровичу хотелось... ему хотелось секса с парнем - как тогда, в молодости... хотелось, словно душа Гоблина Никандровича состояла из двух частей, и если одна часть его души была полностью удовлетворена в браке с Дульсинеей, то часть другая, долгие годы пребывавшая в забвении и потому оказавшаяся обделённой, теперь жаждала насыщения... да, душа его жаждала! Но одно дело - жаждать, хотеть, быть внутренне готовым, и совсем другое дело - желание это, пусть даже искреннее, вполне осознанное, трансформировать в действие, претворить в жизнь, - оказалось, что всё это не так просто... оказалось, что никто не ждал Гоблина с распахнутыми объятиями - никто не горел желанием подставить ему свой зад... да и кто бы горел таким желанием - с какой стати? Реализуя свои явные или скрытые, внятные или смутные гомоэротические импульсы, парни трахались с парнями, а Гоблину было уже пятьдесят - и кому он, седой-лысеющий семьянин, отец взрослой дочери, был нужен со своим затаённым, никому не видимым желанием? Это во-первых.
А во-вторых, в юности или в ранней молодости всё это происходит, как правило, спонтанно, легко и безоглядно, и этому есть своё, вполне внятное объяснение: сам возраст, импульсивный, любопытствующий, жаждущий ещё не изведанного, нередко толкает мальчишек, подростков, парней друг к другу - вкусить, попробовать, испытать... и трахаются они, кайфуют, наслаждаются - уединённо, тайно... трахаются, упиваясь сладостью однополого секса! А когда жаждущий однополого секса давно уже не мальчик, и даже очень не мальчик, то глупо и смешно ему ждать-надеяться, что кто-то будет его хотеть, соблазнять, домогаться... кому это надо! Гоблин хотел, даже жаждал однополого секса, но как это хотение претворить в действие - как свою жажду утолить, он не знал... да и откуда бы он это знал? В этом деле нужен был определённый опыт, нужны были навыки, а Гоблин... что он знал-умел в этом направлении? Ничего. Два партнёра за всю жизнь, и те - в пору беспечной, безоглядной молодости, - всё тогда получилось для Гоблина само собой: молодой лейтенант, в воскресный день приказавший Гоблину явиться к нему на квартиру, на той самой квартире, весело глядя Гоблину в глаза, растопыренными пальцами уверенно, цепко впечатал ладонь ему, Гоблину, между ног, и Гоблин, не ожидавший ничего подобного, лишь на мгновение дрогнул... только и всего, - на секунду удивившись, Гоблин тут же легко отдался во власть лейтенантских рук... а с молодёжным секретарём в двуместном номере гостиницы после выпитой водки вышло и того проще: когда Гоблин, в сон провалившийся и вдруг проснувшийся, из недолгого сна вынырнувший, открыл глаза, секретарь его, возбуждённого Гоблина, уже вовсю "обрабатывал", и всё, что оставалось сделать Гоблину, это сказать секретарю "поворачивайся задом!", - два партнера было в жизни Гоблина, и оба раза молодой Гоблин был в е д о м ы м: он ничего - совершенно ничего! - не предпринимал для сближения сам, а только не отталкивал от себя жаждущих, и этого было вполне достаточно - в пору молодости... и вот, спустя три десятка лет, поседевший-полысевший Гоблин, после длительного забвения сам возжелавший однополого секса, теперь должен был сам предпринимать какие-то шаги - где-то как-то с кем-то знакомиться, говорить какие-то намёки, завуалировано демонстрировать своё "меньшевистское" желание... ничего этого Гоблин делать не умел; пару раз - впервые за тридцать лет - он, смутно надеясь встретить такого же жаждущего, сходил в городскую баню, и - ничего это ему не дало: во-первых, в бане мылись-парились такие же, как он, зрелые мужики, а Гоблину партнёр представлялся-виделся молодым, стройным, гибким - как "товарищ младший лейтенант", - таких, молодых-стройных, в бане почему-то оба раза не оказалось: то ли парни ходили в баню в другое время, то ли не ходили вообще - мылись дома... а во-вторых: даже если б и оказались... ну, и что делать дальше - как подкатывать-предлагать?
То-то и оно, что Гоблин Никандрович, возжелавший однополого секса, этого не знал - не было у него, у Гоблина, такого опыта... а кроме того, посещая баню в одиночку, Гоблин не мог исключить вероятность, что там ему встретится кто-либо из знакомых, и - поди потом объясни, что делает он, имеющий благоустроенную квартиру, в общественной бане! Одним словом, баня как место возможного знакомства для Гоблина отпала... ну, и что ему оставалось ещё? А ничего ему не оставалось - город был северный, не очень большой, и никаких специальных мест для встреч-знакомств в городе не было, - Гоблин, взбираясь на Дульсинею, привычно выполнял "супружеский долг", но всё это было уже без "ахов" и "охов" - всё "ахи-охи" давным-давно выдохлись, и Гоблин, размеренно двигая бёдрами, иной раз, глядя перед собой в подушку, напряженно сопя, мысленно видел "товарища младшего лейтенанта"... вот ведь как в жизни бывает - как иногда в жизни случается! Время шло, а желание Гоблина - желание снова, как в молодости, вкусить сладость однополого секса - не исчезало, не испарялось, не выветривалось... ну, а что происходит с желанием, которое, не исчезая и даже не ослабевая,