десяти минут купания, оба вышли на берег.
"Пиво?" - предложил Симон.
Джим молча взял банку и зажмурился на солнце. За его внешним спокойствием скрывался трепет, его сердце отчаянно рвалось на ...волю - Джим не знал как ему начать разговор, хотя раньше он представлял эту сцену не раз. Решение ситуации пришло неожиданно со стороны спортсмена.
"Это успело нагреться, я имею в виду пиво. У меня дома они прекрасно сохранились - составишь компанию?"
Джим кивнул. Его пробрал страх, он шел навстречу судьбе. В этот вечер он жестоко набрался пива и коньяка. Хозяин дома не отставал, но оставался трезв, в отличие от Джима. Джим так и не решился начать разговор о своем чувстве, он уже встал, чтоб вернуться домой.
"А можно принять душ?" - внезапно услышал Джим свой голос.
Получив утвердительный ответ, он поплелся на первый этаж Симонова дома. Стоя под водой, Джим плакал от своего бессилия что либо предпринять и от стыда, мучавшего его уже вторую неделю.
Когда он поднялся на верх, спортсмен уже спал, неестественно откинув голову назад. В руке он держал недопитую бутылку коньяка. Джим, не осознавая своих поступков, направился к нему. Если тот вырубился, то это на руку Джиму, если нет, то он придумает историю, как он хотел помочь другу переодеться для нормального сна. Джим снял с мужчины шорты, тот даже не пошевельнулся, что вселило некие надежды в юношу. Его охватил страх и чувство, что он вероятно близок к цели. Трусы долго не поддавались негнущимся пальцам Джима, и наконец спортсмен был освобожден от одежды. Джим долго разглядывал его, стоя в нерешительности.
Наконец он сел на корточки и осторожно взял член Симона в руки. Тот по прежнему не шевелился. Джим стал тихонько массировать член, после чего тот вырос до внушительных размеров. Джим не решился брать его в рот, но лишь стал ускорять темп. Голова Симона приподнялась и он ... открыл глаза.
"Какого черта... Ты в своем уме?"
Джим подошел к нему, не выпуская члена из рук. "Я хочу тебя, Симон," честно признался Джим. Будь, что будет.
"Так значит ты мальчик. Я так и думал. Значит мальчик, который ждет, чтоб его оттрахали."
Симон встал с кровати и ударил Джима в грудь. Тот зашатался и упал на кровать.
"Дрянь," - слышал Джим, " голубой" - повторялось у него в ушах. Глаза его ничего не видели.
Он чувствовал как с него срывают одежду, оскорбляя его. Он ждал...
Они проснулись одновременно. Симон держался за голову. Он недоумевая посмотрел
на Джима. Тот лежал и рука его покоилась на груди мужчины.
"Так что это было всерьез?" - вырвалось у него.
Они стояли лицом к лицу. Тот, что был младше, быстро говорил:
"Дай мне шанс. У тебя уехала жена, я постараюсь ее заменить. Я сделаю все, что ты захочешь. Я буду тебе готовить, стирать твою одежду, буду делать все, только дай мне шанс. Я буду ... твоей женщиной."
В голове у обоих гудело от выпитого вчера. Симон с презрением смотрел на юношу.
"Ты этого хочешь?" - а меня ты спросил. "Что если я не хочу? Что?" Симон обернулся и пошел в душ, наверно смывать следы вчерашнего позора. Он недоумевал как он это допустил. Однако в идее этого чертового дурака что то определенное было. Ему не хватало женщины, всегда ... Но заниматься этим с юношей, бр-р.
Джим медленно поплелся к выходу. Внизу живота он ощущал тупую боль. Все...
Джим пришел домой набрал ванну и долго сидел там, вспоминая вчерашнее унижение.
Странно, это его даже не волновало.
Затем последовали три долгих дня. И хотя он дал себе слово не вспоминать о той части острова, он два раза ходил на то озеро. Его хозяина там не было. Однажды, сидя за кружкой кофе, Джим вспомнил о спальной комнате хозяев дома. Ему стало интересно, в голове у него появились смутные очертания плана.
Джима интересовало белье матери Эктора.
Симон сидел в своей комнате и пил пиво. Чертов голубой. Бывает же такое. Симон пил уже третий день. Вдруг дверь в комнату открылась и в комнату вошла девушка. Ее ноги украшали чулки, а пояс, державший их, просвечивал вместе с бюстгальтером сквозь прозрачную комбинашку. Симон привстал на кровати.
Джим не слышал от волнения ругани, он медленно подошел к мужчине и запустил ему руку в трусы.
"Позволь мне сделать это, Симон. Ты ничего не теряешь. Я совсем не обязываю делать тебя то же. Я буду тебе женщиной, не ты мне. Я доставлю тебе удовольствие."
Симон резко вскочил, намереваясь проучить этого идиота. Но тот лишь тихо заметил.
"У меня еще никого не было в таком роде. Ты - первый, ты будешь последний. Я не знаю что со мной, но не я это выдумал. Ты мне нужен, а тебе нужна женщина, и вот она, перед тобой."
Джим наклонился и взял вставший член Симона в рот. Симон так и не пошевелился...
В течении недели их можно было видеть на озере. Они купались и загорали. Джим свыкся со своей ролью, хотя ему иногда все же доставалось от Симона. Тот сперва никак не хотел принимать его. Но Джиму удалось переломить ход событий. В это утро Джим лежал прислонясь к плечу своего мужчины, который теперь не имел ничего против.
"Завтра за мной приедут," - сказал юноша. "Я уеду, всему приходит конец."
Остаток дня они проводили в приготовлениях. Джим собрал свои вещи и запечатал дом. "Это следовало сделать раньше - все равно я тут давно не живу. А теперь я трачу на это время, драгоценное время любви. Я больше никогда не увижу Симона."
Когда Джим вошел в дом Симона, то увидел накрытый стол, на столе стояли свечи. Тихо играла музыка. Джим молча поднялся на второй этаж и оделся девушкой. Джим не одевал эти вещи уже неделю, с тех пор как Симон принял его любовь. Теперь это было для Джима вроде ритуала: они начали с этого и этим все кончится. Он больше никогда не будет делать этого...