Чё, чё! Через плечо. Вчера ж договаривались.
- Ааа, ну да, точно.
- Тооочно! Пошли быстрее. Мне ещё домашку у тебя скатать надо, вчера как бы до этого дело не дошло, - заулыбался он.
- Ну, как бы да, - уже намного веселее согласился я с ним.

Мы быстро взобрались на трубы и побежали по ним навстречу новым знаниям. Хотя, если разобраться, какие там знания! Мне само собой это учение даётся, я никаких усилий к этому не прилагаю. А Толику эти знания как отбытие наказания; посидит он на занятиях и быстрее на улицу - гонять балду. Да и балды на этой улице в нашем посёлке нет, один ветер, мороз и снег...В школу сегодня, как это не было удивительно, мы добрались вовремя.
- Ну-ка, быстро в раздевалку, скидывайте там свои грязные сапоги, - неизменный наш страж баба Шура сегодня меня даже не расстроила.

Настроение моё было такое, что я готов был даже расцеловать её. Она такая маленькая, толстенькая - в общем, весёлая бабулька. И чего я на неё вечно дулся? Ну что мне стоит сменить эту обувь?
- Да снег же, - всё-таки заперечил ей Толик.
- Пошли, Толян. Один хрен же домашка ещё.
- Ладно, пойдём, - согласился он, - а то Аннушка опять после уроков оставит всё доделывать. Мы лучше к тебе пойдём, всё-таки объяснишь мне чего-нибудь из этой математики.
- Это можно, - я уже улыбался во весь рот.

День проходил в школе, на удивление, спокойно: никто не прогулял её, никто не опоздал, никто не подрался. Даже скучно мне как-то стало.

И вот наступили последние два урока моей нелюбимой физкультуры. Мы шумной толпой ввалились в раздевалки спортзала. Сегодня мороз на улице был сильный, следовательно, лыжи отменялись, а занятия в спортзале я ненавижу.
- А давайте на физру не пойдём, - неожиданно даже для себя предложил я всем.
- Да ты чё! Тимофеич нас потом всех перестреляет, - толкнул Толик меня в бок.
- Да ладно, перестреляет. Это если кто-то один смоется, то он ему задаст, а если все вместе, то как нас накажешь? Кроме того, когда все разом сбежим, то похрен, что он там будет говорить, гурьбой ведь и помирать не страшно, - попытался я всё-таки уговорить одноклассников.
- Не, Владик, стрёмно это как-то, - сказал Толик, и все с ним согласились.

Ну, думаю, хрен с вами! Вышел я из раздевалки и спустился в кабинет медсестры.
- Вера Васильевна, у меня голова болит что-то, - сказав это, я сделал страдальческое лицо.
- Что с тобой, Владик? - встревожилась она.

Здесь есть небольшой нюанс. Вера Васильевна - это не просто школьная медсестра, она моя родная тётка, тётя Вера. Она верит мне всегда и безоговорочно, так как почему-то считает, что её пацаны оболтусами растут, а я для них - положительный пример.
- Давай садись и меряй температуру. Летаете раскрытыми, без шапок, а потом сопли размазываете по щекам.

Я расположился на кушетке, вставил под руку градусник, и тут раздался звонок на урок.
- Ой, тёть Вер, я побегу. Урок начался.
- Что значит побежал? Сиди и меряй. Какой там у тебя урок?
- Физра.
- Тоже мне не успеешь! Ничего страшного, если и пропустишь. Я тебе освобождение напишу.

"Ура, - пронеслось у меня в голове, - сработало!" Ну, пока ещё, конечно, рано было радоваться: температуры-то у меня не было.
- Ну, давай показывай, что у тебя там, - смотря мне в глаза, сказала тётя Вера.
- Вот.
- Немного высоковато, но в целом норма... Я тебе справку напишу. Иди домой и полежи в постели, а я вечером зайду к вам и посмотрю, как ты себя чувствуешь.

Как бы мне не запрыгать от радости и не испортить всё! С грустным видом взял я справку и поплёлся в спортзал, чтобы отдать её Тимофеичу...

Что-то тихо в коридоре, не слышно, чтобы в спортзале кто-то занимался. Всё-таки, наверное, все ушли на лыжи. Вот я осёл! На лыжи и я люблю. Нужно было подождать пять минут, так нет же, дёрнул за справкой.

Влетаю в спортзал - ну точно, никого. Может, побежать на улицу и сказать, что опоздал? Ну, поорёт Тимофеич на меня и перестанет. Зато с горки покатаюсь.

Я уже взялся за ручку двери, чтобы бегом понестись за всеми кататься, когда вдруг над моим ухом раздалось, как гром среди ясного неба:
- Стоять!

Блин, Тимофеич?! Я чуть не обкакался от испуга. Что он тут делает, когда все на лыжах катаются? Он что теперь, совсем решил забить на учеников? Выдал лыжи - и катайтесь сами по себе? Нормальный ход.
- Где все? - почти заорал на меня физрук.
- На лыжах... - растерянно ответил я.
- Кто вам, нахрен, разрешил? Кто лыжи выдал? - заорал он на меня уже во всю свою глотку.
- Н-не з-знаю, - я от испуга даже заикаться начал.
- Сейчас я всё узнаю, - продолжал он бушевать.

Тимофеич схватил меня за загривок и впереди себя погнал из спортзала вниз, в кладовую, где лыжи хранятся. Я уже тогда что-то странное почувствовал. Никто, кроме Тимофеича, лыжи нам никогда не выдавал. Как же они тогда их взяли-то? И вообще, по ходу, Тимофеич-то и не знает, что они там катаются. Очень, очень это странно, откровенно говоря.

Пока я размышлял об этом, мы добрались до лыжной кладовой. Физрук её обследовал и принялся орать пуще прежнего. Морда красная стала у него, а глаза... я даже побоялся, что они лопнут от напряга.
- Где все? Отвечай! Отвечай, я говорю!
- Н-на горке, наверное, - по инерции тихо промямлил я.
- На какой, в жопу, горке? Что они там без лыж делают?
- Как без лыж? - всё больше удивлялся я.

На горке и без лыж? Бред какой-то...
- А вот так! Лыжи все на месте. Говори сейчас же, где они! - всё больше заводился он.
- Ну, Валерий Тимофеевич, я вправду думал, что все на лыжах, - уже чуть не плакал я.

На его крик откуда-то вынырнула наша классная Алла Александровна.
- Владислав, что здесь происходит? - в свою очередь спросила она.
- Не знаю, - буркнул я.
- Зато я, кажется, догадываюсь, в чём тут дело, - всё кричал Тимофеич.
- Объясните толком, почему Владислав не на занятиях. Лыжи, кажется, из-за холодов отменены, - успокаивающим тоном классная вроде как стала разряжать обстановку.
- Да... Почему ты один пришёл, и куда все остальные пошли? - более спокойно, видимо, уже что-то соображая, спросил Тимофеич.
- Не знаю. Я был в медпункте, пришёл в спортзал, а вы на меня кричать начали, гонять по этажам. Почём я знаю, где все? Я думал, что все на лыжах, раз в спортзале никого нет.
- Ничего не понимаю, - всполошилась классная. - Получается, что если никого нет, то все сбежали с уроков? Ты ничего не знаешь? Да, и почему ты не со всеми?
- Алл Александровна, говорю же, я был в медпункте. Пришёл в спортзал, а тут вот...
- Мне всё понятно, - ответила она. - Иди домой, завтра поговорим.
- Как домой? У него физкультура, - запротестовал Тимофеич.
- Я как раз шёл в спортзал, чтобы отдать вам справку. Вот, - и я протянул бумажку с печатью своей классной.
- Ну хорошо. Возьмите, - протянула она справку физруку, - пусть идёт домой.

Тимофеич, недоумённо моргая, смотрел в клочок бумаги. По всему его виду было понятно, что он усиленно думал, но ничего понять не мог.
- Пусть идёт, - наконец согласился он, - но тут что-то странное, какой-то подвох...

Я не стал дослушивать его и, пока разрешили, быстро выскользнул в раздевалку, схватил там сумку с обувью, куртку и двинул