чмокая при этом. Женщина с энтузиазмом, энергично сосала здоровенный горячий росток, пульс которого чувствовала языком, небом, даже глоткой. Она закрыла глаза, всю свою сущность сосредоточив на Мишиной дубине, пребывающей в ее профессиональном ротике, мерно входящей и выходящей из него. Рот был занят, и мама стонала «в нос». Член доходил до гланд, а временами — до пищевода...Ей было тяжело дышать. Она боролась с неизбежным рвотным рефлексом. Но вида не подавала. Такая вот гордая блядь...
Михаил корчился от удовольствия, наслаждаясь алым горячим ртом и сочными пухлыми губами своей матери-невесты. Он с наслаждением смотрел на кудрявую голову своей матери, мерно снующую туда-сюда, нанизывающуюся на его вымазанный губной помадой фаллос. Мишин стояк, толчками двигающийся во рту самой любимой женщины, напрягся и ускорил ритм движения. Дело двигалось к развязке...

Справедливо полагая, что сын сейчас кончит ей в рот, а не в писю, Алька вынула пенис изо рта и стала облизывать волосатые яйца своего мальчика.
- Аля! Соси! - стонал Михаил, - Соси член! Мне хорошо... Ты отличная
соска. Я таких шлюх еще не встречал... Сука! Соси...
- Любимый! - ласково отвечала мама, - тебе надо кончить... Излить семя...
Но не в рот... Я хочу во влагалище! Хочу, чтобы ты спустил мне в матку... Это гораздо приятнее и правильнее.
- Алька! Жена моя... - простонал Михаил, нетерпеливо перебирая кудри на маминой голове, - какие у тебя нежные губы, какой ласковый язычок и глубокая глотка, - нигде моему члену не было еще так хорошо, как в твоем горячем, похотливом ротике!!!. Он обхватил ее шею ногами, скрестив их на покатых плечах, и опять засунул пипирку в уста. Зажатой в такое «камасутровское» кольцо Альбине Валентиновне ничего не оставалось, кроме как расслабить горло, чтобы здоровенный фаллос сына входил в него беспрепятственно. Со стороны, должно быть, это выглядело необычно: взрослая, уже начинающая увядать, перезрелая сисястая интеллигентная женщина, учительница, в распахнув халатик, стоит на коленях, как шлюха или одалиска, и сосет у родного сына. А он еще и хвалит ее - знатную минетчицу, позволяя лишь мычать в ответ, как корове, которую кроет бычок...
- Какая же я все-таки дрянь! - самокритично думала Альбина Валентиновна, не в силах прекратить столь интересное занятие.
И все-таки первую порцию семени ей хотелось принять именно в матку. Ее влагалище ритмично сжималось и источало липкую смазку. Женщина чувствовала, что в ее трусах — натуральное болото. Мать, предвкушая
сношение с собственным сыном, заторопилась.
Она вырвалась из сильных мужских рук, вскочила на ноги и, не мудрствуя лукаво, задрала до пупка халатик, позволяя Мише увидеть густой и курчавый рыжий мех, выбивающийся из под прозрачных, слегка сдвинутых с лобка трусиков...
Вот поглядите, я шлюшонка какая!

СНОШЕНИЕ
- Мне самой все с себя снять или ты разденешь меня, мой мальчик?
- А тебе как больше хочется, Аля?
- Раздень меня...
Миша встал с дивана, все еще немного смущаясь своего торчащего пениса. Альбина Валентиновна прижалась к сыну и их губы опять слились в страстном горячем поцелуе.
Пока они сосались, Миша раздевал мать. Собственно, процесс оголения пожилой сучки был недолог. К ногам упал халат... Аля с трудом подавила желание прикрыть руками свои срамные места. Сын просунул руку под бретельку, сдвинул ее на плечо и уставился на аппетитное вымя коровы-рекордистки с огромными оттопыренными сосками, выскочившую из
чашечки лифчика. Вид ее коричневых торчащих сосцов привел его в полный восторг. Мишенька расстегнул у мамы на спине застежку(с ней, правда, пришлось повозиться) бюстгальтера и отшвырнул его в сторону. Альбина Валентиновна судорожно вздохнула и выпятила титьки.
Какие формы у этой Альки! Очень даже ничего... Хороший подарок сделала она своему мальчику. Сначала языком отменно поработала, а теперь вот и в писю даст...

Миша с наслаждением тискал шары-сиськи Альбины Валентиновны, особое
внимание уделяя соскам. Их было очень приятно подергивать и мять между пальцев. Матери этот процесс тоже доставлял огромное удовольствие. Ей стало казаться, что она сейчас кончит, оргазм наступит еще до полового сношения, в том классическом виде, в каком она его понимала и знала.
- Я люблю тебя... Я хочу тебя, сынок... - сдавленно, отрывая свои губы от губ сына, прошептала она.
- И я люблю тебя, мама! Я хочу тебя, Аля! Моя сладкая девочка... Я хочу в тебя...
- Выключи свет!
- Ты стесняешься меня, солнышко?
- Пока еще чуть-чуть... Пощади мою женскую стыдливость...
- Нет, Алечка! Не пощажу... Я хочу видеть тебя всю. Нагую! В чем тебя моя бабушка родила... Неужели тебе неприятно быть при мне голой?
- Приятно...
- Тогда спускай трусы, Альбина! Я хочу в тебя!
Мать потупилась и густо покраснела. Ну прямо, как целка... И это несмотря на то, что еще мгновения назад в ее устах, как поршень, ходил туда-сюда член сына, а шаловливые пальчики его раздвигали срамные губы и теребили клитор...
Она в нерешительности замерла... А Миша блаженно зажмурился, наслаждаясь сладостью момента и поманил маму пальцем.
- Иди ко мне, женщина...
Медленно переступая босыми ногами по напольному ковру, стыдливо прикрывая титьки руками, Альбина Валентиновна приблизилась к сыну и стала перед ним, опустив глаза. Ей было стыдно смотреть на своего мальчика и стоять голой перед ним. Она стыдилась того, что он без тени смущения разглядывает ее, а сам не стесняется своего торчащего колом пениса. Мама почувствовала, как соски начали твердеть и, и не могла оторвать взора от члена сына, головка которого уставилась прямо на нее.
- Хороша! Открой сиськи...

Аля опустила руки по швам, стыдливо демонстрируя свои «арбузы».
- Какая грудь! Пора тянуть... - скороговоркой бросил сын, ощупывая материнский живот, ноги, задницу.
Наслаждаясь живой упругостью спелого женского вымени, перебирая пальцами одервеневшие от страха и возбуждения соски, Михаил резко и больно потянул один из них. Алька дернулась, отскочила назад, потирая занывшую титьку.
Сынок громко засмеялся:
- Хороши титечки! Кончить на них? Прямо на соски... Или все-таки в писю?
Он метнул озорными глазами на мамочку и, довольно ухмыляясь, запустил себе между ног руку, аппетитно почесывая яйца. Плотоядно улыбнулся, помахал перед Альбиной багровой сверкающей головкой богатырского члена.
- Ну давай, давай! А то я сейчас кончу...
Альбина Валентиновна замерла, словно оцепенела, потом все-таки решилась — спустила с бедер кружевные трусики и бросила их сверху на образовавшуюся груду одежды — вперемежку своей и сыновней.
- Давай я тебя для начала обработаю стоя, - предложил Миша и, сунув руку матери между ног, потрепал ее мохнатое женское местечко.
- Ты уже потекла, моя сладкая Алечка, - констатировал он, понюхав мокрую от вагинального сока ладонь. - Ну-ка я тебе вставлю!
Сын взял Альбину Валентиновну за плечи, круто развернул ее на 180 градусов, вновь хорошенько, с чувством, помял титьки и игриво потерся
мокрым твердым членом по голой пышной заднице учительницы русского языка и литературы.
- Попа что надо!
- Она тебе нравится, сынок?
- Какой «сынок»?