Запретный плод

- У тебя красивые глаза...
- Правда? – послышался приторно-сомневающиеся нотки в голосе девушки.
- Очень красивые, - ответил молодой парень девушке, хотя взглядом давно оголил ее и без того глубокое декольте.

Бьюсь об заклад, что Мартин даже не попытался запомнить цвет ее глаз. Наблюдать за этой глупой парочкой было не так уж и приятно. Девчонка уже мысленно легла под парня, а тот уже раздел ее с ног до головы в своих пошлых фантазиях.
- Ты вообще красивая.

Бездарный комплимент звучал из уст брата, как фраза о каком-то третьесортном фильме. Что-то вроде: «Вообще неплохо, разок посмотреть». Я хмыкнула. Да, этот прохвост, так легко охмуривший безмозглую блондинку, являлся моим родным братом. Следить за ним специально я не собиралась, но так вышло, что в тот вечер мне совершенно нечего было делать, потому я вышла прогуляться. Отношений с парнем у меня в данный момент не имелось, как и самого парня, естественно. Пока не посчастливилось найти достойную пару, знаете ли. Возможно, я слишком завышаю планку, как утверждают мои малочисленные подруги, которых я тщательно избегаю, а может, и вправду измельчал мужик. Немудрено, судя по тому, что я сейчас наблюдаю, сидя на лавочке в тенистом парке. Вечерние сумерки удачно скрыли меня, потому бояться быть узнанной братом, не приходилось.
- Спасибо, - промурлыкала в ответ вертихвостка.

Парочка находилась недалеко от меня, на другой стороне аллеи. Эти двое обжимались под большим деревом с раскидистой кроной, не обращая внимания на редких прохожих и, конечно же, не замечая меня, наблюдающую за ними.
- У тебя такие мягкие губы... - брат приблизил лицо к девушке и настойчиво потянулся к той губами.

Надо ли говорить, что глупое беловолосое создание все принимало за чистую монету? Думаю, нет. Как можно вестись на эти фальшивые, совершенно затертые до дыр и банальные комплименты, словно из старомодного пособия по пикапу? Блондинка будто ждала этого, потому что тут же подставила свои губки-бантиком под поцелуй и уже через секунду сдалась окончательно, когда брат просто нахально принялся лапать ее там, где пожелал. Мне стало неприятно смотреть на сие, потому я закрыла глаза ладонью, хотя через минуту все же приоткрыла один глаз. Сумерки начали сгущаться, но объекты моего наблюдения по прежнему отчетливо просматривались.
- М-м-м, какая ты вкусная... - протянул мой брат, вовсе не задумываясь, что говорит.

Девушка невероятно быстро таяла в его руках, словно ванильное мороженое, веря каждому слову моего братца. Идиотка...
- Пойдем, - тихо предложил брат блондинке.

Та, даже не спросив «Зачем?» или резонное: «Куда?», просто кивнула. Брату осталось лишь взять ее покорную, как собачку, за руку и отвести... в ближайшую подворотню. Я возвела глаза к небу. Вот же повезло с братом-козлом, а?! За что, спрашивается? Настроение было безнадежно испорчено, я уже жалела, что вообще стала свидетелем этой пренеприятнейшей сценки. Только вот никто меня не заставлял следить за ними, что за черт меня дернул развлечься таким образом. В конце концов, это личное дело брата, а не мое.

Когда парочка, наконец, исчезла из моего поля зрения, я облегченно вздохнула. Поднявшись со скамейки и спрятав руки в карманах джинс, поплелась домой. По дороге выдалась возможность поразмыслить о том, что преследует меня почти всю жизнь. О неудачах на личном фронте, о вечных издевках брата с самого детства и прочей родни по любому поводу, о подколках и откровенных насмешках старших сестер, давно и прочно погрязших в серьезных отношениях, ведущих к кабале. «Кабалой» я про себя нарекла священное таинство брака. От самой мысли про супружество меня передернуло.

В девятнадцать лет лишение свободы таким вот, казалось бы, красивым традиционным способом, с цветами, платьями, священниками и гостями, вызывало у меня полное отвращение. Или со мной что-то не так? Все же мои подружки только этим и бредят. Заставив себя не думать о неприятном, я снова вспомнила ту сценку, что только что лицезрела. Этому кобелю море ведь по колено, знай себе берет все, что шевелиться, тупой идиот. Как он умудряется найти таких безмозглых дурех? Ну да, другие же не поведутся на его примитивный «деревенский» шарм.

Домой идти не хотелось, но и на улице оставаться в этот час уже было небезопасно. Побродив еще часок у порога дома, посидев полчаса на крыльце, я все-таки открыла дверь и вошла. Ну надо же! Вся семейка «Адамсов» в сборе. Я тоскливо вздохнула и прошла на кухню. А там, кто бы сомневался, мой собственный брат чем-то увлеченно хвастался. Не своими ли подвигами на любовном фронте? Семья во главе с отцом и матерью уже восседала за обеденным столом, сестры громко хохотали и только Мартин задержался у плиты, что-то доставая из шкафчика сверху. Я поморщилась и искренне пожалела, что не купила себе беруши, дабы заткнуть уши и не слышать этого гадкого хохота сестер.
- Эй, Тара, ты все суженого ищешь? – по мнению одной из моих сестер, этот вопрос являлся верхом троллинга.

Выбросив подколку, она тут же рассмеялась, снискав поддержку второй из моих сестер.
- Еще и в такое время, когда кругом ночь. Да ты в отчаянии, похоже, сестренка! – снова гогот.

Брат тоже нашел подколку сестры довольно смешной, потому откровенно заржал, что было обиднее всего. Усмехнулась даже мать, которая не очень-то меня жаловала, как стало очевидно со временем. Защиты у отца семейства ждать не приходилось – ему давно стало плевать на отношения между детьми. Он верил в то, что нужно лишь дождаться нашего взросления и тогда все само встанет на места. Да уж.
- Я хоть не зажимаю проституток по подворотням, как Мартин, - будто между делом съязвила я. Грязненький прием, но с волками жить – по-волчьи выть, как говориться, - какую поймал, ту и зажал. Кто знает, какую заразу он в дом после них притащил.

В ответ невпопад хихикнула только одна сестра, но быстро сообразила свою ошибку и заткнулась. Лица моей родни моментально вытянулись и сменили радостное выражение на ошарашенное. Брат же наградил меня настолько убийственным взглядом, что, если бы его глаза обладали силой, во мне давно зияла бы огромная дыра. Ну что ж, один-один, братец. Пройдя к кухонному столу, я взяла тарелку и подошла к плите, с намерением набросить себе немного еды и быстренько улизнуть с ней в свою комнату, но брат это сделать мне не позволил. Он нарочно крепко ударил рукой по тарелке в моей ладони, да так, что та выпала из пальцев и разбилась об пол на тысячи осколков. Во мне закипел праведный гнев. Я швырнула вилку об стену, едва удержавшись, чтобы не метнуть ее прямо в голову брату, и рванула из кухни, по пути в бешенстве бросив:
- Да пошел ты, жирный козел с маленьким членом!! Ты потому и находишь шлюх, что порядочные девушки на тебя даже не смотрят!

Не велика беда, останусь без ужина. Впервые, что ли? Идиот чертов! За какие грехи меня угораздило родиться в этой богомерзкой семейке?! Когда я с силой грохнула дверью своей комнаты в мансарде и плюхнулась на широкую кровать, безбожно смяв под собой постель, во мне все еще клокотала сильнейшая злость. Глаза в негодовании