Что если весь сегодняшний день окажется только одним большим, ярким сном.... Признаться, я была бы рада этому. Но сон не уходил, не сменялся на что-то нейтральное, а я так и не проснулась.

В который раз вытерла влажные глаза и перевернулась на спину, заняв положение полусидя, благодаря подложенной под спину подушке. Что теперь с этим всем делать? Как ни криви душой, как ни отрицай, а та ночь была прекраснее всего, что было в моей жизни, и подарил ее мне... собственный брат. Приятное чувство тут же сменилось горечью – как он мог воспользоваться мной в таком состоянии? Мне стоило больших усилий подавить очередной слезный поток, нет, ну сколько можно реветь, толку от слез-то! Сейчас я не могла разобраться в своих чувствах: злость, жгучая обида и боязнь того, что может вытворить моя семейка, прознав о таком приключении, и в то же время разум твердил другое – Мартин жалеет о том, что сделал, как же еще объяснить его кардинальную перемену в отношении ко мне? Задавая одни и те же вопросы, я постепенно так сильно запутала себя, что выбраться уже не представлялось возможным.

На ум снова и снова приходили мелькающие картинки из злополучного сна, который мог быть и не сном – руки брата, его горячие поцелуи и ласки, ощущение внутри моего тела его естества... «Господи!», взмолилась я, но тут же запнулась, не зная как сформулировать просьбу. О чем я хотела молиться? О повторении ночи, полной ласки, нежности и страсти брата или, может, о мести? Своей тяги к брату я больше не смогу скрывать от себя. И тут все вдруг встало на свои места. Стала очевидной причина моих неудач на личном фронте – подсознательно я сравнивала всех своих ухажеров с Мартином, потому отношения никогда не длились дольше полугода. В каждом из парней я пыталась найти своего брата, его образ, черты характера, до сей минуты не понимая, что происходит. А вчерашняя слежка за ним? Какого черта я поплелась за братом и этой фифой? Только сейчас я отдала себе отчет в своих действиях – самая обыкновенная ревность двигала мной в каждом подобном случае. Глаза опять наполнились влагой, ситуация усугубилась еще больше, как найти выход из нее – я не знала. Нужно было что-то делать, но что? Уехать? Но куда я могу уехать без средств к существованию? Найти работу, но тогда придется бросить обучение, которое, кстати, оплачивается родителями. Замкнутый круг, чертов замкнутый круг...

Мартин долго приходил в себя. Собрав все осколки стакана и тщательно протерев пол от сладкого сока, парень сел на стул, вздохнул и положил руки на обеденный стол. Тара все знает. Это было видно по ее глазам. И этот неожиданный поворот событий ясно дал понять, что между ним и сестрой теперь установилась прочная связь. «Я сам виноват. Выдал себя с головой», корил себя молодой человек, но вдруг с удивлением осознал, что рад этому. Как он мог подойти к сестренке и сказать ей правду? Правду о том, что совершил. Легче было бы самому повеситься.... Ему ведь с рук такое не сойдет, а Тара не станет жалеть брата после всего. «Каким я же я был идиотом! Заносчивым, самовлюбленным кретином!» Столько времени он не замечал рядом с собой девушку, совершенно непохожую на его сестер или глуповатых подружек. Мартин откинул голову на спинку стула и покачал головой.

Он никак не мог избавиться от мыслей про Тару и прошедшую ночь, то, как она отвечала на его ласки, как не менее жарко целовала его... Мартин обнаружил, что каждую минуту мечтает о сестре.... Нет, нужно что-то делать. Пойти и поговорить с Тарой на эту тему, в конце концов, пора расставить точки над «i». Или стоит просто снять квартиру в городе и на некоторое время исчезнуть из ее поля зрения? Наверняка она не горит желанием видеть его после случившегося. Или, что еще хуже, ненавидит его. И немудрено, Мартин прекрасно знал, как это выглядит со стороны. Очередная подлость... Мартин провел ладонями по светлым коротким волосам на голове и опустил лицо вниз над столом. Он понятия не имел, как дальше поступить, но желание поговорить с сестрой крепло с каждой минутой. Только бы смелости набраться и вынести то, как она обругает меня, возможно даже пригрозит чем-либо.

И будет совершенно права. Мартин закрыл глаза, перед внутренним взором тут же появилось красивое лицо сестры, обрамленное черными слегка завитыми волосами, ее раскрытые губы совсем близко от его лица, учащенное дыхание, стон.... «Боже... Я, кажется, с ума схожу...». Молодой мужчина тряхнул головой, стараясь отогнать наваждение. Она же его родная сестра, родная плоть и кровь, у этого союза нет никакого будущего. Как же глубоко он вляпался...

Следующий день, показавшийся обоим невероятно долгим, прошел в напряжении. Тара и Мартин старались избежать встречать друг с другом взглядами, но при этом оба стремились пройти мимо друг друга как можно чаще, не отдавая себе в этом отчета. Каждый из них прекрасно видел, как стыдится смотреть в глаза другой, каждый из них не решался заговорить хотя бы о чем-то невинном, но оба прекрасно знали, ЧТО произошло между ними. Сомнений больше не оставалось. Мартин выдал себя неожиданной сменой отношения к сестре, а Тара не смогла скрыть того, что все знает, будучи открытой в своих эмоциях. В то же время от семьи правда была по-прежнему сокрыта, ни Тара, ни Мартин не желали неприятной огласки родных. Мартин впервые не находил смелости подойти к девушке и заговорить первым, и эта трусость угнетала его весь вечер и последующую бессонную ночь. Он чувствовал, что и Тара не спит, каким-то странным чутьем зная, что сестра бодрствует в этот час. Молодой человек ворочался, наверное, около двух часов, проклиная ставшую в одночасье неудобную кровать, постель, подушку с одеялом и вообще комнату.

Как назло, за открытым настежь окном стояла удушливо-жаркая летняя ночь, что доставляло еще больше дискомфорта. В итоге, Мартин сел на краю кровати и потер уставшие глаза. Спать он не мог, как ни старался заснуть. Организм уже третью ночь истошно требовал отдыха, но сознание не позволяло расслабиться ни на минуту, лишь под утро Мартина вырубало от усталости с мыслями о сестренке. Нужно было что-то делать. Выход он видел только один – заявиться в комнату к сестре и поговорить. Хотя бы попробовать извиниться перед ней. В конце концов, он будет знать четкий вердикт, который и укажем ему, что предпринять. Если Тара пошлет его подальше, значит, так и должно быть.
- Ну, нет, хватит! Это уже навязчивой идеей становиться. Поднимайся и иди к ней! – поставил ультиматум молодой человек и заставил себя вскочить.

Мартин пару раз глубоко вздохнул, прогоняя ноющую боль под диафрагмой, сопроводившую выброс адреналина в кровь. Пора. Он как был, в одних домашних бриджах вышел за двери своей комнаты и прошлепал к лестнице, стараясь идти как можно тише. Случайные свидетели сейчас будут некстати. Путь наверх показался Мартину сродни восхождению на Эверест. Сердце бешено колотилось и явно норовило покинуть грудную клетку хозяина. Ноги почему-то потяжелели, а ладони предательски взмокли. Мартин тихо чертыхнулся, ругая себя за слабость, но на второй этаж благополучно