Каникулы
Братишка вскрикнул, я взлетела, а мама продолжать хотела, она ещё не до конца всосала сперму у юнца. Как хорошо пришёл тут папа и наложил табу на «лапу». Конечно, нежная рука, но ведь задрочит чудака. А Юрка ведь воображает как мама кончит – сображает. А мама кончит через час – такое было, и не раз,
Её шарахали втроём – она светила фонарём… Селёдка полная мамаша, вот точно: «Три рубля и наша». Раздвинуть ножки – не проблема, ей нравится вся эта тема. Заставить кончить нелегко – уж слишком клитор глубоко. А у меня он в самом детстве наружу вылез – по-соседству. И мама это обнаружив, обозвала меня «Бестужев». Историю мне рассказала. Не показалось это мало. Была подруга у него, у декабриста у того. Когда его сослали в ссылку, она за ним – на пересылку, Поехала за ним в Сибирь, он там живёт и пьёт имбирь. Фамилию не говорил – приехал офицер и жил. А девка всё искала мужа, кричала: «Декабрист Бестужев!». Сибирь большая, нелегко найти кого-то – далеко... Она нашла через три года, а он женат – мужска порода. По лавкам ползают детишки, но жить ведь можно, нету вышки.
Чайку попили, посидели, в глаза друг другу поглядели, И выпив водки полкило Бестужева разобрало. И он открылся ей тогда: «У дочки хуй, а не пизда». Теперь представьте шок у бабы, тут счёт идёт на килограммы, Она три года добиралась, жила мечтой и не стеснялась.
И вот к любимому приехав, вдруг узнаёт, что лишь помеха. К тому же дочка трансвестит – помилуй, господи, прости! Решенье принято мгновенно: «Я с ней засну – и это верно!».
Потом не знаем ничего, но только сына своего родила в подходящий срок, Легенда или небылица – всю жизнь стремлюсь за синей птицей, Люблю глотать у папы сперму, а мама действует на нервы . «Мне нужно больше для лица!». Да подавись ты! Дри-ца-ца. Потом как хошь озорничай, но сразу в горло не кончай. Пусть поцелует, пососёт, привыкнет и начнёт отсчёт. Сосочки ей потереби, но тут терпенье – не еби. Сперва на маме покажи, ей рот на клитор положи, Братишку пусть полижет тоже, и сам я кончу ей на рожу. Пускай полюбит запах спермы, зачем ребёнку портить нервы? Вот так продолжился инцест – презамечательный процесс!
Её шарахали втроём – она светила фонарём… Селёдка полная мамаша, вот точно: «Три рубля и наша». Раздвинуть ножки – не проблема, ей нравится вся эта тема. Заставить кончить нелегко – уж слишком клитор глубоко. А у меня он в самом детстве наружу вылез – по-соседству. И мама это обнаружив, обозвала меня «Бестужев». Историю мне рассказала. Не показалось это мало. Была подруга у него, у декабриста у того. Когда его сослали в ссылку, она за ним – на пересылку, Поехала за ним в Сибирь, он там живёт и пьёт имбирь. Фамилию не говорил – приехал офицер и жил. А девка всё искала мужа, кричала: «Декабрист Бестужев!». Сибирь большая, нелегко найти кого-то – далеко... Она нашла через три года, а он женат – мужска порода. По лавкам ползают детишки, но жить ведь можно, нету вышки.
Чайку попили, посидели, в глаза друг другу поглядели, И выпив водки полкило Бестужева разобрало. И он открылся ей тогда: «У дочки хуй, а не пизда». Теперь представьте шок у бабы, тут счёт идёт на килограммы, Она три года добиралась, жила мечтой и не стеснялась.
И вот к любимому приехав, вдруг узнаёт, что лишь помеха. К тому же дочка трансвестит – помилуй, господи, прости! Решенье принято мгновенно: «Я с ней засну – и это верно!».
Потом не знаем ничего, но только сына своего родила в подходящий срок, Легенда или небылица – всю жизнь стремлюсь за синей птицей, Люблю глотать у папы сперму, а мама действует на нервы . «Мне нужно больше для лица!». Да подавись ты! Дри-ца-ца. Потом как хошь озорничай, но сразу в горло не кончай. Пусть поцелует, пососёт, привыкнет и начнёт отсчёт. Сосочки ей потереби, но тут терпенье – не еби. Сперва на маме покажи, ей рот на клитор положи, Братишку пусть полижет тоже, и сам я кончу ей на рожу. Пускай полюбит запах спермы, зачем ребёнку портить нервы? Вот так продолжился инцест – презамечательный процесс!
1 / 48