её от жестокого мира сливались в нечто единое, невообразимо глубокое и чудесное чувство, какими никогда полноценно не могут быть эти желания по-отдельности. Но увы, оно лишь усиливало терзания Эльдара... "Я никогда не трону её", -- Говорил он себе, -- "Не пойду против её воли" Тут в нём проснулся другой голос, голос иного начала в нём: "А если она сама возжелает? Решишься?" Встряхнув головой, словно отбрасывая морок, Эльдар заглушил этот голос.
Тут Алиса зашевелилась, приоткрыла глаза и сощурилась от яркого солнца. Она приподняла голову и, увидев брата, улыбнулась, как могли улыбаться, наверное, лишь ангелы, чистой, светлой и завораживающей улыбкой. Эльдар не смог сопротивляться и не удержался от ответной улыбки.
- Привет, Эльдар! - звонкий голосок, похожий на пение колокольчика, разлился по комнате.
Эльдар мог ...бы, казалось, слушать его вечность, забыв обо всём.
- Доброе утро... Алиса. - Чуть дрожащим голосом ответил юноша.
- Почему ты здесь стоишь?
- Решил... взглянуть на тебя... Проверить, как ты...
- А почему у тебя слёзы, Эльдар? Что-то случилось? -- Оттенок беспокойства появился в ангельски чистом голоске.
Он смахнул мелкие капельки с глаз и улыбнулся:
- Соринка попала... Просто соринка...
*******
2. Всюду грязь
Конец сентября. Осень неумолимо, день за днём, всё полнее вступает во владение миром. Всё реже видно солнце, теперь оно, словно стесняясь чего-то, прячет свой лик за тугой серой пеленой облаков. Травы теряют свой изумрудно-зелёный цвет, становятся тусклыми и вялыми. Листья деревьев тронула лёгкая желтизна. Ветер крепчает, теперь это уже не тот ласковый, бархатом гладящий по щекам невесомый дух, а мощный и более грубый и холодный порыв, гоняющий пыль по серым городским переулкам словно молодой пастух стадо овец. Весь мир потускнел, вся природа приутихла, словно всеобщая печаль опустилась на мир.
Часто небо разрывается слезами и подолгу обильно орошает землю, заставляя её обитателей находить укромные уголки для пережидания непогоды. Осень коснулась и людских сердец, угрюмые ходят они, всё также полные забот и ответственности, равнодушно обходя лужи и слякоть и защищаясь от небесной скорби сводами зонтов.
Эльдар стоял у окна, погрузившись в какие-то свои размышления и спокойно рассматривая бесцветный пейзаж за окном.
Где-то внизу стоял грузовик, вокруг которого крутились несколько мужчин, некоторые выгружали из него большие картонные коробки и деревянные ящики, а один стоял и громко отдавал команды, забыв о приличиях и высыпая огромное количество крепких словечек. Эльдар лишь усмехался краем рта. Мир всюду одинаков, одинаково и бескультурие большинства людей, где ругательства -- лишь вершина огромного айсберга нравственного упадка. Всегда находятся недовольные этим, они словно светлые паладины, но их количество мало и они едва ли могут изменить что-то там, где безнравственность стала стилем жизни.
Клубы коричнево-серой пыли летели по переулку, издалека похожие на грязные волны.
Дворники дни напролёт расчищают дороги и тротуары от грязи, но она всё равно появляется заново, уборщики лишь останавливают её нашествие, не давая ей поглотить весь город. Мир всегда полон грязи... Ещё более полны ею, пожалуй, только лишь люди. Аморальная грязь владеет помыслами, безнравственность лежит в словах, безответственность и дерзость преобладает в поступках. Современное общество можно было бы назвать больным, однако это будет неправильным. Больной может излечиться, общество же не сможет никогда. Отдельные личности и группки людей подобно тем дворникам силятся избавить общество от грязи, но они в силах лишь немного призамедлить процесс засорения...
С неба упала капля, за ней ещё одна, и ещё... Минуту спустя небеса разверзлись и водяные потоки хлынули в полную силу. Дождь очень точно дополняет сложившуюся картину, скорбя по прежним светлым времена, временам чистоты и гармонии. Грузчики внизу несмотря на дождь продолжали свою работу, ускорился их темп, да, пожалуй, крепость словечек командующего. Прохожие забегали, спеша спрятаться, у кого-то нашлись зонты.
Это была любимая погода для Эльдара. Печальная музыка дождя была созвучна с его внутренними душевными струнами. Эльдар словно начинал петь в унисон и сознание его уносилось в бесконечные дали, растворяясь в мире. Юноша любил гулять под дождём, и сейчас в его намерениях было именно это. Он сообщил матери и она, зная о пристрастиях сына, согласилась. Мама, её звали Еленой, женщина тридцати пяти лет, ещё не утратила молодой красоты, но глаза её были намного взрослее её самой, в них отражалась тяжёлая печаль -- боль от утраты мужа так и не утихла в её сердце. Её дети были единственной отрадой в потускневшем после этого мире и лишь они удержали в своё время её на расстоянии одного шага от необратимого поступка.
Елена задержала сына перед тем, как он ушёл:
- Если ты хочешь прогуляться, будь добр, зайди к Свете, Алиса сейчас у неё. Пусть она возвращается домой, уже ведь поздно. Возьми зонт. Да, я знаю, тебе он не нужен, но будет лучше, если Алиса не будет мокнуть под таким ливнем.
- Хорошо, мам, я заберу Алису. Если что, не теряй нас и не волнуйся, ты меня знаешь. - Ответил Эльдар.
- Слишком хорошо знаю, но именно поэтому и не волнуюсь. Ты хороший человек, не ровня многим. Но ладно, не буду задерживать тебя, -- Елена обняла сына, -- До вечера, Эльдар!
- До вечера!
Выйдя на улицу, он моментально промок с ног до головы несмотря на кожаный плащ. Тем не менее, Эльдар был счастлив. Дождь смывал с него усталость и укреплял душу подобно целительному бальзаму. Грунтовые тропинки размокли, и, чтобы не шагать по слякоти, Эльдар ступал по траве, которая, будучи умытой дождём, вновь на время обрела свой яркий цвет и радовала глаз. Энергичный ветер колыхал деревья и они отзывались шумным возмущением.
Юноша ушёл достаточно далеко, его дом скрылся за углом и сейчас он шёл по тротуару вдоль длинного девятиэтажного дома. Небо растратило большую часть запаса воды в облаках и сейчас шёл лишь слабый морох. Ветер чуть поутих, но дул против направления хода Эльдара, отчего мелкие капельки постоянно норовили попасть ему в глаза. Небо приобрело ровный светло-серый оттенок от горизонта до горизонта, нельзя было отличить облака, казалось, будто весь мир накрыт сверху светящимся колпаком.
Путь был достаточно длинным, но Эльдар не обращал внимания на окружение, погрузившись в себя, спустив управление ходьбой на уровень рефлексов. Он размышлял по большей части о той, за кем шёл сейчас. "Алиса... Что она значит для тебя? Что ты значишь для неё?" -- Он вспоминал один момент, случившийся почти три недели назад и словно два начала в нём вели свой бесконечный спор. -- "Почему ты пришёл к таким мыслям? Совершил ли я ошибку? Да, совершил! Несомненно! Несомненно? Да! Совершил ошибку, но и научился на ней.
Я отношусь к ней по-другому с тех пор. По-другому? А как? Кто она теперь для тебя? Всё ещё сестрёнка? Или женщина? Нет, нет, нет... Не-ет! Что "нет"? Я отношусь к ней, как к сестре. Но... я люблю её. Любишь? Люблю! Как брат любит сестру! А как