Халтура
своим похожим на жердь телом, при этом разглядывая нас прищуренными глазами.
Поднявшись на верхний этаж, мы прошли в маленькую комнату, стены и потолок которой были оббиты белыми панелями с отверстиями, служившими звуковой защитой. Раньше я часто встречал такие обшивки в машинных залах, где много шума, но чтобы дом оббивать этим материалом, такое я видел впервые. Комната была пуста, лишь одна стена была занавешена тяжелой гардиной.
Женщина в латексе подошла к занавеске и отодвинула её в сторону. Нашему с Генкой взору предстал целый пульт управления, ни чем не уступавший Центру Управления Полетами космонавтов. Я даже ахнул, увидев это изобилие современной техники.
- Камеры и микрофоны установлены в соседней комнате, - всё таким же властным тоном сообщила дама, - С этих компьютеров вы сможете управлять ими. У вас есть примерно час, можете осмотреться.
- Когда начнется съемка? – поинтересовался я.
- Вам сообщат! – женщина повернулась к выходу, - Удобства – там!
Окинув нас презрительным взглядом, дама удалилась, скрипя резиной, обтянувшей её тело. Генка сбросил куртку на пол и плюхнулся в рабочее кресло напротив одного из мониторов.
- Раздевайся, - сказал он, - Будем разбираться с этими новшествами. Как оказалось, часа нам вполне хватило, чтобы освоить эту технику и настроить на запись камеры и звук. Теперь мы сидели на своих рабочих местах и ждали команды "мотор".
Внезапно запиликал телефон, висевший на стене в углу комнаты. Генка снял трубку, и я по его выражению лица понял, что начинается работа. Мы включили свет и приготовились к записи.
Съемочная площадка представляла собой просторную комнату, посреди которой стояла огромная кровать с высоким металлическим подголовником и спинкой в ногах. Застелена эта гигантская кровать была белой простыней из толстого латекса. Около подголовника лежали две небольшие подушки, так же обтянутые резиновыми наволочками. Никакой другой мебели в комнате не было, не считая узкого стенного шкафа, сливавшегося со стенами и различимого лишь по паре бронзовых ручек.
Дверь открылась, и в комнату вошли две девицы, затянутые в тугие резиновые комбинезоны белого и черного цвета. На голове у каждой был надет резиновый шлем с прорезями для глаз и рта, закрывавший лица. Ноги девиц были обуты в тапочки из резины, а на руках блестели перчатки. Обе девушки были прекрасно сложены, а обтягивавший их крепкие тела латекс только подчеркивал красоту их тел.
Ни слова не говоря, девушки встали по обе стороны огромной кровати, заложив руки за спину. Через минуту в комнату вошла уже знакомая нам дама. Одежда на ней была уже другая. Тощая длинная фигура была затянута в платье длинной чуть выше колен из белого полупрозрачного латекса, талию перетягивал широкий черный корсет из того же латекса, застегнутый спереди на блестевшие никелем застежки. На руках были черные перчатки, а ноги обхватывали черные чулки, так же сделанные из тонкого черного латекса и черные лакированные туфли-лодочки на высоком каблуке-шпильке. В руках дама держала кожаный хлыст.
Пройдясь по комнате, женщина повернулась к одной из девушек:
- Всё готово?
- Да, Госпожа, - тихо ответила та, опустив голову.
Женщина вышла и вскоре вернулась, ведя за собой, как собаку на поводке, молодую светловолосую девушку. Глаза её были закрыты плотной кожаной накладкой, рот заткнут большим кляпом в виде шара, затянутым ремнями на шее. Руки были скованы за спиной строгими наручниками, а на ногах позвякивали кандалы. Девушка была совершенно голая. Робко ступая скованными ногами, ведомая за поводок, прикрепленный к широкому кожаному ошейнику, она медленно подошла к краю кровати и, уперевшись в спинку коленями, остановилась.
Девицы, не произнеся ни слова, подхватили её и положили на живот. Разомкнув по одному браслету на ноге и руке, они ловко перевернули её лицом вверх и пристегнули к спинке кровати. Зайдя с другой стороны, девицы в комбинезонах пристегнули и вторую руку и ногу. Девушка осталась лежать на кровати в распятом состоянии, напоминая букву "Х". Совершенно беспомощная, лишенная возможности говорить и видеть, она забилась в оковах, издавая тихое мычание.
Девица в белом комбинезоне приподняла голову пленницы и подложила под неё одну из подушек. Расстегнув молнию между ног на своем одеянии, она села на корточки, приставив открывшуюся промежность ко рту прикованной к кровати девушке. Оттянув шаровидный кляп, она освободила от затычки её рот и тут же прижалась к нему низом живота.
- Соси! – приказала Госпожа, и девушка прижалась губами к обнаженной щелке девицы, оседлавшей её, и стала усердно вылизывать клитор и промежность, успевшую стать мокрой от выделяемой смазки.
Девушка в черном комбинезоне тоже включилась в игру. Подложив вторую подушку под поясницу лежавшей на кровати невольницы, подняв этим низ её живота, она улеглась между ног и стала лизать клитор, раздвигая пальцами половые губы.
Прикованная к кровати девушка выгнулась дугой, подставляя горячим ласкам своё сокровище, при этом, не переставая лизать и обсасывать партнершу, сидевшую над ней на корточках, которая в свою очередь, разгоряченная язычком нижней партнерши, стала постанывать, гладя и теребя рукой затянутые в тонкую резину, ставшие упругими и твердыми соски своих напрягшихся грудей.
Госпожа наблюдала за всем этим, медленно прохаживаясь по комнате. Когда движения какой-нибудь девушки замедлялись, она тихонько хлестала её по спине хлыстом и подгоняла окриками.
Вскоре девушка, прикованная к кровати, начала отрывисто дышать, мелкая дрожь все чаще и чаще стала сотрясать её распластанное тело, стоны стали громче, и наконец, она разразилась сильнейшим оргазмом, лишившим её сил. Девушка в белом комбинезоне, подставлявшая свою промежность её язычку и губам, тоже издала протяжный стон и откинулась назад, тяжело и прерывисто дыша.
Дрожащими руками она вставило в рот обессиленной партнерши кляп и, нагнувшись, поцеловала её в лоб. Госпожа хлестнула по оттопыренному заду вторую девицу, и та нехотя сползла с кровати. Обе девицы, молча, заняли свои места по краям кровати, снова заложив руки за спину.
Госпожа измерила их взглядом с ног до головы, криво улыбаясь, потом открыла дверцу стенного шкафа и бросила на кровать четыре пары строгих наручников.
- Ноги! – скомандовала она, и девицы послушно сковали себе ноги тяжелыми браслетами.
- Лечь! – прозвучала следующая команда, и девицы легли по обе стороны от своей недавней партнерши, повернувшись к ней лицом.
Госпожа ловкими движениями поочередно сковала девицам руки за спиной, потом достала из того же шкафа два узких коротких ремня и подтянула ноги к рукам, зафиксировав их в таком положении. Девушки теперь были беспомощны и беззащитны. Госпожа обошла кровать и похлопала обнаженную девушку по груди:
- Сейчас тебе тоже достанется, сучка грудастая! – вполне правдоподобно зло процедила она, схватив девиц, лежавших по краям, за кольца, вшитые в шлемы на уровне затылка, и прижав их ртами к торчавшим, как маленькие столбики, отвердевшим её соскам, - Сосите!
Девицы приникли губами к набухшим
Поднявшись на верхний этаж, мы прошли в маленькую комнату, стены и потолок которой были оббиты белыми панелями с отверстиями, служившими звуковой защитой. Раньше я часто встречал такие обшивки в машинных залах, где много шума, но чтобы дом оббивать этим материалом, такое я видел впервые. Комната была пуста, лишь одна стена была занавешена тяжелой гардиной.
Женщина в латексе подошла к занавеске и отодвинула её в сторону. Нашему с Генкой взору предстал целый пульт управления, ни чем не уступавший Центру Управления Полетами космонавтов. Я даже ахнул, увидев это изобилие современной техники.
- Камеры и микрофоны установлены в соседней комнате, - всё таким же властным тоном сообщила дама, - С этих компьютеров вы сможете управлять ими. У вас есть примерно час, можете осмотреться.
- Когда начнется съемка? – поинтересовался я.
- Вам сообщат! – женщина повернулась к выходу, - Удобства – там!
Окинув нас презрительным взглядом, дама удалилась, скрипя резиной, обтянувшей её тело. Генка сбросил куртку на пол и плюхнулся в рабочее кресло напротив одного из мониторов.
- Раздевайся, - сказал он, - Будем разбираться с этими новшествами. Как оказалось, часа нам вполне хватило, чтобы освоить эту технику и настроить на запись камеры и звук. Теперь мы сидели на своих рабочих местах и ждали команды "мотор".
Внезапно запиликал телефон, висевший на стене в углу комнаты. Генка снял трубку, и я по его выражению лица понял, что начинается работа. Мы включили свет и приготовились к записи.
Съемочная площадка представляла собой просторную комнату, посреди которой стояла огромная кровать с высоким металлическим подголовником и спинкой в ногах. Застелена эта гигантская кровать была белой простыней из толстого латекса. Около подголовника лежали две небольшие подушки, так же обтянутые резиновыми наволочками. Никакой другой мебели в комнате не было, не считая узкого стенного шкафа, сливавшегося со стенами и различимого лишь по паре бронзовых ручек.
Дверь открылась, и в комнату вошли две девицы, затянутые в тугие резиновые комбинезоны белого и черного цвета. На голове у каждой был надет резиновый шлем с прорезями для глаз и рта, закрывавший лица. Ноги девиц были обуты в тапочки из резины, а на руках блестели перчатки. Обе девушки были прекрасно сложены, а обтягивавший их крепкие тела латекс только подчеркивал красоту их тел.
Ни слова не говоря, девушки встали по обе стороны огромной кровати, заложив руки за спину. Через минуту в комнату вошла уже знакомая нам дама. Одежда на ней была уже другая. Тощая длинная фигура была затянута в платье длинной чуть выше колен из белого полупрозрачного латекса, талию перетягивал широкий черный корсет из того же латекса, застегнутый спереди на блестевшие никелем застежки. На руках были черные перчатки, а ноги обхватывали черные чулки, так же сделанные из тонкого черного латекса и черные лакированные туфли-лодочки на высоком каблуке-шпильке. В руках дама держала кожаный хлыст.
Пройдясь по комнате, женщина повернулась к одной из девушек:
- Всё готово?
- Да, Госпожа, - тихо ответила та, опустив голову.
Женщина вышла и вскоре вернулась, ведя за собой, как собаку на поводке, молодую светловолосую девушку. Глаза её были закрыты плотной кожаной накладкой, рот заткнут большим кляпом в виде шара, затянутым ремнями на шее. Руки были скованы за спиной строгими наручниками, а на ногах позвякивали кандалы. Девушка была совершенно голая. Робко ступая скованными ногами, ведомая за поводок, прикрепленный к широкому кожаному ошейнику, она медленно подошла к краю кровати и, уперевшись в спинку коленями, остановилась.
Девицы, не произнеся ни слова, подхватили её и положили на живот. Разомкнув по одному браслету на ноге и руке, они ловко перевернули её лицом вверх и пристегнули к спинке кровати. Зайдя с другой стороны, девицы в комбинезонах пристегнули и вторую руку и ногу. Девушка осталась лежать на кровати в распятом состоянии, напоминая букву "Х". Совершенно беспомощная, лишенная возможности говорить и видеть, она забилась в оковах, издавая тихое мычание.
Девица в белом комбинезоне приподняла голову пленницы и подложила под неё одну из подушек. Расстегнув молнию между ног на своем одеянии, она села на корточки, приставив открывшуюся промежность ко рту прикованной к кровати девушке. Оттянув шаровидный кляп, она освободила от затычки её рот и тут же прижалась к нему низом живота.
- Соси! – приказала Госпожа, и девушка прижалась губами к обнаженной щелке девицы, оседлавшей её, и стала усердно вылизывать клитор и промежность, успевшую стать мокрой от выделяемой смазки.
Девушка в черном комбинезоне тоже включилась в игру. Подложив вторую подушку под поясницу лежавшей на кровати невольницы, подняв этим низ её живота, она улеглась между ног и стала лизать клитор, раздвигая пальцами половые губы.
Прикованная к кровати девушка выгнулась дугой, подставляя горячим ласкам своё сокровище, при этом, не переставая лизать и обсасывать партнершу, сидевшую над ней на корточках, которая в свою очередь, разгоряченная язычком нижней партнерши, стала постанывать, гладя и теребя рукой затянутые в тонкую резину, ставшие упругими и твердыми соски своих напрягшихся грудей.
Госпожа наблюдала за всем этим, медленно прохаживаясь по комнате. Когда движения какой-нибудь девушки замедлялись, она тихонько хлестала её по спине хлыстом и подгоняла окриками.
Вскоре девушка, прикованная к кровати, начала отрывисто дышать, мелкая дрожь все чаще и чаще стала сотрясать её распластанное тело, стоны стали громче, и наконец, она разразилась сильнейшим оргазмом, лишившим её сил. Девушка в белом комбинезоне, подставлявшая свою промежность её язычку и губам, тоже издала протяжный стон и откинулась назад, тяжело и прерывисто дыша.
Дрожащими руками она вставило в рот обессиленной партнерши кляп и, нагнувшись, поцеловала её в лоб. Госпожа хлестнула по оттопыренному заду вторую девицу, и та нехотя сползла с кровати. Обе девицы, молча, заняли свои места по краям кровати, снова заложив руки за спину.
Госпожа измерила их взглядом с ног до головы, криво улыбаясь, потом открыла дверцу стенного шкафа и бросила на кровать четыре пары строгих наручников.
- Ноги! – скомандовала она, и девицы послушно сковали себе ноги тяжелыми браслетами.
- Лечь! – прозвучала следующая команда, и девицы легли по обе стороны от своей недавней партнерши, повернувшись к ней лицом.
Госпожа ловкими движениями поочередно сковала девицам руки за спиной, потом достала из того же шкафа два узких коротких ремня и подтянула ноги к рукам, зафиксировав их в таком положении. Девушки теперь были беспомощны и беззащитны. Госпожа обошла кровать и похлопала обнаженную девушку по груди:
- Сейчас тебе тоже достанется, сучка грудастая! – вполне правдоподобно зло процедила она, схватив девиц, лежавших по краям, за кольца, вшитые в шлемы на уровне затылка, и прижав их ртами к торчавшим, как маленькие столбики, отвердевшим её соскам, - Сосите!
Девицы приникли губами к набухшим
0 / 38