к нёбу, и заполнила всю полость рта, уперевшись в сдавленные шлемом щеки. Прижав накладку к губам, Хозяйка перекинула ремешок через голову. Затем, подтянув боковые ремни, она застегнула всю эту конструкцию на шее. Илана почувствовала, как накладка плотно обхватила нижнюю часть лица, прижавшись к губам.
- Встань! – Марианна поставила свою пленницу на ноги.
Когда Госпожа взяла в руки белый фартук, Илана жалобно замычала, но Хозяйка даже глазом не моргнула. Плотный нагрудник обхватил торчавшие груди рабыни, соски начали зудеть. Марианна туго завязала фартук на талии и расправила полы.
- Вот и всё, кажется, - довольно улыбаясь, произнесла она, оглядывая Илану со всех сторон.
Госпожа хлопнула в ладоши, и в дверях появились служанки. Они подхватили девушку и, усадив в кресло, пристегнули к нему за ошейник и плотно притянули ноги.
- Я приготовила для тебя сюрприз, - наклонившись к рабыне, произнесла Марианна, - Мазь, которой я намазала твои затычки, скоро начнет действовать, и ты получишь массу удовольствия от этого.
Поцеловав жалобно мычавшую девушку в лоб, она махнула рукой, и девицы выкатили кресло из комнаты. Сказка кончилась.

В комнате было темно и тихо. Тяжелые занавески плотно закрывали окно, не пропуская свет. Толстые каменные стены, обшитые звукоизоляционным материалом, глушили любой шорох. Видимо, по замыслу Хозяйки этого странного и страшного во всех отношениях дома, комната должна была полностью соответствовать камере самой мрачной тюрьмы, какую только могло придумать человечество.
Илана лежала на своей кровати, не имея сил пошевелиться. Марианна действительно щедро "одарила" свою рабыню. Девушка даже представить себе не могла, какой сюрприз эта пышногрудая блондинка приготовила для неё.
Мазь начала делать своё дело минут через пятнадцать, изматывая пленницу, вызывая зуд и легкое жжение в промежности, проникавшие, казалось, до самых далеких уголков её истерзанного тела. Не в силах лежать неподвижно, Илана ерзала и переворачивалась с боку на бок, от чего плотный нагрудник возбуждал увеличившиеся в размере соски набухших грудей, доставляя дополнительные муки.
- Может, какой-нибудь активной особе такие номера и понравились бы, - думала про себя рабыня, - Но ей, наверно, тоже надоело бы испытывать такое сутками без перерыва.
Зудение постепенно ослабевало, и Илана облегченно смогла вздохнуть и оглядеться. За те три дня, пока она "гостила" в спальне у Хозяйки, в её камере произошли небольшие изменения. Девушка с удивлением заметила, что две маленькие узкие кровати, которые здесь стояли раньше, исчезли, а вместо них появилась одна широкая массивная кровать с высокими деревянными спинками и бортиками по краям, не дававшим сползти на пол. Кровать эта стояла в середине комнаты, и можно было подойти к ней с любого бока. Для чего было введено это странное новшество, Илана смогла понять только тогда, когда, распахнув дверь, служанки вкатили каталку с измученной напарницей, сидевшей неподвижно полубоком и тихо стонавшей.
- Что они с ней сделали? – удивилась рабыня, глядя, как девицы, схватив новую пленницу поперек туловища, как мешок с картошкой, плюхнули на кровать рядом с Иланой.
Только сейчас девушка заметила, что прислужницы Госпожи были одеты совсем не так, как раньше. Вместо коротких юбочек и кожаных ремней на них были кожаные брюки и жилетки, скорее всего, надетые на голое тело. Цепей на руках тоже не было, как, в прочем, и перчаток. Их открытые сильные мускулистые, как у спортсменов, руки поразили Илану.
Девицы, злорадно ухмыляясь, осмотрели комнату и быстро вышли, заперев дверь. Соседка не шевелилась, а только тихо мычала и всхлипывала. Илане вдруг стало до боли жаль эту несчастную девушку. Она хотела успокоить её, но кляп во рту позволил лишь издать протяжное тихое мычание.
Девушка притихла и с трудом повернулась на другой бок, оказавшись лицом к лицу со своей соседкой. Перестав плакать, она сквозь узкие щели невольничьего шлема посмотрела на Илану и неожиданно забилась, как рыба, выброшенная на лед удачливым рыболовом. Отчаянно суча ногами и дергаясь всем телом, она стала громко мычать, но очень скоро выбилась из сил и притихла. Только тихое всхлипывание нарушало тишину комнаты.
Неуклюже ворочаясь, Илана приподняла голову и склонилась над соседкой. Ей вдруг захотелось поцеловать её в губы. Девушка припала кожаной накладкой, закрывавшей рот, к точно такой же, и с удивлением почувствовала её губы. Она стала слегка водить по ним своими, тихо мыча и сопя. Партнерша стихла и теперь лежала, довольно щурясь. Эта игра приносила ей радость. Илана ласкала её всё настойчивее. Сама того не замечая, она уже "целовала" подбородок девушки, шею, плечи. Незаметно она переползла на грудь и вдруг услышала тихий стон соседки, содрогнувшейся от прикосновения к возбужденному телу.
Илана отпрянула, испуганно взглянув на партнершу, но та с такой мольбой в глазах посмотрела на неё, что рабыня, не колеблясь, продолжила игру с еще большим азартом.
Илана старалась доставить своей невольной любовнице как можно больше удовольствия, но сама почувствовала, что "потекла". Промежность увлажнилась соками, выделяемыми её собственным телом. При каждом движении в низу живота начинало хлюпать, груди напряглись и заныли. Но это было совсем другое ощущение, приятное и сладостное.
Всё тело сотрясала судорога, заставлявшая юную невольницу тихонько постанывать. Ноздри расширились, глаза закатились, и Илана впервые за время пребывание в этом плену испытала сильный оргазм, лишивший её сил.
Рабыня сползла с партнерши и затихла, закрыв глаза. Она тихо лежала на боку и улыбалась, но никто не мог видеть этой счастливой улыбки. Невольничий шлем и накладка закрывали всё её лицо. Только глаза светились каким-то совсем другим взглядом.
Обе рабыни прижались друг к дружке и вскоре провалились в крепкий сон.

Три дня, пока их Госпожа была в отъезде, девушки, предоставленные сами себе, ласкались и нежились, стараясь доставить друг другу максимальное удовольствие.
Девицы не утруждали себя излишними заботами, а выполняли только самый минимальный круг обязанностей. А невольницы, оставшись наедине, предавались утехам, от которых испытывали сильное наслаждение.
Но и этой идиллии пришел конец. Однажды днем, когда, "нацеловавшись", рабыни беспечно лежали на своей огромной кровати, прижавшись телами, дверь с грохотом распахнулась, и в комнату, как выпущенная из лука стрела, влетела Марианна. Встав перед кроватью и уперев руки в бока, она пару минут молча рассматривала любовниц, потом процедила сквозь зубы:
- Развлекаетесь? Мальчиков захотели? Будут вам мальчики!
Развернувшись на высоких каблуках, Хозяйка вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Обе рабыни испуганно переглянулись. Госпожа была в такой ярости, что ожидать от неё можно было любой гадости. И эти неприятности не заставили себя долго ждать.
Девицы, уже успевшие переодеться в свой повседневный наряд, вкатили две каталки, грубо пихнули туда пленниц и покатили в тронный зал. Марианна восседала на своем излюбленном месте, нервно постукивая