скажу и не покажу. Довай вообще договоримся,... что секс - это личное дело каждого и мы не мешает друг другу. И естественно не рассказываем о нем маме.
- А между собой можем иногда посплетничать?
- Между собой можем. Теперь иди умойся, а то ты совсем некрасивая стала.
Она утерла нос и улыбнулась. Ох! Что это была за улыбка!
Прошло несколько дней, и милая проказница еще раз удивила меня. В этот раз дело было вечером. Жена "убедила" ее лечь пораньше, под предлогом, что завтра рано вставать, а сама пошла принимать вечерний душ.
Я курил на балконе, когда Женька проскользнула в комнату, якобы ей что-то там понадобилось. Я покачал головой и замахал рукой: "Сматывайся". Улыбнулась и упорхнула.
Шум воды в ванной комнате смолк, и моя ненаглядная, несравненная и желанная женушка появилась в комнате. Она упала на кровать в мои объятия и крепко поцеловала меня.
- Может быть сегодня я сумею устоять перед твоими чарами? - пошутил я.
- Ни за что, - покачала она головой. - Сегодняя настроена решительно как никогда. Тем более, что тебе прийдется пережить эти выходные без меня.
- Твоя мама никак сама не справится?
- Милый, мы уже говорили, что мне самой интересно съездить в деревню.
Она приникла своими губами к моим устам сладким и страстным поцелуем. Оставалось только отдаться ее страсти. В последний момент, пока я еще не погрузился в любовную бездну, я заметил, приоткрытую дверь нашей комнаты и легкую фигурку за ней...
На следующий день после отъезда жены я решил провести вечер в сети и хорошенько запасся пивом. Но едва модем сообщил об устойчивом конекте, из ванной раздался Женькин голос. Я недовольно откликнулся:
- Чего тебе?
- Я забыла полотенце. Оно в моей комнате на кровати.
Прйдется рвать связь:
- Сейчас принесу.
Сквозь щелочку приоткрытой двери я просунул ей полотенце, но она почему-то не спешила его брать.
- Женька! - напомнил я о себе.
- Я голову мою. Ничего не вижу. - услышал я в ответ. - Повесь сам.
Для этого мне пришлось открыть дверь и зайти. За прозрачной пленкой в клубах пара стояла моя прелесница. Голова была действительно намылина. При поднятых руках ее груди выглядели особенно красивыми. Черные волосики, как барашки, сгрудились на лобке. Я повесил полотенце на батарею и собрался выйти.
- Ты еще здесь? - спросила она.
- Здесь. Что нибуть еще?
- Потри мне спинку, а то мамы нет.
- Когда же ты станешь самостоятельной? - ворчливо спросил я, намыливая губку и размышляя о том, почему это раньше она никогда не обращалась ко мне с подобной просьбой.
- А зачем?
- На всякий случай, - пробормотал я, что первое пришло в голову и отодвинул занавес.
Она повернулась к большому, во всю стену зеркалу, подставляя мне спину. Губка легко скользила по ее телу, оставляя мыльный след на мягкой коже. Я довольно быстро справился со спиной, но не отказал себе в удовольствии еще некоторое время гладить ее плечи, затем скользнул ниже. Прошелся подмышками, почти дотрагиваясь до ее маленьких грудей. Еще чуть ниже. Ее попка от первого прикосновения мужской руки чуть вздрогнула. А я стал намыливать ее особенно тщательно, захватывая ненароком бедра. В зеркале было видно, что Женьке это нравилось. Она закрыла глаза, что бы целиком отдаться новым ощущениям.
Проведя губкой несколько раз вдоль позвоночника, свободной рукой я взял ее чуть ниже груди и повернул к себе. Теперь я одной рукой придерживал ее за талию, а другой, с губкой, легко прикоснулся к ее плечу. Провел меж бугорков до пупка. Она даже не приоткрыла глаз. Только задышала чуть чаще и чуть сильнее оперлась на мою руку. Я обвел губкой вокруг ее груди. Сосок моментально напрягся. То же повторилось со вторым. Чуть сильнее нажимая я погладил их и переместился на живот. Не касаясь самого укромного места я намылмвал живот и внутреннюю сторону бедер. Вновь вернулся к соскам. Теперь уже, обводя грудь, я прикасался к ним, словно к маленьким бабочкам, стараясь не спугнуть.
Наконец моя рука приблизилась к ее лону. Я чувствовал, что еще секунда и она взорвется бурей оргазма. Я остановил руку в самый последний момент. Ее рука легла на мою, перехватывая губку и устремилась к цели. Что то мешало мне остаться. Я испугался того, что сейчас произойдет. Почуму-то я решил что я не могу, не имею права присутствовать при неизбежной кульминации. Не желая ждать развязки, я оставил ее одну и выскочил в коридор.
В своей комнате я включил телевизор и брякнулся на диван. Под руку попалась недопитая бутылка пива...
Я проснулся от того, что на меня кто-то смотрит. Не открывая глаз, я прислушался к окружающему миру. Из крана на кухне опять капала вода. За окном шелестели машины. Кто-то, чуть дыша, стоит рядом с кроватью. А я? Я лежу чуть прикрытый простыней, без плавок, а мой друг спешит напомнить о своем пробуждении. И это в его-то возрасте! Пора бы и угомониться, между прочим.
Легкое движение чужой руки, и краешек простынки, скрывающий моего товарища, приподнимается. Кто-то с интересом рассматривает меня. Странно. Жена так никогда не делала. Я, правда, просыпался от того, что она принималась посасывать его по утру, но рассматривать? Че на него смотреть-то?
От воспоминаний член несколько раз дернулся и еще больше напрягся. Лобок категорически зачесался. Стараясь не выдать своего пробуждения я потворствовал своему желанию. Простынка тут же упала на свое прежнее место. "Неужели это она?"
Вяло, как-будто пробуждаясь, я открыл глаза. Она вздрогнула, легкое смущение пробежало по ее милому личику.
- Доброе утро, - сказал я зевая и, что бы вытащить ее из неловкой ситуации добавил - Пришла меня разбудить?
- Да, - тут же согласилась Женька. - А то ты рискуешь проспать все выходные.
Вставать при ней не хотелось. Она, делая вид, что не знает, что я не одет, потянула простынку на себя. Я только в последний момент успел ее остановить. И показал глазами, что ей стоит выйти. Она, хотя и с неохотой, послушалась.
Завтракали мы молча. Затем она включила воду и стала спаласкивать посуду. Я протянул к крану кружку.
- Включи холодную.
Я налил в кружку совсем немного и сказал "Спасибо". Затем, сам не знаю почему, вылил все ей зашкирку. Она завизжала, стала стучать по мне ладошками:
- Дурак! Ты всю меня намочил!
И плеснула в меня водой. Теперь мы оба стали мокрые.
- В расчете! - тут же закричала она.
- Ладно.
Ей пришлось сменить свою любимую столетошную футболку на халатик. Он великолепно облегал ее точеную фигурку и все время грозил распахнуться. Ее это нисколько не смущало - запахивала она его спустя какоето время, как бы нехотя, по непонятной для нее необходимости. Моя "скромница" продолжала хмуриться. Я подошел к ...ней и тронул за плечо. Отдернула, потом повернулась.
- Ну не сердись, - произнес я и развел ее руки в стороны. Полы халатика тут же разошлись, и я увидел между ними розовые, незагоревшие бугорки. Оторвать от них взгляд я уже не смог. Свежий ветер подхватил меня. Ее лицо вспыхнуло пламенем осенего дождя. Крылья маленькой белой птички затрепетали в моих руках.
- Нравится? - спросила она. Когда делать вид, что ей не понятен объект моего