вот именно ей в матку!!! Так именно глубоко, как ей туда в её короткой девчячьей жизни ещё никто-никто до меня не кончал!!!

Я был первый сейчас! Открытым, жадным, горячим своим ртом она давала мне понять, что именно вот первый!!! Когда дала мне почувствовать, что моя сперма пошла ей в тугие-тугие и в тёплые, в девчячьи вот именно её кишки!!! Когда из-за всей этой тёплой тугости у меня было ощущенье, что она пошла ей прямо под сердце!!! Под её наичестнейшее, юное, благородное сердце Принцессы!!! Ка-а-айф был просто неимовернейший!!! Но, что самое-то главное, тут же ей в эту тёплую, перегруженную тугость, такое ощущенье, что прямо изнутри, - и ей в рот, пошла ещё одна такая же мощная и насыщенная струя!!! И, не давая ей, сладкой, пере-дыху, тут же ещё! И ещё!!! И, не останавливаясь, ещё!!! Бля-а-а-а-адь… весь растворился в Принцессе!!! Та-а-ак её, деточку, всю-всю прочувствовал полностью и до конца своей, что вот теперь-то она, моя сладенькая, никакой уже абсолютно из себя загадки не представ-ляла!!!

Словно бы понимая, маленькая моя, как же я об ней страдал-то, когда она по несправедливости вся-вся была Вовкиной, давая мне понять в эти мгновенья, что она всё же не его, а именно вот вся-вся прямо и до последнего моя, моя сладкая девочка даёт мне чувствовать, как моя горячая сперма, через её горячий такой же рот, идёт ей сейчас прямо средь бела дня, в этом солнечном ослепляющем свете, прямо на постели моих предков, и… прямо глубоко-глубоко вот именно ей под сердце!!! А если и не под сердце, чёрт возьми, то прямо прями-ком ей в матку!!! Прямо в тугие-тугие и в тёплые её кишки… Потому что я так одурел от того, что она сегодня наконец-то моя, что изыс-кал способ, вот так вот, через подушку, загрузиться в наинежнейшую всю-всю эту влагу её молоденькой принцессиной писечки, загрузить-ся ей в пиздятиночку, прости меня за это господи, аж прямо, ну вот чуть ли – чуть ли не вместе с яйцами!!! Чтобы, если уж мне и дано такое счастье, то чтобы быть бы в ней вот, в Принцессе, всему – всему бы вот прямо, по-уши!!!

Ка-а-ак я ей, детке, влупил в этом поце-луе!!! Мозги аж лезут из ушей от её, от принцессиной именно, нежности!!! Которая тем пацанам, которые сосали её, ещё тринадцатилет-нюю дурочку, в тёмных подъездах, даже и присниться вообще не могла! А они были счастливы, что засосали так вот красивую девчёнку после кино, прижав её, бедненькую, башкою к стенке! Во-о-о-от… вот, как её надо чувствовать своей, вот как целовать, чтобы понять бы и насладиться тем, что она вся деточка, такая вот красивенькая, принадлежит тебе!!! Ка-а-ак я насладился тем, что она вся-вся моя!!! Кон-чая ей прямиком в матку!!! И мне по-херу, можно ли ей сюда кончать или нет??! Я кончаю в неё, в деточку!!!

Так сладко-сладко прямо кончаю!!! На исходе мне казалось, что я просто уже схожу с ума, когда, чувствуя, что мне нечем дышать, чувствуя, что я, через рот и через пизду, весь-весь поглощён и сожран заживо разложенной подо мной девчёнкой, я пошёл в неё, в сладкую, весь, настолько прямо весь-весь, что помутился аж рассудок, и Принцесса аж дёрнулась, бедняжечка, подо мной судорожно всем-всем телом, когда в последнем уже всплеске всего этого нечеловеческого, просто первобытного такого сладострастия, дала мне понять, что с честью, с высочайшей честью, порядочностью и с достоинством юной девушки, она даже и эту, и последнюю порцию моей горячей, расплавленной спермы, раз уж я так - - так прямо, бедненький, того хотел, она приняла, как и подобает юной Королеве Виктории, прямо аж глубоко-глубоко вот именно к себе в матку!!!

Да-да, дала мне понять, что место всей этой мутной такой «дряни», которая ещё лишь только сегодня утром так мешала мне жить, её достойное место – быть у неё в матке!!! Хотя она и понимала, что вся эта моя мутная такая жидкость уже давно могла бы оказаться в матке у Маринки, но она дала мне понять через свой взволнованный, горячий и жадный рот, что я не зря старательно скапливал всё это в себе для неё целых долгих четверо суток, что она была просто, ну вот счастлива принять всё это обилие моей мутной и густой-пригустой такой спермы именно вот в свою девчёночью матку!!! В матку такой вот белокурой и голубоглазой, подрастающей Принцессы Вики!!! Будущей грозе всех-всех мужиков и пацанов…

Когда я оторвался от её горячего рта, и мы одновременным большим, жадным глотком в себя едва поделили находящийся рядом с нами воздух, когда я только лишь сейчас почувствовал, что оказывается сердце-то у меня в груди колотится со скоростью пятьсот ударов в минуту, - я уже понимал только одно, что буду любить Принцессу сейчас и дальше, и дальше, и дальше… Когда уже просто не понима-ешь, а что же с ней, интересно, можно делать-то и ещё, как если только не любить??? Голенькую и такую сладкую лапку… Тем более, что в своей-то наилюбимейшей позе, «кисочками», я ведь её ещё даже и не пробовал-то!!! В той самой именно позе, которая так нравится большей половине мужского населения планеты Земля!!!

И именно, наверное, потому, что лет так пять, десят тысяч тому назад, наши далёкие предки всех нас в такой лишь вот только позе, наверное, и заделывали! А кроме пойманных в реке раков, ничего в своей жизни ещё наверное больше и не видели-то!!! Куда уж им было сравнить изящество и грациозность женщины с гибкостью кошки??! Когда у них не то, что кошек, а даже и домов-то, где их можно было бы держать, ещё пока что не было! Когда поймаешь понравившуюся тебе самку со своего племени, вывернешь её в дикой страсти перед собой и… И вот по земле гуляем уже мы с Викой, через много-много тысяч лет! О-о - - о-очень, причём, приблагодарные тем нашим Предкам!!! Что могли ебать тех необъезженных диких самок так же дико-дико и страстно, как и я буду сейчас эту вот самую светловолосую, всю уже напроч обкультуренную и облагороженную прелестями современной цивили-зации!!!
- Викторьичка… Детка моя! Иди-ка сюда быстрей ко мне…

Бо-о-о-о-оже… да как же быстро-то и с удовольствием, вы б видели, девчёнка приняла передо мной нужную мне позу! И сама была не дурочка, - так уже всё-всё знала!!! Вот Вовчик натренировал подрастающее поколенье, так натренировал! Видно же, чёрт возьми, что зря-то время с ней не терял!!! Но, господи, ему-то всё конечно же можно простить! Да ещё даже и спасибо сказать, что эта белокуренькая такая, «воспитанная» именно вот им, детка, ну так-так уж прямо послушно вытянула сейчас перед собой по постели свои тоненькие и хрупкие ручонки, уперевшись игрушечными своими пальчиками и, по-детски ещё жизнерадостным, беспечно весёлым, оранжевым таким вот именно маникюрчиком на длинненьких своих ноготочках в деревянную спинку от кровати, давая мне не то, чтобы там спиночкой, не то чтобы там остренькими вот этими вот своими такими лопаточками и, разбросанными по постели, светлыми волосами, а даже и этим беспечно-весёленьким таким вот своим маникюрчиком, давая понять, что передо мной сейчас уже, ну вот далеко-далеко не Марина!!!

Ну вот явно же, что не Маринка, чёрт возьми! А-ах… каки-и-ие бёдрышки! А!!! По которым я потянулся сейчас