их просто пришибём, засранок! А пое-баться с кем-нибудь другим даже и нам, парням, иногда хочется, не то что им, ссучкам!!!
- Ладно, хорош базарить! Дуйте на кухню. Марьяш, надеюсь, что минут через пятнадцать мы будем с тобой уже в постели? А, детка?! Чего-то мне уже прямо невтерпёж!!! Сегодня единственный день, когда Серёга добрый и мне с тобой разрешил!

Теперь уже настала очередь озорно засмеяться моей Марине, подогревая тем самым мою, неожиданно откуда-то взявшуюся, ревно-сть. Ведь она была у меня изящненькая, стройненькая тоже девочка. И одета эта «стройненькая девочка» была в тёмно-синенькие джинси-ки (это наверное для того, чтобы Вовчику пришлось бы подольше с ней сегодня повозиться) и в голубенькую маечку безрукавку. Из-под которой так, между прочим, соблазнительно тоже выпячивались её пухленькие и аккуратненькие прямо такие вот грудки… Да-а-а… пред-ставляю, как Вовяну хотелось тоже попробовать мою Маринку! Ничуть прямо наверное не меньше, чем и мне его Викочку.
- Ну ладно, чё в самом-то деле… Пойдёмте лучше на кухню все. - вот приглашает уже всё же гостей моя Марьяшка, - Вова, а чё там у тебя в пакете? Ты хоть догадался-то вина какого-нибудь хорошего взять? Или там одна только водка, как у вас обычно?!
- Вино, девчёнки, потом будете пить. Нам нужно от вас, чтобы вы сегодня были у нас пьяными!- вставляет опять Вовчик.
- Вот негодники!!! - смеётся Марина. - Сговорились оба? Да?!!

И вот мы уже все вместе в весьма хорошем таком и возбуждённом настроении проходим на кухню.

Не буду описывать, как мы тут торопливо спаивали девчонок. Ебаться нам хотелось, конечно же, уже просто невтерпёж! Особенно после того, как его Вика села ко мне на колени, а моя Маринка, сучка, к нему. И это произошло уже после того, как мы заставили их обоих выпить грамм по сто водяры. Прямо по полстакана им налили, вот так вот на глаз, и заставили обоих выпить, закусив, притащенной Вов-кой, колбасой. При этом Викулечка, бедная, аж поперхнулась, так в неё, в детку, эта водка не пошла. Господи, ну вот видно же, что сов-сем-совсем ещё девчёнка ведь! Как же это Вовке было не стыдно-то ей целку рвать, а?! Но, в тоже время, если постеснялся бы, то и я бы её сегодня, получается, тоже не попробовал бы! А так хочется такую вот изящненькую, хрупкую девочку ощутить у себя на половом члене!!! Всю-всю полностью вот прямо, до отказа!!! И такую, причём, симпатяшку!!! Вика - она всегда была просто моей тайной мечтой!!! Так за-видовал Вовяну, особенно когда узнал, что он уже начал с ней спать! Увидев, что она сейчас поперхнулась, что в неё водка не пошла, мне стало даже жалко девчёнку
- Вика, не пей, детка! Иди лучше сюда… - вот подзываю я её к себе и, потянув за руку, усаживаю её в момент к себе на колени. Пер-вый! Увидев это, Вовка тоже усадил тут же засмеявшуюся мою Маринку на колени к себе. - Викочка, маленькая моя, может быть ты всё - - таки и так не будешь меня стесняться? А?! Может быть тебе не стоит больше пить?
- У-уы… Не буду… правда! Нет, я правда не буду тебя стесняться! Честно-честно!!! Только, Серёж, можно я, и в самом деле, не буду больше пить, а? - и этот ангел, чтобы я, наверное, его пожалел бы, обнимает меня даже, ласково так, за шею своей левой ручоночкою.

Бо-о-о-оже… Как я давно ждал всё же этих мгновений!!! От одной только даже ручонки её, ласковой и хрупкой, ошалел…

И тут, чтобы удержать этого, сидящего у меня на коленях, лёгенького такого – прилёгенького и вертлявенького ангелочка, который ещё и сел, к тому же, так неудобно как-то, как я его прямо силком сюда, к себе на коленки, и затащил, догадываетесь, куда мне пришлось положить ему свою руку? О, господи, ну конечно же на его наинежнейшее бёдрышко! Прямо на его пухленькую ляжечку, которая обожг-ла мне сразу же пальцы своей необыкновеннейшей нежностью, потому что на ней не было ни капрончика колготок, ничего!!!

Просто неж-ненькая такая вот девчячья ляжечка, и всё!!! Возле самой-самой уже, считай что, юбочки! А знаете, как здесь девичья кожа нежна? Пол-ностью уже беззащитная и слегка-слегка ещё даже такая вот как бы прохладненькая на ощупь! Но однако уже в тот же миг согревшаяся от твоей ладошки… Это только в самый первый миг она прохладненькая, когда ты только-только как коснёшься её пальцами, а потом тут же доверительно согревается от твоей ладошечки и делается тебе уже такой прямо родной-родной, потому что ты уже знаешь досконально, что будет там, выше…
- А я ведь могу и проверить… Будешь ли ты меня стесняться или нет?? - еле сдерживая взволнованное своё дыханье, смотрю я этому ангелу, вот так вот близко-близко, в его пронзительно синие там, вглубине, глаза. Уже вдыхая в себя его нежнейший аромат. Понимая уже, что так могла пахнуть только лишь одна она вот, Викторьичка!!! Детка, каждый грамм которой, сидящей сейчас у меня на коленках, явля-ется для меня чистейшей драгоценностью!

И в особенности, конечно же, эта пухленькая такая вот её ляжечка, пригревшая сейчас на себе мои жадные пальцы. Когда, не то, чтобы там подумать страшно, а даже вообще и не представляется, что ж она мне сегодня подарит-то, эта наинежнейшая и ещё по-подростковому чуточку пухленькая такая вот, и так давно-давно уже мной наижеланнейшая, девчячья ляжечка… Обыкновеннейшая, между прочим!!! Совсем обыкновенная такая, молоденькая девчёночья ляжка! Пухленькая, особенно, когда она растеклась сейчас у меня вот так вот, на коленке…
- Проверяй… - спокойно смотрит девчёнка, после того, как граммов пятьдесят водки, мне на радость, попало всё же для храбрости в её юный и растущий организм. В организм такой вот наикрасивейшей, голубоглазой и белокурой сказки… Да эти граммы, что всё ж таки попали ей вовнутрь, они - самые драгоценные граммы водки во всём мире! Потому что, подарят мне вскоре её любовь!!! Любовь ангела!
- Эй, ребята!!! А нам можно поцеловаться-то хоть? Или сегодня только трахаться разрешено? - смеётся рядом с вовчиковых колен Марина, которая, ссучка такая, осушила все сто грамм!!! И не поперхнулась даже! Всё-таки шестнадцать лет, как-никак, не четырнадцать.
- Им можно поцеловаться? - спрашиваю я сидящего у меня на коленях ангелочка, посильнее надавив при этом пальцами, так вот неза-метно, на внутреннюю сторону его мягенькой до изумленья ляжечки.
- У-угу…
- А нам?
- М-м-м… Серёж, я не люблю целоваться! Правда. - отворачивается вот уже от меня засмеявшаяся девчёнка, находя в себе силы, чтобы не замечать бы моей, потянувшейся ей прямо под юбочку, ладони.

Бо-о-о-о-оже… ка-а-ак я одурел от самого даже лишь только пониманья того, что рядом её плавочки! Той, о которой я раньше мог только лишь мечтать!!! И так как я был уже натренирован на Маринке, а девчёнка старалась упорно не замечать моей наглой руки, то кон-чилось всё это тем, что я и эту Викочку взял тоже, детку, прямо под лобочек, ощутив, как она лишь только тихонько так дёрнулась в моей ладошке, в то самое время, когда соседняя пара уже вовсю целовалась. О, господи, что тут началось-то, а!!!

Когда я уже взял свободной рукой второе, чуточку пухленькое такое же вот бёдрышко этой юной Вики, и оттащил его силой