имя, понятия не имею. Звезды сложились таким образом, что именно вчера у нас состоялся судьбоносный разговор.
Я стояла возле подъезда с полными сумками и отдувалась, моля высшие силы о том, чтобы у нас в доме не отключили свет. В противном случае мне бы ...пришлось с двумя баулами топать к себе на седьмой этаж.
- Неправильно все это...
Я резко обернулась. Позади меня, скрестив руки на груди, стоял Тамерлан, разглядывая меня узкими темными глазами.
- Что неправильно?
- Что ты сама носишь свои сумки.
- А чьи сумки я должна таскать? - Тут же огрызнулась я.
- Э-э... - Тамерлан прищелкнул языком и подхватил мои баулы. - Не так своих поклонников воспитываешь.
И он легким шагом начал подниматься по лестнице. Под майкой отчетливо перекатывались мышцы. А несет он сумари мои как пушинку, даже и не скажешь, что там килограмм по пятнадцать в каждой.
К Тамерлану я испытывала довольно странные чувства. Вообще, азиаты - народ особый, там фиг поймешь, какие эмоции они испытывают, по лицу не определишь. А глядя на его руки, испещренные шрамами, как-то не верилось в спокойное прошлое этого человека.
Он появился в нашем доме полгода назад. Ремонт у себя не делал, жил тихо и незаметно. Да и видела я его, только если уходила из дома рано. В шесть утра он, бодрый и свежий, уже ожидал под подъездом какую-то машину. Видимо, доставлявшую его на работу. Хотя где и кем он работал - понятия не имею.
Тамерлан донес мои сумки до двери и осторожно поставил их у порога.
- Ну, спасибо, помог слабой женщине.
Он посмотрел на меня и усмехнулся.
- Был бы я помоложе, ох, как бы занялся твоим перевоспитанием, а?
Напугал, дедушка... У меня были мужчины разных возрастов.
- А сколько тебе?
- Сорок девять.
Однако неплохо сохранился мужик. Я думала где-то чуть больше тридцати пяти.
- А может, я и не откажусь от перевоспитания?
Он с любопытством посмотрел на меня и хмыкнул.
- Так поторопись. Я через два дня уезжаю.
- Куда?
- Далеко. В Сибирь. Насовсем. Не нравится мне ваш город. Суеты тут много.
Я приподнялась на цыпочках и легко коснулась губами его щеки.
- Ну, не такой уж и плохой, наш город. Все-таки, здесь тоже есть свои достоинства. Завтра, если захочешь, мы их обсудим.
Лукаво подмигнула ему и закрыла за собой дверь.
И вот теперь, стоя у его двери, я мучительно соображала, какая же нелегкая потянула меня за язык. Нет, Тамерлан, если смотреть объективно - довольно привлекательный мужчина. Высокий, мускулистый, глаза черные, как уголь... Но, согласитесь, прожить с человеком полгода на одной лестничной клетке, а потом ни с того ни с сего прыгать к нему в постель... Может, он на мне опробовал какую-то свою азиатскую магию, мне не ведомую?
Дверь открылась после третьего звонка.
- Извини, я на балконе был, не слышал. Проходи.
Я зашла в его квартиру. Никаких следов того, что человек готовится к отъезду. Обычно в таких домах все верх дном, по углам стоят бесчисленные мешки, со стен свисают оторванные обои и вообще вся обстановка наталкивает на мысли о погроме. У Тамерлана в его однокомнатной квартире на полу лежала огромная тахта, в углу стояла пара сумок. Чисто в комнате было как в больнице.
- Спартанская у тебя обстановка.
Он пожал плечами.
- Я привык переезжать. Много не надо. Одежда и книги. Не люблю обрастать барахлом.
- И женщинами.
- Э-э, - задумчиво протянул он. - Тут не все так просто. Я один раз был женат, один раз развелся. С меня хватило.
Я положила ему руки на плечи и крепко поцеловала в губы.
- Но это же не значит, что тебе совсем безразличны женщины?
Он бережно раздел меня. Кто бы мог подумать, что такой суровый на вид человек может оказаться таким нежным? Я закрываю глаза - и теряюсь в его мускулистых руках. Я нахожусь сразу в двух измерениях: здесь, на тахте, под сильными и умелыми руками Тамерлана, и одновременно - в квартире напротив, где Никита, наверное, давно уже раздел Ритку.
Горячий огонь желания и страсти свивает наши тела в единое целое. Я закусила губу, чтобы не заорать от восторга прямо тут же - и не сдержалась.
- О даааа... .
Движения Тамерлана становятся все быстрее, я чувствую, что сейчас, вот сейчас все произойдет... .
. . И там, в квартире напротив, два молодых, бесстыже нагих тела тоже повторяют за нами этот восхитительный танец безумия и порока... .
- Люба, Люба, ну как ты могла...
Наталья, растерянная, стоит напротив меня, губы у нее трясутся, в глазах - слезы.
- Значит это ты. . Ты...
А кто же еще. Наташа? Кто же еще? Да, это я открыла дверь твоей сестре и ее любовнику. Это я потом долго разговаривала с Риткой, делясь простыми женскими истинами. Рита, улыбающаяся и счастливая, в порыве благодарности не только постирала простыню с пятнами крови, но и прибралась у меня в квартире.
- Наташа, как ты не понимаешь?! Это же жизнь! Это самые прекрасные ее мгновения.
- Люба, как ты могла?
- Ты все поймешь, Наталья. Ты очень скоро все поймешь. Поверь мне.
И я веду ее пить шампанское в центральный ресторан, и там мы напиваемся до неприличия, а в итоге Наталья исчезает куда-то под руку с каким-то кавалером, а я еще долго сижу за столиком, потягивая сок и огрызаясь на разные мужские предложения.
А в глазах у меня все еще стоит лицо Тамерлана. Счастливое и благодарное.
- Спасибо, Люба. Мне будет что вспомнить хорошего об этом городе.