- Не надо! - взвизгнула несколько неоправданно Катенька, словно смешной болтун-персонаж и на самом деле мог спрыгнуть со стола и начать сексуал-домогания.
- А чего ж тогда совала в дыру меня? Спасибо, кстати, и благодарность, как фее-волшебнице - это я из-за тебя превратился в теперишнего. Мне так нравится. Из одной благодарности могу дрюкнуть... Как - хошь?
- Так ты - открывачка?! - Катюша медленно снималась с тупик-тормозов. - Моя открывачка? А почему же весь разрисованный - у меня открывачка простая была...
- С ложками хохломскими делали и с досками для капусты. Вот и цветной. Поебать тебя?
Похоже было на то, что куда бы не ехал в своих размышлениях этот шарнирный комик, выезжал он всё время к одному и тому же своему вопросу.
- Не будем, я - девочка! - не выдержала его напора и сердито всё разъяснила одним махом, надув губки на его хамство, Катенька. - И вообще, как тебе не стыдно, Открывашка? Мы знакомы с тобой первый день, а ты говоришь такие слова и всякие гадости?!
- А чего же тут ждать! - искренне удивился хохломской девиант. - Ебаться обоим-то хочется, у всех всё стоит так, что не до прелюдии. Сунуть тебе?
- Что... стоит? - неуверенно заинтересовалась Катюша, почувствовав вдруг, что трусы на ней под халатиком заново предательски мокрые.
- Да вот что стоит... - деревянный человечек крайне непристойно заковырялся в мотне своих бирюзовых шортиков. - Вот - побратим-открывашка мой! Как мыслишь - без смазки войдёт?
И он с гордостью уставил на Катеньку из-под своего живота ...точную копию её родимой открывачки, которую полтора часа назад она со всей осторожностью, но очень усердно запихивала себе в пизду... Этот небольшой деревянный хуй покачивался под животом ухмыляющегося во весь буратинский свой рот Открывашки, а под стволом ещё были подвешены два цветастые в тон хозяину киндер-сюрприза - его шоколадные яйца.
- Нет! - в последний раз строго предупредила своего баламута-гостя Катюша.
- Нет, так нет... - спрыгивая со стола и отвинчивая крышку с тюбика детского крема, проговорил деловито-озабоченно Открывашка. - Тогда смажем, конечное... Смажем и сможем, так ведь?
От его бесцеремонной нахрапистости у Катюши вспотели коленки. Она ещё пыталась отталкиваться от прущего к ней между ног малыша-Открывашки, но он всё более уверенно брался за жопу её, мял халатик и в конце концов порвал на письке трусы.
- Ах! - Катенька с ужасом взирала на то, как фигуристая с загогулиной на конце деревяшка медленно влазит в её голые волосатые губки.
- Ах-ах-ах... - затихающим эхом исполнен сочувствия ей вторил наглец-Открывашка, просовывая всё дальше и дальше, на самую глубь своего деревянного родственника. - Добрало? Дёна дно?
Со вздымающейся от дыхания грудью Катенька замерла, прикрыв до половины глаза и наблюдая, как начал шевелиться, потихоньку убыстряясь, в ней стержень-деревяшка туда и обратно. В животике всё согревалось так, будто в ней находилось что-то действительно мягкое и живое...
- Вот и целка, и ебём... Вот ведь - целка, а ебём... Вот, глянь... - завёл бесконечную прибаутку в лад покачиваниям своим в ней Открывашка, и Катюша обессиленно распустилась вовсе: широко, до предела, раздвинула пухлые свои коленки, подвинулась всею задницей на самый край дивана, и распахнула гостеприимно домашний халат...
А как стал добирать целенаправленным упорством своим Открывашка до того, что небо стало сворачиваться в бедну овечку, так Катюша ещё и хватилась ладонями за него, прямо за булки его небольшие поджаро-деревянные ходящие ей в пизду ходуном. Захорошело Катеньке всё вокруг, яйца-сюрприз шоколадные прямо в жопу мягко стучат, деревяшка под сердцем всё пробует, да стыдно со вкусом чавкает натяжка-пизда. Тут Катюша больше не вынесла, заегозила-задёргалась тазом по расшевелившей вдрызг её деревяшке, застенала протяжно, окончила...
- Вот и вскупорил! - довольный стоял между ног её непонятный-смешной весь в чудесных цветах. - А говоришь не ебёшься по пятницам! Приятельницам своим то напой...
Деловито покачивал ещё, но уже вмедленную доставал из отверстия целки деревянный свой струк.
- Завтра тоже приду! Здесь вот потрёшь... - предупредил всё улаживающую дыхание Катеньку, указывая себе на конец. - Поиграемса? . . Ну пока... Закрой глаза, открой рот!
И едва Катенька успела моргнуть - исчез. Смотрит Катенька - лежит среди кипы старых газет на столе открывачка обычная самая. Правда, мокрая-скользкая до того, что пришлось срочно в ванну нести - отмывать.
А так ничего: каких-то через полчаса были встречены родители сосредоточенным не в меру Бермуддом, запросившим сразу же себе дополнительный пай колбасы; а за уроками сидела само-приличница Катюша Винтовкина в меру украшенная румянцем от прилежания в грядущих школьно-научных успехах...
* * *