рядом с Оксаночкой, обнимаю и мягко прижимаю к себе. Мы обе лежим, переплетя руки и ноги, познавшие взрывы оргазма, получившие удовлетворение.
- Валик-Вальриса, - шепчет счастливо Оксаночка и прячет лицо у меня на плече. И становится так хорошо обладать ею, моей девочкой.

Желание прошло, осталась нежность, единение.
- Я теперь полностью твоя, - доносится до меня ее приглушенный голос.
- Ты и была полностью моей.
- Нет. Я разрывалась. Я боялась, что так будет.
- Разве было плохо?
- Дурак.
- Дурочка, - пришлось поправить ее.
- Две дурочки, - уже смеется Оксаночка. Каждое движение мы ощущаем вместе через наши тела, прижатые друг к другу.
- Вот видишь. Теперь ты уже не боишься, - констатирую я.
- Я не боюсь, когда ты рядом.
- Значит, нашла для себя компромисс?
- Угу. Компромисс в виде тебя.
- На что ты намекаешь, женщина?
- Сам женщина, а еще выделываешься.
- Знаешь, я тоже, наверное, пришла к своему компромиссу.
- Да?
- Мне уже тоже не страшно быть женщиной. И я не хочу быть Вальрисой. Я Валь, Валик, Валентин. Я остаюсь им… и ей. Я пришла к компромиссу с Силой. Теперь я могу ее чувствовать, хоть и не управлять. Я уже не боюсь ее. Я не хочу возвращаться к мужу…
- Что?! – встрепенулась Оксаночка. – К мужу?

Вот плин. Увлеклась.
- Ну да. Вальриса замужем, - краснею я.
- Ты даешь…
- Ха… если бы я.
- Девочки! – доносится голос Ирины. – Вставайте! Чай пить будем. С тортиком.

Мы переглянулись между собой и рассмеялись. Девичник начинал набирать обороты.